Это древнее предание о любви, Казалось бы — невозможно испытывать романтические чувства к столь злому Богу. Однако любовь, пусть и реже, касается даже злых Богов. Однажды жизнь и к ним спиною повернется, Олимп предателем сочтет, Но как часы идут и жизнь течет, так ты живи, люби, мечтай, И все сполна от жизни взяв, счастливым умереть не бойся…
***
Когда-то давно на священной горе Олимп жили бессмертные создания — Боги. Сейчас вы уже не сможете найти их там. Одни говорят, что все давным давно погибли, а другие, что просто исчезли в небытие. Эта история — предание о крепких узах, что даже смерть не смогла разорвать. Легенды говорят, что души этих Богинь до сих пор перерождаются из «сосуда» в «сосуд» и вновь влюбляются друг в друга. А правда это или нет, никто не знает. Всё, что мы можем — просто слушать и внимать рассказам. По священным землям, по гальке, что больно царапает стопы, шагает прекрасная дева. Её длинные двуцветные волосы развеваются на ветру и на них весело играют солнечные блики. Это Богиня лжи — эгоистичная женщина, встречи с которой бояться даже высшие Боги, а люди в слезах падают на колени перед ней, умоляя о пощаде. Но действительно ли она столь эгоистична и безжалостна? Сколько раз она закрывала руками заплаканные глаза? Сколько раз запирала сердце на замок и обещала себе никогда его более не открывать? Десятки раз, тысячи? Нет. Ровно столько, сколько себя помнит. С самого рождения ей была уготована такая судьба. И всё, что она теперь может — следовать ей. Кто-то спросит, почему же Судьба распорядилась жизнью этой Богини так жестоко? Ответ будет получен незамедлительно — Судьба не щадит никого. Она вдыхает свежий весенний воздух полной грудью, позволяя себе насладиться им. Скрестив руки за спиной, перебирая пальцы, шаг за шагом Асагири поднималась по мраморным ступеням. Неожиданно останавливаясь, она притупляет взгляд, и, подняв голову, видит знакомый силуэт бледнолицей девушки. Ей была любимая дочь покровителя всех Богов, сильнейшего из сильнейших — Бога грома и молнии. Она — Богиня мудрости Сенку. — Ты поздно, — спокойно молвит она, — мы уже закончили. «Ну и ладно», — думает про себя «эгоистичная» Богиня и собирается уходить. — Постой, я расскажу тебе всё, что мы обсуждали. — Это важно? — Она лукаво улыбается и многозначительно обращает взгляд на умнейшую среди Богов. — Вовсе нет, — Ишигами поднимает голову и следит за медленно плывущими по небосводу облаками. — Сегодня красивое небо, — подмечает Асагири. — Как по мне, совершенно обычное. Она аккуратно спускается по ступеням вниз, постепенно сбавляя шаг. Хитрая Богиня лишь улыбается на такую очевидную попытку позвать с собой и устремляется к Сенку. Они илут медленно. Легкий ветерок качает деревья в саду, а птицы напевают излюбленную песню. Трава здесь мягкая, и босые ноги наконец могут отдохнуть от царапающей стопы гальки. — Представляешь, Цукаса решил, что мы должны распространить своё влияние среди людей, — начинает Ишигами с едва различимым удивлением в голосе, а затем монотонно продолжает, — куда ещё больше… — Но разве мы не достаточно уважаемы ими? — Заранее зная ответ, всё же интересуется Асагири. — Отец считает иначе. — Забавно. — И, вроде бы, какая разница? Не всё ли равно? Ведь сколько не распространяй, люди не будут верить во всемогущих богов более, чем они делают это сейчас, — возмущается Сенку, активно жестикулируя. — Ты в последнее время чересчур импульсивна, с чего это вдруг? — говорит «королева лжи», подстрекаемая любопытством. Ишигами неоднозначно глядит на собеседницу, ничего ей не отвечая. Всё оставшееся время они идут по саду, не проронив ни слова, лишь наслаждаясь тишиной.***
Её локоны беспорядочно падают на пол. Асагири перебирает волосы, осторожно их обрезая. От длинных волос девушки не остается и следа. Теперь на ней красуется короткая стрижка и только на белая часть прядей остается прежней длины. Она аккуратно и быстро собирает с пола состриженные локоны и бросает их в огонь. Незачем их оставлять, мало ли что.***
— Зачем? — Спрашивает Сенку, заправляя уже короткую челку собеседницы за ухо. — Захотелось. — Ясно, — та тяжело выдыхает, — Мне больше нравились твои длинные волосы, но так тоже не плохо. — А мне больше нравится, когда ты не нудишь, — девушка усмехается. Длинные белые, с заметным салатовым переливом волосы Ишигами забавно вьются на концах. Из-за этого девушка становится похожа на маленькую девчушку. Дочь Нюкты проводит рукой по мягким локонам, поднося небольшую прядь к губам почти шёпотом произносит: — Никогда не стриги их, ладно? — Ага, — бубнит та в ответ, перелистывая очередную страницу пожелтевшей от старости книги. Шли месяцы. Олимп «цвёл». Жить здесь было по-прежнему восхитительно, или так только казалось?… В последнее время Цукасе чудилось, что Асагири строит против него козни. Шепчется за его спиной, настраивает других богов против него — хочет свергнуть. А когда тот не единожды намекал об этом, задавая вопросы, Богиня лжи лишь отнекивалась: не правда всё это, господин Цукаса. И ведь действительно не правда, но Шишио считал, что она морочит ему голову. — Как смеешь ты осуществлять свои грязные планы?! — Злился он — гневались и небеса. Гром и молния ударяли со всей силы о землю и саму священную гору Олимп. Дворец содрогался, дождь лил как из ведра и поднимался сильный ветер. — Отец, это не так! — Кричала во всё горло Сенку. — Не возникай! — Отреза́л тот. — Прошу, пощадите, Вы же знаете, что я бы никогда.. Я бы не посмела! — Асагири чуть не плачет, её голос дрожит и становится сложно говорить. — Я изгоняю тебя с Олимпа на Землю, за попытку измены. Там ты станешь смертна и проживешь остаток жизни, в конечном итоге умерев в муках. Такова плата за твою ложь, не обессудь. «Прошу… Нет! Не надо!» Асагири поворачивает голову к Ишигами и со слезами на глазах произносит: — Σ‘αγαπώ [S'agapó], — её губы дрожат, а солёные капли ручьём стекают по щекам и падают крупными каплями на мраморную плитку дворца. Один удар молнии, то ли просто вспышка и она уже ничего не чувствует, ничего не видит. Пропала без следа, будто Богини лжи Асагири никогда и не существовало… Так должно было случиться. Здесь никто не виноват. Такова её судьба. Их судьба.***
— Я пойду за ней! Хоть на Землю, хоть в другую галактику, не важно! — Не стоит, иначе и ты погибнешь, — с неким беспокойным тоном говорит Кохаку, — ещё всё успеется. Мы свой век отживём и так же умрем. Но мы бессмертны, Боги бессмертны. Пускай тело и сгинет, душа останется и будет перерождаться. Ты найдёшь её, клянусь. Вокруг всё мокрое, а лёгкий дождь продолжает моросить. Капли бьют по листьям деревьев. — Сколько придётся ждать? Сто? Тысячу лет? — нервно отстукивая ритм ногой, спрашивает Ишигами. — Не долго, — взгляд белокурой девушки устремляется куда-то вдаль, — Олимп не проживёт и десяти человеческих лет. Всё уже давно решено за нас. Последнюю фразу богини красоты Сенку так и не поняла. Долго не понимала, на самом деле. До одного момента. Вскоре олимп действительно пал. Это было обусловлено отречением греков от язычества. Забавно, но об этом и говорила Кохаку. Несмотря на то, что Боги всемогущи, по итогу их судьбу решили люди. Все души этих бессмертных создай переродились в человеческие тела, совершенно не помня, что с ними произошло. Но почему-то перед «смертью» Сенку вспомнились последние слова Асагири — «Σ‘αγαπώ» — они означают «я люблю тебя». И улыбка сама расцвела на лице, а душе стало невероятно тепло. Сильные умирают с улыбкой на лице, так ведь?