Сущий пустяк.

Знала, что он будет здесь, и намеренно пошла на это, - давно пора было прекратить эту глупую игру и перестать избегать друг друга. Что было, то прошло и быльём поросло. Она выше этого, особенно, когда на кону стоят её собственная выгода и интересы. А первый пункт неписанного устава шоу-бизнеса, как известно, гласит о том, что настоятельно рекомендуется время от времени появляться на голубом экране, таким образом напоминая зрителю о себе. И программа Малахова, посвященная старушке Песне года, как нельзя лучше подходит для этой цели. Сколько ни пыталась убедить себя в том, что все нормально, в его присутствии все равно ощущала лёгкий дискомфорт. К тому же его сегодня было слишком много, - рот не закрывался, - был в прекрасном расположении духа и полон нерастраченных из-за пандемии сил. Слишком много. А когда-то было слишком мало. Что ты за человек такой, Лепс?! Тебя никогда не бывает в нужном количестве. Удобно расположилась в углу небольшого диванчика у стены рядом с Басковым. Крепко скрестила руки на груди, закинула ногу на ногу, не отдавая себе отчёта в том, что любой психолог нашел бы в этой двойной скрещенности женского тела массу скрытых подтекстов. Покачивая ножкой, затянутой в бежевые леггинсы, наблюдала за демонстрацией его по-прежнему недюжинных певческих талантов. Нашел себе достойного компаньона в лице Коли и соревновался с ним не только в вокале, но и в дурашливом остроумии. Все остальные невольно заняли пассивную роль благодарных зрителей, лишь иногда умудряясь вставлять реплику-другую в этот словесный поток. То и дело подходил к дивану и нависал над ним, в очередной раз что-то пытаясь доказать Баскову. Только сейчас, глядя на него... Впрочем нет... Не так! Только сейчас, глядя не на него, а на его кеды, которые успела изучить до мелочей, осознала, что злости и неприятия к нему в ней почти не осталось. С ним как с алкоголем - так же хорошо и бесшабашно весело поначалу. Так же постепенно, не замечая этого, привыкаешь, ни в какую не желая признавать свою зависимость. Каждый раз желаешь все больше и все чаще. И так же плохо и ломает потом, когда лишаешь себя этого допинга для сложной дистанции под названием жизнь. И так же тошно наутро, когда протрезвев, сполна познаешь его обратную сторону, пропитанную ядом, от которого все нутро выворачивает наизнанку. Но все эти стадии ею уже давно пройдены, и теперь у нее остался лишь лёгкий, едва заметный, но оттого не менее отвратительный привкус перегара. Была благодарна другу Игорьку за его неизменное деликатное внимание к ней и стремление мягко вовлечь в разговор, однако отделывалась лишь короткими отрывистыми фразами, витая в своих мыслях. Поняла, что безотносительно присутствия здесь Лепса, ей хотелось бы сейчас быть совсем в другом месте, подальше от всей этой суеты. Тоска по Тоскане. Вот, как бы она определила свое состояние. Она хотела бы оказаться там, где даже сейчас в окно заглядывает мягкое солнце, красиво отбрасывая тени через фигурные решетки на окнах, а в кухне донельзя уютно, и вкусно пахнет испечённым ею хлебом.

***

- Лепс в туалете! - доверительным громким шепотом сообщил Басков, играя на камеру вечно снимающего новоявленного инстаблоггера Крутого. В подтверждении этих слов из-за закрытой двери смежного помещения раздалось пение Лепса. Закатила глаза. Коля приблизился к двери. - Гриша, не слышно! - прокричал блондин. - Подожди, дай пописать! - приглушённо раздалось из-за двери. Лоб закончился, дальше глаза было закатывать некуда. Всё-таки поддавшись всеобщему веселью, не удержалась и от души рассмеялась. Подумала о том, что давно успела отвыкнуть от всего этого - от незнающего границ и стыда веселья, безумных поступков и теплой компании друзей. - Звезда писает, - сделал глубокомысленное заключение на камеру Басков и отбыл на грим, заодно прихватив с собой и остальных. Крутой задержался у двери. - Ирунчик, - ласково позвал он, протягивая ей руку. Ощутила очередной прилив благодарности за эту бесконечную преданность, длинною в полжизни, трепетную заботу, неизменную деликатность и уважение, от которых у нее становилось так тепло на душе. Вложила свою руку в мягкую мужскую ладонь, чуть сжав пальцами, однако отрицательно покачала головой, давая понять, что не пойдет с ним, - грим был ей не к чему, уже давно была для себя сама лучшим гримером и сегодня приехала на студию уже во всеоружии. Не желая размыкать рук, он поймал и ещё несколько секунд удерживал ускользающие от него нежные женские пальчики, а потом всё же ушел, оставив ее в желанном одиночестве. Приглушённый шум сливного бачка и ещё одно соло Лепса из-за двери тут же заглушили минорный лад, звучащий у нее в душе. Не поняла, что побудило её на этот поступок. Быть может, это иллюзорное ощущение возвращения в безумное, бурное прошлое. Словно затмение нашло. Полное затмение разума. Дернула ручку двери, и та поддалась, - должно быть, забыл закрыть ее, - еще один аргумент в пользу продолжения этого безумия. Само проведение записалось к ней в соучастники. Вошла, прикрыв за собой дверь. Стоял спиной к ней, расставив ноги на ширине плеч. Очевидно, возился с молнией на ширинке. Заслышав шум позади себя, резко повернул голову. - Какого хуя?! Приблизилась к нему. Прильнув всем телом, обвила руками. - Хуя?! Слишком громко сказано, дорогой, не льсти себе! Изящная женская ручка опустилась к по-прежнему незастегнутой ширинке, не без борьбы прорвав оцепление из его рук, пробрались под джинсы и сжала его мужское достоинство сквозь тонкую ткань черного белья. - Это не хуй, а так... ссущий пустяк, - издевательски прошептала на ухо, прикусила мочку. Тихо хмыкнул. Уткнулась носом в шею, желая почувствовать запах его парфюма, - никогда не злоупотреблял им. - Чего ж так руки дрожат от этого пустяка? На мгновение накрыл ее руки своими, почувствовав в них жадную, нетерпеливую дрожь. В утешение за укус нежно зажала мочку между губами. Хотел оттолкнуть, - поиграла и хватит. - Расслабься! Я знаю, как ты любишь... И я сделаю всё, как ты любишь. Её руки поднялись к лицу, ладони легли на глаза, принуждая его закрыть их. Мимолётно задели губы. Раньше наверняка бы поймал пальчики зубами и прикусил, но не сейчас. Руки забрались под майку, погладили грудь, чуть обозначив остроту ноготков. - Хочу опуститься на колени и уговорить тебя губами. Я знаю, что ты любишь слышать. Что ты хороший и такой большой. Перестал препятствовать ей. Одна рука осталась на животе, другая с лёгкостью преодолела черную широкую резинку с белой надписью Dolce&Gabbana. Расслабился, отдавшись желанию ее рук. До сих пор имела власть над ним. Его дыхание участилось. Старался сдержать стон, но она слишком хорошо знала его. Ускорила умелые ласки, чтобы, наконец, вырвать из него этот хрипловатый стон. - Как же быстро ты завелся! - прошептала, едва касаясь губами щеки. - Тшшш! Сбавь обороты! Замедлила ласки и скользнула ладонью чуть ниже, аккуратно, стараясь не причинить боли, провела ногтями и сжала пальцы. - Ты ведь так любишь? Задержала дыхание, почувствовав, как его широкая ладонь, сжала её ягодицу. Попытался повернуться к ней лицом, но она угрожающе крепко сжала пальцы, давая понять, что это не входит в её планы. - И не думай об этом! Оставила засос на шее за это проявление своеволия. Пусть потом выкручивается, как хочет. А сейчас так захотелось ей, оставить своё клеймо на нем. Покрепче обняла его, прижимаясь к спине, продолжила ласкать, проводя ладонью по всей длине, поглаживая средним пальцем нижнюю сторону головки. Чутко прислушиваясь к нему, ускорила ласки, ощущая, как в ее руке пульсирует член. Его дыхание стало более тяжелым, мышцы живота под её рукой напряглись, и сквозь плотно сжатые зубы вырвался хриплый стон. Как легко она добилась своего!