Затянувшийся кошмар

      Чувство полёта захватывает дух. Оно прекрасно, даже когда внизу ждёт смертельная схватка. Может, этот факт добавляет лишней чувственности. Они летят вниз. Вместе. Она, он и ещё одна легенда. Лоба знает как её зовут, она знает их всех и о каждом кое-что интересное, ведь это пригодится. В данный же момент она не может думать ни о ком другом. Ревенант. Он мерзко воодушевлён. Кружится в воздухе, распустив свои когти.       Она запомнила его очень высоким, предполагая, что это в силу искажения памяти, ведь она была ребёнком, весь мир тогда огромен, но он и правда таков. Чудовище. Велик, худ, череп с горящими изнутри глазами. Почти что эстетичен. Демон. Его дизайн разработал извращенец. Что ж, это творение падёт от её руки. Точнее то, что этим управляет. Лоба поклялась, и клятва будет исполнена несмотря ни на что.       Эйфория от падения быстро истощила себя с такой компанией и большую его часть она косилась на Ревенанта - ненависть её жизни, - и было плевать знает он или нет, плевать куда он их ведёт. Весь мир испарился во внезапном гневе. Успокойся, вдыхая глубже, думала она, время ещё будет. Он позволяет ей пялиться.       Перед самим приземлением его голова поворачивается к ней и откуда-то изнутри этой марионетки издается утробный рык, похожий на усмешку. Всё его естество издевается над ней.       Битва начинается и сегодня они на одной стороне.       Осенний ветер вместе с ветвями бьётся в закрытое окно. Девочка вздрагивает в постели, вскакивает, испуганно смотрит. Стекло не разбито, за ним никого нет. Слезы стекают по щекам. Она рассеяно вытирает их и падает обратно на кровать, прячась с головой под одеяло.       Она давно не в детдоме, тут намного меньше шумов, но бояться она не перестала. Да и какая разница от того, живёшь ли одна в комнате и лежишь в приятно пахнущем, свежем постельном белье, или же вместе с десятком незнакомых сирот на видавших виды бесцветных тряпках? Воспоминания и потеря всегда с ней.       Надо отвлечься, отогнать от себя сонливость и холод, что всегда сопровождает приход темноты.       Каждый вечер, даже в самый знойный, девочку пробивает озноб. Спать - это страшно. От одной только мысли, что он вернётся, слёзы наворачиваются на глаза. А возвращается он каждую ночь. Да и что врать - даже когда она не спит, он будто бы рядом.       Не хватает воздуха и слишком темно, девочка высовывает личико. Она слишком долго сопротивляется сну, а сейчас наконец становится тепло...       Мама. Она стоит к дочери спиной и в её руках пистолет. Папа бежит к Лобе с обеспокоенным лицом. Она никогда не видела его таким раньше. Прекрасно понятно, что он не контролирует ситуацию. Одно это кричит о том, что хорошо не будет. Она сжимает в руках голову серебряной волчицы. Волчица смотрит на неё кровоточащими глазами, пальцы липнут к ней, как к качелям на морозе.       Девочка просыпается. Фигурка всё так же в её руках, но тёплая и приятная. Это её знак. Её амулет.       Сводная сестра не раз пыталась выклянчить у неё волчицу, прибегала к слезам и бартеру - совала ей своих кукол. Ничто не могло унять у младшей желание завладеть чужим. Мало того, один раз она даже попыталась выкрасть её. Лоба в тот момент помогала мачехе на кухне - занятие, которым она сто раз пренебрегла бы, но другого выхода не было. И если бы не скрипучая дверь в её комнату, то может быть у сестрички бы что и вышло, но нельзя было перепутать этот скрип, Лоба выучила его, имев дело с ним слишком часто. Это было одним из тех звуков, что пугали её.       Кошмар может играть, притворяться, будто его нет, но так же ничто не мешает прийти ему в открытую. Любой шум может предзнаменовать его приход.       Тогда она прервала назначенное дело, побежала в комнату, где и поймала мелкую воровку. Лоба не стала жаловаться и мстить тоже, красть у сестрички всё равно нечего, но вот фигурку стала носить всегда с собой. Из-за этого сводный старший брат стал посмеиваться над ней, но не успела девочка ответить на это, как родители с ним поговорили и издёвки прекратились.       Кажется, они неплохие люди, если бы Лоба хотела узнать их получше. Но она чувствовала, что родными они ей не станут. Её настоящую семью убили, она по-настоящему одинока.       На часах полночь, за окном полная луна. Глаза предательски сухие, пролитые недавно слёзы совсем не помогают, они будто бы делают ещё хуже. Усталость и тревога борются в детском тельце, доставляя неудобство. По стенам бегают большие нежно сиреневые овечки из ночника и Лоба следит за ними, стараясь не замечать тьмы. Пусть окно не зашторено и свет луны разлился по комнате, тени в углах не перестают шевелиться.       Нужно снова себя отвлечь. Она начинает вспоминать время, когда жила в одной комнате со своей сестрицей. Приёмные родители думали, что так будет лучше, но Лоба кричала и возилась во сне, на что соседка по комнате очень скоро начала жаловаться, и от идеи отказались. К брату подсовывать не стали, предвидя повторение истории, и просто начали давать ей всякие успокаивающие напитки, сиропы, таблетки, которые она пила через раз, если получалось, ну или сопротивлялась их действию до последнего. За их употреблением любили проследить. Девочку это злило и приводило в замешательство. Ведь дело не в бессоннице, а в самих снах, почему её слова об этом игнорировали? По крайней мере, она так думала по началу.       Рано или поздно из-за всех этих шумных ночей в её жизни появляется психолог - действительно дельный подарок от отчима и мачехи. Его советы выглядят пока что сомнительно, но хотя бы помогают отвлечься. Специалист посоветовал обыграть страх так, чтобы он перестал быть страшным. Например, представить его маленьким.       Он разбивает окно, но вместо того, чтобы начать разбрасывать всех подряд, становится всё меньше и меньше. И вот, сидя за столом, она его совсем не видит. Все вокруг спокойны, словно ничего и не произошло. Только администратор стоит неподалёку, грустно рассматривая осколки и кому-то звонит.       Он появляется на столе, и девочка не может удержаться чтобы не взять его в руку. Она улыбается, понимая, что страх умещается в ладони. Только он очень острый и легко проходит сквозь её ладошку. Она не кричит, вообще ничего не чувствует, просто смотрит на то, как кровь хлещет из руки. Родители безучастны, они смотрят словно в пустоту, сидя на своих местах. Маленький убийца снова их убивает, сначала мать, потом отца. Только вместо пистолетов и металлических когтей использует всё своё тело. Прыг прямо между грудей - не стало матери. Пролетает вдоль отцовской шеи, нет и его. Маленький, может даже комичный в других обстоятельствах, если бы не весь в крови, он возвращается в её ладошку, зачерпнув тёплой крови, что всё ещё льется из раны, и хрипло смеется. А ведь должен быть писклявым. Ведь должен быть... не страшным.       Этой ночью он человек. Длинный, тощий, болезненный, с серой кожей и чёрными кругами под глазами, даже более жуткий чем будучи машиной, коей его запомнила Лоба. Она стреляет в него из пистолета. Его хилое тело дырявится, кровь стекает по телу, одежде, но он всё равно продолжает идти к её родителям и справляется с ними так же легко, как и всегда. Он совсем как зомби, с неистощаемой жаждой убийства и даже выстрелы в голову не в силах его остановить.       Он всегда побеждает. Каким бы она себе его не представляла, каждый раз он убивает - смеясь, возвышаясь, вгрызаясь, оживая. Лоба просыпается то полная злости, то отчаяния, в одно утро то сжимая одеяло как чью-то глотку, то с пропитанной слезами подушкой. В любом случае она не собирается больше просто стоять и смотреть, девочка готова сопротивляться и когда-нибудь он проиграет. Когда-нибудь она найдёт выход.       Он разбивает окно. Делает несколько шагов, телохранители идут ему на встречу и почти прямо под их ногами металлический монстр превращается в щенка из плоти и крови. Никто даже не успевает удивиться, хотя телохранители ни в одном из снов не сумели проявить хоть какие-либо эмоции. Они ведут себя как болванчики и всегда делают то, что она запомнила. Нападают, исполняются болью и умирают.       Щенок за одно мгновение обращается во взрослого волка. Быстро разбирается со всеми в зале, включая родителей, затем медленно подходит к Лобе, которая не смеет шевелиться и обвивается вокруг неё, вложив свою морду ей в ладони. Обращается в последний отцовский подарок.       Лоба открывает глаза, задыхаясь. Рука тянется под подушку, и она достает статуэтку волчицы, глаза застилает ненависть. Ей кажется, что он внутри серебряной поверхности, его жажда почти светится оттуда. Девочка выбрасывает фигурку подальше от кровати и долго не может снова взять в руки. Вера в амулет, единственную поддержку, пошатнулась.       Это уязвляет Лобу так сильно, что она не спит два дня. Девочка занимает себя многим. Читает, рисует, даже идет играть со своими братом и сестрой. Она столь навязчива, что они не могут ей отказать. Тем не менее, ночью она остается одна и нужно быть как можно тише, чтобы не привлечь внимание приёмных родителей, или они вспомнят про таблетки.       Как бы страшно не было во сне, истощение берёт своё и на третью ночь девочке жутко хочется спать. Уже на второй день без сна она клевала носом, но до последнего бодрилась.       Она достает фигурку из шкафа, в любом случае она не могла оставить её на полу, и прячет её туда, чтобы никому не пришло в голову забрать её. "Родители" не очень-то беспокоятся о личном пространстве, в том плане, что могут открыть дверь не стучась, когда хотят куда-нибудь позвать, а увидев любимую вещь девочки на полу, обязательно задались бы вопросами, на которые совершенно не хочется отвечать.       Это всего лишь сон, думает она. Всего лишь сон. Со шлейфом облегчения приходит и внезапная печаль. И в самом-то деле... Глядя на волчицу девочка не ощущает больше того ужаса, что обуял её в то мерзкое утро.       Обняв фигурку, Лоба ложится в постель и какое-то время смотрит в потолок, не видя его. Осознав, как темно в комнате, она включает ночник, и тёплые сиреневые овечки принимаются бегать по стенам. Наблюдая за ними, она вспоминает советы специалиста, которые с каждым приёмом обретают всё больший смысл и чары усталости окутывают её словно паук свою жертву в паутину.       Он разбивает окно. У всех в зале начинается паника. Смерть идёт за смертью. Лоба наблюдает за происходящим, одновременно пытаясь обрести хоть какую-то уверенность в своих силах и имповизирует. Пытается остановить его, воздвигая стены, но они слишком мягкие. У неё не хватает сил на крепкие? Или он настолько силён?       Она закрывает глаза от бессилия. Она думала, что привыкнет, но это просто невозможно. Он постоянно делает что-то новое, расширяет границы существующего ада, фантазирует не оглядываясь на Лобу, а это значит, что позволять подобное и дальше просто нельзя.       Что же делать?       Она пытается сделать его мягким, как желе или слизняка, превратить хоть во что-нибудь податливое, но если что-то такое и получается, то остальные делаются ещё слабее. Он продолжает убирать отцовских телохранителей одного за другим. Каждый раз, когда Лоба пытается что-то сделать с его физическим телом, он превращается в тень и возвращается к своей истиной сути, а телохранителям всё хуже и их становится всё меньше. Скоро демон доберётся до родителей.       Когда он оказывается в тени, она напускает в зал столько света, что для иного не остается места. Все тени исчезают. На какое-то мгновение девочка позволяет себе надежду, думает, что выиграла. Она подбегает к отцу, берет его за руку, но не чувствует тепла или мягкости его ладони, подходит с ним к матери, берет за руку и её. Мягкость её ладони уходит из памяти Лобы со временем, но она помнит эту нежность всё равно и всё же, материнская ладонь такая же пустая, как и отцовская. Не смотря на это девочка позволяет себе облегчение. Закрыв глаза, она пытается наполнить родителей чувством, но вместо этого узор из тьмы обретает Его очертания. Видя это, Лоба открывает глаза и он тем же силуэтом оказывается и в зале ресторана. Она смотрит в его глаза, он смотрит в её. В ту же секунду, без какого-либо промедления, тьма поглощает её родителей. Тьма поглощает её саму.       Она открывает глаза. Сиреневые овечки гуляют по стенам. Ночь ещё не закончилась. Кошмар выбросил её в реальность раньше времени. Как же Лоба не любит тьму. Она садится на кровать и включает свет. Встает и роется в ящичке с нижним бельём. Там она прятала коробочку со всеми таблетками, что не стала выпивать. Девочкой двигает сильное желание покончить со всем сегодня, ей хочется атаковать, а такое чувство просто так подавлять нельзя.       Свет. Он дает ей спокойствие на какое-то время, но свет сам по себе безобиден. Тем более ему, он не в силах даже ослепнуть.       Она его сожжёт.       Скоро я приду за мамочкой и папочкой, Лоба. Поторопись.       - Ты должен гореть! Ты сгоришь!       Как мамочка и папочка горят в аду?       Он мешает мне думать!       Ты же знаешь, что они не были ангелами, правда?       - Они ими не были, но и ты будешь гореть в аду, а мои родители будут...       Моим топливом, ты хочешь сказать? Будут греть меня? Как мило!       - Нет! Они будут тебя истязать! Я отправлю тебя в ад, а мои родители накажут тебя за то, что мучил меня всё это время!       Он засмеялся.       Какое милое дитя! Как же твоё стремление спасти их? Всё это время ты вон из кожи лезла чтобы вытащить их из этой передряги живыми. А что сейчас? Сейчас отправляешь в преисподнюю, лишь бы мне попало?       Сердце Лобы пронзает боль. Да, это так. Она делала всё, чтобы они остались живы, но это... глупо. Это всего лишь сон, а они мертвы и ничто этого не изменит, чтобы она ни делала, как бы ни старалась здесь и сейчас. Даже если она спасёт их в этом сне, даже если спасёт их во всех следующих. Реальность от этого не изменится.       Она так долго идет по этому пути. Даже не понимая, хочет ли она так делать на самом деле, или просто следовала очередному совету психолога.       - Измени ситуацию в свою сторону. Представь себе, что сделала бы ты или другие люди, чтобы ты почувствовала себя в этой ситуации по-другому. Затем запомни это чувство, пусть оно будет с тобой.       - Мне бы полегчало, если бы то существо умерло, а мои родители остались живыми.       - Так пускай оно умрёт! А родители. Разве они умерли, пока они живы в твоём сердце?       Тогда Лоба не выдержала, вскочила с кресла, начала ругаться, даже не понимая, что именно говорит и убежала с сеанса.       Сейчас она понимает, что демон и правда должен умереть, но родителей не спасти. Оставить их своём сердце, быть такими как они, нести их фамилию, их гордость, отвагу... Как мать схватилась за пистолет, как отец отгородил её собой, лишь бы демон не добрался до неё. Помня об этом, они всегда с ней.       Может, в конце концов психология не так бессмысленна, как показалось на первый взгляд.       Сначала она убьёт свой кошмар здесь, потом доберётся до него наяву. Звучит неплохо.       Девочка поднимает взгляд. Она решает не отвечать плоду своих ужасных фантазий. Они и так успели поболтать за всё это время, что он истязал её. В них он единственный живее всех живых и теперь она понимает - почему. Он один реален в этой истории. Он и она. Остальные... Лишь тени, призраки.       Родители подходят к ней, и она берет их за руки. Они всё так же бесцветны и холодны, её это больше не беспокоит, но слезы всё равно потекли по щекам.       - Держите его, - голос всё же не дрогнул.       Родители отправляются к нему и хватают под руки. Он не может сопротивляться, его руки становятся тряпичными, как и всё остальное.       Лоба бросает отцу фигурку волчицы, он ловит её и в его руках она разрождается огнём.       - Мы поможем ему гореть, hija. Ты умница и всё сделала правильно, - говорит папа и поджигает себя. Огонь мгновенно переходит на мать и их убийцу между ними.       Три куклы горят посредине Бонсай Плаза, тлеющие клочья их одежд падают на дорогой пол. Вскоре от родителей ничего не остается, но от убийцы стоит фигура из тонких металлических нитей, очерчивающих его скелет.       Нет-нет-нет. Раздается ото всюду и ниоткуда.       Груда нитей затряслась в попытках подойти ближе, хотя бы сделать шаг.       И эта штука делает несколько шагов к неподвижной Лобе и останавливается. Девочка ощущает напряжение, но не собирается больше проигрывать. Она идет навстречу и проходит мимо первого и самого затянувшегося кошмара, поднимает с пола свою серебряную волчицу и закрывает глаза. Фигурка тёплая и хорошо пришлась руке. Амулет обрёл прежнюю силу. Облегчение.       Лоба открывает глаза, непривычное спокойствие наполняет её душу. Она может только догадываться насколько долго это продлится, но решает пока не задумываться и в полной мере насладиться чувством.       И она наслаждалась. Бывало, к ней приходили родители, но это бывали исключительно добрые сны. Они были с ней в те моменты, когда она решала что-то особенное для себя. Пойти по их стопам и стать воровкой. Уйти из дома приёмных родителей. Никогда эти сны не приносили грусти, она ценила их. Она не считала их слабостью, хотя и понимала теперь, спустя годы, что это не призраки, это её сознание. Какой бы сильной она не выросла, они ей до сих пор нужны. Всё, что могли бы дать родители, чтобы не зависеть от других, и не смогли, она возместила себе в полной мере тут.       Приходил и он. Чаще всего он горел в огне, но даже так умудрялся её раздражать.       Через какое-то время она даже успела забыть о нём, увлёкшись зовом родительской крови и полностью отдавшись любимой работе, но одно маленькое воспоминание и всё вернулось с прежней силой.       - Пламя греет мою замёрзшую душу так же сильно, как твоё внимание.       - Мне плевать! Да у тебя и души даже нет. В аду горит всё что угодно, только не она! - она в гневе, а он обзавёлся рогами и всё его тело покраснело от жара. Он снова из металла. Почему спустя столько стараний, он не страдает даже внутри её разума?       Конечно, потому что он жив в реальности. Живее всех живых.       Этот сон был одним из последних с ним. Лоба вспоминает его, когда Ревенант предстает перед ней на огромном булыжнике, после того самого момента, как она еле вытаскивает себя из рушащегося хранилища с его исходным кодом. Она бы уничтожила его, если бы не прилив эмоций. Ярость слишком сильна.       - Пришла убить меня, девочка?       На секунду, всего на одну секунду, после стольких лет кошмаров она видит его таким реальным, без лишних выдумок, детский страх шевелится внутри, но девушка направляет его по верному пути, дав этому ублюдку освежиться на самом дне, рядом с обломками Черепа.       Лоба кидает зажигательную гранату. Она улетает во врагов, к которым Ревенант влетает тенью. От криков тело покрывается мурашками. Симулякр стоит рядом со сгоревшим отрядом, его корпус лижет пламя.       - Ты забрала их у меня, - недовольно произносит он. Он переносится к тотему и Лоба нацепляет самую самодовольную улыбку.       - Нужно действовать быстрее, - она обращает внимание как ему плевать на все принесённые увечья.       - Ты же в курсе, что огонь мне нипочём, - он замечает заинтересованность девушки. - И пули тоже. Как бы ты ни надеялась. Есть только один способ убить меня, и ты его знаешь.       Девушка фыркает. Он успел поделиться своим желанием умереть. И это даже разочаровывает.       - Сейчас мне приятнее отбирать убийства, это, очевидно, бесит тебя больше, демон! - огрызается она.       Тотем рядом с ними растворяется, как тень на полуденном солнце. Ревенант смотрит на Лобу. Она не уступает, добавив во взгляд может быть немного презрения.       - Я сам вложу в твою ладошку факел, когда придёт время. Поторопись исполнить мечту, - почти пропевает он так мерзко, насколько может, и уходит в сторону следующего кольца, используя шприц, - и ты избавишься от всех демонов, что беспокоят тебя.       Она щурится, ненавидя его проницательность, и идет следом.