the beginning of the end.

8 февраля 1995 год. Лечебное крыло. Две недели выдались, на удивление, крайне продуктивными. Болезнь быстро отступила, единственными напоминаниями о ней были лишь красные пятна на лицах. Мы провели все время, пытаясь разгадать тайну яйца, а делать это в три головы было гораздо проще. Гермиона старалась помогать нам дистанционно, принося различные книги из библиотеки. В один из дней нам наконец-таки удалось найти решение. Мы сидели за учебниками уже пятый час. Все казалось бесполезным. Мы перепробовали все возможные заклинания. Ни один из источников не приближал нас к разгадке, мы продолжали слышать отвратительный писк. Отчаявшись, Гарри предложил сделать нам перерыв. Я устало откинулась на кровать в надежде хоть немного отдохнуть. Меня ужасно раздражало, что я была абсолютно беспомощной и глупой, что не могла решить такую проблему. Настроение еще портил факт того, что даже Виктор Крам смог узнать, что будет во втором этапе. Несмотря на все истории о его эрудированности от Грейнджер, для меня дурмгстранговец оставался незадачливой звездой квиддича. - Седрик, ты не мог бы принести мне воды? – я попросила парня, сидевшего рядом с графином. - Мы живем в волшебном мире, воспользуйся палочкой, - пуффендуец был прав. Мы все были уставшие и нервные. Ключевое слово- нервные. Мне не составляло никакого труда просто призвать воду заклинанием «Акцио». В любой другой день я бы так и поступила, но накопившиеся негативные эмоции взяли вверх надо мной. - Отлично, я тебя поняла, - во мне не вовремя решила включиться обидчивая девочка, которой было жутко неприятно, что за ней отказались ухаживать. - Харрингтон, сейчас не время, все устали, - когда Седрик злился на меня, он всегда говорил просто «Харрингтон», убирая такое важное «мисс». - Нет, я тебя поняла. Тебе просто плевать на меня, - рациональная часть меня кричала о том, что нужно остановиться, но эмоциональная уже слепо раскручивала конфликт по мелочи до гигантских масштабов. - Мерлин, Роузи! Да воспользуйся ты уже чертовой палочкой! – Диггори попытался отвернуться от меня, чтобы не показывать, как к нему стал подступать гнев. - Ты даже не стал этого отрицать! - Не стал отрицать что? - Не стал отрицать того, что тебе абсолютно все равно на меня! - Прекрати нести бред, просто возьми палочку и произнеси «Акцио». Поверь это не сложно. Гарри, молча наблюдавший за глупейшей ссорой, попытался свести ее на нет: - Слушайте, я могу принести эту воду. - Нет! – в унисон воскликнули мы с возлюбленным. - Харрингтон, я не знаю, что на тебя нашло, но в мире магии все намного проще. Я, конечно, понимаю, что ты почти всю свою сознательную жизнь прожила маггловском обществе, но пора бы уже когда-нибудь начинать переучиваться, - эти слова Седрика подействовали на меня, как красная тряпка на быка. Я вскочила с койки и направилась в сторону графина. - Чудесно, просто чудесно, мы заговорили о чистоте крови. Знаешь, мне и Малфоя достаточно! - Причем здесь Малфой? – парень быстро схватил тару с водой, опережая меня. - При том, что ты сейчас очень на него похож. А чтоб ты знал, я его ненавижу, так что делай выводы, - я ухватилась за кувшин, попытавшись вырвать его из рук пуффендуйца, - Отдай чертов графин! - Нет уж, позвольте мне поухаживать за Вами, мисс Харрингтон, чтобы Вы больше не проводили таких отвратильнейших аналогий в мой адрес, - Диггори продолжал крепко сжимать сосуд с жидкостью. Его голос был полон злобы. Глаза подтверждали это. Они все меньше были летом, и все больше зимой. Пуффендуец превращался в невыносимого мне слизеринца прямо на моих глазах. Еще чуть-чуть и его волосы станут белыми. - Мне больше не нужны Ваши ухаживания, мистер Диггори. Мне больше ничего от Вас не нужно. - Так это значит, что все? Конец? - Именно, - я и сама не поняла, как этим словом чуть ли не напрямую сообщила парню о расставании. Это никак не входило в мои планы. - Отлично. - Отлично, - я снова сильно дернула графин, ожидая, что он не поддастся мне, но пуффендуец резко ослабил хватку. Наше «яблоко раздора» полетело на пол. Через секунду, посмотрев вниз, я увидела только кучу стекла и лужу воды. Ссора вновь уменьшилась до масштабов обычной глупости. - Прости, я не хотел, - парень перевел взгляд с разбитой посуды на меня. Вдруг меня резко осенило. Все было настолько просто. Всегда у нас под носом, а мы даже и не заметили. - Седрик! Это же гениально! Настолько глупо, что даже великолепно! – забыв об осколках, я стала прыгать от радости по нашему изолированному боксу. - Эй, Роузи, аккуратней! Ты совсем с ума сошла? – Диггори схватил меня за рукав пижамы, заставляя успокоиться. Лицо Гарри не выражало ничего кроме смятения. Парни, наверное, решили, что я окончательно двинулась. - Вода! Все дело в ней! Мы перепробовали кучу заклинаний, но даже и не подумали о том, чтобы просто переместить яйцо в другое пространство! – я была почти уверена, что моя теория верная. - Что ты имеешь в виду? – Седрик все еще не мог уловить ход моих мыслей. - Нужно открыть яйцо под водой. Тем же вечером мои предположения подтвердились в нашей ванной. Следующее испытание будет проходить в Черном озере, и, скорей всего, в нем будут замешаны русалки. В этот день я убедилась, что все события не случайны. Только хорошо это или плохо я пока не могла понять. Нас выписали из больницы с утра, чтобы мы успели попасть на завтрак. Войдя в Большой Зал и найдя свободные места за гриффиндорским столом, мы с Гарри принялись за поедание пищи. Еда в лечебном крыле была диетической и пресной, отчего мы хватались абсолютно за все блюда, лежавшие перед нами. - Так хорошо, что вы поправились! – сидевший рядом Невилл Долгопупс, повернулся в мою сторону. На щеке у парня я увидела несколько заметных ссадин. - Невилл, кто это с тобой так? - Ты о чем? – Долгопупс попытался прикрыть от меня подбитую часть лица, но я схватила его за щеку, отчего парень поежился, - А ты об этом? Небольшое противостояние. - Противостояние с кем? - С Малфоем, - это имя больно отозвалось у меня в сердце. Ему было мало моих недавних унижений, так он еще и Невилла покалечил. - С Малфоем? Почему? – у меня закрались подозрения, что слизеринец в очередной раз оскорблял гриффиндорца, от чего последний не выдержал. - Это было на прошлой неделе. Малфой продолжал околачиваться у Портрета Полной Дамы, хотя ему уже не раз объяснили, что ты заболела, но он настаивал, что ты врешь и просто не хочешь выполнять наказание. Идиот, как можно было не заметить, что ты не посещаешь занятия? – Невилл на секунду замолчал, делая глоток сока из кубка, - Так вот, когда я снова пошел ему говорить, что ты не выйдешь, и что если он совсем тупой, то может сам сходить в лечебное крыло и проверить мои слова, Малфой отчего-то еще сильнее взбесился и сказал что-то в стиле: «С чего я должен ходить и проверять грязнокровку? Такие, как она вообще не должны находиться в нашем мире. Я не удивлюсь если ее маггловский организм просто не выдержит легчайшего заболевания». Ну я ему и врезал, и завязалась драка. - Невилл, ты сделал это из-за меня? – меня никак не задели слова Малфоя, я уже похоронила верю в слизеринца, но поступок Невилла поразил до глубины души. - Не только. Я сделал это из убеждений. Никто не должен считать, что он лучше, если просто родился в чистокровной семье, - сказал Невилл Долгопупс, самый что ни наесть чистокровный волшебник. - Ты прав за убеждения нужно бороться, - гриффиндорец восхитил меня. - За убеждения можно умереть, - Невилл многозначительно посмотрел на меня и продолжил утреннюю трапезу. Эта фраза была такой правильной, такой сильной. В тот момент Долгопупс перестал для меня быть обычным неуклюжим пареньком, боявшимся Снейпа, он стал для меня настоящим рыцарем. Мой взгляд случайно упал на стол Слизерина. На глазу у Малфоя красовался фингал. Справедливость существовала. В моем случае у нее было лицо Невилла Долгопупса. 9 февраля 1995 год. Лаборантская Грюма. - Харрингтон, я рад, что ты поправилась, - профессор похлопал меня по плечу. - Спасибо, профессор! До того, как я попала в больницу, наши тренировки принесли колоссальный результат. Однако, как вы помните, я так и не смогла скрыть воспоминание о Балу. Находясь на изоляции, я продолжала работать над своим сознанием ежедневно медитируя. Мне приходилось уходить в ванную, поскольку это было единственным местом для уединения, и я проводила там по часу или полтора, концентрируясь над своими эмоциями. Седрик еще все время удивлялась, как можно так долго мыться, на что Гарри отвечал, что это типично для девушек. На самом деле гриффиндорец прекрасно знал о моих практиках, но всегда прикрывал меня. Настоящий друг. - Ну что, начнем? Легилименс! – без лишних слов Грюм направил на меня палочку, а я уже успела отвыкнуть от его некрасноречивости. Мы снова вернулись в женский туалет. Я как обычно была вся в крови, подходя к зеркалу. Преподаватель приближался к воспоминанию. Нужно было собраться и не показывать ему ничего. Просто сосредоточься, Роузи. Сформулируй это в голове. «Я не хочу, чтобы он увидел» Я четко осознавала, что я не буду делиться воспоминаниями. Не в этот раз. Входная дверь захлопнулась прям перед носом у Грюма. У меня получилось. Я обрадовалась новому достижению, однако теперь перед моими глазами встала новая цель. Мне захотелось вообще изгнать профессора, не давая ему даже ходить среди закрытых дверей моего подсознания. «Выйди!» Я открыла глаза и увидела, что Грюм озадаченно смотрел на меня. Он вновь поднял палочку: - Легилименс! Легилименс! Легилименс! – мужчина повторял это раз за разом, но ничего не происходило. Я больше не пускала его. Повторив заклинание в последний раз и так и не получив доступ к моему разуму, учитель произнес, - Невероятно. - Я тренировалась. - Это просто невероятно. За такой короткий срок, - Грюм явно был поражен моими стремительными успехами. Я, наверное, впервые видела его таким удивленным. - Это значит, что наши занятия закончились? – я вопросительно посмотрела на мужчину. Я показала свои способности в окклюменции, и, как показал случай с Седриком, легилименция тоже поддавалась мне. Мне не хотелось прекращать тренировки, но какой теперь был смысл. Было важно только не растерять сноровку, но для этого было бы достаточно ежедневных медитаций. - Нет, Роузи, мы наконец-таки перейдем к основному этапу, - профессор повернулся к стеллажу и стал искать там какую-то книгу. - Основной этап? Чему Вы хотите меня еще научить? - Темной магии, - Грюм протянул мне книгу в черном переплете. Я не могла до конца понять, что происходит. - Темной магии? Но профессор, во-первых, это запрещено в стенах школы, а во-вторых, как это поможет совладать с тьмой? – задумка Грюма показалась мне бредовой. Я продолжала игнорировать протянутую мне книгу, однако любопытство сгорало во мне. - Знай своего врага в лицо, Харрингтон, - профессор еще ближе поднес ко мне предмет, - А касаемо запретов. Темная магия запрещена только для преподавания на уроках, а у нас, как ты помнишь, тайные внеклассные занятия. Возьми книгу. - Профессор Грюм, я не уверена, темная магия — это прерогатива злых волшебников, - сомнения охватили меня. Здравый смысл и интерес вели ожесточенную борьбу в моей голове. - Роузи, разве дурмгстранговцы похожи на злодеев? У них в школе преподается это учение, - в моей голове всплыл очередной случай из лечебного крыла. Гермиона передала нам коробку шоколадных лягушек, сказав, что это подарок от Крама. Виктор, узнав о болезни, хотел нас поддержать. Гермиона также подчеркнула, что парень спросил ее о моей любимой сладости, чтобы подарок точно понравился. Действительно, может дурмгстранговцы и выглядели грозно, но они не составляли представления темных волшебников. - Хорошо, я возьму книгу, но не обещаю, что решу как-либо практиковать Темные Искусства, - я взяла вещь и пошла в сторону выхода. Нет ничего запретного в том, чтобы просто ознакомиться с книгой. Так, для общего развития. 13 февраля 1995 год. Спальня девочек. Сегодня мне исполнилось 16. Каждый мой день рождения до этого был настоящей сказкой. Просыпаясь, я всегда обнаруживала подарки от родителей. Потом был праздничный завтрак, мама делала свои фирменные блинчики, они были особенными. И дело было не в секретных ингредиентах или кулинарном мастерстве, это были самые обычные блины, но почему-то ничего вкуснее я не никогда не пробовала. После завтрака была разнообразная программа. В один год мы ездили в аквапарк, купаясь и наслаждаясь теплом, которого не было в февральские слякотные дни. В другой мы посетили зоопарк, рассматривая множество экзотических животных. А вечером к нам приходили мои друзья и родственники, и я задувала свечи, загадывая желание в надежде, что оно обязательно сбудется. Я проснулась в общей спальне и по привычке глянула на тумбочку. Никакого подарка там конечно же не стояло. Ко мне резко пришло осознание, что не будет никаких блинов, поездок в аквапарк и гостей вечером. Я безумно скучала по родителям, не только сегодня, каждый день, однако их отсутствие в день рождения было крайне болезненным. Собравшись и спустившись в гостиную, я обнаружила, что никого не было. Это было так странно. Да, сегодня было воскресенье, и я слегка проспала позже положенного, но обычно хотя-бы кто-то сидел в гостиной или тусовался в спальне. Сейчас я стояла в абсолютно пустой гостиной. Так непривычно тихо. В глубине души я надеялась на поздравления от друзей. Наверное, они просто забыли или не знают о том, что у меня сегодня день рождение. Я это прекрасно понимала, у всех были свои заботы, и никто не был обязан помнить о моем празднике. Это всего лишь цифра. Сейчас 16 лет для меня были обычной цифрой, хотя еще полгода назад я уже активно продумывала праздник со своей подругой Ханной. Ее мне тоже безумно не хватало. Я вышла из гостиной, заворачивая на лестницу, когда меня кто-то схватил за спину. На рефлексах я начала отбиваться, а потом поняла, кому принадлежали эти руки. Их я не спутаю ни с какими другими. Такими руками надо было писать картины во времена эпохи Ренессанса. Седрик прижимал меня сзади, мягко целуя в волосы. Сейчас он поздравит меня, крепко обнимет, и мы проведем этот день вместе. Вдвоем. Такой вариант развития событий меня вполне устраивал. - Мне нужно в Косой переулок, ты составишь мне компанию? – это я услышала вместо заветного «С днем рождения, мисс Харрингтон». - Да, если, конечно, Дамблдор разрешит, - возможно, он еще скажет ту желанную фразу. Просто нужно подождать. - Он уже разрешил, мы воспользуемся его камином, - Ну же, Седрик, скажи мне это чертово поздравления, чтобы я хотя-бы на минуту почувствовала себя как дома. - Хорошо, тогда я возьму мантию, и мы можем идти. А ты помнишь, какой сегодня день? – я наивно попыталась намекнуть парню о поздравлении. - Воскресенье, конечно же! И да, надень что-нибудь маггловское, мы можем прогуляться по Лондону, если ты захочешь. Он либо шутил, либо издевался. Либо он просто забыл. Это его «если захочешь» не было похоже на «у нас будет праздничное свидание». Ладно, даже если Диггори забыл, то это не повод расстраиваться, значит это будет просто день. Без родителей день рождения все равно не было день рождением. И вообще, праздники — это пережитки моей прошлой жизни. Сейчас все иначе. Просто надо с этим смириться. Мы находились в кабинет Дамблдора, ожидая своего путешествия, как вдруг камин потух. - Профессор, тут какие-то проблемы с камином, - я обратилась к директору. - А, видимо, у каминной сетки технический перерыв, - слова Альбуса взбесили меня. Этот день явно издевался надо мной. Что за бред, какие технические перерывы? Почему именно сегодня? Это день рождение уже официально было худшим за все мои годы жизни. - И что нам делать? - Воспользуйтесь портключом, - мужчина протянул Седрику золотую ложку. Я уже не удивлялась странной форме портключей, - хорошей поездки! Мы активировали ложку и через несколького секунд оказались в пункте назначения. Это совершенно точно не был Косой Переулок. Мы были в маггловском Лондоне, но я раньше не бывала в этом районе. Я вопросительно посмотрела на парня. На моем лице читался гнев и смятение. Диггори начал громко смеяться. - Я не понимаю, что смешного? Видимо, Дамбдлор дал нам не тот портключ, и мы оказались непонятно где! – с раздражением воскликнула я. - Так забавно было наблюдать за твоей реакцией с самого начала дня. Я не умею делать сюрпризы, - парень протянул мне руку, - Пошли, именинница! И тут мне стало все понятно. Если Седрик не умел делать сюрпризы, то я совершенно не умела понимать очевидные вещи. Как можно было подумать, что он забыл о моем празднике. - Куда идем? - Надеюсь, ты будешь рада. Мы зашли в ближайший четырехэтажный дом и поднялись на третий этаж. На двери, у которой мы остановились, красовалась цифра «6». Висевшая цифра сразу напомнила мне о нашем старом доме. Она была в красно-зеленую клеточку, как та, что висела при входе в моем прошлом жилище. Таких совпадений просто не бывает. Седрик уже было хотел нажать на звонок, как я резко остановила его. - Мне нельзя! – я помнила, что директор запретил мне видеться с родителями, пока мы не разберемся с моим альтер-эго. Конечно, я могла умолчать об этом факте, и получить самую желанную встречу, но тогда я была бы полной эгоисткой. Вдруг я опять причиню им вред. Сердце обливалось кровью от мысли, что родители находились прямо за дверью, а я, возможно, даже не увижу их. - Он разрешил тебе с ними встретиться. Ты это заслужила, - Седрик нажал на звонок. Что я скажу им? На пороге появилась она. В своем дурацком фартуке с оленями, который она носила не только на Рождество, но и в другие 364 дня в году. Она стояла, хмурясь, как обычно она делала, когда о чем-то задумывалась. Мама. Она совсем не изменилась. Мы продолжали стоять на пороге. Я не решалась войти. Не решалась что-либо сказать. Потом позади мамы появился отец в своей любимой рубашке в полоску. Мать все время заставляла его выкинуть ее, потому что она была ужасно застиранная и потрепанная, но папа оставался непреклонным. Он только говорил: «Мэри, да это же винтаж! Такое в Селфридж продается минимум за 200 фунтов». Не знаю, сколько прошло времени. Минута. Пять. Десять. Час. Казалось, что мы стоим так вечность. Мне было достаточно просто смотреть на них, разыскивая в них какие-нибудь изменения. Но они были совершенно такими же, как в тот день, когда я устроила пожар. - Ну заходите, чего встали? Блинчики стынут, - мама решила прекратить эту игру в молчанку. Блинчики ожидали меня на кухне, день рождение вновь становился таким нормальным и любимым, - А ты, наверное, Седрик? - Да, миссис и мистер Харрингтоны, рад познакомиться с вами вживую, - я удивилась этой фразе. Откуда мама могла знать имя пуффендуйца? Мы неспешно перешагнули порог и оказались в прихожей. Она была так похожа на нашу прошлую, такая же светлая и просторная, ничего лишнего, чувствовалась папина любовь к минимализму. - Да, было приятно, что хотя бы кто-то пишет нам письма, - папа укоризненно посмотрел в мою сторону. Стоп. Седрик писал моим родителям? - Ладно, проходите, раздевайтесь, я пока поставлю чай. Вы, наверное, очень устали с дороги. Родители скрылись за дверьми, оставив нас вдвоем. - Ты? Ты общался с моими родителями? – я была в смятении. С одной стороны было мило, что Седрик держал моих родителей в курсе моего состояние, с другой мне было совершенно непонятно, почему парень держал это от меня втайне, и почему я сама не имела возможности отправить весточку родителям. - Я все объясню тебе потом, просто наслаждайся моментом. У нас есть два часа, - Седрик галантно снял с меня пальто. Два часа пролетели незаметно. Мы с Диггори рассказывали школьные истории, конечно же, убирая магические моменты, родители много смеялись и в свою очередь вещали нам о всех произошедших событиях. Казалось, что в их жизни произошло так много всего, но при этом их изменения были крупицами в сравнении с тем, что мне пришлось пережить за эти полгода. Как-будто часы остановились во всем Лондоне, и время перестало двигаться вперед. Уходя, я попросила Седрика подождать меня на улице. Мне нужно было сказать одну важную вещь родителям. - И когда ты навестишь нас в следующий раз? – спросил меня папа. - Думаю на летних каникулах, - я постаралась улыбнуться. Расставаться с родителями не хотелось. Я слукавила. Я не знала, когда мы еще увидимся. Возможно, у меня опять будет срыв, и Дамбдлор запретит мне приехать домой. - Приезжайте вместе с Седриком! Он просто чудо, - мама старалась сдержать слезы. Я знала, как она ненавидела меня отпускать из родного дома. - Да он настоящее сокровище, - сегодня я еще раз убедилась в этом. Пуффендуец вновь сделал меня счастливой. Я ведь на самом деле не заслуживала его. Я вновь переглянулась с родителями и поняла, что больше ждать нельзя. Я была обязана сказать им. Ни о Хогвартсе, ни о магии, ни даже о моей сущности. Я должна была извиниться за то, что разрушила нашу прошлую жизнь. И никогда не смогу ее вернуть, как бы мне не хотелось. - Мам, пап… - я на секунду сбилась. Слезы предательски подступали. Они всегда приходили в ненужный момент, - Я… Простите меня! Я бросилась в объятья родителей, громко плача. - Милая, перестань, тебе не за что перед нами извиняться, - сказал отец, не помнящий причину поджога. - Просто простите, - я еще раз крепко обняла самых родных людей в моей жизни, вытерла слезы и вышла за дверь. Когда-нибудь я расскажу им всю правду. Когда-нибудь обязательно. Выйдя на улицу, я обратилась к Седрику: - Почему ты не рассказал мне? – речь, конечно же, шла о тайной переписке между пуффендуйцем и моими родственниками. - Дамбдлор запретил мне. Я и так еле уговорил старика просто поддерживать с ними связь, - парень подошел ко мне ближе, беря за руку. - Спасибо. - За что? - За то, что делаешь меня счастливой каждый день, - я поцеловала его. В этот поцелуй я попыталась вложить всю мою благодарность за самый лучший подарок на этом свете. - Перед тем как мы отправимся в Хогвартс, я бы хотел тебе кое-что подарить, - парень начал что-то выискивать в карманах куртки. - Нет, ты и так уже подарил мне самый лучший подарок, - я попыталась откреститься от нового презента, но в мою руку упал медальон в виде сердца. — Это так мелочь, безделушка. Тут важен смысл, - парень взял медальон и, повернув меня к себе спиной, надел украшение на мою шею, — Это мое сердце, мисс Харрингтон. Оно принадлежит тебе. И все остальные слова в этом мире были лишними. Были снова только мы вдвоем. 13 февраля 1995 год. Гостиная Гриффиндора. Сказав пароль Полной Даме, я заползла в гостиную. Именно заползла, потому что все силы ушли на эмоциональную поездку в Лондон. Седрика вызвали по каким-то делам, вроде бы кто-то из пуффендуйцев напился в Хогсмиде, и парню пришлось идти разбираться с нарушителем. Бум. Над моей головой взорвались множество хлопушек. - Поздравляем! – закричали все люди в гостиной. Я слегка опешила. Вся комната была украшена гирляндами, а по центру стоял большой торт со свечами. Никто не забыл о моем празднике. - Роузи, с днем рождения! – Гермиона первая кинулась ко мне с объятиями. - Спасибо! - Как тебе наш сюрприз? – спросил Гарри, на голове которого красовался праздничный колпак. — Это просто невероятно! Я в таком восторге! – я была такой радостной. Праздник становился лучше и лучше с каждой секундой, и он был так похож на те, что были у меня дома. - Роузи, поздравляю! Пошли, задуешь свечи, - Рон похлопал меня по плечу в знак приветствия. Я подозревала, что парню уже не терпелось отхватить кусочек торта. - Рональд, тебе лишь бы набить живот, - Гермиона с укором посмотрела на рыжего гриффиндорца, - Роузи нужно переодеться с дороги. - Да, я думаю, мне сначала нужно сменить наряд, - маггловская одежда выглядела слегка нелепо в стенах Хогвартса. - Да, кстати, наверху лежат подарки. Мы подумали, что так будет лучше, - сказал Поттер, и я быстро побежала в сторону лестницы. Подарки были моей слабостью, как бы сложно не было это признавать. Войдя в спальню, я увидела множество разноцветных коробочек на кровати. Но мой взгляд привлекли цветы, стоявшие на тумбе. Это были белые лилии. Я подошла поближе к букету, чтобы узнать имя дарившего. Не найдя никакой записки, я подняла цветы и заметила небольшую бархатную коробочку. Скорей, всего она шла в комплекте с лилиями. Мне отчего-то стало странно. Лилии были для меня особенными цветами. Мой разум стал показывать меня в зеркале перед Святочным Балом, надевающей белую лилию в свои волосы. Я взяла коробочку, не решаясь ее открыть. Душа подсказывала мне, что я найду ответы, открыв коробку, но делать мне этого почему-то не хотелось. Седрик уже подарил мне подарок. Только он ассоциировал меня с этими цветами. Или не только он… «Совсем не обязательно, чтобы человек, который подарил тебе это, был как-то связан с Балом. Просто открой коробочку» - велел мне внутренний голос. Открыв коробку, я застыла. На мягкой подушечке лежали серебряные часы. Тонкий плетеный ремешок. Циферблат, внутри которого было выгравированы мои инициалы. «R.H». Эти часы явно были очень дорогими. Такой подарок мог подарить только один человек, который всегда отчитывал меня за опоздания. Он не стал бы. Он меня презирает. Я ненавижу его. Мы враги. В коробке также был небольшой конвертик. Сейчас я узнаю, кто подарил мне такой подарок. Сейчас мои сомнения разрушатся. Я увижу там другое имя и успокоюсь. «Прости» - гласила записка. «Прости» - одно единственное слово. Шесть букв. И все. Никакой подписи. Это было лишним. Мне не нужно было угадывать дарителя. Все и так было понятно. Драко Малфой извинился передо мной. Вот так просто. В его аристократической манере. В тот вечер, задувая свечи, я загадала только одно желание. Самое важное. «Пусть все будет хорошо» Как жаль, что этому желанию было суждено не сбыться.