Помощь бывает разная

Размер проблем с волосами прямо пропорционален их длине.

Длинные красивые и ухоженные волосы. Для кого-то - это недостижимая мечта, для кого-то - дань такой изменчивой моде, но есть еще и те, для кого это жестокая каждодневная реальность. Скуало относился к последним. Он практически каждую минуту своей жизни жалел о том, что принеся клятву Занзасу, сгоряча пообещал именно не стричь волосы. Все бы ничего, он не так уж и спешил избавиться от сковывающих его обязательств. Просто бывали моменты, когда мечник сильнее обычного желал отправить своего чертового босса на тот свет с использованием особо жестоких методов. Особенно часто такие мысли посещали варийца после очередной бурной ночи. В порыве несвойственной нежности, Занзас всегда начинал теребить серебристые пряди, и чем сильнее начинал распаляться, тем больше Скуало уверялся в том, что к утру он останется совершенно лысым. Поскольку если от просто перебирания волосы разве что ужасно запутывались, и расчесать на утро их было пусть и сложно, но отнюдь не невозможно. То когда Занзас начинал накручивать их на руку, впиваясь поцелуем-укусом в шею, мечник тоскливо осознавал тот факт, что ему опять придется просить о помощи Бельфегора. Чем Занзаса так манили его волосы, Скуало не знал. Его невыносимо выбешивало то, что проклятый босс с каждым разом запутывал их все сильнее, словно нарочно пытаясь проверить, насколько хватит терпения мечника. Но вариец терпел. В моменты, когда кто-то с такой грубой, но все же нежностью, заставляет тебя вгибаться навстречу ласкам одними лишь поцелуями, о волосах думается меньше всего. Да и спорить с боссом, было равносильно попыткам убежать от разъяренной дикой кошки. Причем по отношению к Небу Варии это была далеко не метафора, поскольку в моменты особого раздражения Занзас вполне мог выпустить погулять Бестера. И вот сейчас, Скуало, матерясь на весь особняк, шел в комнату принца. Бельфегор был единственным, кто непонятно каким образом мог привести волосы своего капитана в относительный порядок. Луссурию он даже просить не станет, хватило и того, что Солнце всея Варии как-то раз умудрился намазать несколько прядей ярко-розовой тушью и заколоть бантик. И если последний Скуало еще заметил, и выбросил за ближайший цветочный горшок, то вспоминать то, что было, когда Занзас увидел его своеобразное мелирование мечник без содрогание не мог до сих пор. Про Леви говорить не стоит вовсе. Всего лишь один случайный электрический заряд, и Скуало будет обеспечен прочным стайлингом дня на два, что тоже не радовало открывающимися перспективами. Оставался лишь Бельфегор. Подойдя к нужной комнате, мечник, не утруждая себя предварительным стуком, ногою открыл дверь. - Врооооой, Бел, помоги мне расче… - вариец замер на полуслове, рассматривая открывшуюся ему картину во всех подробностях. На широкой заваленной подушками кровати лежал полуголый Фран, с завязанными руками и придавливаемый сверху принцем. - Ишишиши, тебя стучать не учили при входе в чужую комнату? – Бельфегор, пойманный на месте еще не успевшего совершиться преступления, сел на мальчишку верхом, недовольно поерзав. - Какого черта ты тут устроил, идиот?!А ну слезай с него! Скуало подошел к кровати и за ворот рубашки оттащил принца от иллюзиониста. Фран что-то упорно мычал, но сквозь самодельный кляп в виде оторванного куска занавески слова разобрать не удавалось. Бел дернул ногами, явно не прибывая в восторге от своего неустойчивого положения, но Скуало никак не отреагировал, продолжив одной рукой держать принца, а другой освобождать Франа из импровизированного плена. Откинув Бельфегора на другую сторону кровати, мечник потряс иллюзиониста, приводя его в сознание и относительную ясность ума. - Врооой, и какого черта вы тут устроили, ублюдки?! - Ишишиши, мы просто играем. - И что это за игра такая?! – Скуало тряхнул головой и поморщился, когда спутанная серебристая прядь упала на грудь. Он уже и забыл, зачем приходил изначально. - Называется наказание глупой лягушки за то, что она сожгла мой любимый свитер. Мечник фыркнул. Насколько он знал, в шкафу принца была куча однотипных полосатых тряпок, и все они почему-то назывались "любимыми". В потере одной из них Скуало ничего особо страшного не видел. - Бел-семпааай, вы говорили, что это будет интересная игра, - влез в разговор Фран, - но вы не сказали, что будете домогаться меня. Вам никогда не говорили, что секс с несовершеннолетними запрещен законом? - Каким законом, лягушка? Мы – мафия и у нас свой закон. - И он сам, к тому же, несовершеннолетний, - усмехнулся мечник, - вы двое идиотов - занимайтесь чем угодно. Но Бел, если Хранитель Тумана завтра утром будет сидеть за столом в виде трупа, босс лично объяснит тебе, в чем ты был не прав. В ответ принц как-то уж слишком подозрительно засмеялся, глядя из под длинной челки на иллюзиониста. - Семпааай, когда вы так смеетесь, вы еще больше похоже на маньяка, - Фран поджал под себя ноги и закутался в одеяло, настороженно смотря на веселящегося Бела. Уходить мальчишка не спешил, и в голове мечника невольно закралось подозрение что он был не так уж и сильно против этой «игры». - Куда уж больше, - фыркнул Скуало, - ладно, черт с вами. Бел, я пришел, что бы ты помог мне распутать волосы. - Ишишиши, очередная бурная ночь закончилась плачевно для прически? – принц ловко поднял на ноги и потянулся. - Не лезь не в свое дело! Лучше распутывай, - Скуало сел на опасно скрипнувший под ним стул и расслабился. Он отлично знал, что Бельфегор не откажет. Пусть вынесет мозг своими замечаниями, соревнуясь по ядовитости даже с Франом, но будет послушно распутывать длинные серебристые пряди. Вот и сейчас, незлобно пререкаясь, мечник расслабленно сидел погруженный больше в свои мысли. Ловкие пальцы, перебирающие волосы и осторожно их распутывающие успокаивали и наводили на мирный лад. Изредка принц использовал свои ножи, но Скуало предпочитал не вдаваться в подробности каким чудом он до сих не был пострижен под каре. Работает и ладно. - Семпааай, из вас бы вышел отличный парикмахер, - Фран заинтересованно наблюдал за умелыми движениями Бела. - Заткнись, земноводное, - Хранитель Урагана, отвлекшийся на мгновение, случайно отрезал серебристую прядь с макушки мечника и замер. - Скуааало-сан, а семпааай… - кинутый нож застрял в плече мальчишки, не дав договорить. Принц тихо засмеялся, метнув еще один в шапку для профилактики, и задвинул ногой отрезанные волосы под кровать. Скуало не обратил на секундную заминку никакого внимания, продолжая обдумывать план по прекращении экзекуции своих волос начальством. Приходить каждый раз к Белу уже порядком надоело, распутывать самому не получалось вовсе, а значит нужно попытаться наставить на путь истинный Занзаса. Только вот как это сделать с минимальными последствиями и без участия летающих стаканов мечник не представлял, но упорно продолжал думать. Сдаваться без боя он не привык. Через три часа. - Ишишиши, все, теперь ты можешь наконец-то свалить отсюда и не мешать мне развлекаться, - Бел выпустил из рук последнюю прядь и сел на кровать, устав стоять истуканом столько времени. - Неужто распутал? - Скуало провел пальцами по вновь ставшими гладкими волосам, радуясь пусть и долгому, но успешному избавлению от спутанных комков. Теперь дело оставалось за малым - вбить нужные мысли в голову Занзаса, и мечник, молча кивнув в знак благодарности Белу, вышел из комнаты. - Интересно, как долго у нашего капитана хватит терпения? - Бельфегор, довольно улыбаясь, растянулся на кровати, значительно потеснив иллюзиониста. - Не знаааю. Но сегодня точно будет что-то интересное, - Фран, которому слегка отдавили ноги, выбрался из одеяла и лег под боком принца. - Ишишиши, пакостить старшим нехорошо, лягушка, - Бел довольно зажмурился, вспомнив в каком виде выходил из комнаты Скуало. Трогательные хвостики насыщенного голубого цвета и полупрозрачный черный пеньюар... да, Фран определенно знал толк в иллюзиях и давно не получал по шее за свои выходки. - Семпааай, а ведь босс обычно в это время обедает в главном зале... Следом за словами, словно в подтверждение, этажом ниже раздался дикий грохот, за которым последовало коронное восклицание мечника. - Все-таки босса он встретил первее зеркала. Ишишиши, лягушка, тебе конец.