«Нет ничего хуже, чем полюбить кого-то, кто никогда не перестанет тебя разочаровывать…»
Всего лишь обычный сын Сатаны, а сердце собиралось разорваться на несколько хрупких частиц, которые не были способны соединиться обратно в орган, привычно отбивающий удары за рёбрами. Несколько прозрачных и солёных капель, собравшихся в уголках глаз, упали вниз. Душераздирающий всхлип так неожиданно сорвался с подрагивающих губ, что на краткое мгновение захотелось потеряться в собственных чувствах. Я — полное ничтожество… Сломленная резкими поворотами жизни, которая не может стойко удерживаться на ногах при трудностях, которые резко вынырнули и атаковали. Почему же при виде этого демона готова захлёбываться обжигающими кожу слезами, снова забвенно задыхаться в истерике? Стоило ему промелькнуть где-то в школьном коридоре, а я отворачивалась и надеялась больше никогда не встречаться взглядами. Ответ прост. Неожиданная правда убила окончательно во мне живое, трепещущее и рвущееся наружу. Словно это была недавно появившаяся на свет бабочка. Тонкими крылышками и красивыми от рождения узорами махала, улетая ото всех появившихся проблем. И мне хотелось повторить то же самое, забыть обо всём произошедшем, но разум невозможно обмануть, а ноющему сердцу от терзаний не прикажешь успокоиться. Уже пройденное время невозможно вернуть назад. Даже если прокрутить указательную стрелку часов в то беззаботное время, когда ничего не было известно. Где можно было наслаждаться бессмертной жизнью — обесцененной, удивительным даром свыше. После правды теперь она не казалась высшим подарком, а добровольно приоткрыла тёмные стороны, демонстрируя мне всё. Всё это время холодный ветер обдувал намокшее от слёз лицо, исказившееся душевной болью. Дрожащие руки поднялись к лицу и нервно размазали мокрые дорожки после очередного потока слёз, пытаясь потерянными движениями стереть всю боль. Окончаниями острых зубов закусила нижнюю губу, где уже просвечивались маленькие трещины, из которых просачивалась алая жидкость. Отчаянный взгляд метался во все стороны, надеясь на исчезновение ужасных картинок перед глазами. Я отчаянно грезила, что в скором времени они испарятся, больше не будут издевательски маячить, но всё беспрестанно продолжалось, добивая. Родственная душа не дарит любовь, а испепеляет в пепел… Все эти строчки о летающей и лёгкой любви, способной восстановить много сломленных душ, оказались очередным детским бредом. Можно любить и бесконечно мучиться, зная, что он больше не соизволит посмотреть в мою сторону. Как всегда удостоить горделивого взгляда красных омутов, которые хорошо запечатались и отказывались исчезать из головы. Было бы мне дано знать заранее весь исход, не было бы сейчас так больно. Настолько невыносимо и мучительно, что хотелось жалобно выть о помощи самому Создателю…Ранее
Пепельно-лиловые крылья дьяволицы маячили передо мной уже несколько минут. Она долго бормотала что-то про себя, восторженно и заискивающее, но не замечала, что звонкий голос стал значительно тише, почти перешёл на полушёпот. А я сидела на кровати и комкала в руках край шёлковой ткани. Скучающе следила за ней, ищущей везде свой чёрный чокер, без которого мы, видимо, никуда не выйдем. — Блин, я опять пробормотала про себя… Ты ничего не услышала, верно? — спросила дьяволица, которая была рассеянная от долгих поисков, и сразу усмехнулась, зная ответ заранее. — Придётся повторить всё с самого начала… Так вот, я говорила, что скоро Серафим Кроули появится в школе для знаменательного представления. Совсем скоро в моих рядах появятся новообращённые демоны! Дьяволица светилась изнутри непривычным светом, стоило только подумать или упомянуть об этом. Её крылья, всё это время расслабленно прижатые к спине, задрожали мелкой дрожью, на что она только недовольно оглядела их. Повернувшись ко мне, дьяволица блаженно прикрыла серые глаза, напоминающие хмурую серую погоду за окнами школы. — Разве это не так часто происходит? Я всё это время думала, что такие церемонии здесь достаточно частые… — выдала я и сразу неловко улыбнулась, заметив раскрывшийся рот дьяволицы от удивления. — Ты чего?! Нет! Такое происходит очень редко… — её радостные глаза на секунду озарились едва заметной грустью от понимания, что это происходило редко, но сразу стали привычными. — Ко всему, эту церемонию со стороны демонов будет проводить сам Люцифер, представляешь? Стоило ей только упомянуть самой же его имя, как бледные щёки Мими налились красноватым румянцем стеснения, а уверенные движения рук и тела стали заметно заторможенными. Я знала, что Мими с самого детства нравился Люцифер, но не могла понять, что в нём такого особенного и примечательного… Обычный демон, выскочка и эгоист. Его выделял только среди остальных демонов отец — правитель самого Ада. Мими уже за долгое время поисков аксессуара успела заметно расстроиться, не получив никакого результата. Но сегодня, видимо, удача была на её стороне. Она довольно выдохнула, нашла среди всего хлама на своём столике потерявшуюся вещь, лежащую под разбросанными хаотично тетрадками. — Всё, можем идти на урок! — сказала радостная дьяволица. Подошла к кровати, сплела пальцы наших рук и потянула за собой в сторону двери. Уроки с Геральдом для меня были самыми лучшими, хорошо запоминающимися. Этот учитель мог быть весёлым, но в нужный и необходимый момент становился неподвижной скалой. Самое удивительное было то, что чаще удавалось встречать демонов, которые были незнакомо добрые и понимающие. Но не тех же ангелов, почему-то чёрствых и надменных. Удивительно, ведь всегда казалось, что для полного равновесия должно быть совсем наоборот… Некоторые из демонов умудрялись оставаться в привычном образе настоящего и непокорного зла, способного сломить волю любого перед ними проходящего. Были полным воплощением развратной похоти. Настолько открытой и показательной, что я краснела от ненужных мыслей, которые невольно появлялись в голове. Только почему-то это сильно отталкивало, в моих мыслях чаще блуждало утверждение, что ангелом здесь быть намного лучше и удобнее. Даже моя соседка, сидящая рядом и скучающе блуждающая глазками по кабинету, не казалась чем-то плохим, а на полное удивление оказалась самой понимающей подругой из всех, которых я встречала. Только вот дьявольский характер, присвоенный с детства, иногда выводил из себя за слишком откровенную прямолинейность. Неожиданно ее скучающий взгляд остановился на мне, сидящей и погружённой полностью в свои мысли. — Скучаешь? — спросила дьяволица ленивым голос, стараясь не зевать во весь рот. — Нет, просто думаю о своём… — шепотом ответила, кинув насторожённый взгляд на учителя. Убедившись, что не помешала уроку, посмотрела задумчиво на Мими. — Почему ангелы здесь такие злые, а демоны слишком… добрые? Разве не должно быть наоборот? Задумчивые глаза дьяволицы зацепился полностью на мне, погружённой в эти мысли, видимо, слишком глубоко. Несколько ритмичных постукиваний длинными ногтями по парте, и дьяволица, будто что-то осознав у себя в голове, улыбнулась неожиданно мягко и тепло. — Точного ответа дать не могу. Но предположу, что из-за чрезмерного вида жестокости, которая даже нам бывает неприятной, демоны неосознанно стараются на время огородиться от этого. Необходимое зло всегда преследует, но, иногда, как мне кажется, можно позволить отстраниться от всего этого, — рассуждала дьяволица достаточно быстро, шепча рядом с моим лицом, чтобы не сорвать урок. — По поводу ангелов… Им, скорее всего, тоже тяжело быть примером чистоты, постоянными святошами. Держать внутреннюю злость или недовольство в себе. Вот и их поглощает на некоторое время злость, достаточно непривычная. — Но есть те, которые не отходят никогда от этого образа… — утвердила очень-очень тихо, чтобы наверняка услышала только она. Мими на некоторое время замерла, обдумывая сказанное предложение. Но через секунды на её милых чертах лица расплылась улыбка — понимающая, в какой-то мере хитрая. — Я поняла, о ком идёт речь… — влюблённый взгляд дьяволицы скользнул в сторону. Среди учеников она искала глазами того самого демона, способного вскружить ей голову только своим существованием. — Знаешь… Ему чертовски идёт этот образ. Несомненно горячего, сексуального испытателя грешников… Она тихо усмехнулась, не забывая улыбаться и кидать хитрые взгляды в мою сторону, которая, услышав очередную речь про него, недовольно кривилась и закатывала раздражённо глаза. — Не знаю… Слишком высокомерный и дерзкий, — бросила достаточно громче обычного, чем планировала. И сразу встретилась с его взглядом — испытывающим, до ужаса пугающим. Люцифер посмотрел на меня и усмехнулся нахальной ухмылкой, а мне почему-то сложно было отвернуться. Собственное тело противилось всем разумным мыслям и обдуманным движениям. Обычный воздух, находящийся и не замечающийся в кабинете, стал резко удушающим. Настолько, что хотелось поспешно выйти на улицу и вдохнуть более свежий, наполненный приятной влагой. Продолжая смотреть, его высокомерный взгляд скользнул вниз по всему телу. Долго рассматривал и оценивал каждый изгиб тела, из-за чего на грубых чертах лицах появлялась довольная ухмылка, определённо скрывающая какую-то суть, неопознанные мысли сына Сатаны. Слабый толчок дьяволицы в бок — и я смогла отвернуться от демона, почему-то продолжающему изучать меня. Мими заметила это и недовольно поджала губы, но почему-то промолчала, кидая лишь взгляды, наполненные трепещущими вопросами, но только с насторожённостью. — Согласись, только с ним и хочется нарушить какой-нибудь сладкий запрет… — почему-то продолжила свои бредовые речи и придвинулась ближе, обнимая мою руку в дружеском жесте. — Затолкнуть в кабинет, где никого нет, и поиграться с ним. Не было таких мыслишек? — Нет, — невольно резко ответила и оглянулась. Убедившись, что все заняты лекцией учителя, недовольно покосилась на дьяволицу, в глазах которой продолжали плясать хитрые искорки. — Вот таких мыслей точно не было. И не будет. Мими резко потеряла интерес к разговору, отстранившись и сдержав смешок. — Не могу поверить, что ангелочки даже о таком не думают… — она сомнительно покосилась на ангелов, почти прожигая взглядом своих кошачьих глаз их спины, скрывающиеся за белоснежными рубашками. — Не верю и не буду. — Твоё право, — скучающе добавила, улыбнувшись от её недовольных взглядов, брошенных на ни в чём неповинных ангелов, которые мирно сидели и не отвлекались на бессмысленные разговоры, в отличие от нас с дьяволицей. В коридоре послышалась мелодия — лёгкая и наполненная воздушностью. Геральд, поняв, что долгая лекция закончилась, быстро собрал важные листочки и книги с рабочего стола. Двинулся в сторону выхода, где уже столпились некоторые ученики, которые собирались уйти на заслуженный отдых. — Мне нужно срочно сходить к Ади и Сэми, — неожиданно выдала дьяволица, попутно оставляя на моей височной части лица невесомый поцелуй. — Не обижайся! Потом всё объясню, — и быстро выскочила из кабинета. Я улыбнулась и медленно встала из-за парты, намереваясь собрать все вещи. В кабинете воцарилась глобальная тишина, но она была неожиданно прервана дверью, которая шумно захлопнулась, и шагами, подкрадывающимися сзади. Повернувшись на источник звука, мои руки, держащие потрёпанные тетрадки, опустились безнадёжно вниз, оставляя всё на своих прежних местах. Дыхание резко участилось, стоило опять встретиться со взглядом красных глаз, пылающих язвительными языками пламени. Передо мной, привычно засунув руки в карманы, стоял Люцифер, который усмехнулся издевательской усмешкой. Сглотнув ком в горле, я настороженно огляделась и недовольно подметила, что кроме нас здесь больше нет ни одной души, возможно, способной спасти меня. — Ну и что ты стоишь здесь? — спросила я, безразлично опустив взгляд на собственные пальцы, нервно перебирающие белые листы исписанной тетради. Таким образом старалась избавиться от волнения, но плохо получалось. — Бросаться бессмысленными словами мы способны, — сделал резкий шаг в мою сторону, заставляя снова поднять глаза, встретиться взглядами. А от его слов, сорвавшихся с какой-то открытой грубостью, закружилась несильно голова. — А отвечать за них? Бархатный голос был со сталью, нескрываемой усмешкой. Люцифер оценивал строгим и недовольным взглядом. Ведь прекрасно осознавал одну значительную деталь. От его вида каждый учащийся замирал в страхе, боясь безжалостного и высокомерного демона, даже безразлично относящегося ко всевозможным запретам. Если он чего-то хотел или желал, то мгновенно получал. — За какие слова? Правдивые? — настороженно покосилась на него, полностью осознав, что только что перешла невидимую черту собственной безопасности. Снова шаг ко мне, сокращающий почти обжигающее расстояние между нами. И ещё один. И ещё. Недавно строящий дальше от меня демон был рядом, нависал внушительным ростом сверху, давая каждой клеткой ощутить, насколько я значительно ниже него. — Я смотрю, что Непризнанные не чувствуют существующих границ, которые не стоит никогда переступать, — пальцы демона медленно поднялись и легли на горло. Припугнув, он надавил на кожу, следя за реакцией с необычным анализом. Сердце начало биться сильнее, почти выпрыгивая из груди. Впервые я жалела, что позволила себе такую шалость… Высказаться в сторону того, кто мог испепелить меня в один миг, бесчувственно, не жалея вообще никак. — Нужно выбить из тебя это… непонимание, — злые черты лица сменились какими-то другими, заставляющими сжать каждую мышцу. — А разве будущих ангелов можно трогать?… — ляпнула первое и самое глупое, что крутилось в почти пустой голове. Демон замер, любопытно вглядываясь в черты моего лица. — Будущего.. ангелочка? — недовольно протянул, в конце резко выплевывая, словно на языке было что-то горькое. — Придётся ещё и выбить из тебя ангельские мыслишки. Усмехнулся своим каким-то мыслям, настораживающим всем телом меня, и придвинулся ещё ужасно ближе, продолжая любопытно изучать. Я попыталась отойти в сторону и выдернуться из слабой хватки, но в итоге упёрлась в заднюю парту, которая не позволяла отступить на безопасное расстояние. Подмечая все мои ничтожные попытки скрыться от горящих алых глаз, демон самодовольно усмехнулся, явно наслаждаясь и питаясь проявляющейся боязнью. Лениво переступил с ноги на ногу, будто устал стоять в одной позе. Наклонился к моему лицу очень близко, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Почему же ты такая… — проговорил непривычно тихо, опуская красные омуты гулять по телу, скрывающему всю красоту за лёгкой и белоснежной шёлковой тканью. И было отчётливо видно, как его бесил это цвет — белый, обозначающий ненавистную мысль любому демону. — Манящая? Стоило этим словам сорваться с его губ, как мои щёки предательски запылали. Отвела стеснительный и злой на себя взгляд в сторону, стараясь избегать усмешки, грубых черт лица, ничтожно быстро поглощающих красных омутов. Прежние мысли, отталкивающие от его персоны, исчезли, а на смену появлялись новыми, которые казались совершенно неправильными, но ведь существующими во мне. Мне нравится эта усмешка, этот испепеляющий меня взгляд… Но я не готова признаться самой себе, что попала в дьявольскую ловушку… Неожиданно почувствовались скользкие движения по моему телу — и я выдохнула через плотно сжатые губы, ощутив горячие ладони. Встретилась со взглядом, желанно нацеленном на меня. — Что же ты хочешь?… — осипшим шёпотом поинтересовалась и невольно закатила глаза, почувствовав слишком медленно двигающиеся руки, которые скользили по тонкой ткани и изучали глубокие изгибы талии. — Хочу вкусить похотливый грешок с будущим ангелочком… — усмехнулся недоброй усмешкой, но невероятно соблазнительной. — Но, возможно, после случившегося кто-то передумает быть на стороне святош. Где-то потаённо спрятанное чувство металось во все стороны, досказывало, что нужно остановить это безумие, оттолкнуть его и убежать. Но сердце диктовало свои новые правила, не давая даже шелохнуться в сторону заветного выхода, полностью способного и звенящего в голове. Но рука против моей воли потянулась к телу Люцифера, попыталась оттолкнуть в сторону, на что была безжалостно перехвачена крепкой хваткой. Глаза демона недовольно запылали, выжигая невидимость между нами, и осознание поступило в мозг, отрезвляя слишком открытые и наполненные безумием мысли. Только сейчас пришло понимание, что мне хотелось этого… Почувствовать на собственном теле руки Люцифера, которого я пыталась отталкивать от себя, даже возненавидеть. Стыдливо признаться самой себе, что всё это время в ангельской голове скрывались потаённые мысли с не очень чистым и невинным сюжетом. Сложно полностью признать, что в данный момент и секунду, когда демон очень близко, мне очень хотелось прижаться к нему всем телом. С сильным желанием, отдающим горячей пульсацией по всей коже. — Отпусти меня, пожалуйста… — выдала грустным голосом, молящим одними нотками отпустить, а другими безжалостно притянуть ближе. — Ну уж нет, — безоговорочно и твёрдо сказал, из-за чего сердце готово разорваться. Демон наклонился ближе, приблизился к волнистым локонам вишнёвых волос и вдохнул. Медленно, будто наслаждаясь исходящим запахом. Сердце нервно ёкнуло, когда я услышала его тяжкий глоток слюны. — Нужно было думать раньше, прежде чем словами бросаться… Образ уже неправдивой чистоты вырывался изнутри, заставляя меня отталкивать лёгкими движениями тело демона от себя, на что он лишь безобидно усмехнулся. — Ты же не тронешь меня против моей воли?.. — встревоженный взгляд скользнул на демона, который почему-то неподвижно застыл. — Я сделаю так… — начал выговаривать, выйдя из оцепенения, и наклонился, почти прикасаясь собственными губами к моим, — что ты сама будешь молить об этой крохотной шалости. Едва чувствительное прикасание губ демона к моим, а я уже готова умереть, наслаждаясь своими будоражащими ощущениями. Он неожиданно отстранился, хитро косясь на меня, и ведь понимал и знал, что мне определённо хотелось продолжения, но я не могла почему-то принять окончательно в себе это понимание. Заметив, что мне до невозможности тяжело выдавить из себя необходимое желание, озвучить его, демон с хитрой ухмылкой на лице наклонился чуть вниз, убирая при этом вишнёвые локоны с плеч, откинул их назад. Оголил тонкую шею, и губы мягко накрыли кожу, жадно посасывая и прикусывая, так, что обещало оставить багровые отметины и следы от безжалостных укусов. Изо рта послышался жалобный ангельский выдох, чувствуя боль и сладкое наслаждение одновременно. Руки опустились на его плечи и через чёрную рубашку тонкой ткани чувствовали мускулистые мышцы, заставившие нервно сглотнуть появившийся ком в горле. Губы демона, безжалостно оставляющие огромные отметины на шее, спускались к острым ключицам и не забывали языком проходиться по истерзанным местам. Пальцы Люцифера скользили бестактно по телу, пытаясь лёгкими движениями избавить от белоснежного платья, чтобы лицезреть полностью желанное. Тоненькая лямка медленно скользнула по плечу, усыпанному мелкими мурашками, а из груди вырывался томный выдох, почувствовав властные движения Люцифера, который хотел быстрее насладиться мною. Вторая лямка повторила судьбу первой — и платье скользким движением, ненадолго задержавшись и зацепившись на груди, спустилось вниз, беззвучно упав на пол. Моё тело в нижнем белье от нестерпимого желания задрожало, чувствуя изучающий взгляд демона, в глазах которого вырисовывались самые пошлые картинки, которые только возможны. Щёки в очередной раз подвели, воспламенившись неконтролируемым жаром, приобрели красноватый оттенок. Демон прожигал невидимые дыры в теле, заставляя от нетерпения тянуться ближе к нему, излучающему необходимое тепло. Излучающему желание, чтобы тепло его тела проникало всецело в меня. Больше не мучая, демон обхватил грубо ягодицы, впиваясь пальцами в кожу до сладкой боли, и закинул на парту позади. Раздвинул ноги властным движением в стороны и оказался между ними. Всё начало подрагивать, ощущая кожей холодную поверхность парты, но всё поменялось в один ослепляющий миг, когда губы Люцифера начали оставлять на всём теле пылающие и жадные поцелуи. Резкое движение свободной ладони, и ткань кружевного белья затрещала. Волна стеснения окатила с головой, когда кремового цвета лифчик упал безнадёжно вниз, позволяя лицезреть Люциферу набухшие соски от возбуждения. Не долго думая, опустил голову вниз, а свободная рука схватила за макушку головы, зарылась пальцами в вишнёвые волосы и оттянула, заставив полностью прогнуться к нему. Чувствуя медленные, ласкательные движения и мокрые вокруг соска, изо рта вырывался сладкий стон. Демон хмыкнул, явно наслаждаясь этими звуками, и слегка прикусил, из-за чего ноги сплелись вокруг его торса, пытаясь притянуть ещё ближе. В тело проникала сладкая истома, почти выталкивающая разум и предоставляющая возможность захлёбываться в желаниях. Было даже полностью плевать, что мы находились в школьном кабинете. Что я почти голая сидела на парте и испускала умоляющие стоны, а Люцифер, находящийся рядом, был весомой причиной возродившегося во мне жара. Плевать, что в голове были не только ангельские мысли. Если этот чертовски сексуальный демон так действовал на меня, так тому и быть. Я готова позволить ему полностью изменить меня, лишь бы при каждой нашей встрече быть прижатой к стене, чувствовать властные движения на собственном теле. — Скажи, чего же ты хочешь? — со сбитым дыханием от возбуждения поинтересовался, а его самодовольные глаза, потемневшие от желания, опять очертили моё тело. Больше нет смысла показывать неправдивую непорочность. Прижала резко его к себе, притянув за воротник рубашки, и увидела довольный взгляд мужчины, в глазах которого вырисовывалось всё, что он хотел сделать, желал испытать именно сейчас нестерпимо, как и я. — Хочу тебя… — не успела договорить, как его губы накрыли едва касаясь мои. — Ты уверена, что хочешь быть на стороне святош? — прошептал Люцифер, а моё тело непроизвольно замерло, ощущая пальцы на внутренней стороне бедра. Он отстранился и усмехнулся пошловатой улыбкой, от которой стало невыносимо жарко. Пальцы демона бесцеремонно залезли в трусики и сразу стали раздвигать нежные складки, намокшие от сильного возбуждения. Неожиданно надавили на изнывающий клитор, отчего я вздрогнула и изогнулась. Медленно, явно издеваясь, распределял пальцами все соки и кружил, а я, тяжело выдохнув, позволила ему увидеть нестерпимое теперь желание. — Такая мокрая… Я настолько тебя возбуждаю, Непризнанная? — мои бёдра сами придвинулись к нему ближе, заставляя его пальцы надавливать ещё сильнее на самую чувствительную зону. Откинув голову полностью назад, чувствовала его ладонь, которая неосознанно сдавливала кожу. Он неожиданно наклонился ближе, почти прикасаясь своими губами к моим. — Вся течёшь, что мне эта картина кажется самой порочной в мире… Едва коснулся своим горячим языком моих губ, а я едва не задохнулась, не зная, куда себя деть. — Непризнанная… — его пальцы резко вошли внутрь, заставляя издать невольный стон. Рука ещё сильнее сжала горло, не давая именно сейчас необходимому воздуху проникать внутрь, а пальцы, находясь внутри, делали резкие движения вперед. — Твоя ангельская невинность заставляет меня сходить с ума… Резкие, животные движения заставляли постанывать. Наконец-то узел, всё это время пульсирующий от желания, начал медленно ослабевать, почти расплетаться. Серые крылышки неконтролируемо задрожали, вкушая внутри себя надрывистые движения пальцев, быстро скользящих от естественной мокроты стенок. Ладонь сжимала шею настолько, что в глазах потемнело, давая чувствовать каждое резкое движение более чувственнее. Неожиданно внутри появилась полная пустота, заставляющая меня хоть на минутку перестать протяжно стонать. Закатывающиеся глаза от наслаждения устремились на демона, смотрящего на пылающую меня от обжигающей страсти. Он усмехнулся непривычно пошло и протянул к искусанным губам свои влажные пальцы, недавно побывавшие внутри. — Смелее… — прохрипел непривычным голосом и смотрел неотрывно, будто в самые потаённые мысли. — Покажи мне всё своё желание... Через жуткое стеснение, почему-то появившееся в голове, хотя до этого меня не смущало, что я почти голая перед ним, потянулась и послушно облизала, не отнимая выразительных глаз. Повела языком наверх, ощущая на рецепторах свой же вкус. Вобрала в себя и, громко причмокивая, языком обводила внутри, послушно облизывала и следила за выражением лица Люцифера. Глазами, которые с каждой секундой становились темнее и темнее. Скулами, которые становились более выразительными. Он шумно выдохнул, от пошлой демонстрации прикрыл веки, а я готова была поклясться, что если этот чертов демон не начнёт действовать, то я полностью сгорю перед ним. — Уокер, как за такой непорочной оболочкой скрывается она? — прошептал демон хриплым голосом, свободной рукой справляясь с пряжкой ремня. — Какая она? — спросила, выпустив изо рта его пальцы и закусив нижнюю губу, почувствовав через брюки демона выпуклый бугор, упирающийся в промежность. Быстрым движением пальцев расстегивала его пуговицы рубашки, не убирая просящих глаз, устремлённых только на него. Взгляд, наполненный похотливого, встретился с моим. Буря, настоящее безумие страсти и возбуждения пронеслись перед взглядами, желающими одного и того же. Мои глаза молили, почти просили невидимыми цепями всю грубость, на которую способен этот чёрт. Он резко подхватил с парты, не выдержав накаляющей страсти, и развернул себе к спиной, сильно прижимаясь своими бёдрами к выставленным ягодицам. Тяжелый и громкий глоток слюны в тишине, невыносимый огонь между ног… В предвкушении закрыла глаза и прикусила губу, чувствуя головку члена, медленно проходящуюся по такому же пульсирующему клитору. Шепфа, что он творит со мной?! В глазах появились незваные искры, перекрывающие обзору всё, что только возможно. Ноги начали не хило подрагивать, из меня вырывался просящий выдох. Люцифер, достаточно выслушивав просьбы очередных стонов, накрутил нарочито медленно на свои руки вишнёвые волосы и потянул безжалостно к себе, заставляя полностью прогнуться. — Такая… Сексуальная развратница… — почти прорычал, ведя горячим языком по шее к уху и вырисовывая какие-то незамысловатые узоры. Одним резким движением вошёл, заставляя руками мгновенно обхватить основание парты. Я вскрикнула, приоткрытыми губами пыталась вдохнуть хоть чуть-чуть необходимого воздуха, но грубые и властные толчки во мне играли по своим бешеным правилам, отметая попытки нормально соображать. Он входил до упора и непомерно грубо вдалбливался, но мне казалось всё ничтожно малым. Не выдержав, уже сама старалась помогать. Двигалась навстречу его животным движениям и мечтала сильнее почувствовать, вкусить всё блаженство момента. Школьный кабинет, до этого жаркий, стал полностью пылающим огнём. Я погрузилась в настоящую похоть и страсть с тем, даже о котором не могла мечтать. Ненавидела при каждом появлении. Только слишком гордо задранная голова и самоуверенная усмешка выводили из себя, как бы намекая глупому разуму, что я должна просто ненавидеть. Вот и всё. Нет. За странной ненавистью, сразу появившейся, как только стоило увидеть Люцифера в коридорах, кажется, скрывалось самое жуткое, что только возможное. И это влечение. Всё это время собственные мысли скрывали чувства, но именно сейчас они вырвались неконтролируемым ураганом, который позволял утопать в мокрых звуках разгорячённых тел, бьющихся ненормально друг о друга. Наслаждаться собственными протяжными стонами и рычанием демона, который именно в эту минуту грубыми движениями выдалбливал всю светлую невинность, не оставляя чего-то чистого. Погружал в свой истинный мир. Соблазна. Похоти. Разврата. Толчки ускорялись всё сильнее, почти вдалбливая тело в парту, а низ таза напрягся, чувствуя подступающие мурашки, хитро застрявшие где-то внизу живота. Последний толчок — и тело невозможно контролировать. Его накрыли самые приятные чувства блаженства и эйфории. Оно стало неконтролируемым и, испытывая некую усталость, обмякало, но демон, обхватив крепко за талию, прижал ближе и неровно дышал в шею, восстанавливая своё сбитое напрочь дыхание. До этого звуки громких стонов и мокрых шлепков тел исчезли, оставляя нас в умиротворённой тишине, где можно услышать только собственный пульс. Люцифер продолжал стоять рядом, прижимая свои горячие губы к моей шее, отчего уже знакомые мурашки посыпали слегка дрожащее тело. Неровно дышал с прикрытыми глазами, прижимая полностью моё обнаженное тело к себе, и пытался отдышаться, словно этот голодный секс был самым необычным в его длинной жизни. Я медленно развернулась к нему и уложила ладони на оголённой груди. Только сейчас обстоятельство позволило разглядеть каждый рельефный изгиб и сексуально выпуклую мышцу. В горле стало очень сухо, когда я блуждала глазами по множественным татуировкам, закрывающим почти все просветы натурального цвета кожи на мощных плечах. Только сейчас Люцифер открыл глаза. Самодовольно хмыкнул, замечая мои любопытные и любующиеся глазки, блуждающие по идеальному телу. Демон какое-то время внимательно рассматривал раскрасневшееся лицо от смущения, но потом отстранился и поднял белоснежную ткань с пола, протягивая в руки. — У тебя всё тело дрожит… — прошептал спокойно Люцифер, внимательно вглядываясь в лицо. Сам уже, отошедший от произошедшего, поднял с пола помятые чёрные вещи и быстренько начал одеваться. Я продолжала задыхаться в жарком огне. Мне действительно было хорошо. Но почему-то с каждым секундой всё сжималось, странная и липкая мысль не давала покоя. Что будет после этого? Страх сковывал всё тело, блуждающие мыслишки бегали табуном в голове, а в груди всё болезненно и волнительно замирало. Что я только что сделала?… В школьном кабинете, что на меня нашло?.. Не раздумывая больше ни о чём, быстро натянула помятое платье и под вопросительным взглядом демона вышла из кабинета, не проронив ни единого слова. Возможно, это выглядело странно и непонятно, в какой-то мере жестоко по отношению к нему, но почему-то была уверена, что демону сейчас было абсолютно плевать. Быстро пробежав длинные коридоры, которые удачно пустовали, шмыгнула в свою комнату и сразу плюхнулась на мягкую кровать, радуясь, что дьяволицы ещё нет. Прижала колени к себе очень сильно, обхватив трясущимися руками, и только сейчас произошедшее кажется полным безумием, какой-то невозможной сценой. Но взгляд скользнул на тонкие запястья, где до сих пор проявляющаяся краснота доказывала, мерзко пришёптывала на ушко реальность, которую я сама же позволила. Со стороны показалось, что всё прекрасно и волшебно, но меня потряхивало от произошедшего. Я сама позволила прикасаться к себе, ласкать и приносить удовольствие, но почему-то сейчас это показалось очень большим промахом, в будущем обязательно напомнившим о себе во всей красе. Я никогда не могла подумать — нет, не думала, что в моей головке будут такие мысли и желания — голодные и сумасшедшие, не поддающиеся смирению. Теперь путь чистого ангелочка в голове пошатнулся, обещая в любой момент легко сломаться, как тоненькая и хрупкая веточка дерева. Мне стало мерзко от самой себя, от блуждающим мыслей и развратных картинок в голове. Дыши. Вдох-выдох. Это уже не исправить… Просто пообещай самой себе — ты больше не будешь о нём думать, забудешь всё, как страшный сон. Да. Именно это я и сделаю.