Это был довольно продуктивный, полный работы и людей, день на съемках. Все актёры на площадке резво общались друг с другом, образовав несколько небольших кружков, громко смеясь над тоном, жестикуляцией, поведением и шутками коллег. Атмосфера дружбы и радости заполняла всё вокруг, что каждый, наверняка, был готов поделиться шикарным настроением.
Но для двух мужчин этот день запомнился на долгие годы, став чуть ли не самым особенным в их жизни. Они ещё не подозревали о том, что не смогут слишком долго находиться без присутствия друг друга. Том Холланд не представлял, что без одной определенной вещицы не обойдётся каждый последующий прожитый год, а Дауни — что будет так неожиданно доволен от понимания, что именно этот юноша станет бережно ценить его подарок. Оба не представляли, насколько смогут полюбить друг друга и обрести одно счастье на двоих.
Казалось, вокруг съемочной студии стоял невыносимый холод. Откуда здесь вообще появился сквозняк? Неужели кто-то включил кондиционер или же забыл прикрыть дверь в помещение? Нет, правда, кто так делает?!
Но причина была проста: в октябре ещё не планировалось пускать отопление. Даже если бы оно было, то тепло не сразу заполнило бы павильон, чтобы согреть большое количество людей в таком огромном месте. Из-за аномального и резкого похолодания в середине тусклой осени, Холланд почувствовал, будто вновь находится в родном Лондоне, точно не ожидая подставы от Атланты. Многие коллеги, одетые подстать низкой температуре, тоже старались вытерпеть это ощущение занемевших пальце рук, начинающих краснеть от холода.
Том с самого детства был мерзляком и сразу ощущал отсутствие тепла, и оттого сегодняшние съёмки оказались весьма дискомфортны для юного актёра. Холод всегда заставлял его дрожать и пританцовывать, и, к сожалению, даже свитер не смог помочь ему. Спрятав руки в карманы свободных штанов, Том надеялся, что хоть это как-то исправит ситуацию, но всё так же пытался активно двигаться, чтобы распалять тело.
Подозвав замерзающего юношу и пригласив влиться в дискуссию с режиссёрами Мстителей и давней подругой Гвиннет, Роберт хотел обсудить запланированную сцену. Темой обсуждения являлись: продумывание подхода, видения и определения, какими же должны быть эмоциональные настрои их персонажей.
Почему же Дауни обратил особое внимание на Тома? Да потому, что, сразу выделив того среди прочих, мужчина заинтересовался огромным стремлением достичь наилучшего результата начинающим актёром. Роберт считал, что Том оказался поистине талантлив и словно понимал его с полуслова, стоило им только начать обсуждение того, какими же должны быть отношения между Тони и Питером. Огонь в глазах Холланда и огромное желание изменить мир киноиндустрии невольно заражали ярким энтузиазмом и вдохновением, посылая приятное тепло куда-то в область сердца. Так что было неудивительно, когда уже на съёмках первого Человека-паука, а после и на самой премьере они крепко сблизились друг с другом.
Дауни, всегда внимательный к деталям, сразу распознал нетипичное для Тома поведение. Хоть светло-карие глаза были направлены на остальную часть компании, точнее на Джозефа Руссо, спорящего с братом и что-то ему объясняющего, но не заметить периферийным зрением мелко подрагивающую фигуру оказалось невозможно.
Холланд слишком сосредоточился на разговоре, и оттого жгучий холод отошёл на второй план. Но на лбу всё равно залегла глубокая складка, без того тонкие губы казались теперь ещё меньше, теряя природную красноту, и на уголках стали выделяться бугорки. Ресницы слегка трепетали, как и само тело юноши, покрываясь мурашками и заставляя еле заметным волоскам на руках подниматься.
Роберт, умевший распознавать язык тела, определённо заметил, что Тому было крайне дискомфортно. Очевидно, из-за неприятно низкой температуры на площадке. В голове неожиданно родилась нетипичная для Дауни идея.
Было известно, что легендарный актёр являлся довольно тактичной личностью, но не сильно любил делить собственные вещи с кем-либо. Разве что это мог быть запланированный подарок или ненужная побрякушка, но никогда — полноценная именная вещь. Даже для самых близких друзей. Не секрет, что Дауни был собственником. Но он оправдывал себя тем, что, скорее, являлся ценителем качественных вещей и денег, потраченных на индивидуальный эскиз. Вероятно, Роберт, за столько лет изображения Тони Старка, перенял повадки эксцентричного миллиардера: как Старк ненавидел брать из чужих рук, так и Дауни невзлюбил отдавать что-то кому бы то ни было.
Но с Холландом в тот день было иначе: продолжать смотреть, как юноша стал ещё больше подрагивать и перебирать ногами практически каждую секунду отчего-то не хотелось. Роб не мог понять, почему его так тянет согреть коллегу, который единственный настолько мёрз в помещении. Стоило только решению, каким образом можно помочь бедолаге, прийти в голову, как он машинально снял с себя красную кофту с тартановой клеткой. На вид она являлась плотной, что говорило о том, как тепло бывает в ней в холодную пору. Мягкая ворсовая ткань послушно подстраивалась под каждое движение мужчины и сминалась под его пальцами рук, приобретая краски уюта.
Том не замечал, как успел разболтаться, пока беседовал с Дауни о персонажах. Гвиннет так и продолжала отстраненно стоять и делать какие-то важные (или не очень) дела в гаджете. Братья Руссо уже поняли, что этим двоим хорошим друзьям достаточно друг друга, чтобы настроиться на сцену и съемки, и отошли в сторону, продолжив наставлять других актеров на площадке. Холланд в это время показывал на реквизит и на предположительное место, где они должны сыграть. Ощущая на себе пристальный взгляд собеседника, из-за чего неуверенность неприятно скребла где-то в солнечном сплетении, Том уловил, как буйный поток мыслей угасает, и вместе с этим возвращается ощущение холода.
Но какого же его было удивление, когда он почувствовал приближающееся тепло рядом с собой. Буквально пару секунд назад мужчина стоял практически в метре от него, а теперь — чуть ли не прикасался кожей к коже. Странно, что Холланда так смутило подобное: ведь ещё летом этого же года они вместе провели премьеру сольного фильма Человека-паука в Лос-Анджелесе. В тот период они не раз контактировали друг с другом, плотно соприкасаясь телами, шепча что-то прямо в ухо из-за суетливой и шумной толпы и крепко обнимаясь во время их встреч.
От этих воспоминаний у Тома всегда просыпался странный жар в сердце. Что-то в груди то кололо, то тормошилось, то словно зыбучий песок медленно проваливался в области грудной клетки. Всё было настолько разным и так часто вызывало у парня эмоции, несхожие с другими, что его тело самостоятельно начинало вырабатывать тепло. Поначалу он думал, что это просто реакция на его кумира детства: ведь когда объект твоего обожания так близко, трудно не поддаться восторгу.
Но со временем так происходило слишком часто даже при малом контакте, что заставляло Холланда мысленно паниковать и не спать ночами, разбираясь в себе. Каждый раз Том приходил к одному и тому же выводу: он безнадежно влюбился в мужчину, который был старше его в пару десятков лет. Юноша пытался избавиться от этих чувств и, в период затишья их общения, Холланд надеялся на полноценное угасание непрошеной симпатии.
Но сейчас чуть загрубевшие и огромные, по сравнению с ладонями парня, руки Роберта на его плечах полностью опровергли этот факт. Построенный барьер в голове Тома, где он смог убедить себя в утихнувших чувствах, разбился вдребезги: к нему мигом вновь вернулся тот привычный и милый румянец на щеках. Внезапно для них, словно яркая лампочка, вспыхнуло осознание причины мгновенного согревания юноши. За этим таилось что-то большее, нежели ярко-красная кофта: очередная искра притяжения, часто пробегавшая между ними до этого. Такую близость и химию было сложно не заметить.
— Не хотелось, чтобы ты ещё простудился, — объяснился сразу Дауни, когда на него взглянула растерянная пара глаз. Старший чуть хмыкнул, отметив про себя, что такой перепуганный взгляд вместе со смущением идеально сочетались на лице молодого актера. Убрав руки и не позволив себе дальше вторгаться в чужое пространство, он вновь вернулся в исходное положение.
— Спасибо… — всё, что смог вымолвить Том после такого калейдоскопа эмоций, еле как найдя в себе силы посмотреть прямо в тёмные, как горький шоколад, глаза, обведёнными густыми ресницами. Роберт чуть приподнял уголки губ, тем самым располагая больше к себе.
Возможно ли вообще описать, насколько парень был польщён поступком старшего? Чувство неловкости внезапно взяло верх, отчего Том решил отвести взгляд и попытался подавить желание сжаться в комочек, ведь под пристальным вниманием собеседника хотелось именно этого.
Затем он до конца надел кофту от, как он заметил, фирмы Stussy на себя, чтобы рукава перестали беспомощно висеть на его плечах. От этого разница в их телосложении подтвердилась в очередной раз: шов предположительных плеч лег намного ниже, обхват вокруг груди и живота был чересчур преувеличен, отчего получился неожиданный эффект оверсайза.
Скрещивая руки на груди и стараясь самостоятельно согреться лишь в блеклой красной хлопковой футболке, Дауни всё же мёрз. Но считал, что жаловаться на это было грешно: когда перед тобой такое чудо, которое пытается скрыть очевидное счастье, невозможно не согреться. Роберту становилось тепло на душе только от одного присутствия собственной вещи на донельзя привлекательном Томе.
Тепло дальше стало наполнять тело юноши, а вместе с этим и настроение: Холланд осознал, какое внимание оказал мужчина. К тому же настрой старшего ему тоже передался. От этого парень вновь заулыбался и расслабился, а также вернул активную жестикуляцию. Энергия, радость и вдохновение вновь наполнили атмосферу вокруг них.
Том поймал себя на мысли, что хотелось бы прожить этот момент ещё несколько раз: чувствовать, как мужчина надевает на него собственную вещь, сохранившую тепло и мускусный природный запах вперемешку с дезодорантом. Желал ощущать принадлежность к актеру и его аромат на коже. С этими мыслями вместо комфортного тепла приходил жар и растекался по всему телу.
Юноша тоже не промах, замечал огромную заинтересованность Дауни в его одежде и как глаза старшего горели. Может у них был шанс? Взаимное притяжение друг к другу, которое могло стать чем-то большим?
Холланд поклялся себе, что даже путём обмана заберёт кофту в личное пользование, станет её единоличным владельцем и целыми днями будет её носить, особенно в такую же холодную погоду. Когда одинокими вечерами его охватит ностальгия, желание надеть эту вещь станет жизненно необходимым, а воспоминания об особенном дне непременно нахлынут вновь.
Но ему даже не пришлось создавать хитроумные планы или делать вид, что он случайно забрал чужую кофту в его трейлер (если даже не уехал в ней в Лондон): Роберт сам отдал её младшему под предлогом, что Холланду она идёт куда больше. В шутку он назвал это реквизитом на память со съёмок, а парень поддержал это, мол, коллега стал его личным стилистом.
***
Прошло меньше месяца с того момента, как съёмки вместе с самым замечательным кастом завершились, а праздничный отпуск отправил актёров по домам. И Холланд не был исключением. Как бы парень ни хотел всё так же ежедневно общаться с кумиром, но по семье и близким он скучал не меньше. Засев в декабрьском Лондоне, Том действительно ходил в красной кофте по улице, не расставаясь с ней надолго. Фотографии с этой вещью заполнили галерею на телефоне юноши, отчего мелькнула мысль: «А почему бы не сделать интригу вокруг этой вещи?». По крайней мере он смог бы погреть собственнические замашки Дауни, который явно был увлечён молодым актёром. С каждым днем они общались всё чаще, используя чат и переписываясь чуть ли каждый час. Лишь тогда, когда кто-то из них был занят делами, их телефоны переставали утопать уведомлениями друг от друга.
Хоть Роберт и не был знатоком соцсетей, но всё же сидел там, чтобы быть в курсе дел друзей и коллег, следил за инстаграмом многих. Сказать, что мужчина удивился, когда его отметили под новым постом — ничего не сказать. И не обычный знакомый, а именно тот парень, о котором он стал чересчур много думать. Том Холланд собственной персоной, в принадлежащей ранее ему вещи. Американец тоже не был дураком: сразу принял суть игры младшего. Прекрасно понимал, что они взаимно дразнятся, вынуждая чувства возрастать с каждым разом.
Могли ли они что-то поделать с этим? Перестать открыто флиртовать и оставить всё, как есть? Да.
Но хотели ли этого? Точно нет.
***
Прошло около трех лет, но Томас до сих пор иногда носил ярко-красную кофту, вспоминая это ощущение тепла сильных рук на его подкаченном теле. Она уже не казалась настолько свободной, наоборот, подходила под стать и особенно плотно прилегала к руками. Прошло уже столько времени, но дорогой сердцу подарок всё равно дарила это чувство трепета. Тот знаменательный день действительно стал одним из самых волшебных в его жизни, когда сам Роберт Дауни младший начал делать первые шаги к проявлению внимания и заботы.
Холланд всегда смеялся с фанатов, которые строили всевозможные теории об этой вещице, хотя всё было прямо на поверхности… Неужели никто так и не заметил отметки аккаунта Роберта под самым первым постом с ней? По крайней мере, это всё равно оставалось только их игрой и интригой.
Снова Атланта и снова любимая кофта перед его глазами. Холланд вспоминал всё, что было с ней связано: фотографии и видео со съёмок, походы в реабилитационный роддом, обычный выход на улицу, встреча с фанаткой и многое другое. Особенно он помнил, как каждый раз они с Робертом обсуждали её с улыбкой, мысленно возвращаясь в их ещё раздельное прошлое.
Как он предполагал ранее, на него нахлынула ежегодная тоска с желанием вновь воссоединиться с любимым человеком. Он не виделся с Робом почти год, а общение сквозь тысячи километров, даже через видеочаты, не давало того нужного ощущения. Том сильно тосковал, но не знал, как нужно правильно привлечь очередное внимание. Для разогрева парень возобновил активность в инстаграме своего мужчины. Но вскоре в голову пришла такая же внезапная идея, какая посетила Дауни в октябре 2017 года на съёмочной площадке.
«
Присматриваю за твоим жакетом, приятель!»
Может, вновь следовало вернуть щекочущее чувство в груди и их немую игру? Вот только Холланд не догадывался, как Роберт от непонимания сымпровизирует, так ещё и заявится вечером из самого Лос-Анджелеса к нему в старую добрую Атланту. Не ожидал, что прямо с порога, от огромной тоски по нему, Дауни бездумно вопьётся в его губы. А стоило всего лишь вспомнить об одной клетчатой красной кофте.
— Теперь проследишь за мной,
приятель?
