Black Dog

Black dog in my head Guiding me to the end Black dog in my head Guiding me to the end Black dog in my head Guiding me to the end Black dog in my head

"Ви — шизик!" Дразнилка из детства пульсирует в ушах и снова затихает, который год. Или же имя было другим? Не важно. Он знает, что это не правда. Скорее последствие всей этой подростковой херни вроде таблеток, которые пробуешь на спор и навсегда или драк по подворотням, где ломают ребра и разбивают головы. У Ви шумит и щелкает в ушах в тишине, а из памяти пропадают куски, словно извлеченные. Ви нестабилен и у него плавится мозг, но за жизнь цепляется зубами, как дикая собака — никому по-сути ненужная, но на мясо сгодится. Ни на одной из подработок он не задерживается больше месяца, хоть и просят остаться — он хороший работник и не болтает лишнего. "Нет" Пристальное внимание наемщика напрягает, адреналин скачет от чужих взглядов и возможной опасности. Это глупо, это — незрело. Ему плевать. И он знает, что этим искусственным молчанием и острыми глазами пугает их и предложения на контракт скорее формальность, игра с огнем. И что на самом деле боссу такой, как он нахер не сдался. Джеки считает его затворником и пытается то и дело вытащить в свет, но Ви отмахивается раз за разом. Какого черта, в конце концов? В клубах слишком ярко и шумно. На ночных улицах полно глаз и шныряющих с ножами крыс. Когда твой собственный мозг и есть та самая крыса, проворачивающая нож, зачем усугублять? Да и кого он пытается обмануть? Джеки уже лет сто как мертв. Ви забавляет то, как можно цепляясь за жизнь, разрушать себя. Так делали миллионы парней и девушек до него, будут и после. Действительно, что же страшного может произойти с человеком, чья реальность давно переплавилась в сон? Внушаемость и религия, буддистские практики, оккультизм или сайентологические секты. Суеверия не особо впечатляют, но в моменты просветления ему кажется, что имя Винсент проклято. Обречено на безумие. К счастью, он довольно упрям и загрублен годами уличной жизни, так что проповедники локальной секты не особо заинтересованы, обходят его дверь стороной. Помогает репутация громилы и крепкие от переносимого годами груза плечи. И да, ему становится то ли скучно, то ли тошнотворно от серости и тупости бытия. И, кажется, на этом моменте он пробует создать тульпу. Не лучшее, что можно сделать, будучи "поехавшим". Прообраз тоже не самый безопасный — Джонни Сильверхенд, что в детстве казался героем и крутым парнем, а теперь стало ясно, что загоны и сдвиги у него были похлеще, чем у самого Ви. Но Ви уже привык жить на износ, так что тем даже лучше. Быстрее добьет. И, конечно, с процессом он косячит. Ожидаемо. Образ довольно сильный и несговорчивый, но нечеткий, как шизотипический бред. Он шепчет в самый мозг отрывками вроде "Сожги этот город" или "Подожги себе волосы" и голос становится больше похож на Ви. А во сне его преследует черная тень. Она оплавлена и растянута, но вместе с тем странно узнаваема - у нее темные глаза старого человека. Тень оборачивается сонным параличем, душит уже вполне осязаемо. Сон больше не несет убежища и в нем не спрячешься от себя. Он изматывает. Может Джонни всегда здесь был и это Ви пришелец в своем теле? Ви не помнит, сам ли он выстроил чужой образ или его породило покореженное сознание, вырвав со страниц журнала или с древнего плаката на стене. Ви теряет себя. Или находит? Он не знает, что будет дальше, но статический шум в мозгу намекает, что времени осталось не так много. По крайней мере, у одного из них. Он с пару секунд катает по языку яркую таблетку (она сильно горчит, как любая кислота, и от нее скрипят зубы), чтобы через минут двадцать под веками взорвались цветные круги. Уличный шум из приоткрытого окна теперь звучит приглушенно, как сквозь вату, но вместе с тем в нем появляется особый ритм, от которого мурашки бегут по коже. Он прислушивается к этому ритму и кажется, что прошел год, а по факту лишь час. Просто время утратило границы, уродливо растянулось. Ви сворачивается на кушетке в позе эмбриона и его окутывает первородное тепло. Тепло это ярко-желтого цвета, но даже не слепит глаз. Просыпается он, чувствуя, как скользит по щеке гладкий прохладный метал. Нет, не просто металл. Рука. От этого неожиданно жарко.