Иди к чёрту, Чон Чонгук!

      Придерживая дверцу автомобиля, альфа ждёт, когда Чимин выйдет из салона и с недовольным выражением лица поправит тёмные очки на переносице. Рыжеволосый сложившейся ситуацией доволен не был, а потому хотел начать возмущаться и ворчать на похитивших его мужчин вновь, желая им хорошенько потрепать нервы на протяжении всего пути. Но гневные слова тут же утопают в охватившем омегу удивлении, когда он взгляд с альф на раскинувшийся за их спинами особняк переводит. Пак тут же старается припомнить момент, когда Чонгук ведал ему о своих родных, вот только точного описания их положения он что-то припомнить не мог. Стягивая с глаз очки, Чимин ладонью спасается от солнечных лучей, чтобы без помех рассмотреть чужие владения. Мужчины, привыкшие за годы своей работы на семью Чон к их дому, омежье удивление не разделяют, напоминая, что их ждут. Чимин на сказанное лишь кивает, молча продолжая по сторонам оглядываться, и без пререкательств следует за тремя ведущими его мужчинами ближе к особняку. Помимо пышных, аккуратно подрезанных кустов, что выложенную из камня дорогу обрамляли, омега засматривается на разбитый прямо перед особняком фонтан. Пак сдержать свой порыв был не в силах, мимо фонтана проходя и руку к нему протягивая, чтобы струи воды холодным дождиком орасили его ладонь и край не загнутого рукава. На подобный жест альфы не проронили и слова, довольные тем, что больше Пак с ними не пререкался и не бранил, как делал это бо́льшую часть всей дороги. Но долго их радость не продлилась. Меж ладоней влагу растерев, омега быстро вернул себе былой настрой. — И как давно вы работаете на этих «похитителей»? — глаз с четырёхэтажной белой постройки не сводит парень, продолжая изучать владения семьи своего истинного. Особняк казался чертовски огромным, таким, будто был готов принять не меньше половины тысячи людей под свою крышу. Сам интерьер дома больше напоминал здания из девятнадцатых-двадцатых веков, своими размерами и декором внушая немое восхищение. Если бы не обстоятельства, то, возможно, Чимин бы и остался снаружи подольше, прогуливаясь вокруг крупной постройки и рассматривая её со всех сторон с неподдельным интересом, что заняло бы немало времени, его габариты принимая в расчёт. Но долго полюбоваться прекрасным строением не получается, омегу заводят по лестнице внутрь особняка, ведя его по незнакомому пути. Рыжеволосый и здесь не может сдержать себя от мечущегося от одного угла к другому заинтересованного взгляда. Если бы он не знал кому принадлежали эти владения, то подумал бы, что здесь обитают настоящие великаны, предпочитающие свободно перемещаться в широких стенах своего дома. Мысль о том, сколько времени занимала одна уборка и сколько людей ухаживало за этой махиной, всё никак не выходила из головы Пака, пока того вели через половину особняка. По его подсчётам требовалось не меньше дюжины опытных людей, которые бы целыми днями напролёт полировали каждую поверхность. Всё до единого казалось чертовски новым и идеально чистым, не подавая хоть каких-то признаков на пыль и прочую грязь. И чем дальше омегу вели, тем больше он убеждался в том, что Чонгук явно многое утаил о себе и о том, где жил всё свои детские годы до наступления совершеннолетия.       Размеренные шаги по полу длинных коридоров отражаются от стен и гулким эхом проносятся на несколько метров вперёд. Пак с уже разгоревшимся любопытством изучает по пути в неизвестность обилие висевших на стенах картин, минувших с рядом идущей троицей пары прислуг и внушающей длины ковёр, сотканный явно вручную и не имевший, как казалось Паку, конца. И только Чимин успевает проникнуться к окружающей его обстановке, как сучка внутри неожиданно царапает омегу где-то под рёбрами, не позволяя отвлекаться. Рыжеволосый быстро опомнился от той роскоши, от которой когда-то сбежал его альфа, тут же пытаясь настроиться на скорый разговор с ждущей его частью семьи Чон. — Я так и не услышал ответа на мой недавний вопрос, — едко напоминает омега, на что идущим рядом с ним альфам хочется ускорить шаг. — Знать подобное не столь важно для вас в сложившейся ситуации, поэтому предпочту об этом умолчать, — Чимин на такой ответ усмехается, но так просто отстать от похитивших его мужчин не спешит. Свои очки, что в руке весь путь нёс, на край нагрудного кармашка за дужку устраивает, решая отыграться на своих «похитителях». — А узнать, когда меня от сюда обратно увезут с извинениями, можно? Мой друг не придёт в большой восторг, поняв, что я перестал выходить на связь сразу после того, как встреча с ним уже была назначена. А зная его, то Чонгук первый о моей пропаже узнает, а уж он... — рыжеволосый на главного среди трёх альф смотрит пристально, голову к нему повернув и не сразу заметив того, что коридор особняка привёл их дверям, у которых омегу давно поджидали. — А он непременно вернётся обратно домой, чтобы забрать тебя прямо из моих рук, — заканчивает фразу за младшего Пака один из хозяев особняка, стоя перед большими закрытыми дверьми. Позади его находилась пара слуг, готовых в любой момент по приказу эти двери открыть и запусть внутрь омег, оставляя их наедине.       Чимин от альф всё внимание на вмешавшегося в их разговор переводит и рот прикрывает, не смея ему хоть что-то первым сказать. Родитель Чонгука застаёт Пака в расплох, отчего тот останавливается в нескольких шагах от Ли, ощущая как под пристальным взглядом тёмных глаз лёгкий трепет страха медленно подбирается к сердцу, учащая его стук. В голове невольно всплывают отрывки Юновых фраз о том, каким человеком был их с Чонгуком папа, и как братья переживали насчёт желания своего родителя с Чимином увидеться. Сейчас же Пак старается скрыть охватившее его неприятное удивление, примеряясь с мыслью, что старший Чон — омега, такой же, как и сам Чимин. Вот только это мало успокаивает парня, особенно под тем сияющим взглядом Ли, что руки назад завёл непринуждённо. Строгий стиль в одежде только подчёркивал стать его обладателя, отчего Паку казалось, что он, как провинившийся ученик, попался строгому директору. Вот только вместо упрёка или выговора его ждал нелёгкий разговор, итоги которого рыжеволосый надеялся вытянуть на свою сторону, понимая в чём будет заключаться вся его суть. — Рад тебя вновь видеть, Чимин, — Ли растягивает тонкие губы в мягкой, больше походящей на снисходительную улыбке. Сам же Пак большой радости по поводу этой встречи разделить не может, ощущая непонятный трепет в животе, похожий под описание «как-будто бабочки порхают». Пальцы на руках чуть подрагивают, ладони едва заметно становятся влажнее, отчего омега спешит их в карманы своих брюк засунуть, стараясь всем видом показать, что такого формата визит в чужие владения ему не по нраву. — Я был бы рад этому так же, если бы не условия и причины моего нахождения прямо здесь и сейчас, — выпаливает парень, на что Ли смеётся и без лишних комментариев спешит позади стоящим двум бетам рукой махнуть, чтобы те перед ними двери распахнули. Ждать, пока рыжеволосый от шока, вызванным от увиденного, отойдёт, Чон старший не собирается, а потому разворачивается к альфам и Чимину спиной, заходя внутрь просторного помещения, зная, что за ним последуют. Что-то пояснять молодому омеге никто даже не думал, поэтому рыжеволосый попытался самостоятельно к мысли прийти, что в особняке имелась настоящая зимняя комната, в которой было бесчисленное количество неизвестных ему растений. Меньше всего Чимин представлял увидеть за таинственными дверьми большой сад, в центре которого был расположен небольшой столик и два стула за ним. О такой зоне отдыха омега даже не подозревал, всё больше и больше поражаясь не только размерам особняка, но и его содержимому. О полной составляющей этого дома он мог только воображать, даже не представляя что ещё могло находиться внутри. Стараясь привыкнуть к самой настоящей оранжерее, Чимин без лишних слов следует за хозяином дома, всё так же пытаясь совладать с собой и своими небольшими переживаниями, какие он считал неприемлемыми рядом с родителем своего истинного. Омега буквально заставлял себя сосредоточиться на окружающей его обстановке и человеке напротив, чтобы почувствовать себя более уверенно. Лишние нервы из-за «похищения» не пошли ему на пользу, отдаваясь в животе небольшим дискомфортом и лёгкой тянущейся болью. Рыжеволосый втянул тёплый и влажный воздух всей грудью, подмечая сладковатые запахи цветов, витавшие вокруг его в просторном помещении, всё в той же попытке перевести внимание и сбавить подкатившую тревогу.       Сама же зимняя комната представляла собой крупное помещение с сооруженным стеклянным куполом вместо привычного потолка, который являлся естественным источником освещения, помимо дополнительных, искусственных. Бо́льшую часть комнаты заселяли сами зелёные растения, часть из которых имела крупные и маленькие пёстрые цветы, вьющиеся плети, лианы и ещё нераспустившиеся бутоны. Не все растения были омеге знакомы, немалая часть была привезена из других стран и континентов, отчего Пак невольно засмотрелся на окружающую его живую красоту, не сразу подмечая, что его подвели к центру комнаты, неоднозначно намекая ему сесть за один стол с уже устроившимся на удобном стуле старшим омегой. Для Чимина один из прислуживающих семье Чон бет отодвинул стул, безмолвно прося его сесть прямо напротив Ли. Парень несколько секунд колебался, но всё же принял чужое предложение, тут же возвращаясь под проницательный взгляд тёмных глаз, цепляющихся за самое нутро.       Чимин чувствует себя дискомфортно, поэтому на мгновение опускает глаза на стол, замечая оставленные на нём заранее две чашки с блюдцами, заварочный чайник, аккуратные тарелочки с десертами и прочие мелочи, которые не вызывают и капли аппетита. Почему-то омеге казалось всё это чертовски небезопасным для приёма внутрь, не зная склонен ли родитель Чонгука к отравлению неугодных ему людей. Судорожно сглотнув слюну при виде того, как слуга разлил по чашкам горячий чай, Чимин мысленно настраивает себя ни в коем случае не дотрагиваться до всего стоящего перед ним, переживая за свою сохранность. — Надеюсь, что прибытие сюда не стало для тебя слишком внезапным, — улыбается Ли, когда беты их оставляют одних, покидая зимнюю комнату и прикрывая за собой двери. — Понимаю, что Чонгук мог скрыть от тебя моё желание встретиться с тобой, но, зная его характер, то навряд ли бы он стал молчать по этому поводу, никак тебя не предупреждая. Понимая его и его настрой против нас с отцом, полагаю, что он даже попытался тебя предостеречь... — И не только, — не даёт закончить омеге фразу Чимин, вспоминая с каким нежеланием Чонгук ему обо всём этом рассказал незадолго до их с Ли встречи. Старший Чон чуть губы поджимает на столь грубое прерывание, пальцы в замок сцепливает и на коленях их укладывает, продолжая сидеть с прямой осанкой. Чимин же напротив откидывается на спинку стула, руки на подлокотниках оставляя и желая к самой сути их вынужденного разговора подобраться. — К тому же ваше приглашение не было таким уж и приятным, особенно если его передали мне трое альф, предоставляя мне не только факт вашего желания меня видеть, но и папку с моей биографией. И как долго вы следили за мной? Судя по фото вы начали слежку не так уж и давно. — Какая же это слежка? — усмехается с небрежностью старший омега, не видя в этом чего-то из ряда вон выходящего. — Просто я решил, что присмотреть за омегой моего сына не будет лишним, к тому же за тобой не было тотального контроля, разве что... — Конечно, следить за мной, следуя до дома моих родителей, что находится за городом, крайне глупо, так как вычислить преследователей было бы чертовски просто, — Чимин быстро подмечает, как меняется лицо сидящего напротив омеги, когда парень его перебивает, не давая высказываться до конца. Это явно не нравилось Ли, но он старался не придавать этому большого значения. Но получалось это не очень хорошо, так как он привык к тому, что его слушают до конца, не позволяя себе чего-то подобного. И только из-за большой ценности рыжеволосого сорванца омега лишь крепче пальцы в замке сжимает, продолжая, не взирая на подобные неприятные моменты. — У меня не было в целях следить за тобой ежеминутно, было достаточно только информации о твоём местоположении и сопровождении, не более того. Но сейчас не об этом, а о... — Вашем сыне? — Чимин невольно в улыбке растягивается, в очередной раз обрывая говорящего. Тот втягивает ноздрями воздух, а после спокойно продолжает. — Именно, я хотел бы поговорить с тобой о нём. Я знаю, что после той встречи и разговора с тобой в доме твоих родителей о вашей с Чонгуком помолвке ты и он были сильно... удивлены. — Мягко сказано. Вы без каких-либо предостережений и опаски вырвали меня из дома моего дедушки, поставили перед фактом нашей с Чонгуком истинности, а после хотели принудить к браку. — О принуждении не было и речи, — с наигранным удивлением и наивностью Ли расцепляет руки и одну из ладоней на грудь кладёт. — Мы лишь хотели ускорить процесс вашего воссоединения, как семьи, и не больше. Вы предназначенные, а значит, что рано или поздно вы сойдётесь и станете мужьями, а после родителями ваших будущих деток. Я со своим супругом хотели лишь чуть притянуть момент с браком, остальное легло бы только на ваши плечи. Мы ни в коем случае не стали бы принуждать вас к такому же скорому продолжению рода, как и браку. Просто наблюдая за вашими взаимоотношениями со стороны и анализируя ваши характеры, мы с мужем поняли, что вы не будете способны прийти к такому решению сами, без чьей-либо помощи, по крайней мере в ближайшие годы так точно. — Ли взгляд с карих глаз опускает чуть ниже, цепляется за едва заметный краешек Чонгуковой метки, которая была видна из-за тройки расстёгнутых пуговиц, а затем продолжает, ещё мгновение не сводя глаз с не полностью зажившего укуса у ключиц: — Насколько я помню, твой папа родил тебя во времена своей учёбы в университете. Я сам в твои годы уже был родителем, а что касаемо тебя? Боюсь, что со современными стандартами и твоей позицией я внуков не увижу ещё лет десять, а ведь здоровье омежье не вечное. Я просто хочу, чтобы вы с Чонгуком заключили брак, потому что верю, что только он поможет вам принять правильное решение, — Чон на Чимина смотрит с мягкой улыбкой, взглядом на чашку с блюдцем указывает и сам свою в руки берёт, продолжая, — ты же такой симпатичный омега, разве тебе не хотелось родить такого же, как и ты, красивого ребёнка? Я уверен, что у вас с Чонгуком родятся сильные и здоровые детки, и ты даже не представляешь как я жду этого момента. Только представь, какими они будут... эти маленькие ножки и ручки, первые словечки и шаги... Всё это большое счастье в жизни каждого омеги, как и любящий супруг рядом. Ну разве ты не хотел видеть в будущем с собой надёжного партнёра, который тебе подарит возможность стать родителем этих маленьких солнышек? — рыжеволосый чуть голову наклоняет и бровь поднимает, понимая, что подобное не пробирает его умилением, лишь сучкиным «Фи» в голове отзываясь. — Нет, никаких «маленьких солнышек» я не хотел видеть рядом с собой, больше предпочитая свободу, нежели такой плен. Я не люблю детей и не хочу своих, так же я не желаю никакого брака, несмотря на нашу с Чонгуком истинность. Мне хорошо с ним и без железяжки на пальце. Мне не нужно всё это, никакого бремени, а потому я волен в любой момент закончить наши с ним отношения и вновь вернуться к прошлому образу жизни, если только захочу, — уверен в своих словах Пак, но Ли, смотря на него, лишь усмехается, прищуривая взгляд и ощущая в его словах ложь, в которую Чимин верил до сих пор. — Если захочешь... а захочешь ли? Хм... думаю, правильнее спросить — а сможешь ли? Способен ли ты уйти от Чонгука? Уйти и не обернуться, забыть его и жить своей прошлой жизнью, как это было ещё недавно? Или же чувства, которые зародились между вами уже не дадут тебе этого сделать, всё же твои мысли о свободе отбирая? — глаз с молодого омеги старший не сводит, впивается ими в своего визави, заставляя вновь задуматься о том, что не раз Чимина тревожило в последнее время. — Смогу, если захочу, — облизывает губы рыжеволосый, сглатывая, чтобы подсохшее горло смочить. Сам он старается верить в сказанное, боясь принять свою развившуюся зависимость от нашедшегося истинного. Взгляд Ли необъяснимым образом вгоняет Пака в состоянии тревоги и беспокойства, не давая ему почувствовать среди уголка искусственной, но живой природы и доли комфорта. — Главное, чтобы ты сам в это поверил, — с усмешкой на губах отзывается Чон, замечая, как парень напротив опять сглатывает, руки в замок сцепив неловко из-за раскрашенного гипса и большими пальцами играясь, в попытке унять своё беспокойство. — Выпей чашечку чая, тебе понравится. — Пожалуй, воздержусь. Я был бы больше благодарен вам, если бы мы побыстрее закончили. Нахождение меня здесь... сильно задерживает. Вы не назначили мне эту встречу так, чтобы я мог включить её в свои планы, а по тому я хотел бы как можно скорее вернутся к оставленным делам, — вновь губы облизывает Пак, надеясь провести в неприятном обществе родителя своего истинного как можно меньше времени. — Увы, но этого я тебе позволить не смогу, пока полностью не буду удовлетворён результатом, который хочу увидеть и услышать в ближайшее время. Придётся тебе сегодня свои планы оставить и дать мне возможность насладиться твоим чудесным обществом ровно столько, сколько я захочу. Когда же ещё я смогу это сделать, если не сегодня? Это же такая прекрасная возможность рассмотреть и узнать тебя получше. А то Чонгук мне такого испытать не позволяет, пряча тебя за своей спиной, оберегая и не разрешая даже поговорить один на один. Поэтому, когда ты здесь и рядом нет моего сына, попрошу тебя о небольшой услуге — позволить мне ещё какое-то время провести с тобой вместе, — растягивается в мягкой на вид улыбке Ли. Чимину же хочется встать и уйти, осознавая, что только один взгляд Чонгукова родителя пробуждает внутри него неприятное ощущение. Он не провёл в обществе старшего омеги и часа, как уже успел почувствовать себя отвратно. Один только вопрос об Чонгуке смутил Пака так, что заставил его сомневаться в своих же убеждениях. — Давайте не станем разыгрывать эти глупые роли со всеми формальностями? Хотите без каких-то прикрасов услышать правду, которая так и рвётся из меня, не давая покоя? — утаивать ничего младшему омеге не хочется, хочется только сбежать из этой комнаты и от этого человека куда подальше. — Буду рад услышать её. Сам сторонник прямолинейности, — брови мужчины чуть взмывают вверх, в желании услышать нечто интригующее. — Если это действительно так, то слушайте: убеждать меня в чём-то и склонять на свою сторону — бесполезно, зря только время потратите. Так же я не горю желанием удовлетворять ваши прихоти, ведь у меня есть свои принципы, которые, к сожалению для вас, не позволяют мне идти на поводу у кого-то, если я сам этого не захочу. А ещё повторюсь, что не хочу ни брака, ни детей, ни каких-либо ограничений с вашей стороны и со стороны других людей, никак не связанных с нашими с Чонгуком отношениями. Ведь именно за этим вы меня сюда притащили, верно? Хотели сделать из меня друга, чтобы вновь иметь доступ к своим сыновьям и контролировать их через меня? Ну уж нет! Такого я ни за что не допущу. Теперь мою позицию вы знаете не по наслышкам от других, а конкретно от меня — ни брака, ни семьи, ни дружбы, на этом точка! Сейчас вы должны понимать, что менять что-то в своей жизни в ближайшее время я не намерен от слова совсем, как впрочем и выслушивать ваши речи, поэтому требую вернуть меня обратно и прекратить следить за мной.       Собравшуюся решительность в омеге Ли видит чётко, понимая, что тот будет стоять на своём. Понимая, что просто так своего ему не добиться, Чон решает дать парню возможность на время показать свой характер и дать возможность «уйти». — Не вижу в твоих желаниях ничего запретного. Если не хочешь сидеть за этим столом рядом со мной, то хорошо, ты можешь идти, я не стану тебя останавливать. Не хочешь, чтобы за тобой следили — я отзову своих людей и больше они не станут приследовать тебя. Не по нраву моё общество — я стерплю этот факт. Делай, как считаешь нужным, препятствовать я не стану, — снисходительно улыбается старший, когда Пак, не медля и секунды, поднимается из-за столика, решая сделать всё так, как сказал ранее. — Надеюсь, что и в дальнейшем вы не станете оказывать на меня, моих родителей и ваших сыновей никакого давления, даже косвенного. Всего хорошего, — мгновение под взглядом тёмных глаз выдерживает Чимин, а после, не задерживаясь, тут же направляется к выходу. Омега надеется распахнуть большие двери и застать за ними трёх альф, в попытке вернуться в город. Вот только те самы двери не поддаются омежьим ладоням, когда рыжеволосый пытается покинуть зимнюю комнату. — Они закрыты, Чимин, и откроются только тогда, когда я этого захочу, а о моих желаниях ты уже слышал минуту назад. Поэтому теперь, выкинув свой порыв и попытавшись убежать от меня, будь добр вернуться на своё место, ведь мы только начали, — придерживает одной рукой, мизинец оттопырив, чашку с чаем Ли, наблюдая за тем, с каким удивлённым лицом к нему оборачивается Чимин. — Что значит они закрыты? Я хочу уйти. В конце концов я не ваш пленник! Вам мало одного похищения? Хотите держать меня здесь, пока не буду согласен принять вашу волю? — Пак зло ладонью ударяет закрытую дверь, возвращаясь к родителю своего альфы, желая только одного — уйти. — Успокойся, не стоит злиться из-за этого, лучше присядь рядом и давай продолжим спокойно разговаривать о том, что обсуждали чуть ранее, — с полным хладнокровием к чужой вспышке эмоций относится Ли, не желая принимать омежье неповиновение. — И это так вы не собираетесь останавливать меня? Запираете с собой, пока я не соглашусь с вашими желаниями? — Я не стану дальше общаться с тобой, пока ты не успокоишься и не сядешь напротив меня, наконец-то спокойно слушая. Хочешь побеситься и выместить свои злость и гнев? Пожалуйста, ты волен это сделать, только когда успокоишься, будь добр исполнитить мою просьбу и сесть обратно, слушая и не прерывая меня, — отпивает чай из чашки старший Чон, продолжая наблюдать за тем, как парень перед ним не спешит садиться обратно за столик. Ли, как и сказал ранее, первым говорить не собирается, выжидая, когда его желание удовлетворят. Спешить ему было некуда, ибо день был выделен специально для омег его сыновей и их самих, а потому Чон даже не думает и рта открывать, отпивая чай и ожидая ровно столько, сколько Чимин пытался с ним спорить и пререкаться. — Я не кукла, чтобы со мной играть, — продолжает злиться Пак, не готовый так быстро сдаваться, вот только ответа так и не следует. —Будете играть в молчанку? — разводит руками стоящий омега, сводя брови и не сводя с сидящего глаз, понимая, что Ли был настроен серьёзно, готовый ждать до тех пор, пока Чимин не сдатся и не сделает так, как было озвучено мгновение назад. — Ваше право, только я бегать за вами на задних лапках и потакать не собираюсь, не хотите разговаривать со мной — ну и не надо! — Рыжеволосый зло всплескивает руками, возвращается к дверям и продолжает стучаться в них, не скупясь в выражениях.       Ли с улыбкой за тщетными попытками омеги своего старшего сына уйти от него наблюдает, прекрасно понимая каким будет итог. И всё происходит с точностью так, как он и рассчитывал, когда уже через пятнадцать минут перед ним усаживается раскрасневшийся разозлённый парень, руки на груди скрестив, никак не желая с маленьким поражением мириться. — И что тебе твоё нежелание кого-то слушаться дало помимо ненужного раздражения? Только прошу заранее, будь добр со мной не выражаться теми словами, с которыми общался с той дверью. Брани от тебя мне уже хватило, — легко смеётся омега, на распалённого парня взирая. — Я. Не стану. Принимать. Вашу. Волю, — морщит нос Пак, на что Чон только мимо ушей все слова пропускает. — Чимин, ты сейчас крайне зол, я понимаю, выпей немного чая и тебе станет намного легче. Он был изготовлен из плодов кустарника, которые растут Венесуэле, и нескольких других трав. Так же не стоит бояться, что я туда что-то подсыпал, ведь я пью тот же чай, что и у тебя в чашке. Давай всё обсудим спокойно, ты же уже понял, что так просто от меня не уйти? Поэтому давай сделаем всё без лишних споров и ненужной нервотрёпки. Выпей чай и мы спокойно продолжим, — рыжеволосый со скепсисом на чашку с блюдцем смотрит и мало верит словам родителя Чонгука, что тот ничего туда не подсыпал. И лишь понимая во что это может опять вылиться, Чимин нехотя берёт чашку, отпивает немного и ощущает на языке странноватый привкус. — Он с гуараной, мой любимый, после него ощущаю прилив сил и бодрости. Хотя для тебя, думаю, стоило подобрать что-нибудь полегче, чтобы этот чай тебя хотя бы немного успокоил, — за мечущий злобу взгляд цепляется Ли, в омеге напротив видя Сау. К притихшемуся Чимину старший приглядывается получше, допуская до себя мысль, что в нескором будущем у него будут такие же рыжие внуки со сложным характером. О нескольких поколениях своенравных омег он был наслышан давно, понимая сколько ещё всего требовалось сделать, чтобы приручить одного из таких «огненных», в свою семью из чужой Чимина забирая. — Почему вы не можете оставить сыновей в покое, навязывая им свою волю и продолжая за ними следить, даже когда они покинули ваш дом? Вы даже омег им выбирали, желая над всей их жизнью иметь контроль, — из рук чашку не выпускает парень, вновь чай отпивая и ощущая ответную реакцию своего организма на него, подобную с той, будто бы он пил очень крепкий кофе. — Думаю, ты не будешь способен понять подобный жест, не имея своих детей. Даже если я начну тебе объяснять свои мотивы, то столкнусь с ещё бо́льшим непониманием с твоей стороны. — Это повторная попытка наш разговор к детям свести? — одну бровь поднимает Чимин. — Это попытка уберечь твои нервы от очередного приступа гнева и меня от твоей грубости, — мужчина повторяет движение бровью за парнем и уже через мгновение в унисон с ним смеётся. — Но как бы не было, отсутствие у меня детей не убережёт вас от моих расспросов. По крайней мере ещё не понятно, кого с кем заперли: вас со мной, или меня с вами, — смолкает Чимин и чашку выше приподнимает, акцентируя на ней всё внимание Ли, а после отпивает из неё больше половины, испытывая достаточно ощутимый прилив сил, о котором ранее упоминал сидящий напротив мужчина. — Время это выяснить у нас есть в избытке, — прищуривает глаза старший Чон, понимая, что Чимин достаточно сильно отличался от своего папы, хоть сходство в их внешности и характере было явное. — Поэтому предлагаю сразу перейти к решению этого вопроса.

***

      Первым выйдя из салона авто, не дожидаясь когда «похитившие» парочку альфы откроют перед ним двери, ЮнСан протягивает ФаХёну ладонь, того с неохотой выпуская наружу и наблюдая, как омега впал в уже знакомый ему ступор. Сам же юноша быстро взглядом обводит неизменившейся за всё время его отсутствия особняк, после чего на вышедших вслед за ними из машины с долей презрения смотрит, больше всего разочаровавшись в том, что к его семейным разборкам приплели ФаХёна. — Вас ждут, — коротко напоминает один из двоих мужчин, прерывая омежьий шок, в который блондин впал невольно.       ЮнСан из своих пальцев нежную ручку не выпускает, продолжая держать тёплую ладонь, будто бы омегу от него готовы были отобрать насильно в это же мгновение. Больше всего он боялся, что Фа его семья не примет, а ещё хуже — родители попытаются навредить ему, не желая рядом с сыном видеть. Юн мыслями собирается перед встречей с родными, готовясь защищать блондина, и ни в коем случае не думает от Фа отказываться, понимая чем всё это может обернуться. — Кто бы сомневался, — крепче омежью руку стискивает юноша, когда мужчины мгновение выжидающе смотрят на парочку, а после всё же решается направиться внутрь дома, не так себе представляя знакомство Фа со своими родителями. Сам же блондин не произносит и слова во время всего пути, одновременно пребывая в шоке от увиденного и в страхе перед тем, что будет дальше. Меньше всего ФаХён думал, что его теперь новоиспеченная пара имела настолько богатую семью. О состоятельном брате он знал, но не о самих родителях Юна, о которых тот отзывался ещё не так давно негативно. Такое состояние в виде одного только особняка восхищало, отчего паренёк не раз едва ли голову не свернул, смотря на всё с большим интересом и оглядываясь то на аккуратно подстриженные кусты, то на фонтан, а после засматриваясь и на сам особняк.

***

      В привычном жесте руки назад заведя, омега, чью красоту года обошли стороной, неспешно вдоль посаженных в замысловатом порядке растений проходит, находясь неподалёку от оставшегося сидеть за столиком Чимина. — Подранея, пожалуй, моё самое любимое растение здесь. Пусть оно самое и простое на вид из всех здесь находящихся, но оно не менее прекрасное, — омега останавливается напротив нескольких высаженных зелёных кустов, обращая особое внимание среди них на лиану с розовыми цветами, собранными в верхушечные соцветия. Они чем-то напоминали большие удлинённые у основания колокольчики с пятью сросшимися и лишь у самых кончиков разъединеными округлыми лепестками. От цветов исходил приятный нежный аромат, за которым наклонился старший Чон, на пару минут утихая, а после продолжая. — Знаешь, я очень часто прихожу сюда, чтобы оградиться от внешнего мира и забыться за этим маленьким раем, позволяя себе хотя бы ненадолго побыть один на один со своими мыслями. Я создал этот сад тогда, когда мой старший сын сбежал от нас с супругом. Так я пытался справиться с накрывшим меня роем мыслей, не отпускавших меня и на минуту с тех самых пор, как Чонгук покинул этот дом. Но как ты уже знаешь, через пять лет, чуть больше, он вернулся, вот только затем, чтобы забрать у нас и ЮнСана. — Ли от зелёной части сада взгляда не отрывает, общаясь с Чимином на расстоянии и не оборачиваясь на него. — После этого я начал чаще здесь бывать, я бы сказал, что это даже вошло в ежедневную привычку — гулять здесь, когда хотелось о чём-то своём поразмышлять без лишних глаз и ушей. Сюда я редко кого пускаю, считая сад чем-то что-то вроде своей головы и души, в которых время от времени копаюсь, пытаясь разобраться во многих вещах. — Значит, для меня это своего рода честь находится здесь? — рыжеволосый вторую чашку чая опустошает и поднимается на ноги вслед за старшим Чоном, неспешно сокращая расстояние и так же, как родитель Чонгука, всё внимание на зелёные побеги и распустившиеся цветы обращая. — Можно сказать и так, поэтому любой вред, нанесённый этому саду, будет иметь ровно такие же последствия, как если бы что-то плохое сделали и мне. Поэтому неуважительного отношения к этим растениям я не потерплю. Должно же что-то быть у меня под моим прямым контролем, если не сыновья, то хотя бы те же растения. Раньше всю заботу я отдавал моим мальчикам, пусть и преподносил её не в самом лучшем виде, который им жутко не нравился. Теперь же они оба отвернулись от меня, поэтому сейчас только эти чудесные создания принимают всё то, что я даю им, — Пак внимательно наблюдает за тем, с какой бережностью брюнет поправляет одну из лиан своего любимчика, ощущая неприятно тянущееся в груди сочувствие, которое даже не думал испытать рядом с таким человеком. Омега старается держать в голове всё то, что Ли сделал со своими сыновьями, но и слова его так же не могли так просто забыться, давая понять, что утративший из-за чрезмерного контроля детей родитель, испытывал большую тоску, находясь далеко от них. — Если бы не ваше желание контролировать их... — Я просто переживаю за них, — впервые за весь разговор брюнет перебивает Пака, отчего у второго удивлённо брови взмывают вверх, когда Ли к нему лицом разворачивается. — От страха за их здоровье и жизнь я не могу избавиться с их самого рождения и до сих пор. Мне куда легче знать где они и с кем, нежели пребывать в полном неведении. Я и мой супруг, как ты уже мог понять, не из простых людей, мы имеем большие деньги, огромное состояние, статус и положение, отчего это возносит нас на другими в глазах тех, кто ради наживы готов сотворить нечто страшное. Я всегда понимал, что деньги — это не залог беспечной жизни, напротив, это монетка с двумя разными сторонами, с которыми может повезти/не повезти, потому что ты не уверен не только в сегодняшнем дне, но и в завтрашнем. Однажды я сам стал целью чужой наживы. Много лет назад меня, маленьким ребёнком, выкрали у моих родителей, желая потребовать выкуп. Моим родным повезло, что похитители выполнили свои условия и оставили меня в живых, но что было бы, будь их планы иными? — Чимин прикусывает внутреннюю часть щеки, меньше всего ожидая нечто подобное от родителя своего альфы услышать. — Я больше всего боялся, что с моими детьми повторится тоже самое. И дело здесь далеко не в деньгах, нет, когда речь заходит о своих детях, то всё кажется грошью в сравнении с тем, что с ними могут что-то страшное сделать. Я просто пытался защитить их всё это время, боялся оставлять их без охраны особенно до совершеннолетия, когда они ещё были детьми, и даже сейчас не могу избавиться от чувства тревоги, когда не знаю где они и что с ними. А те омеги... может это мои страхи или их подобие, но я боялся, что Чонгука и Юнсана кто-то будет способен охмурить и использовать в своих целях, после оставив их одних, или ещё хуже разбив им сердце и растоптав их чувства. Поэтому, как ты и сказал чуть раньше, да, я самостоятельно подбирал омег для своих сыновей. Куки это сразу жутко не понравилось, а вот Юн ещё хоть как-то постарался с моим решением примириться. Но буду честен, на Чии я не делал больших ставок, его выбирая больше как друга в лице омеги. Как будущий супруг моего сына он меня не удовлетворял, да и хотел я, чтобы он просто научился с омегами ладить, а не всё в свои гонки и игрушки играть. Мне больше по нраву, чтобы он в будущем со своим истинным обручился. И как раз, как мне уже стало известно недавно, он нашёл свою пару, поэтому потребности пытаться Чии с ЮнСаном сблизить теперь нет. — Откуда вам про Фа... ах, да, глупо спрашивать, — невесело усмехается рыжеволосый, всё ещё никак от признания Ли не отойдя. Чувство совести грызёт его за бестактное поведение в самом начале, но поделать с этим он уже ничего не может. Пытается держать планку, но перед брюнетом казалось уже нос не задернуть, пытаясь хоть как-то его задеть. Ведь слова, сказанные Ли, чем-то напоминали Чимину его папу, что так же волновался за него, когда с его сыном случалось что-то плохое, или он был где-то далеко. — Значит, теперь вы не станете ЮнСана с другими сводить? — А зачем? Раньше я просто хотел его научить взаимодействовать с другими омегами, теперь же у него есть свой. Да если бы я и хотел, то моему бы сыну другой омега и не нужен был бы, теперь ничто не будет способно его переубедить, ведь наличие рядом предназначенного всех других перекроет, не так ли? У меня что-то подобное с моим мужем было, — парень впервые на губах собеседника видит искреннюю добрую улыбку, которую Ли не спешит скрыть, думая в этот момент о своих супруге и детях. — Поэтому теперь, что касаемо отношений моих альф на сегодняшний день, то мешать им я точно не собираюсь, разве что хотелось бы, особенно в случае с тобой и Чонгуком, чуть ускорить процесс. У ЮнСана есть куда больше времени, ведь ему стоит сначала доучиться, а уже потом семью строить. — Неужели действительно не станете им с Фа мешать и торопить? — Нет, они ещё юны, к тому же они являются первыми друг у друга, что о вас с Чонгуком не скажешь, — указательный палец поднимает Ли, с усмешкой им чуть качая. — Вас стоило только свести на фоне работы в офисе, как вы... — Мы с ним познакомились не там, а за несколько дней до подстроенной вами и моим отцом встречи, — решает признаться Чимин, на что Ли удивлённо и с лёгким недоверием смотрит на него. — Мы встретились с ним в клубе, из которого он брата своего забирал. Правда наше с ним знакомство было не самым стандартным и приличным, как и его продолжение. — О твоём характере до Чонгука я был наслышан, слава, знаешь ли, не самая лучшая была о тебе, — брюнет продолжение с какой-то нерешительностью ждёт, чем у Чимина вызывает усмешку. — И ты хочешь сказать, что вы встретились там и в этот же день между вами случилась более близкая связь? — Как вы и сказали, то мы не были с Чонгуком первыми друг у друга, поэтому и смысла на этот счёт переживать тоже не было. Если бы не этот случай, то может между нами и не было всего того, что уже успело произошло за этот месяц, и уж тем более на мне бы не было его метки, — рыжеволосый правды не стесняется и лишь с каким-то лёгким напряжением наблюдает за чужим выражением лица, которое не выражало большого удивления. Ли только чуть призадумался, кивая на слова Пака. — Верно, всякое бывает в жизни, не мне осуждать вас, да если бы и мог, то не стал бы. Главное, что сейчас вы близки друг с другом, это меня как раз таки и успокаивает. Теперь хотя бы не так боязно, что какой-то неизвестный омега сможет его охмурить. А с твоей семьёй наша знакома давно, правда бо́льшую часть времени мы провели как деловые партнёры, но всё же удивительно, что никто раньше не понял, что вы с Чонгуком истинные. Полагаю, что твой разгульный образ жизни и его ранний уход из нашего дома сделали своё дело. Но сейчас вы вместе и за вас я спокоен. Правда в бо́льшее спокойствие меня введёт ваш брак, на котором я буду настаивать до тех пор, пока он не случится. Понимаю твоё мнение на этот счёт и то, что наличие колец не сильно вашу жизнь изменит, но только так я полностью почувствую облегчение, что теперь мой сын будет с тобой и никто никуда его не уведёт. Поэтому пойми меня и не злись сильно из-за этого, просто я, как родитель, хочу счастья для своих детей и для тебя, как для истинного Чонгука, тоже. — Я не злюсь так сильно, как это было в тот день, когда я узнал о нашей с Чонгуком истинности, но до сих пор не испытываю никакого желания стягивать себя узами брака. — Брак тебя пугает? Почему? — Ли искренне чужих страхов не понимает, но узнать это хочет. — Брак — это не двое счастливых людей, у которых позже появляются дети, и все они живут душа в душу мирно до конца своих дней. Брак — это путы на руках, которые тебя привязывают к одному месту и человеку, не давая никакой свободы, а потом появляются дети, которые высасывают всю твою жизнь, забирая красоту, молодость и нервы, — остро настроен против бракосочетания младший омега, отчего черноволосый лишь хмыкает поражённо. — С чего ты взял, что брак и семья скуют твою свободу, Чимин? Разве в браке запрещено путешествовать, ездить в другие страны, видеться с друзьями, заниматься любимыми хобби и делать что угодно твоей душе? — Нет, но... — Вот именно, что нет, ты всё волен это делать, не ограничивая себя во многом. Но ты прав отчасти, если твой супруг — альфа не из приятных, что любит поднимать на слабых руку, ограничивать и запрещать всё, что только и нельзя, то такой брак действительно будет самым худшим, что может произойти с омегой в его жизни. Это как запереть жертву с хищником в клетке. А что касаемо любящего альфы, который готов на всё, ради своей пары? Хоть Куки и не живёт под моей опекой чуть больше семи лет, но я хорошо знаю своего сына и более чем уверен, что он будет способен создать хорошую семью. Он человек такой — с особой ценностью относится к людям, которые для него стали хоть немного значимыми. Он сильно дорожит дружбой, своим младшим братом и теперь любовью, — на Чимина смотрит брюнет, одним только блестящим взглядом давая понять, что тот сильно любим его сыном. — И именно поэтому я знаю, что Чонгук готов помогать важным для себя людям, поддерживать их в особо тяжёлые периоды и стараться помочь чем только можно. Этой черты характера у него не отнять, я уж знаю точно. А потому верю, что это и многое другое в нём будет способно на хорошие и качественные отношения, а после и брак. Поэтому тебе стоит подумать над этим, если не задумывался ранее. — Пока и простые отношения для меня уже большой шаг, на второй такой я не способен, — Чимин головой качает неуверенно, отворачиваясь в сторону лианы с красивыми цветами, с которыми рядом стоял всё это время старший омега. — В любом случае в своём сыне я более чем уверен. С ним у тебя велик шанс на крепкую семью, что пока о ЮнСане сказать не могу. Он тоже мальчик хороший, но от моего старшего сына отличается сильно. Думаю, я не могу о нём сказать ничего точно, потому что он, к моему большому удивлению, долго не проявлял внимания к омегам, другими делами будучи увлечённым. А потому его торопить ни с чем я не хочу. Пока мне о Фа, его возможном истинном, известно многое, но не всё, а я хотел бы узнать его лично. Да и возможность такая мне уже представится совсем скоро, — рыжеволосый в непонимании сводит брови, надеясь, что Ли не сделал что-то подобное и с Фа. Чимин всё же решается на вопрос, ответ на который желает услышать отрицательный. — Вы ФаХёна так же собираетесь сюда привезти? — Нет, — головой качает старший, на что Пак выдыхает спокойно, расслабляясь, — он и ЮнСан уже с минуту на минуту будут здесь, — Ли, как ни в чём не бывало, плеча стоящего рядом поражённого парня ладонью касается, в глаза ему с кивком смотрит, а после направляется в сторону дверей, которые всё это время были заперты. — У вас со всеми подобный формат приглашения к вам?! — воскликивает Чимин, спеша вслед за Ли. — Нет, просто сами вы сюда вряд-ли бы явились в этот день, а встречи с вами я хотел незамедлительной, — брюнету не нужно прикладывать больших усилий, чтобы двери открыть, хватает трёх стуков, чтобы стоящие по ту сторону беты выпустили их из зимней комнаты. Чимин же на всё происходящее только головой качает, ругая про себя, а после вновь начиная следовать за родителем своей пары. — Получается, не только омег, но и своих сыновей захотели увидеть? Значит, Чонгука решили так же сюда привезти? — о своём альфе думает Пак, уже представляя как в скором времени увидит его. Чимин мог только представлять, как изменится настроение его истинного с возвращением в свой прежний дом. — Нет, я никого к нему не отправлял и даже не пытался осведомить, кроме того единственного звонка в прошлую субботу, — с полным спокойствием отвечает старший омега, прекрасно зная, как всё сложится в скором будущем. — Но, даже несмотря на это, я знаю, что совсем скоро он будет здесь. — Почему вы так в этом уверены? — Я родил этого альфу, ростил его до восемнадцати лет и долго за ним присматривал со стороны, поэтому его характер мне известен очень хорошо. Он приедет, ты же у меня. — Но он даже не знает этого, — Чимин не верит в то, что Чонгук так скоро приедет за ним. Может через несколько часов, но точно не раньше. — Если ты не веришь моим словам, то ты просто не до конца узнал моего мальчика. Ты у меня, звонок был совершён лишь несколько дней назад, о моих желаниях увидеться с тобой он знает, а потому и долго он мне с тобой побыть не даст. Прилетит сюда, как на крыльях, за считанное время, а после попытается увести, на пару с ЮнСаном и его омегой. Уж кого-кого, а тебя и брата он мне на растерзание не даст, заберёт обратно под своё крыло, такой уж у него характер, — забыть о прошлом отказе Чона младшего насчёт встречи Ли не может, уже предвкушая момент, когда окажется рядом с обоими своими сыновьями совсем скоро. Чимин же притихает после слов мужчины, всё ещё не веря, что альфа скоро приедет за ним, но в душе всё же начиная его ждать. И хоть старший омега больше не казался ему таким страшным и пугающе отталкивающим, показывая себя с другой стороны, Пак всё же не терял желания уехать из этого особняка поскорей.

***

— Чёрт побери, куда же ты делся?! — злиться черноволосый альфа, в трубке слушая очередные гудки. Волнение его не покидает во время всего пути до университета брата, до которого Чонгук не мог долгое время дозвониться. ЮнСан не отвечал, ровно так же, как и Чимин, не приехавший к Тэхёну, что уже через полчаса после последнего звонка от него забил самую настоящую тревогу, не меньше десяти раз набрав номер друга и лишь один Чона. Альфа ответил быстро, даже не подозревая о том, что ему сообщат. Сначала он подумал о том, что что-то в дороге к Тэхёну у его омеги могло неладное произойти, но одна догадка изменила все его планы. Невольно вспомнив о недавнем звонке родителя, Чонгук решил это проверить набрав своего брата, который так же как и Чимин не выходил на связь. Тогда он, не взирая на предстоящий тендер и проект компании, над которым он и многие другие трудились несколько месяцев, не задумываясь бросил все свои дела, отправляясь в университет брата. В этот день у него должен был быть зачёт, на котором Чонгук надеялся его увидеть, одну из версий отбрасывая. И только стоило ему с каким-то небольшим облегчением через двадцать минут обнаружить оставленный на парковке автомобиль ЮнСана, как его, вышедшего из своего авто, окликнули знакомые студенты. Только одних их слов об недавнем уходе, а после и внезапном исчезновении Юна и ФаХёна хватило, чтобы ещё недавно шаткая версия, стала каменной.       После университета и слов друзей ЮнСана не осталось никаких сомнений где находилась пропавшая троица. Звонить напрямую родителям он не стал, осознавал, что ему могут соврать или вовсе трубки не взять, понимая, что Чонгук неприменно будет зол услышанным и обязательно попытается испортить чужие планы.       Всю дорогу альфа провёл в переживаниях о своих истинном и брате и смирении с тем, что спустя нескольких лет он вновь возвращается туда, откуда когда-то сбежал.       По приезде он вновь окунулся в воспоминания, когда покидал этот дом и вернулся туда лишь однажды, чтобы забрать с собой брата, которого не хотел оставлять с родителями, позволяя тому почувствовать свободу рядом с собой. Казалось, что с того дня совершенно ничего не изменилось. Особняк казался всё таким же чудовищно мрачным и не уютным. Куда приятнее был его нынешний дом, что уже успел впитать в себя приятные вишнёвые нотки его нового жильца. Туда хотелось возвращаться после работы с неимоверной силой, ведь там его уже ждал один рыжеволосый сорванец, которого у альфы посмели силой отнять. Теперь же предназначенная Чону звёздочка находилась рядом с людьми, которых не особо был рад видеть Чонгук, возвращаясь в место, которое никак не мог назвать своим домом.

***

      С улыбкой взирая на ещё совсем молоденького омегу, Ли чуть голову в сторону отводит и на сидящего за одним большим обеденным столом по правую руку Чимина смотрит с бокалом вина меж указательным и большим пальцами. Сам же старший Чон сидел во главе накрытого стола, своих гостей подле себя усадив в просторной обеденной комнате с большими окнами и распахнутыми тяжёлыми шторами. Каждого он был рад видеть, в особенности ЮнСана. Вот только такой же радости по поводу этой встречи с папой он не разделял. На распахнутые для него объятия ответил сухо, больше за приведённого омегу держась, того страшась от себя отпускать. Порыв таких эмоций Ли понимал хорошо, поэтому тут же постарался расположить к себе не только сына, но и его пару, которая больше молчала, боясь хоть что-то кроме скромного формального приветствия произнести. Встретив двух приехавших студентов, старший Чон поспешил их сразу всех увести, находясь всё в том же сопровождении Чимина, который на обращённый на него Юновый растерянный взгляд ответил кивком. Юношевшское удивление насчёт его нахождения в этом месте Пак понял хорошо, а потому постарался молодому альфе всем своим видом и парочкой жестов намекнуть, что с ним всё в порядке.       Расположив молодую парочку слева, а Чимина по правую руку, Ли ожидал ещё одного человека, который, как ему казалось, чуть задерживался. — Думаю, нам стоит познакомиться поближе, пока сюда не приехал мой старший сын. С его появлением всё пойдёт куда быстрее и не уверен в том, что мы сможем так же спокойно здесь посидеть, — брюнет держит доброжелательную улыбку, от рыжеволосого до молодой пары взглядом скользя. — К тому же я рекомендую попробовать все эти блюда, полагаю, что вы ребята после учёбы голодны? Как ваши дела в период сессии, всё хорошо? — на сына выжидательно смотрит Ли, пока тот не сдаётся, беря приборы в руки, а после на Фа чуть косясь, отчего он повторяет тоже действие. Блондин берёт тарелку с салатом, начиная неуверенно вилкой копаться в нём, ощущая как родитель его парня пронизывает его взглядом. Пак же единственный не спешит что-либо перед собой брать и есть, испытывая лёгкий дискомфорт внизу живота в виде тянущейся нарастающей боли. Он скидывает всё на стресс от неожиданной поездки и старается ощутимо бьющемуся сердцу и дрожащим рукам не придавать большого значения. — Всё хорошо, с учёбой проблем нет, — сухо отвечает ЮнСан, не поднимая от своей тарелки на родителя головы. — Юн, не сутулься, спину ровней, — поджимает губы Ли, на мгновение забываясь, отчего молодой брюнет в привычном жесте, даже не задумываясь, расправляет плечи, садясь прямо. ФаХён же только крепче приборы в руках сжимает от голоса старшего Чона. А Чимин и вовсе внимание на это не обращает, больше переживая из-за усилившейся боли внизу и поднявшейся температуры тела, из-за которой спешит за стакан схватиться и потянуться за кувшином с водой, что рядом стоял, как его тут же останавливают. — Чимин, — Ли руку к паковской тянет и накрывает её, поясняя, — за тобой поухаживают, — только успевает слететь с его уст, как стоящий всё это время поодаль один из двух бет тут же ближе подходит, чтобы преподнести омеге кувшин с водой и наполнить его стакан. Чимин кивает на это головой, а Ли обратно внимание на сына переводит и к нему обращается, пока рыжеволосый осушает сразу половину, стараясь убедить себя в том, что поводов для беспокойства нет, и что нахлынувший на него лёгкий мандраж беспочвенный. Вот только получается это плохо, отчего Пак старается сесть поудобнее на стуле с мягкой обивкой и дышать глубже, но лучше ему не становится. — Значит, всё хорошо? А как ты ФаХён? — глаза прищуривает старший омега, улыбается хитро, к губам приподнося на половину наполненный красным вином бокал. — Я знаю, что ты учишься на одном курсе с Юном, но не в его группе. Как твои успехи? — У него тоже всё хорошо и так же будет, если ничто не будет мешать, или же, правильней сказать, никто, — не боится играть с огнём альфа, отчего Ли даже бровью ведёт, впервые подобное слыша от своего сына. — По всей видимости, жизнь с Куки тебя всё же изменила, — старается не вспыхивать омега, понимая, что теперь между ним и ЮнСаном был третий человек. — И не только это, — альфа приборы кладёт обратно, а после мгновение собирается с мыслями, без каких-либо опасений смотря прямо в глаза родителю. — Я хотел бы попросить тебя, папа, больше не стараться свести меня с Чии. Как ты, я полагаю, уже знаешь, я сам нашёл своего человека и именно с ним хотел бы начать отношения, а не с выбранным вами с отцом омегой. К тому же впредь я не стану скрываться от тех, кто меня преследует по твоей наводке и прятать свои отношения, боясь, что моей паре могут навредить. Знаю, что не перестанешь своих людей ко мне подсылать, поэтому просто прошу принять мой выбор и факт того, что теперь у меня есть человек, с которым я хочу быть вместе. Это мой выбор, моё решение, а по тому ФаХён не должен страдать от того, что что-то вам с отц... — Полагаешь, что после того, как мы с твоим отцом обо всём узнали, то начнём строить козни и пытаться вас разлучить? — бокал на столе рядом оставляет Ли, смеясь с нахмуренного лица сына. — Помниться, что подобное было с омегой, с которым какое-то время общался Чонгук, — ЮнСан на Чимина быстрый взгляд бросает, переживая, как тот воспримет всё это, после чего обратно к родителю оборачивается. Рыжеволосый же даже значения не придаёт словам Юна, языком по зубам скользя, что будто бы чесался на пару с губами, а после слюну вязкую сглатывает, шею ладонью накрывая и несильно расчёсывая её, — Вы к их расставанию приложили не только руку... — В их расставании не было нашего участия. Думаешь как-то иначе? Пожалуйста, это твой выбор, но знай, что мы с отцом не причастны ни к одному расставанию Чонгука с его омегами. Просто он не был в них погружён настолько, чтобы по-настоящему любить и строить с ними крепкие отношения. Это были короткие и редкие интрижки, не более того. Нам даже не нужно было стараться, чтобы Чонгук перестал с кем-либо встречаться, за нас всё сделала его работа и отсутствие с другими омегами истинности. Поэтому не пытайся меня в чём-то сейчас обвинять, даже не выслушав того, что я скажу по вашему поводу. — И что же ты скажешь? Что мы не пара и... — Юн тут же замолкает, как только Ли без слов, неожиданно для него, поднимается из-за стола и делает несколько шагов, останавливаясь позади ФаХёна, что совсем притих, испуганно дернувшись, когда его схватили за предплечье, заставляя выпустить из пальцев вилку. Доказывать словами старший Чон ничего не хотел, да и омежья метка его интересовала не мало. — Простите за неподобающее поведение, Фа, но желание увидеть вашу метку сильнее, — без силы и грубости, к удивлению самого блондина, Ли достаточно аккуратно обхватывает его кисть холодными пальцами, после другой рукой припускает приличное количество браслетов из бисера и других верёвочек вниз, оголяя небольшой участок кожи. ЮнСан уже хотел на выпад родителя руку Фа из его вытянуть и крикнуть, чтобы тот его не трогал, как вдруг останавливается, замечая знакомый элемент на светлой коже. Подобный был у него под наручными часами, которые те носил на левой, давно позабыв о наличии метки и при появлении в его жизни ФаХёна даже не подумав, что это мог быть его истинный. — Значит, мои догадки были верны, — с благоговением на едва заметный бледный полумесяц смотрит старший Чон, мгновение любуясь той же меткой, что была и у его сына, только потом отпуская руку ФаХёна, что до сих пор находился в полном неведении. Блондин сначала голову к Ли поднимает, потом на своего альфу и понять ничего не может. Через тоже и Чимин проходить, только бо́льшее непонимание испытывая к своему состоянию. Горло начало першить так, что хотелось закашлять, воздуха казалось стало меньше, а боли внизу куда больше. Парень губы свои кусает, старается терпеть, пытаясь вникнуть в происходящее, только получается это плохо, дальше становится ещё хуже. — Какие догадки? Вы о чём? Юн? — на молодого брюнета испуганно смотрит ФаХён, совсем теряясь. Но вместо ответа Юн припускает наручные часы, чтобы своё запястье ему показать. И только тогда до омеги доходит, что имел ввиду старший Чон. — Мы истинная пара, Фа, — юноша прикусывает губу, за реакцией своего омеги наблюдая и переживая, как тот это воспримет. Сам Ли подобной новости был несказанно рад, что нельзя было сказать о Чимине. Рыжеволосый едва мог воспринимать происходящее, всё же решая на время оставить неожиданно нашедших друг друга истинных, чтобы привести себя в порядок и попытаться с собой совладать. — Я, пожалуй, отлучусь на пару минут, пока вы здесь разбираетесь, — натягивает улыбку Чимин, едва разгибаясь, чтобы встать из-за стола. — А ещё я украду вашего слугу, чтобы он мне показал уборную, — старается не подавать вида рыжеволосый, но Ли кажется в нём что-то странное, отчего стоящий возле молодой парочки мужчина перестаёт улыбаться, уголки губ опуская. — С тобой всё хорошо? — начинает волноваться брюнет, отчего Пак лишь головой качает и за спинку своего стула ладонью хватается, сжимая её. — Всё в порядке, просто немного перепил вашего чая и воды, а теперь всё просится наружу, всё в полном порядке, я скоро вернусь, — рыжеволосый с трудом давит улыбку, не желая рассказывать о боли, полагая, что всё скоро пройдёт. Брюнет неуверенно кивает на сказанное, соглашаясь с тем, чтобы омегу его сына проводили до уборной, после чего обеспокоенно проводит его и слугу взглядом до дверей, не спеша возвращать внимание к молодой парочке.       Сам же Чимин едва терпит весь путь до комнатки, до которой его проводит бета, уходя обратно. Рыжеволосый, оставшись один, рукой цепляется за расположенные рядом раковины, второй накрывая низ живота и скручиваясь от боли. Уже через несколько секунд он оказывается на корточках, не отпуская ладони с раковины и держась за неё, пытаясь глубоко дышать. Хотелось верить, что это простое несварение, вот только скрутило не там где нужно и куда сильнее, отчего Чимин невольно на неожиданно начавшуюся течку подумал. Она у него опаздывала на несколько дней, поэтому с бо́льшей вероятностью именно она могла начаться в такой неподходящий момент. Но как бы идеально эта мысль не вписывалась под обстоятельства, рыжеволосый не мог не думать о том, что скрутило его куда сильнее, чем обычно, да и возбуждения не было от слова совсем, только жар и дрожь во всём теле.       Крепче за раковину хватаясь, омега сквозь зубы приглушённо скулит, понимает, что боль только усиливается и на течку такое состояние всё меньше и меньше начинает походить. Из последних сил поднимаясь на ноги, загипсованной руки от живота рыжеволосый не отнимает, в отражение зеркала смотрит и невольно застывает. На шее его расчёсы покраснели, стали ярче, кожа покрылась розовеющими пятнами, а покрасневшие глаза слезились. Паникуя от собственного вида, омега шеи касается, вновь языком по зубам скользит и губы прикусывает до боли, не понимая почему всё зудило, а в горле неприятно першило. Вот только долго Пак своё отражение видеть не смог, уже через половину минуты всё поплыло из-за пелены слёз перед глазами. Чимин попытался их утереть, начал быстро моргать и головой крутить, только бы сбросить это наведение с себя, но ничего не помогало, слезотечение лишь усилилось. Тогда он поспешил, несмотря на лёгкий макияж, на ощупь открыть кран и умыться, одной сильно дрожащей ладонью воду набирая и глаза умывая. Это помогло несильно, хоть и стало чуть легче. Осознавая, что больше терпеть нельзя и нужно срочно возвращаться обратно, рыжеволосый хочет уйти и попросить помощи, как вдруг начинает чувствовать подступающий ком к горлу и сильное головокружение.

***

      Минуя знакомые виды, Чонгук направляется туда, где находилась по словам одного из слуг дома «потерявшаяся» тройка во главе господина Чона. Отыскать их с этим самым слугой не составило большого труда, вот только вместо ожидаемой парочки с рыжим дьяволёнком вместе, Чонгук застаёт только брата с его омегой, не считая родителя. Фа с Юном зардевшие сидели подле старшего Чона за обеденным столом, последний что-то упорно пытался доказать своему младшему сыну, на что тот лишь молча кивал. Ли его руку своей накрыл и с улыбкой о чём-то рассказывал, от Юна к Фа взглядом скользя, одним своим радостным видом вошедшего вслед за бетой вводя в лёгкий ступор. На вошедшего все присутствующие оборачиваются, а главный из них спешит встать, наконец-то дождавшись редкого гостя, каким Чонгук стал после своего ухода. — А мы тебя ждали, Куки, — брюнет родительской улыбке мало верит, подходит ближе и хочет озвучить главный вопрос, который тревожил с приходом в этот дом, но его обрывают. — Надеюсь, в этот раз ты позволишь мне? — Я хочу знать... — С Чимином всё хорошо, поверь мне, он отлучился в уборную и скоро вернётся, — Ли на слугу, что Чонгука привёл, смотрит, а затем слегка кивает головой, тонко намекая Пака поторопить, ведь тот ушёл больше десяти минут назад, задерживась. Бета прикрывает согласно веки в ответ, а затем уходит, выполняя чужой приказ. Чонгука сказанное родителем успокаивает, отчего он позволяет ему себя обнять, впервые после нескольких лет своего отсутствия в этом доме, не считая того момента, как он забрал оттуда ЮнСана. Ли свои объятия задерживает с особым удовольствием, втягивает запах со своего сына полной грудью и выдыхает медленно, ощущая как его альфа подрос и стал куда крепче и сильнее. Лёгкую дрожь в руках он едва сдерживает, губы кусает, чтобы не расплыться рядом с любимым человеком лужицей, а после отстраняется и никак не может на альфу перед собой насмотреться. Брюнет давно не давался в родительские руки, отчего стараший Чон успел жутко соскучиться по своему первому сыну. Со стороны наблюдать за ним по фотографиям было тяжело, ничто не шло в ровень с тем, какие эмоции Ли испытывал находясь рядом с ним так близко, чтобы можно было ощутить его запах, увидеть блеск в глазах и вспомнить каким щупленьким он был семь лет назад. Казалось, что альфа перед ним изменился до неузнаваемости, вырос, окреп, но что-то в нём так и оставалось неизменным, таким родным и близким, что-то когда-то Ли утратил, а теперь вновь обрёл, радуясь этому безмерно. — Отца нет дома? — не замечая второго родителя, Чонгук сводит брови. — Он сказал, что участвовать в моей затее не собирается, посчитал это всё... — Предполагаю какое мнение он имел на этот счёт, можешь не продолжать, — Ли на слова сына усмехается, понимая как тот недолюбливал стычки с отцом, которые случались каждый раз, когда они находились в одном помещении. — От действий к сути, — на поднявшуюся следом за старшим Чоном парочку Чонгук глядит, а после к папе своему обращается, — я так понимаю план был достаточно прост? Собрать нас здесь всех вместе? И так, с ФаХёном, полагаю, ты познакомиться успел, сделать из этого свои выводы и понять, что больше в Чии нет никакой необходимости, тоже. ЮнСана увидеть и переговорить с ним, вновь пытаясь обратно вернуть, могу предположить, тоже успел. А что касаемо Чимина? — Насчёт него у тебя были хоть какие-то сомнения? — усмехается черноволосый мужчина, вновь прищуривая взгляд. — Нет, в нём я уверен и уверен в том, что на тему брака и попытку его завлечь ты получил отказ, — в своей Вишенке Чонгук даже не сомневался, прекрасно понимая, что пока убедить его на брак ничто не будет способно и ещё слишком рано делать что-то подобное. — Я же просил, папа, не торопить нас на этот счёт, ты хотя бы понимаешь, что для него одно только согласие на отношения со мной уже большой шаг? Я не хочу торопить его, всему своё время. Мы ещё не так долго с ним, чтобы он мне полностью доверял и смог бы принять. Дай ему смириться с нашей истинностью до конца, принять её нормально и попробовать себя в отношениях, доверяясь мне. Ты даже не представляешь чего ему стоила та метка, которую он мне позволил оставить на своей шее. Я ему за это очень благодарен и благодарен за то, что он всё же смог себя и свои убеждения перебороть, меня в свою жизнь впуская. Поэтому единственное, о чём я бы хотел попросить вас с отцом, так это ничего не портить. Оставить нас со всем разбираться самостоятельно без всякой спешки и посторонней помощи... — Куки, я ничего портить не собирался, не переживай на этот счёт, я лишь хотел сделать как лучше для вас обоих, тебя и Чимина... — Ли хочет сыну обратное доказать, но меньше всего ожидает, что в этот момент вернувшийся бета резко двери распахнёт, со страхом сообщая об увиденном. — Приглашённому омеге стало плохо, я нашёл его без сознания, а на лице и шее у него какие-то пятна, — слуга на стоящих рядом брюнетов испуганно смотрит, руками жестикулируя и область покрывшую непонятной сыпью на себе показывает, после чего опять боязливо дёргается, не желая подобного себе. Чонгук к Ли оборачивается и поверить не может, чтобы его родитель был способен на что-то подобное. — Так ты лучше сделать хотел? — едва выдавливает из себя брюнет, после чего папу оставляет, больше не медля и секунды едва ли на бег не срывается, хватая по пути бету за запястье и следуя туда, откуда ещё недавно вернулся перепуганный слуга. Поражённая парочка, что до этого отмалчивалась в сторонке, поспешила вслед за Чонгуком, переживая за состояние Пака. И только Ли неверяще стоял на месте, спустя несколько секунд отходя от оцепенения и следуя за своими сыновьями, даже не подозревая что могло случиться за эти десять минут с Чимином в уборной.