Художественная литература

Он не хотел, чтобы это произошло. Всё шло так гладко, жизнь наладилась. Казалось, Даня тот, с кем он сможет быть счастливым, кто примет и поймёт его. Конечно, было страшновато признаться ему, но Поперечный ответил взаимностью, что было крайне неожиданно. Руслан сам не мог поверить, что всё так хорошо. Они гуляли, смотрели фильмы и сериалы, говорили до поздней ночи на кухне, попивая уже давно остывший чай. Казалось, его история может иметь счастливый конец. Но так лишь казалось. У Дани стало сносить крышу. Иногда в нём вскипала ярость. В такие моменты Рус закрывался в комнате, пытался спрятаться, сбежать. Но не всегда получалось. Синяки на запястьях, предплечьях, рёбрах, шее, коленях, разбитые губы, смазанная кровь. И страх. Безумный страх за свою жизнь. Он не может нормально спать, готовится к очередному такому вечеру или дню, а, может, даже и утру. Никто не знает, когда это снова произойдёт. Вихлянцев запутался в строчках собственной истории жизни. Ему страшно, больно, и больно не только физически. Единственный человек, которому он открыл себя, позволил заглянуть внутрь, в душу и разум, оказался не тем. Он оказался очередным обманщиком, гнусным лжецом. Он его предал, разбил на мелкие кусочки, убил изнутри. Но именно он и оживляет. Как же странно. Тот, кто заставляет страдать, унимает боль. Лишь одно его присутствие заставляет губы растянуться в улыбке, а ответная улыбка каждый раз заставляет сердце вздрогнуть. Такой заботливый, нежный и любящий, но такой грубый, жестокий и безразличный. Руслан запутался, не разобрался, но определился. И, на самом деле, давно, просто сам себе не мог признаться. В комнате полумрак, только лампа на тумбочке тускло освещает тёмное помещение. За окном поздняя ночь, а Вихлянцев сидит на полу у кровати, облокотившись спиной о стену. Руки всё ещё дрожат, он облизывает губы, и на языке чувствуется металлический привкус. Он не хотел, чтобы это произошло. Но он не хочет, чтобы это заканчивалось. По крайней мере, не сейчас.