***
Омега нехотя, но решает к работе приступить как можно раньше, чтобы хоть бо́льшую часть выполнить к завтрашнему дню. Всё изучив, к себе на помощь омега зовёт Ху, чтобы тот помог ему с планом, по которому как думал Чимин будет легче работать. Ситуацию со всем ухудшал ТэСу, который проходя мимо рыжеволосого, то и дело бросал на него насмешливые взгляды. Омега не показывал виду, но послать того к куда подальше хотелось чертовски сильно, но вслух озвучить всё никак не решался. Проблемы ему были ни к чему, да и смысла в том, чтобы по-новой ругаться с брюнетом, что злорадствовал над его скорым увольнением, не было. Подошедший на помощь Юн на протяжении часа объяснял Чимину с чего лучше начать, где и над чем можно было не прикладывать больших усилий, всё же часть работы беря на себя, не меньше пяти минут выслушивая слова благодарности от Пака. Тот ныл каждые полчаса, вспоминая плохими словами Чонгука, который ни разу не вышел из кабинета за всё время своего пребывания в офисе. Чимин не желал признавать, что хотел бы вновь вступить с альфой в словесную перепалку, вот только тот и носа из-за двери не показывал. Хотелось высказать за эти дрянные бумажки и такой короткий дедлайн, но у Чимина не было таковой возможности. И когда ближе к пяти омега измотался совсем, то вернувшийся из своего отдела бета, что оставлял его на пару часов после первой помощи, вызвался принести бодрящий кофе, отчего невольно Пак вспомнил сунутый Тэхёном чизкейк. Прошло немало времени с последнего приёма пищи, да и живот бурлил второй час не переставая, пытаясь притянуть внимание своего обладателя. Омега, оторвавшись от работы, с превеликой бы радостью схомячил сейчас всё без исключения, отчего с большой охотой отозвался на предложенную ХуЮном услугу. Лишь через время он понял, как много людей в последние дни подставляли ему своё плечо, во многом поддерживая. Это приятно грело душу на фоне всего происходящего, ведь Чимин никак не мог из головы выкинуть последний разговор с отцом. Альфа ни разу не звонил с момента их последней ссоры, не писал, не интересовался как он и вообще куда ушёл жить, будто бы ему было плевать на своего единственного сына. Папа же чуть не оборвал трубку в первые дни, но Чимин скидывал все звонки, не желая с ним говорить. Рыжеволосый все выходные пребывал не в самом лучшем расположении духа, поэтому не хотел ни с кем взаимодействовать, из-за чего не отвечал ни на одно из сообщений родителя, который за него волновался. Сердце за всю ситуацию с папой болело, ведь он, наверное, и места себе не находил от переживаний все эти дни, а Чимин, как импульсивный подросток, наплевал на его чувства, полностью от него отгораживаясь. Он же ни в чём не виноват. Было даже от части стыдно, когда омега взглянул на количество пропущенных за выходные и сегодняшний день. Поднять трубку он уже не хотел не то чтобы из-за принципа, сколько из-за нежелания выслушивать просьбы вернуться. Туда Пак больше не сунется, ни за что и никогда. Слишком уж велика его обида на отца, который кроме работы дальше ничего не видит, совсем внимания на сына не обращая, будто того и нет совсем. После ухода беты за кофе, Чимин не успевает из пакета вынуть десерт, как ему вновь приходит входящий от папы. Омега не решается его принять, думая, что лучше стоит ответить завтра, но совесть за родительские нервы быстро приводит его в чувства и вот он уже берёт телефон, смотря на экран. Ждёт немного, а после отвечает, виновато поджимая губы. — Привет, пап, — Чимин тут же слышит облегчённый вздох родителя, который уже не верил в то, что сможет как-то сегодня до него дозвониться, но всё равно продолжал набирать сына раз за разом в слепой надежде на удачу. — Минни, дорогой мой, почему ты не брал трубку, я звонил тебе несколько дней, чуть с ума не сошёл, пока пытался до тебя хоть как достучаться. С тобой всё хорошо? Ты где сейчас? Куда ты ушёл, к Тэхёну? — Чимин поднимается с кресла, расхаживаясь по помещению и выслушивая тревожный голос родителя и льющиеся без конца вопросы. Зря он так долго не отвечал ему. — Со мной всё отлично, пап, не волнуйся так сильно. Я у Тэхёна решил пожить некоторое время. Он меня в тот же вечер у себя приютил. — Минни, как же мне не волноваться? Ты ушёл на ночь глядя не пойми куда, потом не отвечал на телефон… я из-за всей этой ситуации уснуть не мог нормально все эти дни, есть, а ты говоришь мне не волноваться. Ты сейчас у Тэхёна? Назовёшь адрес, я подъеду? — Пап, не нужно никуда ехать, я сейчас не у Тэ, я на работе. — Значит, всё же решил остаться работать в компании? — с надеждой интересуется СауЧан, отчего Чимину хочется себя хорошенько ударить, желательно битой. Каких дров он нарубил одной лишь ссорой с Чонгуком. — Нет, я уже написал заявление на увольнение. Чон поставил мне условия, поэтому буду работать здесь, пока не представим проект на тендере. — Значит, ты всё же уходишь? — как-то разбито подытожил омега. — Да, но я думал, что Чонгук отцу уже обо всём ещё с утра доложил… — действительно не понимает Чимин, почему его папа об этом ничего не знает, ведь отец всегда и всё первому докладывал именно своему супругу. — Минни, я с МинХо рассорился жутко в тот же вечер, когда ты с чемоданом ушёл из дома. Я не хотел, чтобы между вами была вражда, вы же не чужие друг другу люди, но он не хотел о тебе ничего слышать, а ты не хотел брать трубку. Я тогда с горяча ляпнул, что подам на развод, а после тоже собрал вещи и вернулся жить к папе. — Постой, ты сейчас у дедушки? — Чимин в удивлении открывает широко глаза. Пытаясь переварить ситуацию с родителями, он возвращается в своё кресло, теперь полностью осознавая рамки того пиздеца, который сам же и устроил своим уходом. — Да. — А отец что? — Не знаю, я, когда ещё он в первый раз звонил, добавил его в чёрный список. Уж слишком зол был на него. А теперь из принципа не хочу его оттуда доставать, раз не ценит семью. — Но ты же не собираешься подавать на развод, верно? — только сейчас омега понимает, как сильно волнуется за брак своих родителей и как сильно не хочет, чтобы они расстались из-за его глупой импульсивности. Чимин не переживёт, если это произойдёт по его вине. — Нет, я же это так просто сказал, чтобы он хвост поджал, а то всё слушать меня никак не хотел. Вот как только я о разводе заикнулся, он быстро перестал выёживаться, а когда я вещи начал собирать то и вовсе забеспокоился, что я и вправду от него уйду. Знаешь, а ведь я сначала даже не планировал из дома никуда уходить, так для виду собрал вещи, чтобы он понял, что может меня потерять. А потом, когда я собрался, то всё же решил несколько деньков у папы пожить. Просто он меня всё к себе на выходные звал, ну вот я и решил под предлогом развода к нему укатить. — Пааап! — с возмущением воскликивает Чимин, чувствуя как от пережитого у него кружится голова, но облегчение было куда слаще всего остального. — Чего, папка-папка, забыл, кто твой родитель? — уже гораздо бодрее произносит омега. — Ты же в меня характером пошёл, думаешь, если у меня семья, то я уже попсиховать не могу и нервы твоему отцу потрепать? Знал бы ты сколько я у него крови за всю супружескую жизнь выпил, то челюстью бы ноги отбил. Вот ещё у папы погощу пару деньков, там и к отцу твоему вернусь. К тому моменту он как шёлковый будет. Сам же меня в мужья хотел, добивался, вот пусть и получает, я же ему как никак сына родил. — Не боишься, что он… — Что он что? Захочет развестись? Я тебя умоляю… не для того он за мной столько времени бегал и ухаживал, чтобы вот так легко от себя отпустить. Обратно примет, куда он денется, ещё и чемоданы все выкинет, чтобы я от него никуда не делся. Знаем, проходили. — Ты что-ли и раньше так делал? — в котрый раз удивлённо распахивает глаза Чимин. — Да, много. Я омега принципиальный, хоть мужа и люблю сильно, но ничего со своими выкидонами поделать не могу. Я от него недельку у папы отдыхаю, а после всегда к нему возвращаюсь. Знаешь, он всегда после этого такой добрый, ласковый, и слова поперёк сказать не смеет, всегда для меня время найдёт. Я так для профилактики иногда делаю, чтобы помнил, что у него муж и сын есть, а то пропадает вечно на работе, фиг его внимания добьёшься. — То есть, мы тогда с тобой не просто так погостить поехали к дедушке, верно? — собирает в голове пазл Чимин. — Ну да, было дело, — как ни в чём не бывало соглашается развеселевший СауЧан, успокаиваясь от знания где его сын и что с ним. — Значит, я могу быть спокоен за ваш брак с отцом? — интересуется Чимин, доставая пакет, а из него коробочку с десертом. — Да, с этим у нас всё чудесно, но сейчас меня больше заботишь сам ты. Минни, может ты поговоришь с отцом насчёт случившегося? — Я не хочу с ним говорить, давай проедем эту тему? — Чимин убирает пакет с косметичкой, оставляя её в задвижке стола. — Ну, Минни, ты знаешь как мне важно, чтобы вы не отдалялись друг от друга? Может лучше расскажешь, что у тебя произошло, что ты решил уйти из той компании? — Пап, ты же сам знаешь, что Чонгук… господин Чон во всём виноватым сделал меня… В общем не хочу обсуждать это сейчас. В двух словах, просто не хочу продолжать работать именно здесь. — Минни, ты же у меня хороший мальчик? Ты же никогда своему любимому папочке не соврёшь? — чувствуя неладное, интересуется сладеньким голоском СауЧан. — Пап, ты думаешь манипуляции такого низкого уровня способны на меня подействовать? Мне не пять лет, и я нихр… давно не маленький мальчик. Сам же сказал, что я весь в тебя, поэтому без лишних слов: что ты хочешь узнать? — Ладно, раз ты мальчик у нас теперь взрослый, то ответь мне, у тебя что-то было с ним? — С кем? — С Чонгуком, с кем же ещё? — закатывает глаза рыжеволосый омега, а после настороженно интересуется. — А что, есть кто-то ещё? — Нет, пап, я по твоему здесь с альфами без конца икшаюсь? Я работаю, фигово, но работаю, если ты не подозревал этого раньше, — с возмущением воскликивает Чимин, а после сам же стукает себя по лбу. — Значит, с Чонгуком было? А я то думал, что ты всё с ним цапаешься постоянно. То отец говорил, что ты всё порывался в другую компанию уйти, то поругался с ним из-за документов. Я сначала думал, что вы общий язык найти не можете, а оказывается дело вот в чём, — хитренько ухмыляется СауЧан, ноги к себе на диван притягивая и садясь в позе лотоса. — Пааап, не неси ерунды, между нами ничего не было! — А если я это у самого Чонгука спрошу, что он мне ответит? — ненавязчиво интересуется омега. — Папа, не надо, не ввязывай его в это дело, — Чимин поджимает задницу. Этого ещё не хватало, чтобы родитель звонил Чону выяснять были ли они в отношениях. — И всё же? — СауЧан чувствует как волнуется его сын. — Пап, не смей, я обижусь и больше никогда не возьму трубки от тебя. — Что ты говорил про манипуляции? Они на меня не действуют, поэтому я звоню Чону, — тут же отрубается от разговора омега, а Пак замирает на месте. Этого ещё не хватало. Чимин пытается дозвониться папе, чтобы тот не творил никаких глупостей, но СауЧан первый вызов его сбрасывает. Уже на второй звонок, он занят разговором с другим абонентом и рыжеволосый понимает, что это конец. Долго омега не раздумывает, сразу же поднимается из-за стола и бросается к двери в кабинет Чона. Чуть погодя берёт папку с документами, которую он сам же ему и принёс, а после через страх стучится перед тем как войти. — Господин Чон, я хотел бы кое-что спросить у Вас… — сразу с порога спешит сказать омега, видя как Чонгук от ноутбука отрывается, взгляд к нему обращая с телефоном у уха. Кровь в жилах застывает и рыжеволосый понимает, что он говорит с его папой. Если СауЧан узнает обо всём, то не видать омеге больше покоя. — Минутку, — произносит альфа, а после к Паку обращается, — ты… Чимин, наплевав на прошлую ссору и произошедшее с утра в этом же кабинете, руки с папкой поднимает над головой, показывая брюнету жест в виде креста. Омега им трясёт и тут же пытается пояснить всё как можно быстрее. — Ради всего святого скажи ему, что мы не спали друг с другом. Он думает, что у нас какие-то отношения, а мне эти проблемы ни к чему, — начинает тихо говорить омега, чтобы его не услышал, как он думал родитель, с которым говорил Чон. Рыжеволосый всё так же держал руки над собой, с волнением наблюдая за непониманием на лице Чонгука. Омега действительно выглядел глупо в этот момент, ворвавшись так внезапно, но лучше он опозорит себя, нежели его папа всё прознает об их прошлой связи. — ЮнСан, подожди две минутки, — ничего не понимает Чон, обращаясь к брату, которому ещё давно обещал перезвонить. Тот настойчиво просился к друзьям, уговаривая брата. Он мог бы уйти не спросив его, вот только прекрасно понимал, что именно Чонгук, его брат, несёт за него ответственность, так как он за место родителей взял на себя опеку над ним, а от того не мог уйти куда-то не сказавшись об этом брюнету. Да и забирал его с подобных вечеринок именно он, отчего студент уже битый час пытался доказать, что Чон не застанет его в неприличном виде где-то пьяным и уткнувшимся лицом в тарелку с тортом, как это было ровно полгода назад. — ЮнСан? — округляет глаза Чимин, понимая что конкретно влип. Он тут же опускает руки, поправляя рубашку и выпрямляясь, в попытке понять, кому же тогда позвонил его родитель. — А ты про кого подумал? — не менее удивлённый Чон не до конца понимает ситуацию. — Не важно, я, наверное, пойду, у меня работы много ещё, — пытается улизнуть Пак, но его останавливают. — Стоять, — Чимин только успел повернуться спиной к брюнету и уже было хотел ускользнуть за дверь, вот только не получилось сделать это быстро и теперь он настороженно поворачивается лицом к Чонгуку. — Да? — Я хотел бы с тобой поговорить. Дело в том, что… Но едва брюнет успевает заставить ноги Пака подкоситься от страха, как в дверь стучат, а после внутрь заходит ТэСу, с явным неодобрением, но улыбкой на губах осматривая Чимина, которого не ожидал здесь увидеть. Сам он был в рубашке, держа пиджак, который не особо любил снимать, на предплечье. Левая рука у него была почему то странного ярко-пунцового цвета, но Чимин не придал тому никакого значения. — Я не помешал? — спокойно интересуется омега, смотря то на Чонгука, что явно был расстроен его столь резким приходом, то на улыбнувшегося Чимина, готового расцеловать брюнета в этот момент в обе щеки. — Нет, нисколько. Мы уже всё выяснили, поэтому не смею вам мешать, — спешит обойти брюнета Пак, всё же ускользая через открытую ТэСу дверь. Хоть он и понимал, что нужно было остаться, чтобы узнать, что именно хотел от него Чон, но Пак не мог найти в себе смелости поговорить с ним сегодня. Единственное, о чём он мечтал сейчас, так это тёплая постель и горячий чай с тортиком, о котором ему говорил ещё на обеде Тэхён. Работа утомляла быстро и даже оставшийся полтора часа казались ему чертовски долгими. К тому же висел нерешённый вопрос с папой. Да и где Ху с обещанным кофе?🕛🕐🕑🕒🕓🕔🕕🕖🕗🕘🕙🕚🕛
Приготовить горячий напиток не заняло много времени, от чего забрав из-под кофемашины кружку с лёгким витающим паром над ней, Юн поспешил обратно. Но едва он успел потянуть дверь на себя с кофе в руке, как вдруг на него наткнулся омега, что спешил на общую кухню в офисе. И если Ху быстро отпрянул от пролившегося кофе, то омеге повезло куда меньше. — Чёрт возьми! — громко шипит ТэСу, тряся активно рукой и пытаясь остатки горячей жидкости убрать с себя. Бета тут же уступает ему дорогу, чтобы омега как можно быстрее добежал до раковины, охладив в ней руку, и, оглядев запачканный пол, ринулся к знакомому помощнику Чона, конечно же не без помощи Чимина. Именно он подставил Пака, что прекрасно понимал бета, но оставлять в таком положении человека он не посмел. Поэтому убрав кружку с кофе на стол, Ху поспешил к брюнету, смотря не обжог ли тот руку. — Много попало? — смотрит на испачканный рукав пиджака и покрасневшую кисть омеги Юн, помогая ему снять с себя первое, дабы ТэСу без помех мог руку под проточной водой подержать. — Не очень, пиджак на себя бо́льшую часть взял, — морщится от боли омега, всё так же руку от воды не отнимая. — Чего же Вы так сюда спешили, совсем меня не заметив? — держит чужой пиджак бета, взгляд с покрасневшей руки на от природы бледное лицо переводя. — Да я здесь в холодильнике кое-что оставлял, купил во время ланча, думаю, дай заскочу сейчас, чтобы потом не возвращаться, всё равно чуть меньше часа работать осталось, а тут… — А тут я, — усмехается бета и руку тянет к омежьему запястью, то перехватывая и из-под потока воды убирая, чтоб рассмотреть поближе. — Вроде всё обошлось, думаю, сильных волдырей не будет. А если будут, то Вы не лопайте их, так намного быстрее пройдут, и, когда домой вернётесь, то кремом с охлаждающим эффектом смажьте, легче будет, — бета вновь возвращает руку ТэСу под воду. — Как же это всё не вовремя, — поджимает губы брюнет, смотря на свою ладонь. — Важная встреча вечером? — спрашивает без какой-либо цели бета. — Нет, просто хотел прогуляться сегодня, а теперь придётся руку лечить, — жмурится омега, а после косо глядя на испачканный пиджак, — и не только видно её. — Не думаю, что стоит свои планы из-за какой-то случайности менять. Руку можно на крайний случай забинтовать, к тому же она не правая, а от этого куда меньше проблем, но конечно же если Вы не левша. Вы же не левша? — Я правша, но всё же… — В таком случае Вам всё же в какой-то степени повезло, последствия могли бы быть куда серьёзнее, а что насчёт него, — бета взглянул на испачканный рукав, — от такого кофе он отстирается в два счёта. Поэтому не беспокойтесь сильно, лишние нервы ни к чему. — У Вас всегда всё так просто? — усмехаясь, ТэСу поправляет свои чёрные волосы здоровой рукой. Не привык он представать перед кем-то в неопрятном виде, пусть даже если ситуация и была довольно сумбурной. — Нет, просто говорю как есть, — пожимает плечами бета, — сейчас легче? — Да, намного, — кивает всё с той же улыбкой ТэСу. — Это хорошо. Так как в случившемся есть и моя доля вины, я могу предложить Вам помощь с ним, — Ху поднимает пиджак с испачканым рукавом выше. — Я без каких-либо трудностей справлюсь с пятном, и уже завтра верну Вам его полностью чистым. — Нет, не стоит, честно, я сам прекрасно с ним справлюсь, только вот сейчас ещё пару минуток руку под водой подержу, а после под водой и пиджак почищу, чтобы большую часть смыть. — Может всё-таки я? У Вас же рука не позволит сделать это, — из вежливости предлагает свою помощь бета, которого ещё с детства приучили не оставлять людей в трудном положении, — хотя бы под водой здесь промою, чтобы Вы его с собой смогли взять. — Думаю, Вы правы, помогите мне, пожалуйста, — ТэСу чуть отходит в сторону от раковины и уступает место улыбнувшемуся Ху.🕛🕐🕑🕒🕓🕔🕕🕖🕗🕘🕙🕚🕛
— Па, ты издеваешься? — Чимин закатывает глаза, сгорая от стыда понимая, что родитель даже не думал звонить Чонгуку. Он всего-то перезвонил его дедушке, своему папе, который был в это время в супермаркете, интересуясь насчёт выбора томатного соуса. СауЧан после разговора с ним, сразу же перезвонил сыну, который как раз успел вернуться от Чона. — Я? Нет, просто пошутил, и вижу, что не совсем удачно. Минни, я, конечно, хочу знать всё, что связано с тобой: с кем ты, где, что делаешь и о чём думаешь, ведь я твой родитель, который очень сильно любит накручивать себя. Но нарушать твои личные границы не хочу, ведь понимаю как это важно для тебя. И если ты сам не говоришь мне о Чоне, то я не собираюсь тебя заставлять делать это насильно. За тобой всегда будет выбор говорить мне то, что хочешь и утаивать то, что желаешь от меня скрыть. Только прошу об одном, когда будешь в чём-то нуждаться от поддержки моральной до материальной, то не бойся обращаться ко мне. — Я понял тебя, вот только давай для начала договоримся, что ты больше не будешь так шутить, хорошо? — рыжеволосый о случившимся несколько минут назад не забывает и, без перерыва отталкиваясь от пола, в кресле по часовой стрелке крутится. От лица до сих пор исходит жар и Чимин чуть с ума не сходит, понимая каким эмоциональным стал за последнее время. Течка во всё вносит свои коррективы и омега молится, чтобы та как можно быстрее прошла, иначе за эти недели он сойдёт с ума, продолжая работать с брюнетом. К тому же внезапно Пака пронзает желание лизнуть солонку. Аж слюнки текут от мысли, что сделает это он сразу же, как только вернётся домой к Тэ. Сранная течка, чтоб её с такими запросами. — Хорошо, Минни, я понял тебя. — Тогда договорились. — Договорились. Но чувствую, что ты чем-то встревожен, голос у тебя какой-то странный… Точно ничего плохого не произошло? — Пап, я просто устал, много работы, да и есть хочу жутко. Я с Тэ и его альфой пока живу, Хосок меня в половину седьмого только заберёт, поэтому придётся чуть больше часа здесь ещё просидеть. Вот и голос такой. — Голодная ты моя ягодка, — тянет жалобно СауЧан, — может ты к нам после работы заскочишь? Мы с моим папой ужин приготовим, поешь хорошенько, я твой любимый салатик сделаю, хочешь? — Нет, я у Тэ поем, к тому же дедушка меня откормит так, что я из квартиры не выползу, — отказывается от предложения Чимин, хотя понимает, что дедушку он не видел давно, и что давненько нужно было его навестить. — Кстати, как он? Я давно не созванивался с ним. — Всё отлично, он уезжал на дачу неделю назад, и лишь через несколько дней вернулся, говорит, чтобы и мы нашли время вместе с ним съездить. — О, мне больше нравится есть овощи, нежели их растить. Да и работы у меня что-то много в последнее время, — пытается улизнуть от возможной работы на огороде омега. — Я уже сказал папе, что ты не можешь, поэтому не переживай, силой тебя никто на дачу не потащит, — успокаивает сына СауЧан. — Это хорошо, — Чимин останавливает кресло, когда замечает вошедшего бету с кружкой в руках, — пап, у меня дел ещё много, поэтому до завтра, я сам тебе позвоню, когда будет время. — Хорошо, ты только не игнорируй мои сообщения, договорились? — Да-да, передай ещё дедушке от меня привет. Возможно я ещё успею к нему когда-нибудь на этой неделе в гости заехать. — Думаю, он обрадуется, только попробуй сделать это до выходных, он там снова уедет на дачу. — Понял и принял, тогда до завтра? — Пока-пока, — первым отключается СауЧан, а Чимин улыбается пришедшему бете, сразу же принимая протянутую ему кружку и откладывая телефон в сторону. — Я чуть не умер, пока ждал тебя. Мне папа звонил, я с ним не созванивался все эти выходные. — Почему? Он же волновался за тебя, наверное, — Ху руки на груди складывает и садится на край стола, возвращая себе раскладенные на столе документы с них на Пака взгляд переводя. — Так сложились обстоятельства, по крайней мере мы сейчас всё обсудили, он теперь за меня спокоен, — делает несколько глотков кофе омега, и вложенной в коробочку ложечкой начинает уплетать припасённый десерт. — Чёрт, нужно было в холодильник убрать его, ну да ладно. Я сейчас настолько голодный, что готов собственный язык проглотить, — быстро половину кусочка съедает Пак, а бета на это лишь улыбается. — Слушай, аппетита не было сегодня совсем, а я в офис привык на перекус сэндвичи делать. Они у меня остались, поэтому с огромным удовольствием готов поделиться ими, — предлагает бета, а Чимин начинает активно кивать. — Ху, — с полным ртом говорит Пак, — ты только не пропади на полчаса снова, окей? Чуть побыстрее, — с трудом договаривает рыжеволосый, на что бета по-доброму смеётся. — Хорошо, — убирает листки обратно на стол Юн и вновь уходит, решая о случившемся с ТэСу не говорить Паку.***
Отправив с трудом домой бету, что никак не хотел уходить, зная, что Чимин остаётся на лишние полчаса в офисе, омега продолжил сидеть за рабочим столом, не спеша собираться. Он сытно поел и уже без былой нервозности вернулся к делам, дожидаясь, когда за ним приедет Хосок. Чон всё так же оставался в своём кабинете, а ТэСу успел уйти ещё в половину шестого, отпросившись пораньше. Он прошёл мимо рыжеволосого, пожелав тому хорошего вечера с бумажками, явно довольный тем, что Чонгук в прямом смысле завалил омегу работой. Чимину хоть и хотелось подколоть его в ответ, но Пак решил промолчать, не желая ввязываться в ненужный разговор. Хосок отписался, что скоро закончит с отчётом, поэтому уже через полчаса будет у офиса, на что омега кинул ему улыбающийся смайлик. Тэхён же отчитался, что уже приготовил ужин, конечно же с покупными котлетками. Казалось всё шло хорошо и вечер в сравнении с днём был лучше, ведь совсем скоро он вернётся домой к другу и поплакается тому вдоволь. Но только омега расслабился, допивая свой кофе, как вдруг из своего кабинета вышел брюнет, на что Чимин резко выпрямился, едва ли носом в разложенные перед собой документы не тыча. Омега хотел сделать вид будто совсем не заинтересован окружающей обстановкой и самим альфой, только бы Чонгук прошёл мимо, не сказав чего-то лишнего. И без того Чимину было стыдно за свою недавнюю выходку и скорый побег из его кабинета, а тут они совершенно одни. Даже другие работники в отделе уже успели собрать свои вещи и уйти, осталась лишь малая часть офисных клерков. Пак верил в лучшее, что Чон ограничится одним лишь невинным — «До завтрашнего дня» и уйдёт, оставив его в покое, но казалось брюнету такой расклад действий не понравился и он решил поступить по-своему. Сначала он удивлённо вскинул брови, потому что не привык заставать Пака после шести в офисе, так как он всегда сбегал раньше, да и сидел омега за теми самыми документами, которые он ему отдал ещё днём, не проигнорировав их. Брюнет улыбнулся присутствию омеги без лишних людей, решая чуть задержаться рядом с ним, несмотря на то, что его ждал брат дома. Чонгук подумал, что лишние пять минут не сделают погоды, а от того с большим воодушевлением поспешил ввязаться в разговор с объектом своих бессонных ночей. Если омега не захотел говорить с ним ещё час назад, так и не объяснив зачем приходил, то брюнет всё сделает сам. — Решили остаться и поработать подольше, Чимин? — омега мысленно съёживается от такого обращения. Подобное он не может терпеть, куда слаще и привычнее слышать из уст Чона нежное «Вишенка», хоть часто такое и бесило Чимина. Но это куда лучше, чем холодное и отстранённое обращение, к которому он, наверное, никогда не сможет привыкнуть. Омега поднимает голову, смотрит недолго на альфу, а после, так и не ответив, продолжает писать в блокноте пометку. Подобное Чонгуку не нравится, но альфа не спешит оставить попытки вывести Чимина на разговор, только бы с ним подольше рядом побыть. — Похвально, вот только не удобнее ли вернуться домой и в комфортной обстановке продолжить работать? Или же офис куда лучше? — Чон взглядом цепляется за лёгкую рубашку омеги, изучает её и невольно замечает расстегнутые верхние пуговки. Ключицы из-за этого чуть приоткрыты, грудь вздымается при каждом вдохе и выдохе, а чувствительные соски, что трутся о лёгкую ткань рубашки, становятся заметнее. Брюнет сглатывает и поправляет галстук, чуть ослабляя его. Чимин даже представить не может, что сам того не желая может породить в альфе страсть, распаляя её всё больше и больше одним лишь взглядом, одним лишь словом. И омега действительно снова смотрит, вот только неприятно морщится, не желая отвечать альфе и это ещё сильнее побуждает в Чоне интерес разговорить его. — Надеюсь, что Вы не собираетесь из-за большого количества работы оставаться здесь на ночёвку. Не скажу, что офис наделён тем комфортом, который нужен любому человеку, чтобы в нём жить, — улыбается Чон, когда омега тяжело выдыхает. Чимин же понимает, что от него не отступят, пока он не ответит хоть на какой-нибудь из заданных ранее вопросов. — Что Вы от меня хотите? Я остался здесь не до завтрашнего дня и скоро уйду, как только за мной приедут. И да, возиться с этими бумажками мне придётся долго, ведь тот дедлайн, который Вы мне поставили, не подходит, чтобы успеть сделать хоть какую-то часть от всей работы. Надеюсь, такой ответ Вам по душе, поэтому попросил бы оставить меня в покое, ведь хочу успеть кое-что дописать прежде, чем меня заберут из офиса, — хмурит брови омега, снова к блокноту своему возвращаясь. — Да, ответ Ваш мне по душе, не по душе мне только одно, — Чон оставляет свой кожаный дипломат на столе Пака, рядом с закрытым ноутбуком, а сам обходит его и останавливается вплотную с рыжеволосым, ягодицами упираясь о край стола и руки на груди скрещивая. Было куда приятнее быть непозволительно близко с омегой, который на это действие никак не отреагировал, всё так же продолжая что-то писать в блокноте, чем вечно находится на растоянии от него, — мне не нравится, что Вы игнорируете меня, будто я пустое место, — Чонгук хотел привлечь к себе внимание истинного, чтобы тот хоть как-то пошёл с ним на контакт, но омега, понимая его намерения, напротив упорно продолжал действовать на нервы альфы. —А по Вашему я думаю как-то иначе? — с издёвкой отвечает омега, наконец-то чувствуя себя кукловодом в их игре, ведь то недовольство, которое испытывал Чонгук в этот момент, было сладким тягучим мёдом, что лился на душу для рыжеволосого. Он чувствовал как тот хочет его внимания, как желает прикоснуться и сделать что-то большее, но не может. У них был спор, в котором выиграл омега, а потому он знал, что альфа ничего с ним не сделает, ведь таковыми были их условия. Теперь же они исключительно секретарь и начальник — ни больше, ни меньше. — Значит, для Вас я — пустое место? — спокойно произносит Чон, а в мыслях уже омегу к себе за подлкотники кресла поворачивает, колено меж его стройных ног вставляет и рукой щёчки мягкие обхватывает, смотря прямо в карие глаза. Альфа сдерживается, контролирует своё тело, но не мысли, которые полностью заполнены тем, что он несносного омегу прямо в этом же кресле за рабочим столом грубо целует. Чон облизывает языком подсохшие губы, сдерживаясь, чтобы мысли в реальности не воплотить. Хочется, сильно этого хочется, но Чонгук подобное себе не позволяет. Пока ещё слишком рано. Омега передумает насчёт своего решения, сам захочет вернуть былые отношения и альфа уверен в этом, ведь не сможет его истинный так просто от него отделаться, нет, если оставил метку, пометив своё, то уже успел связать их обоих невидимыми узами. Омега не уйдёт, ему не хватит сил, а если всё же сделает это, то Чонгук наплюёт на их спор и сам Чимина вернёт, сделает всё, что только будет возможно, но добьётся свою рыжеволосую бестию. А пока ещё слишком рано, омега, наверное, не почувствовал их общую связь, которую лишь недавно обнаружил сам брюнет. Но у них двоих полно времени, его будет более чем достаточно, чтобы помириться, забыв старые обиды. — Вы это сказали, не я, — отрезает Чимин, даже не взглянув на альфу. Чонгук недовольно поджимает губы. Какая же вредная его любимая Вишенка, какая же она обидчивая и принципиальная, что аж зубы сводит от таких холодных ответов. Но в то же время прекрасная и неповторимая, берущая за самую душу и пробуждающая всё самое сокровенное и ранее не доступное в альфе. Брюнет с трудом сдерживается от того, чтобы не усадить вредного омегу на стол и не встать напротив его, расправляясь с ним без лишних слов, только касаниями. — Не Вы, я, действительно, но так ли Вы думаете? — Именно так, и никак иначе, — омега всё так же холоден к альфе, даже карих глаз к нему не поднимет. Ответит, а после продолжит писать в своём блокноте. И это выводит брюнета сильнее. Чонгук шумно сглатывает, нервно галстук поправляет, ослабляя его ещё сильнее, и думает как же устоять перед запретным фруктом, который так близко, что только руку к нему протяни и он твой. Даже понимание того, что когда-то эта фурия уже была близка с ним телесно, никоим образом не успокаивает натуру альфы, будто бы перед ним неприступная крепость, которую он никогда не покорял и не покорит. Это бросает самый настоящий вызов, из-за которого последние крохи спокойствия растворяются в дурманящем вишнёвом запахе и Чонгук понимает, что если он не может омегу взять и обладать им, то Чимин просто обязан дать ему немного своего внимания, иначе брюнет не сдержится. — Чимин, уберите свой блокнот и взгляните на меня. Уделите хотя бы одну минуту Вашего драгоценного времени мне, — Чон уже начинает злиться, когда омега в очередной раз нарочно делает всё по-своему. Снова. — Правильно Вы сказали, у меня не так много времени, поэтому так бездумно растрачивать его на абы кого я не намерен, — хочет улыбнуться Чимин, но свои эмоции он хорошо контролирует. Наконец-то он может владеть собой на все сто процентов, без всяких внезапных слёз и краснеющих от смущения щёк. Сейчас он не проронит ничего лишнего, будет действовать обдуманно, намеренно выводя альфу и безмерно пользуясь своим положением. Внутренняя сучка вновь расцветает, забывая всё плохое, и ехидненько так ухмыляется, ноготки свои на Чонгука подтачивая. Теперь она вдоволь насладиться долгожданной местью, не всё же ей страдать, теперь настала очередь брюнета расплачиваться за те слёзы, которые пролил омега сидя в кабинке общественного туалета. — Попросил бы Вас оставить меня в покое, у меня много дел, а Вы лишь мешаетесь под ногами… — только и успевает произнести омега, как вдруг брюнет срывается. Он разворачивает Пака резко на кресле за спинку к себе лицом, хватает его за плечи и поднимает, усаживая на стол, наплевав на все документы, что оказались под омежьими бёдрами. Обеими ладонями обхватывает омегу за щёки и рыжеволосую голову ближе к себе притягивает, опаляя шёпотом губы. — Нарочно это всё делаешь? — Да! Да! И ещё раз да? Доволен? — пытается скинуть с себя руки Пак, сопротивляется альфе, ещё больше распаляя его азарт. Чон подавляет его попытки ускользнуть, держит и от себя не отпускает. Омега в его руках такой хорошенький, тёплый, желанный, будь бы он ещё и покорным, то Чонгук готов бы был у его ног склониться, только бы завладеть им вновь. Но омега так просто не даётся, отпирается, не сразу понимая, что альфа между его ног встал, кусается и визжит до тех пор, пока его рот ладонью не зажимают. — Ты даже не представляешь как я хочу это сделать, — Чимин невольно думает о близости. В таком положении и не грех о таком подумать, но альфа имеет ввиду далеко не это. Он продолжает держать омегу, тому рот затыкая, а сам наклоняется ближе к виску, носом водя по нему и в рыжих волосах на мгновение замирает. Чимин прикрывает глаза, чувствуя себя чертовски слабым перед распалённым альфой, дрожит и ни о чём кроме сильного мужчины меж своих ног не думает. Омега чётко понимает, что Чонгука нужно оттолкнуть, укусить, накричать, сделать всё, только бы выбраться на свободу, но молчит и к своему стыду течёт, чувствуя себя уязвивым. Давно над ним не брали вверх, и он уже успел забыть как это прекрасно, когда альфа доминирует. Хоть было и паршиво понимать, что Пак только-только сумел взять себя и свои эмоции под контроль, как Чонгук снова вывел его из состояния покоя, что у омеги всё нижнее бельё вновь намокло. И тут Чимин осознает, что если альфа захочет взять его прямо на столе, то он будет сопротивляться, не даст ему так просто, но по итогу всё равно падёт, тело жаждущее альфу подведёт его. На мгновение омега даже не понимает, почему Чонгук так на него влияет? Только стоит ему применить к омеге силу и к чему-то принудить, Пак уже как течная сучка лежит перед ним, готовая раздвинуть свои ноги. Строптивая, острая на язык, но течная сука. Вспомнить подобное с другими омега не мог, всё шло из головы к чёрту, когда Чон начал обнюхивать его волосы, ближе внизу прижимаясь к скрытой одеждой промежности. Может он напросто мазохист, который любит, когда его берут через силу и сам брюнет тут совсем ни при чём? Пак не знает и не хочет думать об этом сейчас, ведь есть то, что выбивает из него все ненужные мысли и омега безвольно тает в чужих руках. Чонгук шумно втягивает чарующий запах с омеги, того никуда от себя не пуская. Он удерживает Чимина на месте, закрывает ему рот и не может надышаться им, сходя с ума. Казалось его спасёт от этого наваждения лишь то, если он сожрёт этого омегу целиком, будто бы он был каким-то хищником, а Чимин в его руках — жертвой, прекрасной и до безумия желанной. — Какой же ты сладкий, Вишенка, — сорванно шепчет возбужденный альфа, руку от пухлых губ отнимая и целуя Пака, как мечтал об этом ещё пару минут назад. И омега отвечает ему взаимностью. Ластится ближе, в ответ обеими руками к мощному телу прижимаясь, и стонет несдержанно, в нетерпении губы партнёра покусывая. Чимин сначала хотел приличия ради покричать, пару раз ударив брюнета, но что-то идёт не по плану, и Пак решает, что всё-таки поддастся искушению. К тому же сучка особо против не была, исход был предсказуем, пусть и было немного обидно за такое простое падение казалось бы неприступной крепости, но приятно было не менее. Чон мычит безвольно в пухлые губы, прижимается к покорному телу и чувствует себя самым настоящим пленником омежьих чар. Омега думал, что покорили его, взяв силой, но оказалось всё наоборот, он сам пленял своими устами, не позволяя Чону от себя отстраниться и оборвать их поцелуй. Чимин к телу альфы прижимается, так нагло предлагая себя прямо на рабочем столе, отчего альфа стонет в мягкие губы, готовый ради омеги на всё. Уж слишком хороша была чертовка в его объятиях, ради такой не жалко было бы пройти весь мир и дойти до края света и Чонгук бы пошёл за омегой, если бы это только понадобилось. Но Чимин не требовал каких-то несусветных подвигов, единственное, в чём он нуждался, был сам альфа, его присутствие и прикосновения. И только пара успела примириться со своим положением в жуткой потребности друг в друге, как вдруг откуда-то в задвижке завибрировал телефон. — Подожди, — Чимин быстро понимает, что это его телефон, поэтому на мгновение отстраняется от губ альфы и просит того достать его гаджет. Чон недовольный тем, что их прервали, стонет поражённо, но омежью просьбу выполняет, продолжая между разведённых ног стоять и желая поскорее продолжить. Чимин же понимает, что звонит ему Хосок, поэтому тут же принимает вызов, ложась полностью на стол и голову с края свешивая. — Да? — сглатывает возбуждённый омега, с трудом отходя от той эйфории, в которую его ввёл альфа — Чимин, собирай свою задницу быстрее, я уже выезжаю и скоро буду у твоего офиса, — омега слышит на заднем фоне шелест листов, которые альфа складывает в дипломат, одновременно разговаривая с ним по телефону и это отрезвляет опьянённые сознание. Чимин протирает закрытые глаза пальцами и пытается собраться с мыслями, хотя лежит перед брюнетом не совсем в приличной позе. Но в данный момент это его мало волнует, больше тревожит другое. — Освободился раньше? — прикусывает губы омега, чувствуя ползущие по бёдрам к промежности ладони Чонгука. — Да, к тому же меня Тэ торопит, спешит в торговый центр, поэтому давай быстрее, ноги в руки и спускайся. Я быстро доеду до тебя. — Я понял, — выдыхает омега и не знает как ему поступить, с одной стороны он хотел прекратить с Чоном всякие интрижки, а с другой не может сделать этого, так как всё ещё зависим от него, его рук, поцелуев. — Давай, и помни, что временный порыв не должен управлять нами, ко всему нужно подходит с холодной головой, — произносит Хосок, уже желая отключиться, но Чимин, не поняв последней фразы, переспрашивает. — Подожди, ты о чём сейчас? — Чимин приподнимается и о стол локтём упирается, смотря на альфу рядом с собой снизу вверх. — Просто дружеское напоминание, ничего такого, — поясняет альфа, а после сбрасывает вызов. Чимин теряется, а Чонгук, вновь к нему льнёт, желая продолжить, но его обламывают и отстраняют с поцелуями. — Нет, — твёрдо и осознанно произносит омега, прислушиваясь к Хосоку. Он действительно сдался слишком просто, поддался временному порыву, страсти, чего делать был не должен. Сам же говорил, что хочет со всем покончить и так просто поддался искушению, как только ему выдалась такая возможность. Позор. Какой позор, и где была всё это время его гордость? Чимин отстраняет от себя Чонгука, встаёт на ватные ноги, чуть шатаясь, и спешит собраться, чтобы успеть выйти из офиса до того как подъедет Хосок. Начинает собирать рассыпавшиеся по полу документы, с которыми нужно было доработать, и всё в папку возвращает, решая закончить с Чонгуком на том, что было, больше не желая продолжения. И как бы сильно не ныла задница, истекая огромным количеством смазки, омега больше не поддастся искушению, закончит всё на корню. — Хочешь уйти? А как же твои поцелуи, объятия… — возбужденный Чон с трудом переваривает информацию о том, что омега собирается оставить его. Он складывает вещи, быстро хватает пиджак и телефон, уже готов уйти, но только альфа не даёт ему этого сделать. За предплечье хватает, хочет обратно вернуть, вот только омега скалится. — Я сказал нет, я не собираюсь всё это продолжать и спать с тобой только потому, что мой организм так просто сдаёт свои позиции. Забудь, что только что произошло и отпусти меня. — Значит, забыть? — Чон понимает омежье «нет», поэтому сразу отпускает омегу, больше не удерживая того силой. — Да, не хочу терять себя из-за минутной слабости и страсти. Я всё так же хочу уйти из этой компании и я это сделаю сразу, как только у меня появится возможность. Поэтому забудь всё, что только что произошло и больше не смей ко мне лезть, в следующий раз я ударю. Делай, что хочешь, но клянусь так просто ты больше мной не завладеешь, — произносит твёрдо уверенный в своих словах омега, а после спешит оставить брюнета у собственного стола. Он даже не обернулся на него, не желая вспоминать свою слабость. Уж слишком просто он поддался той силе, которую имел Чонгук, он слишком поздно осознал это, но спасало только то, что альфа не успел им завладеть полностью. Тогда бы он себе подобное точно бы не простил.