Чёртов Двумордый!

      В последнее время Кацуки ходил, как сам не свой. Его сердце давно осознало вещь, которую он никак не решался озвучивать вслух. Неужели и в правду? Он — влюбился?! Ходячая часовая, даже не часовая, а секундная «бомба» с таким скверным, грубым характером смогла  полюбить человека. Но не просто какого-то человека и даже не девушку, а самого, что ни на есть Двумордого. Одноклассника, который раньше выводил его из себя, заставляя каждой клеточкой и мускулом чувствовать раздражение, от чего больно сводило скулы. Но сейчас, его душа разрывалась на кусочки от чувств, что переполняли его. При чём, он и сам не понимал, в какой момент они зародились. Самое ужасное, что эти чувства вспыхивали в нём, стоило ему хоть малейшим взглядом зацепиться за Половинчатого, а ещё большие эмоции пожирали его изнутри, когда он видел его с кем-то другим.       «Чёртов Двумордый!» — шипел про себя Бакуго, яростно борясь с желанием прямо сейчас подойти к Тодороки. Но это было невозможно, как минимум, потому что они сейчас сидят на уроке, слушая занудные лекции Айзавы, а Шото сидит за дальней партой. Хорошо, что он находится именно там, иначе бы блондин с удовольствием бы жертвовал каждой свободной минутой ради красавчика.       Кацуки решил подойти к другу, Киришиме, который как раз собирал вещи, чтобы покинуть класс. Он давно обдумывал этот план с беспалевным разговором, чтобы спросить совета, ведь ему не нужны лишние проблемы и, чтобы дерьмоволосый знал о его странной любви. Сначала, необходимо выяснить — взаимно ли это, а потом уже трепаться. Хотя «трепаться» не в духе Бакуго, поэтому, даже если с Шото у них всё получится, вряд ли он оповестит об этом лучшего друга.       — Что нового? — приветливо кивнул головой красноволосый одноклассник, слегка удивлённый появлением в последнее время молчаливо Каччана.       — Ничего, — буркнул блондин, по-своему обыкновению хмуря брови, — Я много думал… — начал Бакуго, от неожиданного волнения забывая слова, которые так долго подбирал.       — Погоди, погоди, — посмеялся Киришима, похлопав друга по плечу, — Я понял в чём дело, — реакция Кацуки его ещё больше развеселила. Ходячая взрывчатка с нескрываемым удивлением смотрела на него, изогнув одну бровь и ещё больше сжимая в кармане кулаки.       «Если он правда догадался, то я его убью.»       — Ты хотел попросить, чтобы я сделал за тебя дз? — как ни в чём не бывало спросил красноглазый, продолжая хлопать за плечо товарища.       — Эм… — лицо Бакуго перекосило, то ли от неожиданности, то ли от злости, то ли от тупости Эйджиро.       Киришима понял, что ляпнул что-то не то, поэтому через мгновение оставил плечо Каччана в покое и с интересом уставился на него.       — Понял… Говори, что случилось.       — Да пошёл ты, — передёрнув плечами, Кацуки направился за своими вещами к парте, пиная всё, что попадается ему на пути.       Плохая идея была спрашивать совета приятеля, который даже толком не может его понять. Да и к чёрту это понимание, не он ли был готов его, в прямом смысле, грохнуть, если тот догадался бы. Бакуго и сам не мог понять, что хочет. В этом мире каждый был виноват в его греху. По иронии судьбы, не разбираясь, незаметно для самого себя Каччан пнул чью-то ногу, но вместо извинений агрессивно взглянул на пострадавшего.       — Смотри, куда прёшь, ублюдок! Или… — но он осёкся, поймав холодный гетерохромный взгляд возлюбленного.       — Или? — изогнул подожжённую красную бровь Тодороки с невозмутимым лицом, смотря на Кацуки.       — Или… сдохни! — неохотно пробубнил Каччан, невольно отводя взгляд, создавая ложное ощущение, что ему совершенно плевать и демонстрируя антураж, под видом которого его все знали.       — Сдохнуть никогда не поздно, — так же холодно, но задумчиво протянул Шото и хотел было двинуться вперёд, надеясь, что из прохода между партами, одноклассник его выпустит. Но не тут то было. Бакуго завис, как истукан, не зная как себя вести и куда себя деть. Алоглазый блондин тупо стоял и смотрел на Половинчатого. Тупо стоял и пялился.       — Надо поговорить, — слова сами собой сорвались с его языка, за что тот получил безжалостный укус до крови.  Паника, заметавшаяся по всему телу, отбивала ритмичными ударами в мозг.       «Блять, какого хуя, Бакуго?! И о чём ты собрался говорить?!» — мысленно проклинал себя Кацуки за нетактичность, чуть не сгорая от стыда.       На лице Двумордого ещё больше нарисовалось удивление, чем он ещё больше взбесил взрывчатку. У Каччана так и зачесалась рука, чтобы ему вмазать. Мало того, что он пытается проявить инициативу, так ещё и этот выёбывается. Хотя если бы алоглазый герой постарался бы разобраться, вряд ли бы он сделал такой вывод.       Убедившись, что класс почти пуст, блондин досадливо отметил, что на выходе стоят Деку и Киришима, явно ожидая объяснений.       — Свалите, — грубо процедил Кацуки, не собираясь ни перед кем отчитываться.       Когда дверь за ними громко захлопнулась, первым нарушил молчание Двумордый.       — Бакуго, в чём дело? — Шото стоял почти вплотную, его лицо, что всегда было спокойным, выражало странную нервозность. Оно даже было слегка розоватым. Неужели Тодороки переживает? Или он смущён?..       «В чем дело, Половинчатый? — не удержавшись усмехнулся про себя Каччан, — Не привык к контакту тет-а-тет?»       — Я… — начал Кацуки, опуская глаза на пол, — «А, похуй, была, не была», — уверенность запульсировала в крови, — Короче, — алоглазый блондин с нескрываемым вызовом уставился на Двумордого, — Мне плевать на то, что ты подумаешь обо мне, когда я сделаю это… Но по крайней мере, надеюсь, что не возненавидишь, — Бакуго уверенными движениями подошёл к Шото ближе и незаметными действиями для второго прижал спиной к стенке. Тодороки в шоке следил за движениями одноклассника, не зная, как себя вести и самое главное, как реагировать.       — Кацуки, — Половинчатый редко произносил его имя, всегда обращаясь к нему по фамилии, но сейчас, когда Шото был слишком потрясён, он позвал его именно так, чем немного озадачил Бакуго, и заставил блондина потерять прежнюю уверенность.       — Чего? — недостаточно любезно спросил алоглазый, снова отводя взгляд.       — Мм… — протянул Тодороки, не зная с чего начать, — Я правильно понял, что ты хочешь сделать? — почти что напрямую задал вопрос парень с гетерохромными глазами, старательно заглядывая в глаза Бакуго.       — Откуда я знаю о чём ты подумал, — процедил Каччан, непроизвольно сжимая плечо Шото левой рукой, усердно смотря в пол.       «Нас могут застать, — понял Кацуки, с нарастающей паникой внутри, — Точнее меня… Ведь это же я хотел… хочу его поцеловать…» — но отступать было поздно. Либо сейчас, либо никогда. Он уже прижал Двумордого, он уже оговорился, он уже навёл смуту, чёрт возьми. Вопрос — понял Шото его истинные намерения или нет только оставался открыт. И чтобы узнать ответ, ему всё-таки стоит посмотреть в глаза одноклассника.       В этот момент, в голове Кацуки что-то щёлкнуло. Если бы Тодороки действительно не нравились бы его действия, не значит ли это, что он давно бы был отвергнут, так ничего и не успев сказать? Но Половинчатый терпеливо и спокойно ждал.       Бакуго с силой заставил себя оторвать взгляд от пола и заглянуть в пьянящие разноцветные глаза. То, что он увидел, заставило взрывчатку оцепенеть. Шото смотрел на него как-то странно, не присуще его натуре… тепло, выжидающе, нежно.       — Наверное, ты правильно расценил мои действия, — тихо ответил на ранее заданный вопрос Каччан, ласково проведя пальцами по щеке Тодороки.       — А ты правильно подметил о чём подумал я, — улыбнулся Половинчатый, что тоже случалось очень редко, дотрагиваясь своей рукой до ладони Бакуго и прижимая её к щеке сильнее.       — Чёртов Двумордый! — беззлобно рассмеялся Кацуки, — Ну и заставил ты меня попотеть…       — Ну… — начал Шото, но ему не дали закончить. Каччан притянул к себе Тодороки за галстук и, не церемонясь, поцеловал в губы. Через недолгое время почувствовал, как двухпричудый ответил ему взаимностью…