— Про цветы и женщин можно сказать одно — внеземная красота.
Лех Валенса
Она проснулась рано утром от нового кошмара. Одеяло обернулось вокруг неё коконом и эти «одеяльные объятия» после ужаса напоминали тиски. Будто вновь очнулась в подвале среди роз и свечей. В замке всё ещё было темно, а в комнате тихо, как в гробу. Девушка быстро откинула одеяло, оделась, накинула на себя теплый кардиган и, плотнее укутавшись в него, вышла на цыпочках из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Ещё все спали, хотя небо уже начало светлеть. По крайней мере, тучи над замком не были настолько тёмными, как ночью. Стоило выйти на крыльцо в сад, в нос ударил сильный запах свежести после дождя. Приятный, пробирающийся под кожу легким холодком воздух успокаивал. Словно вымораживал весь кошмар. Османы, Мехмед, наставница и Аслан с… …Сердце сжалось в какой-то непонятной тревоге… Влад. Лайя прислонилась к стене и подняла голову в небо. Оно постепенно светлело, хотя плотные облака никуда не делись. Они всё так же неподвижно висели над замком, будто были привязаны к нему. А ведь за всё то время, пока Лайя со своими друзьями находилась здесь, тёплые солнечные дни выдавались редко. Но по ночам тучи уходили на некоторое время, и показывалось небо. Девушка прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Остатки кошмара постепенно исчезали из памяти, сменяясь приятной пустотой. Первым желанием было зайти в замок и отогреться там у камина, за очередной книгой, коих в библиотеке Влада была бесчисленное множество. А лучше было бы читать вместе с ним. Мысли о нём прошлом и о настоящем не давали покоя, даже работа не отвлекала от этого. С каждым провалом Лайя всё больше и больше убеждалась, что игнорировать эти видения больше нельзя. А так хотелось отвлечься от этого. Девушка плотнее укуталась в кардиган и медленно ступила в сад. Мокрая трава мазнула щиколотки. Это было не неприятно, скорее уж напоминало о детстве, когда она бегала по утренней росе и смеялась во весь голос. Прекрасное было время. Лайя тихо шла в глубь сада. к той самой могиле, которую видела накануне. Было безумно интересно узнать — кто же там всё-таки похоронен, и почему там горела лампадка. Могила была довольно старой, но кто-то ухаживал за ней. Это было странно, но отчего-то трогало душу. К запаху свежести примешался ещё какой-то. Весь сад, как уже заметила мисс Бёрнелл был засажен различными цветами. Тут можно было найти абсолютно всё: от самых простых роз до самых необычных растений, о которых только можно было подумать. За ними тщательно ухаживали. Однако садовника Лайя ни разу не видела здесь. Но цветы были прекрасны, словно были созданы умелым художником: написаны масляными красками на зеленом холсте. Невольно любуешься ими каждый раз и не можешь оторвать взгляд. Пройдя еще немного девушка увидела перед собой пышные кусты можжевельника, раздвинула ветки, пробираясь через них, и застыла в удивлении. Красота, открывшаяся ей поражала. Поляна была вся усыпана цветами вереска. Блеклые, они были словно на старой фотографии. — Как красиво… — выдохнула Лайя подходя к цветами ближе. Цветы расстилались ковром у ее ног, словно мягкая перина из розовым и сиреневых лепестков. Она присела рядом с ними и наклонилась, вдыхая аромат цветов, смешанный с запахом дождя и утренней сырости.Красота истинных цветов Никогда не увядает. И не видит это только тот, Кто о жизни ничего не знает.
Лайя вздрогнула и повернулась на голос. Разумеется, Влад стоял рядом и наблюдал за ней всё это время. Ничего удивительного не было в том, что он снова оказался там же, где она. Была неразрывная нить между ними, благодаря которой один из них всюду находил другого. Жаль, что держаться они могли только на расстоянии этой нити. Иначе один убьёт другого. — Доброе утро, — девушка выпрямилась, слегка смутившись того, что хозяин дома застал её в саду в почти домашнем виде. — Доброе утро, мисс Бёрнелл, — улыбнулся Влад. — Я тебя не напугал? — Нет, — вернула улыбку Лайя. — Рано для утренних прогулок. — Но не для тебя? — Бассараб полностью вышел из тени деревьев и кустов. — Нравится? — Очень, — честно ответила Лайя, кончиками пальцев касаясь цветка вереска. — Кто их посадил? Учитывая то, сколько их здесь, они растут очень-очень давно. Я словно во сне… — Да. Они здесь очень-очень давно. Говорят, что одна светлая душа заметила однажды этот цветок и вместо того, чтобы сорвать и унести, она оставила его здесь. Прямо на том месте, где ты стоишь сейчас. С тех самых пор вереск растет здесь. — Это волшебно. Прямо как сиреневые облака на закате! — смеялась Лале, касаясь едва распустившегося цветка. — Прямо как сиреневые облака на закате, — замечает Бёрнелл, кутаясь в кардиган. Сердце Дракулы сжалось от прилива нежности и любви к этой девушке. В этой жизни, в той, она была неизменной. Той самой, светлой, доброй и яркой. Настолько яркой, что даже выцветший вереск рядом с ней становился более цветным. Откуда в такой хрупкой и маленькой девушке было столько силы, счастья и светлой энергии? Это никому не было известно. Даже ему. Но точно Влад знал только то, что её свет способен рассеять любую тьму. На языке вертелись все возможные комплименты мира, но какими же ничтожными они казались сейчас. Ничто не возможно показать, выразить то, что он чувствует сейчас. Наконец-то, спустя столько бесконечно-долгих лет, она стоит перед ним, как раньше. И никак нельзя было выразить то, как же он по ней скучал. Как же долго он искал её. — Как же я скучал… — И я скучала по тебе, — тихо отвечает Лайя. — Прости, что уснула позавчера. — Ничего страшного. Ты слишком вымоталась. Замёрзла? — обеспокоенно замечает Влад и протягивает руки к ней, но нерешительно замирает в полуметре. Она смотрит на него с болью с глазах. Она знает, давно поняла, что причиняет ему боль. Но прикосновения порой не так уж и важны. — Тебе будет больно, Влад… — Да, если касаться напрямую. Но, полагаю, если касаться через ткань, то будет всё в норме. Можем пойти в дом, если хочешь. — Нет-нет, — быстро возразила она и нерешительно согласилась, подходя ближе к Владу и кутаясь плотнее в свой длинный кардиган. — Можем попытаться хотя бы так. Вдруг получится? Мужчина кивнул, приближаясь к ней вплотную. Руки его легли на её плечи. Под пальцами ощущалась только шерстяная ткань, но тепло он тоже чувствовал. И не было никакой жгучей боли, доводящей до полуобморочного состояния. Только желание держаться еще ближе. Руки осторожно обвивают тонкие плечи. Он чувствует, как часто она дышит, чувствует мелкую дрожь, но стоит Лайе откинуть голову на его плечо и облегченно выдохнуть, то наступает полное умиротворение. Рукава кардигана плотно скрывают её ладони, когда она поднимает их вверх и кладет на его руки. И настолько правильно ощущается происходящее. Так и должно быть. Так надо. — Не больно? — Ни капли. А утро вступает в свою силу. Облака над ними становятся выше. На траве блестят капли росы, а вереск словно поднимается и тянется к едва пробивающимся из-за облаков лучам солнца. Что ж, сегодня обязательно будет хороший день. Когда-то давно, в те времена, когда из вересковой поляны был только один цветок, стояли ранним утром двое: Влад и Лале. Они держались за руки и смотрели на раскинувшиеся по небу яркие краски восходящего солнца. — Интересно, Влад, а когда-нибудь тут будет целая поляна таких цветов? — Конечно будет. Вот почему ты решила его оставить? — Да. Ведь любить, это как растить цветы. Делать всё, чтобы цветок расцветал дальше. — Тогда мой цветок — ты… Иногда прикосновения жизненно необходимы. Лайя ужасно ошиблась, когда решила, что они не так уж и важны. Порой даже взгляд не может сказать столько, сколько скажет простое объятие. В этот миг, когда она может находиться к нему так близко, когда может не бояться ранить, когда может любоваться поляной вереска, Лайя впервые в жизни чувствует полный покой. — Словно только тебя мне и не хватало… Влад лишь улыбается на её слова, но соглашается с ними. Им безумно не хватало друг друга. И небольшой колючий жар от её близости нисколько не портит этой прекрасной минуты. Минуты, когда в солнце только-только показывает себя из-за туч, а в тихом саду только Он, Она и поляна выцветшего вереска...