Над жарким прибоем слёз...

Скребущие волны прибоя мерцали в объятьях лунного света. Пустынный пляж разложился в крупицах тишины, приглушая дневной задор детского восторга. Сайори задумчиво замерла, стоя по босые пятки у прилива реки, не испытывая своих радужных и детских эмоций, от которых когда-то веяло чувством непристойной беззаботицы. Её вдумчивый взор пустынно рассматривал ночные окрасы сиреневого неба, под запечатлённым пеплом коренных созвездий. С нашей последней встречи прошло уже три года - с момента окончания старшей школы. Весёлые были деньки, не то что сейчас в Университете. Когда наступило моё тоскливое время, я думала, что мне будет не так тяжело переживать все эти гнусные промежутки без запоминающегося личика Сайори. В итоге, всё оказалось наоборот. В последнее время, мне так не хватало её позитива и уверенности. А сейчас Сайори будто сама не своя - повзрослела, поумнела, бьётся об заклад, страдая под скрежетом подготовительных экзаменов - бедняжка моя. Это долгое расставание запомнилось для нас надолго. Последние три года я продолжала давить на себя, чтобы скорее выкинуть из головы её смачные губы, яркие голубые глаза и страстный запах эвкалипта, манящий из очертания розовых волос. Но я не сумела - не смогла позабыть. И вот, день приближается к концу, завтра мы снова разъедемся по чужим городам, вновь разрывая свои цели на долгий промежуток времени. Первая наша встреча оказалась для меня самым переломным моментом в жизни - это было тогда, когда мы с Сайори впервые познакомились в литературном клубе: моё сердце екало внутри, разглядывая в её голубых глазах крохотные сердечки. И вот, сейчас мы стоим вдвоём у тихого, ночного берега, раздумывая сказанные мною слова - слова о признаний любви. Я до сих пор продолжаю с нетерпением ждать хоть какого-то ответа со стороны Сайори, а она всё продолжает молчать, не подавая признаков. — Не думала, что рано или поздно сойду с ума. Вот и настал момент неугасаемых желаний. Жалко, что такие моменты даются только один раз в жизни... – наконец-то проговорила Сайори, не отводя свой застывший взгляд от парящих в ночи облаков. — Ты о чём? – поинтересовалась я в смятении. — Ты когда-нибудь не думала сбежать подальше от своих проблем, освобождая все очередные мысли об самостоятельности? То есть, выкинуть все свои заботы, ведущие к вершине собственных целей, и остальные ограничения этого неблагоприятного мирка? – дополнила ровным тоном Сайори. — Наверное... Все эти мороки всегда казались для меня скукой и унынием... Словно выбором между неиссякаемой скорбью и высвобожденными наружу артериями! – промолвила я. — Хм, знакомое чувство - это как тугая верёвка, подвешенная к потолку, где имеется жизненно-заключительный узел, высвобождающий собственную душу наружу. Моника когда-то внушала мне похожие слова, но я как-то об этом и не задумывалась... На самом деле, в последнее время мне так одиноко, Юри. – процедила уныло Сайори, пуская мизерную слезнику по лицу. — Не волнуйся, не смотря ни на что, я помогу скрасить твои потайные желания, даже если нам придётся встретиться спустя ещё три года долгово расставания! – выдавила я с бушующей кровью в венах. Затем, я осмелилась подойти на шаг ближе к Сайори, запрокинув свою ручку за её хрупкую, щуплую спинку, аккуратно расстегивая застежку на лифчике. Она почувствовала, как моя рука нежно проходила по её коже, а за ушком коснулись мои губы, заставив девочку содрогнуться от зыбкого бурления в груди. — Это ощущение, почему у меня сейчас сбилось дыхание, после твоих прикосновений?! – проговорила Сайори с румянцем на лице, переводя дыхание. — Не важно, просто окунись в свои скрытые страсти, не стесняйся, у меня тоже первый раз... В таких ситуациях никаким спонтанностям нет предела. Сайори не по-детски вздернулась, изливаясь в потеках потовых желез. Я почувствовала прикосновением руки, как её мягкая кожа ощущает незыблемое покалывание по всему хрупкому телу. Она на ощупь коснулась моих рук. Её губы прошлись по моему плечу, приглушая обзор прикрытых от смущения зрачков. Над проблеском белой луны почувствовались её влажные осязания, вкус, писк... – Юри... Я таю... Ох... Ох... – ликовала Сайори с тяжкой отдышкой. Аккуратно стягивая лифчик с розоволосой пушинки, моя осторожность сорвала все цепи голодных губ, которые вот-вот готовы впиться в нетронутые слюнной железы молодки. Я начинаю голодно взирать в ласки эрогенных зон Сайори, переводя свое изнуренное дыхание в стабильную опору. Мой любовный жар не позволяет телу остыть, наблюдая за румяным полыханием её девичьих щёк. И приближаясь на контакт, мои мокрые губы аккуратно приблизились к её смачной оливке, одновременно сдавливая ноготками мягкую подушечку голубоглазки. — Душно.... – щупло просквозила она. — Не волнуйся, я буду аккуратной... Сочная оливка начинала растворяться во рту, с привкусом кисловатого комочка, который уверенно продолжает наращивать свою твёрдость. Этот сладкий вкус утонченно растворялся по моему язычку, инстинктивно подавляя моё собственное смущение. Я удовлетворительно въелась в свою роль. В носу искрился ароматный запах эвкалипта, который смешивался с приливом девичьего пота, распространяя самые странные обаяния. — Ещё теплее... – раздался девичий стон над луной. Видимо Сайори уже не могла сдерживать эмоции. Я почувствовала липкие прикосновения губ к моей шее, которые точились из под влажных слоёв нежного лобзания румяной голубоглазки, обескураживая моё дрожащее тело. Сайори позволяла себе проводить своими ладонями по всем тонкостям моих конечностей. — Ах!.. Ты такая тёплая, Юри... – всхлипнула очарованно Сайори, язвительно продолжая щекотать мою шею смачками. — Я так рада, что ты не стала отворачиваться от меня, Сайори... Возьми меня потуже. – проговорила я, сменяя бланку, и ощущая, как её острые ноготки проносятся по моей чувствительной коже. — Юри, я тоже тебя люблю! — "Тогда сохрани частичку меня в себе, при этом свете немой луны!"¹. Сайори настолько иронично прижалась своими упругими, наружными тканями, что я почувствовала весь покров её хрупких тонкостей. Она стянула с меня лифчик, продолжая тонуть в сладких слоях наращивающих стонов. — Я хочу таить вместе с тобой... Не отпуская твоё сердце в череду долгих расставаний. Моё слабое сердце будет биться в смятениях, не выдерживая ближайшие ночи одиночества без тебя. Я хочу, чтобы этот алый взлёт продолжал сносить наши пропитанные фигуры с ума, распространяя любовь в завернутом риске однополых отношений! – страстно дополнила я. — Юри, ты такая невинная, я хочу сплестись с тобой в унисоне! – Проговорила возбужденно Сайори, притягивая меня за плечи. — Тогда продолжай, не бойся, не отвергай себя, высвободись, заполни возбуждение моих вен своей любовью... Жадно ищущие друг друга губы сомкнулись в поединке пылающих в ночи огней. Мгновением тишины, мы мягко опустились на песок, действуя совершенно одинаковой комбинации: одна рука миновала девичье ограждение, вторая цепко впивалась ноготками за бедра. Моё дыхание истощенно замерло, под захватывающим скольжением пальцев. Сайори коснулась моей упругой и влажной ткани, под натиском бушующей амплитуды под лунным светом. Кровь пульсировала, как жаркий ветерок, заставляя мои внутренности одновременно сгибаться и разгибаться, словно покачивающее движение ртом. Сайори чуть сбавила оборот и развела мои ножки пошире, окунаясь в бурлящие краски девичьих ласок. Она отправилась в путешествие по моим склонностям, добравшись до самого запредельного места. — Позволь мне полюбить тебя... – нежно прощебетала Сайори, после чего разомкнула пошире преграду лепестков, отыскав там нетронутую чужими руками тычинку. Она безжалостно охватила ноготками мои бедра, надкусывая волдырек внутреннего зажигания. Полностью пуская во всю свою жизнь Сайори, я вынужденно всхлипнула, чуть ли не теряя дар речи. Как же было восхитительно... Уютно... — Чуть потише, а то я сойду с ума! – пролепетала я, задыхаясь в порыве страстей. Но Сайори видимо не смогла удержаться - она сделала вид, что не расслышала моих слов, и продолжила аккуратно терзать мою невинную горошенку, одновременно затормошив кончиками пальцев мою оливку на правой груди. Ох, этот опьяненный восторг - он проводится электрическим разрядом по всем конечностям тела, заставляя шевелиться в задыхающихся нотках тревоги. Кипящий в извилинах жар, заставлял пульсировать все зоны комфорта, выворачивая моё тело наизнанку. Пульсирующая кровь проносится через лёгкий и невыносимо-горький воздух пламени. Я чувствовала, как волнительно дышит Сайори, распуская свой горький воздух по внутренностям моей девичьей преграды. Под таким натиском свободы даже хотелось выпустить свои вены наружу, выхлестывая кровь с потемнением в глазах. Возбуждение настолько сильно повысило температуру тела, что сейчас, наверное, произойдёт самый покалывающий разряд. И вот, магма вырывается из жерла вулкана, обжигая кипятком хрупкое туловище голубоглазки, одновременно задевая её нежное и румяное личико. От столь искрящих наружу брызгов невинное тело Сайори засветилась в лунном свете, словно крылья ангела отражали прилив снующей темноты, обогащая тело своего носителя теплом сгущающего мерцания в ночи. Вся накопившаяся страсть мимолетно выплеснулась наружу. Я обмякла в разрежений, истратив последние запасы эстрогена, обогащая нежным теплом своё мерцающее в ночи сокровище. Несколько минут между нами царила тишина, которую нарушало лишь сквозное дыхание. Но это оказалось не на долго. Сайори нежно поцеловала мою мягкую маслинку, после чего резко схватила меня за бёдра, и перевернула моё тело, сажая мои ягодичные железы на свои упругие икры. Я находилась сверху Сайори. — Давай же сомкнемся в единой колыбели любви? Думаешь, что после своего исхода, так быстро сдашься?.. Я тебе не позволю, я тоже хочу высвободиться. – произнесла уверенно Сайори. — Я принимаю твой реванш, "любимая"... – бесцеремонно согласилась я. Мои губы потянулись к нежной, гладкой шее пахнущей Сайори, заставляя моё утомлённое тело вибрировать с новым приливом сил. Ещё пару зависимых ощущений, и мы резко превратились в единое целое. Наши вздрагивания бесценно разносились в разогревшихся движениях, сомкнутых друг с другом венчиках любви. Наши тычинки, как в эротических фильмах, бурлили в стоге эмоций, скрещивая наши сердца плотными терзаниями. Резвые гениталии заполнялись сладким восторгом, под нескончаемым, двойным стоном. Несмотря на обворожительное и оскаленное личико Сайори, пытливо скрещивающее от бушующего резонанса в крови, я почувствовала пылающие сердечки угрызения, восхищаясь строптивыми вздохами долговечности. Но голубоглазка, в отличие от меня, начинает только привыкать к новым для себя ощущениям, в качестве естественной, уже не невинной, и по детски разгоряченной "женщины". Сайори - какой же ты ещё ребёнок: твои цепи растворились в колыханий моего насилования. Она нежно сглатывает, стараясь не задохнуться от знобящего в теле адреналина, но я не прекращаю темп и только сильнее усугубляю ласки, заставляя Сайори одновременно и страдать и соблазняться, но не робеть. В конце концов, Сайори уже не маленькая девочка, которая когда-то верила в сказки. Немного прижав свои губы к оскаленной пасти голубоглазки, мне удалось нежно скрестить наш поцелуй, закружив пластинку в лобзаний плавищихся друг с другом языков. Она поняла, что чувство похоти и удовольствия перебороли в ней покалывающую боль, и смирилась, стараясь довести наш завершающий поединок до конца. Под звуки хлипкого стона, голубоглазка прогибается наизнанку, расцарапав мою спину как доверчивая кошка. Наше дыхание сбивается, темп приглушила нескончаемость, а Сайори неторопливо прикрыла глаза, выражая на сердце непосредственную улыбку. ~ Теперь мы едины, - как две половинки одного ключика, которые смогли сложиться воедино, во благо того, чтобы растворить гнетущий замок разочарования. Так приятно, когда ты разделяешь свою любовь в сближении. Но когда мы разделяем эту любовь на расстоянии, то становится очень тускло на душе. Однако даже на расстоянии эта любовь может становится сильнее, если ваши чувства продолжают привлекать друг друга, - и чем больше эти чувства привлекают, тем сильнее становится уверенность в вашей любви. *** Некоторые время мы молча лежали в обнимку на песке, стараясь прийти в себя, после заключительных красок удовлетворения. — Завтра мы опять разъедемся, я, наверное, буду по тебе скучать, Юри. – прощебетала ласково голубоглазка, целуя меня в лобик. — Не волнуйся, Сайори, осталось потерпеть ещё чуть чуть, и скоро мы опять будем вместе, каковой бы не была наша цена расстояния...