Я, не отрываясь, смотрю в твои глаза

      Из прихожей слышится негромкий хлопок двери, за которым следует быстрый топот массивных зимних ботинок, чтобы стряхнуть с них снег с улицы. Услышав это, у Маши загорелись глаза, как звезда на новогодней елке, что стоит уже почти два месяца в единственной комнате, а счастливая улыбка сама появилась на лице, и она сразу же побежала к источнику звука, обвивая его руками и уткнулась носом в шею, вдыхая любимый парфюм ее девушки.       – Соскучилась? – задаёт риторический вопрос Полина, а после пытается отодвинуть от себя Машу, потому что куртка мокрая и холодная, а девушка тёплая и любимая. – Давай я сейчас переоденусь и пойдем на кухню?       Утвердительный кивок и Полина через секунду остаётся одна в прихожей с улыбкой и быстро бьющимся сердцем и начинает снимать верхнюю одежду.       Девушки уже около четырёх лет встречаются, три из которых живут совместно, но этот Новый Год они впервые будут встречать вместе. Сначала говорили родителям, что ни с кем не живут и приходилось на праздники всегда ездить к ним, а теперь, когда все родные все узнали, то не придётся придумывать никаких отговорок.       Полина проходит на кухню и, видя свою девушку, что варит кофе, обнимает ее за талию, вдыхая едва уловимый запах того же кофе, которым Маша уже полностью пропахла.       – Как дела на работе? Все в порядке? – ответом становится почти не слышное мычание.       За окном снова началась вьюга – ничего не видно за белой пеленой, но иногда можно было заметить тёмные силуэты, которые кутаются в зимние куртки, шарфы, и спешат домой. А за стеклом, украшенном гирляндой с несколькими сотнями огоньками, – тепло, проникающее во все уголки небольшой, но родной квартиры, где тебя всегда кто-то ждет, и любовь, живущая в сердце и переполняющая его до краёв. Тишина, царившая на кухне не кажется неловкой или какой-то давящей, скорее больше уютной, доставляющей крышесносное удовольствие.       – Может пойдём в комнату? Включим какой-нибудь фильм или шоу, будем пить кофе, – предлагает Маша.       Иногда она думает, что было бы с их жизнями, если бы они не встретились, но ответа никогда не находится.       – Завтра уже Новый Год. Может сходим куда-нибудь? – спрашивает Полина, кладя голову на плечо девушки.       – А куда?       – Не скажу, – хитро улыбается, целуя Машу в шею.       – Ну почему?       – Увидишь завтра, – ещё сильнее улыбается. – Все. Больше ничего не спрашивай. – снова целует, только уже в губы.       Полина безумно волнуется, но абсолютно уверена в себе и в том, что делает       По телевизору ожидаемо идет фильм «Один дома», девушки сидят на полу, медленно выпивая напиток облокотившись на диван, а за окном, кружась, падают снежинки, заметая следы, что совсем недавно были оставлены на снегу.

***

      – С Новым Годом!! – первое, что слышит Полина, только что проснувшись, а потом чувствует привычную тяжесть с утра на своём теле.       – И тебе доброе утро, – отвечает, не открывая глаз. Вчера вечером они легли довольно поздно – где-то в третьем часу, но, похоже, даже это не помешало Маше сохранить праздничный настрой.       –  Так куда мы сегодня пойдём? Ты обещала мне сказать.       – Обещала. Только позже, а «позже» – понятие слишком растяжимое, чтобы быть определённым. поэтому я могу сказать сейчас, чего я не сделаю, либо сказать позже.       – Боже перестань с утра постоянно говорить какую-то чушь, – несколько обиженно. – Ладно. Тогда вставай скорее – уже скоро два часа.       Солнце проникает через открытое окно, освещая улицы, дома, но абсолютно не грея ничего. Снег все сыпет и сыпет и, кажется, даже не думает останавливаться. На площадке, около дома, бегают радостные дети – играют в снежки и строят снежные крепости пока их мамы дома суетятся перед празденством, иногда поглядывая в окно. В день перед Новым Годом такое ощущение, что все взрослые куда-то пропадают, а детей оставляют одних.       Полина встаёт с кровати, смотрит в окно, коротко улыбнувшись, и идет на кухню. До слуха доносится еле слышное бормотание:

«Мороз и солнце, – день чудесный Еще ты дремлешь, друг прелестный...»

      – С чего ты Пушкина вспомнила? – удивлённо спрашивает Полина, целуя Машу.       – Не знаю. Просто это стихотворение так похоже на сегодняшнее утро.       На сковороде шипит масло с небольшими оладьями, которые у Маши почему-то получалось делать лучше всего.       Это чувство, что поселились теперь в доме их похоже на сладкую вату: оно сладкое, местами приторное, которое иной раз хочется даже выплюнуть, но когда распробуешь вкус полностью, почувствуешь все его спектры – выбросить в мусорку не то, чтобы рука не поднимается – мысли даже не возникает.       Несмотря на то, что девушки уже четыре года вместе, Полина все еще так влюблена в Машу, как маленькая, как будто они только неделю встречаются и чувство окрыленности придаёт уверенности, да крылья за спиной вырастают, поднимая к небу. Маша постоянно смеётся над этим, а сама влюблена не меньше.       – Ну! Когда мы уже пойдём, куда ты хотела? Господи, ещё секунда и я умру от любопытства.       – Какая же ты нетерпеливая, – бормочет куда-то вглубь чашки с любимым напитком, что сделала буквально несколько минут назад. – Нам к десяти вечера только,а сейчас ещё два. – довольно улыбается своей интриге, а Маша смотрит так поражённо, но взглядом как будто убить готова.       – Ты действительно издеваешься...       – Нет, – встает и целует в нос, – Люблю.

***

      Воздух пропитан сказочным ожиданием праздника и ещё чего-то восхитительного, сладкого и яркого; снег крупными хлопьями падает на землю, радуя влюбленных атмосферной красотой, а маленькие дети ловят их языком, на что потом ругаются их родители. Такие же влюбленные девушки гуляют по улице, не обращая внимания на косые взгляды, целуются под большими лапами елей, после чего смеются от снега, который упал им на голову из-за его тяжести, что не выдержало дерево. Терпкий запах свежесваренного кофе разливается тягучей рекой по улицам, даря тепло уюта.       На часах девять вечера. Маша уже умирает от любопытства, а Полина ведёт ее к огромной стеклянной высотке, украшенной со всех сторон гирляндой-дождиком, что в самом центре города стоит.       – Вау, – восторженно, с горящими глазами, в которых отражаются миллионы огоньков, охает Маша. – Что мы тут делаем?       – Увидишь, – и смотрит как на самое дорогое сокровище в мире стоимостью в несколько миллиардов долларов.       Поднимаются на последний этаж на лифте со стеклянными стенами, а мимо с огромной скоростью, сливаясь в одно бело-черное пятно, иногда разбавленное яркими мимолетными картинами, проносятся однотонные диваны, кресла, столы и прочие предметы интерьера. Идут на крышу по невысокой лестнице и, как только открывают дверь, в лицо бьет ледяной морозный ветер, пробирающий до самых костей.       – О Боги, здесь так холодно. Что мы тут де... – застывает, как вкопанная. На самом деле это крыша несколько месяцев назад была переделана в небольшой уютный ресторанчик с панорамными окнами. Он буквально за несколько недель стал очень популярным из-за вида. Шутка ли! Ресторан, за стеклом у которого целый город как на ладони.       – Нам туда.       – Господи, да ты с ума сошла...       – Ещё нет, – улыбается и добавляет, – но с тобой скоро сойду.       Уже половина одиннадцатого. Полчаса, как девушки сидят на крыше двадцатиэтажного здания, говорят о том, о сём, смотрят на огни ночного города, будто замирающие перед ожиданием праздника. Вдруг раздался дикий грохот, а после него небо осветилось миллионами яркими «звёздами».       – Ого! Полина, смотри! – с детским восторгом чуть ли не прилипает к окну Маша, наблюдая за тем, как огромное количество разноцветных салютов распускают свои цветы на иссиня-черном небе, а после осыпаются на землю, будто сталкиваются с преградой и, не выдержав ее напора, сдаются.       – Маш... – потупив глаза, тихо и немного смущённо зовет Полина.       Девушка поворачивается, да так и застывает, теряя дар речи. Полина держит в руке небольшую, миниатюрную коробочку, а в ней – золотое колечко. Тоже небольшое, как раз для Машиного пальчика. Одна смотрит пораженно, постепенно наполняя глаза слезами, а другая влюбленно, смущённо. Маленькая слезинка, наполненная безмерным счастьем, скатывается по щеке Маши, прокладывая свой путь к ключицам, а за ней следует аккуратный, едва-едва заметный кивок, после которого цветы, что были несколько минут назад на небе, распускаются внутри, только эти еще ярче, красочней, больше.       Им не нужны слова.       Они и так понимают все только по единому мимолетному взгляду.       Они так влюблены до сих пор, что одна из девушек одевает на безымянный палец другой обручальное кольцо.       Они так влюблены, что проживут вместе еще не один десяток лет, а пока они сидят счастливые, со слезами на глазах в уютном ресторанчике, что на крыше находится.       Этот Новый Год запомнится на долго.