Christmas gift

Утро начинается вовсе не с кофе, понимает Ренджун, когда просыпается от теплых поцелуев, дорожкой пробегающих по шее и шепота на ухо. Ренджун мычит, ворочается и пытается вывернуться из рук, укутаться в одеяло, чтобы снова заснуть сладким, блаженным сном, но Джемин, так и не получивший реакции на свои слова, прикусывает мочку, хриплым голосом проговаривая: — Детка, если мы не поднимемся в ближайшие полчаса, то мы опоздаем, а если мы опоздаем- — Да, да, — мычит Ренджун и зевает, потягиваясь, и таки изворачиваясь в руках Джено. Если бы он знал, что их планы вчера так сильно собьются и домой к Джено и Джемину они приедут так поздно, то обязательно бы уговорил Донхека и Ченлэ перенести их обед, и полежал бы в кровати, но, увы и ах, он не знал. Джено прикусывает где-то под лопаткой, пользуясь тем, что рубашка вся перекосилась и наполовину сползла. Возмущенный ох срывается с губ Ренджуна и он сдергивает одеяло, кутаясь в него, и соскакивает с кровати, внутренне радуясь, как самодовольная улыбка сползла с лица Джемина, когда он кричит о том, что первый пойдет в ванну. Но его перехватывают раньше, чем он успевает пробежать хотя бы половину комнаты, обхватывая под животом, и прижимаясь к уху. Ренджун задыхается и хихикает от щекотки, пробежавшей по шее. Джено вырастает перед ним, сладко чмокая в губы, а потом поворачивает его голову в бок за подбородок, чтобы Джемин жадно впился с поцелуем. Ренджун жарко выдыхает, обмякая в их руках, и позволяет утащить себя в ванную. Так вот о том, с чего утро начинается. Вот у Ренджуна оно начинается с поцелуев и запотевших стекол душевой кабинки, в которую он упирается обеими ладонями, поочередно с хватаниями за плечи Джемина, потому что свои ноги уже совсем не держат. Джено вбивается в него хаотичными толчками, кусая плечи до ярких отметин, создавая кучу маленьких галактик и шепча что-то нежное над каждым. Джемин, уже получивший разрядку, усмехается, хитро на него смотря, когда Ренджун в наслаждении откидывает голову и взгляд его, затуманенный и слезящийся, падает на Джемина, усердно оглаживающего все чувствительные места и доводящего до исступления. За дразнящую ухмылку и смешки, перемешанные с грязными, но возбуждающими еще больше словами, хочется ударить, чтобы неповадно было. Но Ренджун может лишь жалко всхлипнуть и вцепиться зубами в плечо, и то, не больно, учитывая сколько сил из него выжали утренние ласки Джено и Джемина. — Джено, — скулит Ренджун, — Джено, помедленнее. Пожалуйста, Ноно-о, помедленнее. Джемин посмеивается, но крепче подхватывает Ренджуна за талию, когда ощущает, что руки его ослабели и держат уже не так цепко, а Джено замедляется, утыкаясь во влажную шею и подставляя голову под горячие струи воды. Узел в животе резко сужается до атома, а потом взрывается с легким прикосновением Джемина, пальцами окольцевавшими головку и языком на розовой горошинке соска. Тело Ренджуна сотрясает, он громко стонет, в глазах туман наслаждения и слезы, а руки судорожно сжимаются с каждым новым толчком Джено по чувствительному комку. Ноги совсем не держат и трясутся как листики на ветру, так что он почти падает, извиваясь в поймавших его джеминовых руках, и только больше упирается в Джено, сделавшего еще пару движений и брызгая горячими каплями на ренджунову поясницу. Джемин оседает на пол душевой, усаживая тяжело дышащего Ренджуна к себе на колени и поглаживая его спину, расставляя ноги пошире, чтобы Джено хватило места сесть между них и тут же припасть губами к ренджуновым лопаткам. Реакция появляется сразу в виде негромкого мычания. — Ты как, пичи? — шепчет Джено. Ренджун, молча, качает головой, как бы прося еще несколько секунд. — Джено, — Джемин смеется, чмокая Ренджуна в висок, — он кончил три раза меньше чем за час, дай ему отдышаться. Ренджун в очередной раз мычит и на этот раз чуть больнее стукает На в плечо. — Если бы кое-кто не начал выбивать из меня всю душу еще в самом начале, то вероятно у меня было бы больше сил. — Прости, детка, — смеется Джемин, но Ренджун видит тот самый взгляд, говорящий о том, что Джемин что-то задумал. — Но если бы мы решили растянуть удовольствие, нам бы пришлось оправдываться перед Донхеком за то, что не пришли, — бормочет Джено и что-то на полке сверху стукается, и Ренджун почти поднимает голову, но после ощущает, как Джено запускает пальцы в его волосы, распределяя шампунь массажными движениями. Ренджун охает и прикрывает глаза, откидываясь на грудь Ли. Губка проходится по низу живота и вместе с этим тонкие губы Ренджуна поджимаются, и он приоткрывает один глаз, следя за движениями младшего. Джемин хмыкает, подмигивает, и лишь продолжает протирать тело Ренджуна губкой. Спустя пару минут пена оказывается в сливе и Ренджун перенимает губку, начиная намыливать кожу Джемина. Проходит еще минут двадцать, прежде чем Ренджун шлепает голыми пятками по паркету, попутно вытирая свои волосы. Джено задерживается в ванной, а Джемин идет за своей порцией кофе. Коротким взглядом Ренджун пробегается по часам на тумбочке и громко вскрикивает: — Уже пол двенадцатого! — Что?! — кричит Джено в ответ, оказываясь в комнате в следующую секунду и находя Ренджуна наполовину зарывшимся в шкафу. — У нас есть десять минут, чтобы собраться, вот что, — отвечает Ренджун, казалось, зарываясь в вещи еще больше, и тут же громко, но приглушенно кричит, — Джемин! — Считайте, что я уже готов, — пропевает Джемин, проносясь мимо Джено и кидая настороженные взгляды на Ренджуна, будто предугадывая его следующую реакцию. Ренджун громко стонет, опускается на пол и с тоской смотрит на остановившегося рядом Джено. — Все вещи, которые были здесь, в стирке. Джено хмурится, оглядывается и пересекается взглядами с застывшим с толстовкой на шее Джемином, а потом вспоминает, что вчера они забыли заехать домой к Ренджуну, и вещи, соответственно, тоже не взяли. — А вчерашние? Ренджун скулит и падает на спину в позе звездочки. — Я забыл, что мы не взяли вещи и закинул их в стирку — они все мокрые, — приподняв голову, поясняет Ренджун, а потом с тяжелым вздохом заваливается обратно. Джено хмурится, еще раз переглядывается с Джемином и зарывается в шкаф, шурша одеждой. Через пару секунд он снова выглядывает и присаживается перед Ренджуном со стопкой одежды в руках, пока Джемин продолжает одеваться. — Вот, — протягивая одежду Ренджуну, говорит Ли. Ренджун садится, неуверенно обхватывает пальцами одежду и вскидывает брови. — Джено, ты видел свой размер и мой? Джено вздыхает, потянув на себя Ренджуна и, вытянув из стопки темно-синюю рубашку, натягивает ее на Хуана. — Ничего страшного, будет оверсайз, — чмокнув надувшего губы Ренджуна в лоб, отвечает Джено, застегивая последние пуговички. — А наших ты совсем не удивишь. Ренджун думает пару секунд, и кивнув, берет в руки скини джинсы Джемина, что на нем, если не будут висеть, то будут выглядеть как обычные. Попутно он надеется на то, что Донхек и Ченлэ промолчат по этому поводу. Зря надеется, потому что Донхек подсвистывает, как только Ренджун показывается на пороге кафешки. Следом Ченлэ подмигивает и строит глазки, отпуская пару шуток, на которые, к слову, не обратили внимание только Лукас, Юта и Джехен. Джено и Джемин смиренно сделали вид, что не заметили и лишь чмокнули его в надутые щеки по обе стороны. Впрочем, Ренджун, наверное, не против — они в своей компании, так что он тоже хитро смотрит на Ченлэ, после того как здоровается с Ютой, который, вроде, не собирался приходить, но очевидно передумал. Ченлэ закатывает глаза и поднимает руки в сдающемся жесте. Следующие полтора часа Ренджун с короткими смешками, которые он прячет за кружкой малинового чая, наблюдая за тем, как отчаянно Ченлэ старается отбиться от вполне себе незаметного для чужого глаза внимания. Он наблюдает за этим вплоть до того момента, как они собираются уходить. Ренджун успевает обнять напоследок раскрасневшегося Донхека, после каких-то слов Лукаса, что явно были не для общих ушей, прежде чем кто-то звонит ему. Он смотрит на экран, замечая что звонок от папы, и, скомкано попрощавшись с остальными, сбегает на улицу. Джемин выслушивает от Джисона очередную речь о том, что он не ребенок, а Джено идет к кассе, чтобы оплатить и забрать еще парочку кусочков чизкейка. Они выходят на улицу только через пару минут, замечая Ренджуна стоящим у машины, прижимающего телефон к уху и пытающегося запахнуть края пальто плотнее. Последний снег в этом году падал на мокрый асфальт, и Ренджун им наслаждался, зажмурившись и подставляя ему лицо, а некоторые хлопья задерживались на ренджуновых ресницах и волосах. Щечки его были порозовевшие и он все повторял: — Да, пап, — и кивает, словно старший омега мог его видеть. — Хорошо, пап, я понял. Да, да, я заберу ее. Джено вскидывает брови и они с Джемином машут руками, передавая привет, что Ренджун и делает, а потом, благодарно улыбнувшись открывшему ему дверь Джемину, садится в машину. — Да, я скажу им, — Ренджун посмеивается, а Джено выруливает с парковочного места, — да, пока. Люблю, — Ренджун сбрасывает вызов и, отложив телефон, с интересом смотрит на одну из пластиковых коробочек. — Что-то случилось? — Нет, папа передает привет и попросил забрать посылку — он насобирал каких-то гостинцев, а еще просил передать вам, что они с отцом очень ждут вас в гости, — видит вскинувшего удивленно брови Джемина и отрывается от разглядывания содержимого коробки, поясняя, — они оба повторяют это каждый раз, когда звонят после того, как я приехал на новый год один, — Ренджун вздыхает, вспоминая целую лекцию от родителей, потому что Джено и Джемин не прилетели, а он что, а он ничего, кто же виноват, что у них сорвался полет из-за некоторых проблем с договором по аренде квартиры. — Они очень вас ждут и сказали, что если в следующий раз я снова приеду один, то они приедут к нам. — Мы всегда им рады, — жмет плечами Джено, но тут же добавляет, — но мы не хотим расстраивать твоего папу, так что надо будет посмотреть билеты. — Да, — соглашается Ренджун и вглядывается в дорогу, — мы ведь сначала до меня? Надо взять чего-нибудь из одежды. Джемин мычит, кусая губы, а Джено как-то нервно кидает на него взгляд. Ренджун щурится, двигается к пространству между сидениями и тянется пальцами к щеке Джемина, оглаживая ее подушечками. — Вы чего? — Знаешь, мы тут подумали, — начинает Джено. — О чем же? Ренджун еле сдерживается, чтобы не издать никаких выдающих его звуков. Джено и Джемин выглядят так мило, когда они хотят что-то ему предложить и неуверенные в ответе Ренджуна, хотя он почему-то всегда точно знает, что его ответ им определенно понравится. — Это ведь не первая такая ситуация, а это не очень удобно, и зачем так все усложнять, так- — Джемин, — просит Ренджун, понимая, что тот затягивает свою речь. — Может, ты хочешь съехаться? — как на духу выдает Джено и такого Ренджун точно не ждет, поэтому молчит пару секунд, раскрыв рот и хлопая ресницами, — но если ты не хочешь, то все в порядке, — Джено, казалось, расстроился так, как Ренджун еще не видел, чтобы он расстраивался, а Джемин тяжко вздохнул. — Что? — переспрашивает Ренджун. — Стоп, что ты сказал? Джемин хмурится, неуверенно оборачивается, почти утыкаясь носом в все еще протянутые, но застывшие пальцы Ренджуна. — Если не хочешь, то все в порядке? — Ренджун качает головой и улыбка окрашивает его лицо. — Не хочешь ли ты съехаться? — Конечно, я хочу, — почти в возмущений проговаривает Ренджун и тянется к Джемину, впиваясь в его губы, а после отрывается, оставляя на его губах отпечаток своей улыбки, и тянется к щеке Джено, обнимая через сидение. К слову, съезжаются они только через неделю. Ренджун собирался дольше, чем он думал, да и срок аренды заканчивался как раз в этих числах. Расставаться с ней тоже оказалось тоскливее, чем он думал. Его уютное гнездышко, которое он с таким трудом обустраивал, чтобы его встречало теплотой подушек и пледов и неярким светом гирлянд, совсем не хотело его отпускать. А Донхек, слишком драматично воспринявший его переезд, и вовсе ввалился в его квартиру с громкими причитаниями, и упал сразу на пол, будто со слезами. Но Ренджун таки нашел в себе силы собрать последнюю коробку со всеми своими кистями, красками и карандашами, и сесть в машину, в последний раз смотря на окна своей любимейшей квартирки. А в квартиру Джено и Джемина, которая теперь является и его домом, он зашел уже спустя двадцать минут с коробкой в руках. Джено и Джемин следили за разгрузкой и перетаскивали все в более удобные места. Сделав пару кругов по залу и перетащив еще несколько не сильно тяжелых коробок, он обнаружил пару новых горшков и пледов, рядом с которыми лежали мягкие подушки. Ренджун мягко улыбнулся, потрогал каждую и приискал место для тех, что у него уже были. К тому времени разгрузка уже закончилась, и Джено с Джемином первым делом потянули его в спальню. Кровати Джено им хватало, но они совместно решили, что возьмут кровать побольше, а комнату Джемина переделают под общий кабинет-студию. Вот только об остальном Ренджун и не догадывался, а будучи занятым сборами, он и не заглядывал сюда эту неделю, поэтому не мог знать, что те перекрасят стены в более теплый оттенок, заместо холодных пастельных, а висящая гирлянда над кроватью, точно как в его квартире, делает его улыбку еще более широкой. — Ну зачем вы… — Подумали, так тебе будет уютнее, — проговаривает Джено. — Мне уютно с вами, но это очень здорово, — шепчет Ренджун, приникая к рядом стоящему Джемину с объятиями, — тепло. — Это еще не все, — Джено тянет его за собой. — Не все? — удивленно выдыхает Ренджун. А потом сдавленно охает, когда Джено заводит его в джеминову бывшую комнату и на вытянутых руках показывает картину — Ренджуна тут же бросает в воспоминания. Это было их второе свидание. Они гуляли по городу и зашли в кафешку. Ренджун уже допивал своей молочный коктейль, как Джемин наклонился через стол, из-за чего он почти подавился. — Кто твой любимый художник? Может Рафаэль? Или Микеланджело? — Джемин, — качает головой Джено, но не сдержался от заинтересованного взгляда. Ренджун хмыкает, но тут же допивает коктейль и отвечает: — Густав Климт. Джемин приоткрывает рот, садится, и после улыбается. — Ну конечно, его работы также нежны и наполнены чувствами, как наш пичи, — и прежде чем Ренджун успевает возмутиться, Джемин наклоняется, осторожно его целуя. И только Джемин отрывается, а Ренджун втягивает воздух, краснея, Джено оказывается на одном с ним сидении, прижимаясь сухими губами к горящей коже. — Идеальное сочетание, — шепчет он. Ренджун не находит, что ответить, лишь прячась у Джено в воротнике. — Боже, — выдыхает он, беря картину в руки и смотря то на Джемина, то на Джено, — где вы ее взяли? — Ренджун правда хотел ее купить, но кто-то сделал это раньше, и не то, чтобы он расстроился, ведь был готов к подобному, но все же… — Нашли того, кто ее купил и предложили чуть больше, — жмет плечами Джемин, — покупатель оказался не таким ценителем. Ренджун поджимает губы, сдерживая радостный вскрик, и, осторожно поставив картину обратно, прижимается к младшим, шепча беспрерывно благодарности. Хорошее начало совместной жизни, думает Ренджун, когда Джено говорит, что заказал на вечер пиццу, а Джемин начинает его зацеловывать.