***
Мидория вышел из душа. Он вытирал свои мокрые и непослушные волосы, параллельно смотря на часы. 15:38. Вздохнув, преемник Всемогущего начал готовиться к всеобщему походу в магазин. Закончив сборы, парень взял всё необходимое, параллельно выбегая из комнаты. В гостиной сидел почти весь класс, теперь осталось подождать только Яойорозу и Каминари. Деку пока отыскал Шото, и они стали обсуждать свои планы. Везде стоял гул. Наконец, пришли Денки и Момо, и класс 1-А начал одеваться. Когда Мидория оделся и вышел на улицу, к нему подбежали Урарака и Иида: — Деку-кун! — крикнула девушка — Боже, не могу поверить в то, что мы всем классом идём вот так в магазин! Целым классом! Это же так круто! — брюнетка подпрыгивала от восторга, за что получила выговор и лекцию от Теньи. Мидория улыбался, глядя на друзей. Он был рад. Судьба точно его благословила. Вот только для полного счастья не хватало Тодороки. Чтобы тот всегда был рядом. Чтобы обнимал во сне. Целовал, когда зеленоглазому больно или плохо. Заботился, когда тот болен или поранил себе что-то. Изуку улыбнулся при мысли о любимом человеке, и почувствовал чью-то голову на своей. Тут он услышал голос того, о ком думал несколько секунд назад: — Твои волосы… Мидория, ты принимал душ? — — А?! Ээээ… ну да? — на этот раз, Мидория превращался в ПоМидорию не только внутри. Он даже прикрыл лицо руками, чтобы скрыть своё красное лицо. «БОЖЕ, О ЧЕМ Я ДУМАЮ» — эта мысль не покидала парня. Гетерохром тоже молчал, пряча своё красное лицо в волосах этого зелёного чуда. «И зачем я это спросил? Молодец Шото, теперь он думает, что ты извращенец» — такие мысли были в голове у сына Старателя — «но его волосы… они прекрасно пахнут… и ещё такие мягкие». Тодороки, сам того не осознавая, начал внюхиваться в волосы Деку, поглаживая их. Он просто наслаждался моментом: — Т-Тодороки-кун… — гетерохром услышал тихий голос зеленоглазого. — Ммм? — Шото нагнулся к уху Изуку, опалив его своим дыханием. Он заметил, как от его действий покраснел зеленоволосый, и улыбнувшись, прошептал — пожалуйста, зови меня Шото. — Х-хорошо, Т… Шото-кун — сейчас Мидория окончательно стал ПоМидорией, и закрывая руками лицо, парень тяжело дышал. «О БОЖЕ, ОН БЫЛ ТАК БЛИЗКО, А ЕЩЁ ОН ПОПРОСИЛ НАЗЫВАТЬ ЕГО ШОТО, О БОЖЕ, ЭТО ТАК НЕЛОВКО» — прям кричало внутри ПоМидории. А Тодороки, осознав, что он только что сделал, быстро отстранился и закрыл своё красное лицо руками. В голове парня крутилось: «И зачем я это сказал?! Это так неловко…». К счастью, тут раздался голос Яойорозу, объявляющий о том, что они пошли. Тут же выкинув эту неловкую ситуацию из головы, Тодороки подошёл к Мидории, и они стали разговаривать как ни в чем не бывало.***
Класс 1-А подходил к торговому центру. Везде мигали разноцветные огоньки, в глаза бросалась цветная гирлянда, над потолком висели символы наступающего года. В некоторых магазинах были маленькие ёлочки, а также светящиеся олени, снеговики и так далее. Также, можно было почувствовать запах какао или глинтвейна. У будущих героев загорелись глаза. Все чувствовали эту новогоднюю атмосферу. И вот, ученики UA подошли к многочисленным лавочкам, которые стояли рядом с маленькими магазинчиками: — Уф, здесь так здорово! — прокричала Хагакуре Тоору. — И правда! Не могу дождаться начала! — добавила Урарака. — ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ДОЖДАТЬСЯ, ТОГДА ВАЛИ ОТСЮДА ПЕРВОЙ, КРУГЛОЛИЦАЯ — прикрикнул Бакуго. — Бакубро! — возмущённо посмотрел на него Киришима, получив в ответ раздражённое «тц». — Бакуго, успокойся! Сначала нужно обсудить время и место встречи, когда мы закончим, так как все сейчас разойдутся — начал Иида, снова махая руками. — Это правда — задумчиво произнесла Яойорозу — давайте какое-то центральное место, желательно с каким-то выделяющимся украшением. — У меня есть идея, ква — подняла палец Тсую Асуи. Все собрались в тесный кружок и начали обсуждение. Договорившись в 19:00 встретиться у центральной белой ёлки, которая стояла на улице, ребята разошлись. Мидория, схватив Тодороки за руку, вприпрыжку побежал по магазинам. Ну, а Шото просто шёл за парнем, которого он очень сильно любил.***
18:54. Тодороки и Мидория уже закупили всё необходимое, и стояли около центральной ёлки. Что странно, они были первыми, кто сюда пришёл. В ожидании друзей парни болтали обо всем на свете. О героях, Новом Годе, увлечениях и так далее. И тут Деку неосторожно ляпнул вопрос: — Шото-кун, а ты сможешь поднять меня высоко-высоко?. Тодороки покраснел от слов Мидории. Конечно, когда человек, которого ты любишь, просит поднять тебя на руках… Это смущает. Изуку, видя реакцию Шото, уже третий раз за день превратился в ПоМидорию и начал извиняться. Сын Старателя слышал, как несчастный парнишка говорил «ОБОЖЕШОТОКУНПРОСТИМЕНЯЭТОТАКСМУЩАЕТАААПРОСТИПРОСТИЕСЛИТЫПОЧУВСТВОВАЛСЕБЯНЕЛОВКООБОЖЕ…». Ухмыльнувшись, гетерохром обхватил зеленоглазого за талию, и поднял высоко-высоко. Удивленный Деку перевёл на Шото свой взгляд, и застыл. Тодороки тоже застыл, немного приоткрыв рот. В этот момент к ним подходили остальные, но эти двое ничего не замечали. Для них перестал существовать мир. Были только Шото и Изуку, тонущие в глазах друг друга. Яркие зелёные глаза встретились с блестящими серым и голубым. Парни смотрели друг на друга с огромной нежностью и любовью. Тем временем, некоторые одноклассники вытащили свои телефоны, и начали их фоткать. Но тут, как назло, Каминари забыл выключить вспышку. Наши голубки очнулись, когда белый свет немного ослепил их, и потом мгновенно исчез. Опустив Мидорию на землю, Тодороки повернул голову, и встретился взглядом с одноклассниками. Тут же покраснев, наша парочка отвернулась друг от друга, закрыв лицо руками. Стояли все так примерно минуту, пока недовольный Бакуго не крикнул: — ХВАТИТ СТОЯТЬ, ПОШЛИ ОБРАТНО — — Бакуго прав, нам стоит идти обратно! — поддержал того Иида. После этого, класс 1-А отправился в общежитие. Все снова «ожили»: разговаривали, шутили и смеялись. Тодороки и Мидория все ещё были смущены ситуацией. Но они не могли не признать то, что им это понравилось. Парни в тишине шли в общежитие. И только Мина Ашидо заметила, что Шото и Изуку все это время держались за руки…***
31 декабря. Вечеринка была в полном разгаре. Все уже распаковали подарки, и теперь будущие герои развлекались на полную: ели, пили, шутили и смеялись. Однако не все так беззаботно проводили время. Мидорию очень беспокоило поведение Тодороки: тот подолгу глазел на зеленоглазого, а когда Изуку подходил и спрашивал, все ли в порядке, отвечал очень неубедительным «все хорошо, не волнуйся, Мидория». Как, черт дери, не волноваться, особенно за любимого человека, когда он уж слишком подозрительно себя ведёт?! И отвечать нормально не хочет! Деку долго размышлял над ситуацией, пока не пришёл к единственному выводу: доложить все одноклассникам. Он так и поступил. Правда, было очень подозрительно, что девочки после доклада собрались в кучку и начали что-то обсуждать. Ну Мидория не обратил на это должного внимания, и решил ожидать действий своих друзей.***
— Ребята, давайте поиграем в правду или действие? — в унисон крикнули Ашидо, Яойорозу и Урарака — А почему-бы и нет? Нужно- же как-то скрасить праздник! — крикнул Серо. Остальные тоже согласились. Правда, надо было полчаса уговаривать Бакуго, но в итоге 1-А добился желанного. Тодороки как-то подозрительно согласился сразу после Мидории. Девочки хитро переглянулись, и все начали играть: — Итак, начинаю я — провозгласила Мина — кому именно будем задавать, покажет бутылочка — с этими словами девушка достала пустую бутылку от шампанского и прокрутила её. Горлышко указало на Токоями: — Токоями, правда или действие? — Я не трус, поэтому выбираю действие! — Токоями задрал голову кверху. — Итак, для начала принеси нам еды и питья, а то так мы не начнём — Урарака скрестила руки. После того, как Токоями и Темная Тень принесли еду и питье, игра началась по-серьёзному. Так, Каминари стал ёлкой, и должен был зажечь причудой гирлянду, которая на нём висела, Киришима выпил смесь колы и двадцати пяти начинок Орео, Серо и Джиро соревновались в поедании лапши, на которой Урарака использовала свою причуду, Яойорозу рассказала две неловкие ситуации в её жизни, Тсую выкинула Минету из окна, Хагакуре рассказала о своей любви, Бакуго оделся в костюм горничной, от чего у Киришимы пошла кровь из носа, Шоджи показал свою галерею, Токоями звонил в пиццерию и просил пиццу 4 сыра без сыра, за что его послали, а Иида должен был привести в общежитие Айзаву и Сущего Мика, и устроить им так называемую свадьбу, которая кстати говоря, удалась на славу. И теперь горлышко бутылки показало на Тодороки: — Тодороки, правда или действие? — спросила Яойорозу. — Правда — Шото решил не рисковать. — Расскажи, что тебе нравится в Мидории — и тут все замерли, а наш брокколи покраснел. Тодороки этот вопрос ввёл в ступор, и он тоже покраснел. Но он же Тодороки, поэтому наш гетерохром собрался, вдохнул и начал: — Я не знаю, что конкретно мне нравится в Мидории. Наверное, все. Его веснушки, волосы, глаза, улыбка. Его характер и теплота. Мне хочется обнять его и никогда не отпускать. Хочется оберегать его, целовать и успокаивать, когда ему грустно. Я не знаю, как это сказать… но… нет, он мне не нравится. Я люблю его… — Шото выдохнул и поднял глаза. На него смотрели все, даже Бакуго. Тодороки отыскал глазами Мидорию и увидел, как тот закрывал руками лицо и что-то визжал. Поняв, что он там наговорил, Шото рванул на улицу, никого не слыша. — Шото- кун! — видя, как гетерохром убегает, Деку решил догнать его и признаться, раз уж все взаимно. При этом Изуку зачем-то прихватил с собой мандарин, и только потом со всей скорости рванул за Тодороки.***
— Шото- кун… — Деку отдышался. — Да, Мидория? — Тодороки не смотрел на него. По лицу сына Старателя бежали слёзы. Ну вот зачем он это сказал? Теперь Мидория его будет остерегаться, а ещё хуже — перестанет с ним дружить! Гетерохром закрыл лицо руками. — То, что ты сказал… это правда? — — Изуку начал медленно чистить мандарин. Между парнями повисла тишина, прерываемая ветром и звуками мандариновой кожуры. «Ладно, будь что будет. Если ты уж это сказал, признайся честно» — пронеслось у Тодороки в голове. Оторвав руки от лица, Шото выдохнул: — Да… это правда. Я пойму если после этого ты меня возненавидишь и… — закончить гетерохрому не дал кусок мандарина, который Мидория любезно всунул ему в рот. Затем зеленоглазый приблизился к сыну Старателя так, что их лбы соприкасались. Оба немедленно покраснели: — Это взаимно, Шото-кун — Изуку поцеловал застывшего парня. Поцелуй длился недолго, всего лишь мгновенье. Но парни ждали этого момента, ждали, как никогда. И теперь, отстранившись друг от друга, Шото тихо спросил: — Значит… теперь мы встречаемся? — — Да, Шото- кун. Встречаемся. И пожалуйста, зови меня Изуку — Хорошо, Изуку — и парни обнялись. Никто не знает, сколько они там стояли: минут 5 или 10. Или вообще полчаса. Но это было совсем не важно. Тодороки и Мидория наслаждались присутствием друг друга, им было хорошо. Очень хорошо. Ведь объятия любимого человека согревают лучше всяких свитеров, пледов, одеял и отоплений. Согревают везде, даже в самую холодную ночь. Этим двум так не хватало этого тепла. И сейчас они наверстывают упущенное. Изуку, не разжимая объятий, достал телефон и посмотрел на время. 23:55 — Шото-кун, скоро Новый Год — Я знаю, Изуку — гетерохром крепче прижался к любимому — я хочу встретить этот Новый Год вот так. С тобой. — 23:56 — Хех, я тоже не против встретить Новый Год с тобой… А знаешь, как говорят: как встретишь Новый Год, так его и проведёшь. — 23:57 — В любом случае, я буду рад встретить этот Новый Год с тобой — Изуку улыбнулся. — Я тоже — Шото немного отстранился, и парни посмотрели друг другу в глаза. 23:58 — Можно... Можно я тебя поцелую ещё раз? — Тодороки немного покраснел — Конечно, Шото-кун — Мидория тоже залился краской — я тоже хотел это предложить...— 23:59 — Тогда встретим и проведём этот год вместе... — Шото приблизился к лицу зеленоглазого — Конечно — Изуку улыбнулся — и все следующие года мы тоже будем встречать и проводить вместе...— 00:00 Парни слились в поцелуе. Он был не неуверенным, но и не страстным. Это был мягкий поцелуй, через который передавалось все тепло, вся любовь парней друг к другу. На фоне били куранты, слышался запущенный в небо салют. Это прибавляло атмосфере романтичности. Но Тодороки и Мидории было все равно на куранты, салют и гул, доносящийся с общежития. Парни забылись в мягком поцелуе. Для них сейчас не было никого и ничего. Были только они.