Мастер и ардар

Приятный, пряный запах трав и сухого сена мягко вывел сознание из обволакивающей черной пустоты, а следом к запаху присоединился и хриплый, грубоватый голос. − Эй, эй… − кто-то упорно и не особо ласково тряс ее за плечо, и первым делом Соня подумала, что, быть может, это врач скорой помощи, но медленно открыв глаза, встретилась лицом к лицу с бородатым загорелым мужчиной в старинной вышитой рубахе, ворот которой бы чем-то перепачкан. − Очнулась, девица. − Взволнованно выдохнул незнакомец, а стоило девушке слабо повернуть голову в сторону, как она тут же поняла, откуда взялся пряный запах трав и соломы. Вместо родной скромной квартирки она лежала в крестьянской телеге прямо на сене, а за грубо сколоченными перилами виднелся зеленый луг, покрытый россыпью полевых цветов. − Ты чьих будешь и откуда такая взялась? − странный говор и непривычная взгляду одежда напугали девушку настолько, что она не смогла выдавить ни слова, − немая, что ля? − мужчина небрежно почесал голову, еще больше разворошив и без того взлохмаченные необычно длинные волосы. Решив до выяснения обстоятельств действительно прикинуться немой, Соня принялась активно жестикулировать руками, применяя все свое скудное актерское мастерство, дабы объяснить странному человеку, что она понятия не имеет, как оказалась в его телеге. − Ладно уж, бог с тобой, девица, к барину свезу, может там чего понять смогут. Ты только вот что, волосы свои, на, прикрой, − пошарив рукой в сене, мужчина вытянул от туда вполне приличного вида кусок льняной ткани и передал его неожиданной находке. Паника постепенно начала подступать к горлу, и, стоило крестьянину вернуться на трошки, Соня, кое-как повязав платок, тихо всхлипнула. Где она? Как попала практически в лес в старую телегу, какими даже в самых глухих деревнях Сибири уже никто не пользовался. Колымага звучно поскрипывала и то и дело шаталась из стороны в сторону, что напомнило девушке о слабом желудке, который всегда подводил ее в любом виде транспорта. Однако приступ тошноты удалось сдержать, а вскоре она и вовсе привыкла к ровному темпу несильных покачиваний, что сквозь шок все же удивило незадачливую путешественницу. Еще одну странность Соня заметила после получаса езды, здесь, в этом совершенно незнакомом месте, где она, черт пойми как, оказалась, царило лето, в то время как в родном городе только-только зеленели первые деревья. «Да что же это такое? Где я?», судорожно стискивая незнакомую на ощупь ткань, Соня перевела взгляд на собственную руку и едва не вскрикнула от удивления. На ней была надета просторная льняная рубаха и голубой сарафан, точь-в-точь такие носили этак веке в восемнадцатом. Мысли окончательно перепутались, и разум решил погрузить сознание в блаженный полутранс дабы сохранить хоть кусочек здравого смысла. В деревню они въехали где-то через час, и тут девушке окончательно стало понятно, что она попала в очень большие неприятности. Все шальные мысли о невероятном попадании на какие-то съемки или что-то еще в подобном роде канули в небытие, когда совершенно натуральные деревянные дома с кое-где покосившимися воротами и десятки точно так же по-старинному одетых людей цветной круговертью закружились перед глазами. Не выдержав, Соня закрыла веки, но тут же распахнула их вновь. Довольно быстро они подъехали к до боли знакомой усадьбе, вот только выглядел старинный особняк куда более ново и свежо, чем в ее родное время. На крыльцо вышел довольно полный, светловолосый мужчина в бархатном бардовом халате и закурил резную трубку. Сознание вновь чуть не покинуло свою впечатлительную хозяйку, когда девушка признала в нем барина из своего любимого фильма «Книга мастеров». Икнув и всхлипнув одновременно, Соня судорожно поправила «косынку», дабы убедиться в том, что ее короткие, меллированные кое-где в светлый, волосы надежно укрыты под льняной тряпицей, а то мало ли, что о ней вот так сразу подумают, с короткими то волосами, когда тут у каждой женщины коса до пояса. «Что же это за сюрреалистический бред?! Может я в больнице? Упала там со стула неудачно, головой ударилась?» однако исщипав себе за минуту всю руку, Соня убедилась, что боль чувствует более чем отчетливо, да и запахи деревни (не только приятные), ощущала вполне отчетливо, поэтому решив, что алый лепесток из сказки ей не почудился, девушка стала торопливо вспоминать любимый фильм во всех подробностях. Губы невольно скривила едва заметная грустная усмешка, барин в кинематографическом произведении Дисней был явно не самым умным и добрым человеком. − А что же это у тебя за груз такой интересный, Федька? Аль никак невесту, наконец, нашел? − Федор густо покраснел и обернулся, успокаивающе улыбнувшись «немой» спутнице. Тяжело сглотнув, Соня, дрожа и спотыкаясь, кое-как слезла с телеги и поплелась в сторону барского дома. Склонившись по пояс, девушка исподтишка глянула на барина, похоже, она его не разгневала, пока. − Здрав будь, барин. − Старательно копируя старую русскую речь, негромко начала девушка, замечая полную рыжеволосую девицу в аляповатом пышном платье. Больших сил стоило не усмехнуться, Клава выглядела, пожалуй, еще более нелепо чем в фильме. − Не местная я, барин, как у доброго человека в телеге оказалась не помню, да и откуда я сама буду тоже не ведаю. − Состроим жалобные глаза, Соня едва не заплакала, но то были скорее слезы подкатывавшей к горлу истерики. Местный хозяин грозно поглядел на своего холопа, но затем ласково, даже приторно, улыбнулся красивой голубоглазой девушке со слишком бледной, как для крестьянки, кожей. − Жалко, жалко, что не помнишь, девица. А имя то хоть свое назвать можешь? − Клава окончательно вышла из-за спины отца и, взяв в рот большой сахарный леденец, придирчиво осмотрела странную крестьянку. − Сонькой звать, барин. − Решив не менять имя, хоть оно и было довольно редким среди крепостных, проговорила девушка, понимая, что на какое-нибудь выдуманное она может и не откликнуться сразу. − А что делать умеешь, Сонька? − хитро прищурив глаза, барин уже предвкушал в рядах своих холопов новую крепостную. Соня сразу все поняла, и, наигранно глуповато улыбнувшись, без задней мысли проговорила: − Камень могу резать. − Седой старик, что терся на крыльце рядом с хозяином, и которого девушка поначалу не заметила, тут же сбежал по ступеням и, приставив к горлу незнакомки ручку хлыста, недоверчиво зашипел. − Врешь, девка, не учат у нас такому ремеслу женщин. − Барин тоже удивленно смотрел на девушку, и Соня горько пожалела о своей честности, но делать было не чего, в деревне нужно было как-то остаться, иначе пропадет, а ни прясть, ни вышивать она не умела. − Не вру, дяденька, вот те крест святой, не вру. − Перекрестившись, Соня так правдоподобно испугалась, что морщинистое лицо приказчика слегка расслабилось, − дедушка меня ремеслу учил. − А говоришь, что ничего не помнишь. − Вновь напрягся старик, но большие, доверчивые голубые глаза смотрели на него все с той же невинной чистотой. − Так помню, что учил, а где ⸻ не помню, изба как изба была. − Выкрутилась девушка, и настороженно покосилась в сторону барина. − Ну хватит допрашивать девицу, отведи как ее лучше в Степанов дом, пусть там живет, а завтра испытаешь ее, вот и узнаем, врет али нет. − Похоже, барин ей поверил, и шатенка, тихонько выдохнув с облегчением, поспешила за прытким приказчиком, удивляясь, как он так быстро и резво почти бежит по сельской пыльной дороге. Беленые колонны остались позади, и через четверть часа ходьбы они неожиданно оказались перед знакомым Соне домом. − Скажи ка, мил человека, а разве здесь никто не живет? − тревожно спросила не самая удачливая путешественница, она признала в избе дом Ивана, главного героя сказки. − Да…так жил один, сирота, Ванькой звали, без отца, без матери вырос, подмастерьем у меня был да спился, год назад похоронили чай. − Соня с непритворным ужасом прижала руку ко рту, и страх ее вполне достоверно вписался в общую картину. − да ты это, не пужайся так, он ведь не в доме помер, так что располагайся, а завтра я тебя испытаю. − грозно помахав перед носом девушки своим излюбленным хлыстом, приказчик развернулся и пошел прочь, оставив в руке незнакомки большой грубый железный ключ. Тяжело вздохнув, новоиспеченная крестьянка открыла старый тугой замок, что глухо и противно заскрипел при попытке провернуть в нем ключ. Изба оказалась небольшой и до жути пыльной: в углах висела паутина, толстый слой пыли лежал на лавках и беленой печи, которая стала практически серой. Утвари в доме почти не было, видимо соседи разобрали все, что можно было хоть как-то пристроить к делу, и ей осталась лишь глиняная крынка со сколом на горлышке, кружка без ручки и щербатая тарелка со старой деревянной ложкой. − Мда, не густо. − Пройдясь по дому, который можно было обойти меньше чем за минуту, девушка обнаружила в углу за печкой старое, поетое молью шерстяное одеяло и несколько на удивление чистых тряпок, там же обнаружилась небольшая, и вроде бы даже целая бадейка для воды, видимо добрые соседи просто поленились заглянуть за печку. Колодец она приметила еще на подходе к дому, и уже через два часа маленькая избенка блестела чистотой, а новая хозяйка была умыта и топила печь скудным остатком дров, что нашла в поленнице. Как то раз, летом, она побывала в деревне, у дальней тетки. Жить пришлось месяц, и с горем пополам она даже помогала по хозяйству, однако ни колоть дров, ни толком ухаживать за скотиной городская все равно не умела. Сколько она здесь проведет времени, девушка даже представить не могла, а зачем ее вдруг забросило в сказку, где еще и главного героя теперь не было, было и вовсе науке не известно. − Ну если рассуждать логически, − вслух начала девушка, ибо тишина в избе была неприятно тяжелой, густой и, казалось, даже липкой, − если меня перенес сюда Алатырь, а других вариантов просто нет, то этот чертов каменюга и должен вернуть меня обратно. Но есть одна маленькая такая проблемка ⸻ он у злющей каменной мадамы с полным отсутствием человеческих чувств с огромным, не менее жестоким и злым, каменным войском, ну это если все остальное в этой сказке осталось прежним. Вопрос: как попасть к чудо-камушку? − удостоверившись, что печь более ли мене растоплена, девушка неглубоко засунула туда крынку с надранными на заднем дворе яблоками и грушами, надеясь, что получиться хоть что-то съестное, хотя надежда была более чем призрачна, а вот шанс лишиться и так немногочисленной посуды был гораздо больше. − Так, Ивана княжна сама почуяла, когда он стал настоящим мастером, но я то еще пока не мастер, и книжки той толстой и древней у меня нет. Остается только одно, самой к ардарам попроситься, когда они явятся народ пугать, а там уж через Ягу что-нибудь придумаю, главное что бы она меня раньше времени не съела. − Истерически хохотнув, подумав при этом, что такие долгие монологи вслух вряд ли приведут к чему-то хорошему, девушка кое-как достала из печи чудом не расколовшийся горшочек с кашицей, в которую превратились спелые фрукты. На вкус было, конечно, так себе, без сахара оказалось туго, но есть можно было, а через пару минут после того, как Соня закончила свою скромную трапезу, в дверь громко постучали. На пороге стоял Федор с недовольным, строгим выражением лица. − Обманула меня значит. − Грозно проговорил здоровый мужчина, выше миниатюрной девушки минимум на две головы. На половину высунувшись из-за двери и оглядев улицу, на которой играли дети, явно не замечавшие хмурых взрослых, Соня втянула крестьянина в дом и плотно закрыла дверь. − Я никого не обманывала. − Довольно уверено солгала девушка, − я так перепугалась, что и слова вымолвить не могла. А помнить я и правда мало что помню. − Грубое лицо мужчины смягчилось, и Федор, протянув к съежившейся девушке руку, стянул с ее головы кусок ткани. − Кто же ты такая, с такими-то чудными волосами. Не ведьма ли? − смешинки на дне серых глаз явно говорили о том, что мужчина в своем предположении не серьезен, но девушка все равно тяжело сглотнула. − Нет, а может и да, не помню, − нервная улыбка растянула аккуратные губы, а крестьянин тем временем уселся на лавку так, словно был у себя дома. − а ты кем р…трудишься− едва не ляпнув более современное «работаешь», быстро поправилась девушка, открыто гладя в глаза собеседника. − Я ⸻ конюх, из города, с ярмарки ехал, товар барский продал, а тут ты такая появилась, я не заметил как. Когда вспомнишь, расскажешь? − получив кивок, доверчивый мужчина окинул взглядом недавно прибранную избу, − ты уже, вижу, освоилась даже, это ладно. Может, помочь чем? − Соня смущенно опустила голову, и Федор по-доброму ухмыльнувшись, широко раскинул руки, − располагайте, барыня. − Не выдержав и громко рассмеявшись, Соня ласково улыбнулась и попросила нового знакомого наколоть дров. Федор справился быстро и сложил плоды своего труда в поленницу, а потом, пообещав добыть для девушки кое-какую утварь, распрощался с чудной девицей. Устав от дневных переживаний и нервов, Соня довольно быстро заснула на лавке, даже не обратив внимание на то, что та была намного жестче ее родной скрипучей кроватки.