***
Утром Кирилл услышал шум из коридора. Подойдя к глазку, он заметил, как к камере подошел надзиратель и врач. — Вчера ещё от еды отказывался, но для карцера это нормально. Сегодня его не дёргал, а утром смотрю, он как не шевелился, так и не шевелится. Кирилл не верил собственным ушам: неужели его младший братишка сдался? Окончил лучший вуз, получил высшее образование, пробрался в тюрьму, наколол план здания так, что никто из охраны даже не заподозрил, а теперь сдался на милость суровой российской системе?.. — Алексей, что с Вами? — слышится обеспокоенный голос врача. Девушка тормошит мужчину за плечи. — Алексей, Вы меня слышите? Она замечает сбитые в кровь костяшки и невольно хмурится. Прикладывает руку к его яремной вене, считая пульс. — Что с Вами, Алексей? — чуть менее требовательно. — Алёша? Кирилл видит как из соседней камеры на носилках уносили бессознательное тело брата. Словно марионетка, которой враз отрезали все ниточки. Безвольная кукла, с которой теперь мог играть любой желающий. — Что с ним? — громко спрашивает Кирилл. Дверь соседней камеры с грохотом захлопывается. Алексея переводят в психиатрическое отделение, выйти из которого, по словам заключенных, ещё более невозможно, чем из тюрьмы. Алексей, лежа на каталке, тихо улыбается. Это лишь очередной гениальный план, в котором безумцы станут его сторонниками.Часть 1
8 декабря 2020 г. в 23:22
Бросили в одиночную камеру. Так, словно он был не человеком, а грудой костей в мешке, называемом телом — не церемонясь.
Алексей пытается отдышаться. Набрать в грудь побольше воздуха и переосмыслить происходящее. Заново. По крупицам. Понять, где он просчитался.
В соседней камере сидит его брат — Кирилл. Тот, которого уже совсем скоро отправят на химический эшафот, введя в его вену какую-то дрянь, которая непременно его убьёт.
Смертная казнь за то, чего он не совершал.
— Лёха, Лёха, ты меня слышишь?! — раздается из железной раковины для умываний.
Слышит. Не глухой ведь. А толку-то?
Алексей подползает к раковине, стараясь изо всех сил взять себя в руки.
— Слышу, — говорит молодой человек, надтреснутым голосом. Лишь констатация — не более.
— Что случилось?
Кирилл наверняка переживает. Старшие братья всегда пекутся о младших, сколько бы лет им ни было. Ну и что, что приемные. Родство не заканчивается на крови.
— Всё пропало.
Упадок. Эмоциональное выгорание. Практически построенная линия из костяшек домино рухнула, стоило лишь какому-то дураку неосторожно двинуть одну единственную фигурку.
Действие всегда рождает противодействие.
— Погоди-погоди. Ну, не всё потеряно. У тебя же есть новый план, — из сифона вновь раздается голос брата. Всё с той же надеждой, будто бы Лёша — мессия и умеет проходить сквозь стены, не видя преград на пути.
Что, если никакого нового плана нет?
Лёша в отчаянии качает головой, издавая полу-всхлип. Глаза то и дело бегают по камере: метр на три. Взгляду не за что уцепиться. Шконка, железная раковина, маленькое оконце, на котором железная решётка, под потолком. Кругом одно железо — ничем не пробьёшь.
— Нет больше планов. Всё разваливается.
Алексей прислонился к раковине, которая тут же обожгла его холодом. Пробравшись в каждую клеточку тела, поселившись в мозгу… Этот холод уже ничем не достанешь. Раз за разом все планы побега летят в бездну. Алексей попал в тюрьму лишь для того, чтоб помочь брату бежать, разработал десятки планов, выучил море информации, запомнил каждый поворот в этой тюрьме, которую ранее помогал проектировать, а теперь загибается на холодном полу,
задыхаясь от разочарования.
— Эй-эй, не раскисай, братишка. Чуть дал слабину — и всё: тюрьма тебя через колено.
Скорее всего, Кирилл был прав. Наверное, Лёша понял бы его, если бы не пытался из всех сил вжаться в угол холодной раковины, растворяясь в боли и собственных мыслях.
Это конец. Всё кончено.
Мысли путаются. Голова гудит. Уберите уже рой пчёл, прекратите пытку истерзанного мозга. Учился в лучшем вузе, придумал план побега… Ха!
Вот что высокий интеллект делает с теми, кто много думает: переворачивает всё с ног на голову, смеясь где-то в первых рядах партера.
Когда близкие в опасности, человек готов пойти на что угодно.
Алексей снимает робу. Может, хоть так дышать станет чуть легче.
Вдох. Судорожный, прерывистый, рваный.
Выдох.
Руки начинают трястись. Нервы ни к чёрту. Если бы бледность являлась в наше время признаком аристократии, то Лёша наверняка подошёл бы по параметрам. Впрочем, мешки под глазами могли бы утверждать обратное.
Глазами мужчина вновь осматривает камеру, надеясь найти хоть какую-то зацепку, намёк, подсказку, которую не увидел ранее.
Он рвёт зубами тёмного цвета робу, оставаясь в одной рубашке, отчего по спине вновь бегут мурашки.
Если есть хоть какой-то шанс восстановления, то Лёша обязан его использовать.
В голове мужчина вновь прорисовывает карту, план тюрьмы. Лоскутами, на которые он порвал робу, он выстраивает очередную схему на холодном полу камеры.
Мерно. Шаг за шагом, полоска за полоской.
Времени у него — хоть отбавляй: вся ночь впереди.
Мозг человека столь совершенная машина, что грешно ею не пользоваться.
Коридоры, трубы, вентиляции — всё здесь, в его голове. Нужно лишь вспомнить, найти выход из западни.
Хитросплетения узоров из полосок складывались в схему. Лёша вспоминал длительные этапы подготовки, предшествующие его заключению в тюрьму перед нападением на банк. Вспоминал, как объяснял Кобе очередной план
побега, ведущий через психушку. В нынешнем состоянии Леша там вполне сошёл бы за своего.
Сосредоточенностью Леша мог бы посоревноваться с пациентами, имеющими маниакальную стадию. Всё должно вновь сложиться, если приложить усилие.
План «Б» всегда есть, просто этот — абсолютное самоубийство.
Внимание и воля летят в чёрту.
Лёша срывается. Начинает бить кулаками по бетонному полу, крича и надрываясь. Сдирая кожу и едва ли не ломая костяшки.
Пол обагрился кровью.
Он встаёт, бьёт железным табуретом по стене и вновь оседает на пол, захлебываясь в рыданиях. Всё бессмысленно. Снова.
Он бьёт стену, шконку, раковину.
Физическая боль не имеет больше смысла. Какая разница, что с его руками, если брата скоро убьют, вверив его судьбу в руки продажных судей?
В глазах блестят слёзы.
Неужели всё закончится так?
Отказ от еды и нервное потрясение давали свои плоды. В какой-то момент Лёша просто не выдержал. Необходимая перезагрузка выключила блок питания, сознание помутилось и мужчина, всё ещё лепеча о плане побега, почувствовал, как проваливается в тёмную бездну.