Безжалостность твоей любви

Простите, данное продолжение пришлось задержать из-за тяжелого психологического состояния этих глав. Мне просто были нужны силы, чтобы настроиться на это. Но спасибо всем, кто ещё со мной. Спасибо за вашу преданность и терпение. Вы все для меня! Вы делаете меня счастливой! Включаем и ставим на повтор: Jimmy Fung – The Killing Field Я не могу объяснить, что такое страх. Что такое дикий ужас, когда в теле образуется комок яростного напряжения и понимание неизбежной боли. Я не могу объяснить, как именно мне было плохо в эти минуты своей жизни. Я не могу. Это просто не в моих силах. Кровь тогда нахлынувшим импульсом стучала по венам, а глаза с непроизвольной скоростью продолжали сдерживать отчаянные слёзы. Мне было так жутко ощущать себя такой. Такой бессмысленной. Пустой. Ничего незначащей в этой жизни. Едва делая глотки пропитанного опасностью воздуха, я старалась не сжиматься всем своим телом так сильно, чтобы не дать себе возможности показать этим людям всю силу своего страха. Чтобы хоть как-то спастись. Хоть как-то удерживать внутри сознания последнюю надежду. На спасение. На то, чего точно не будет. На то, на что было бесполезно надеяться. - Веди её сюда, — твёрдый голос и холодные руки подтолкнули меня к проёму тёмной двери. Споткнувшись на входе, я едва удержалась на ногах, но грубое прикосновение к коже мужских рук мгновенно смогло помочь удержать мне равновесие, а затем направить в глубину мрачного помещения. Какой-то забытый кабинет, где ничего не видно и где мне уж точно бесполезно ожидать помощи. Это неизбежно. Этот кошмар не закончится. - Дура, - до ушей донеслось оскорбление Даниэля и его грубая хватка, толкнувшая меня к стене. Я вновь съёжилась всей частицей своей сущности. Прикрыла глаза, пытаясь настроиться на худшее, пытаясь воспринять реальность существующей правды сквозь отчаянность в осколках своего сердца. Я задыхалась. Уже прямо сейчас, когда двое парней с ухмылкой наблюдали за моим потрясением. Когда их лица рассматривали моё оголённое тело. И когда я так безнадёжно пыталась хоть как-то успокоить весь внутренний накал в глубине своих чувств. Я не знала, как было возможно пройти через это. Как можно было успокаивать своё дыхание и придавать себе сил. Как вообще, чёрт возьми, можно было воспринимать это! Ведь даже моё кружевное платье было окончательно испорчено. Белые крылья валялись в дальней стороне, на полу, а гипюровая ткань комками висела на моём теле, которой я так напрасно старалась прикрыться. Я была почти голой. В одном нижнем белье, которое совершенно не помогало защитить мою кожу от холода. Я была беззащитной перед этими ублюдками. И я не знала, что мне делать. Надеяться? Блять, да мне никто не поможет! Никто. Просто напросто никто! Вновь несдержанный всхлип, сорвавшийся с поверхности моих губ. Кожа покрылась мурашками и я опустила голову, продолжая придерживать порванную ткань платья у себя на груди. А эти двое засмеялись. Улыбнулись в тёмном свете своими злобными ухмылками. Уничтожили меня своей радостью в этих ненавистных глазах. - Что такое, Стефани? - Зейн сделал шаг ближе. Этот урод. Эта тварь, смотреть на которую у меня уже не было сил. Этот ублюдок, от которого сводило все мои внутренности, - боишься, дорогая? Ох... ещё так рано для этого. Всё интересное впереди. Всё самое вкусное ожидает нас дальше. Он вновь сделал пару шагов. Остановился напротив, с наслаждением наблюдая, как медленно я поворачиваюсь в сторону, пытаясь избежать его ехидного взгляд. И как, в конце концов, безнадёжно я пытаюсь себе помочь. - Знаешь, почему я это делаю? - его голос вновь раздался среди пугающей тишины помещения и я напряглась, даже боясь представить дальнейших объяснений. Всё становилось ещё ужаснее, чем раньше. С каждой секундой я осознавала, как бесповоротно разрушался мой мир. Но Малик молчал. Заставил лишь наши глаза встретиться сквозь длительное ожидание и вновь напомнить мне, в каком кошмарном обществе мне суждено находиться. Я замерла, не зная к чему мне стоило быть готовой. Я затаила дыхание, удивляясь, как стремительно продолжали темнеть глаза стоящего передо мною брюнета. И как быстро гул моего сердца начинал увеличиваться. - Потому что этого хочет твой брат, - вновь ухмылка Малика. И его слова. Пару фраз, слетевших с его губ. Пару мгновений, прежде чем мне окончательно удалось разбить все внутренние чувства об землю. Прежде чем я уничтожилась. В который раз в своей жизни. - Ты врёшь! — мгновенно слышен мой крик и резкий шаг в сторону кареглазого брюнета. Защитная реакция. Попытка остановить душевную боль. - Ты, чёрт побери, просто врёшь!!! Он не мог! Он не мог этого сделать, слышишь? «Не мог так поступить со мной». Сдержанные слёзы душили горло. Я набежала на Зейна, замахиваясь кулаками, но он с лёгкостью смог перехватить мои руки. Заставить меня остановиться и посмотреть в эти чёрствые глубокие глаза. - Не вру, - он сказал это уверенно, так быстро, что я не смогла совладать с собой. - И ты знаешь это, не так ли? Нет! Нет, вашу мать, я не знаю! Не знаю. Мне пришлось остановиться. Отойти в сторону и вновь вцепиться руками в разорванную поверхность белой ткани на своём теле. Попытаться уравновесить тяжесть своего дыхания. Просто прийти в себя. Этого не может быть. Я не хотела в это верить. Не хотела признавать данного факта ни в какой-либо возможной на это проникновенности. Это... просто... Я умру, если я признаю это. Гарри. Он мог позволить этому происходить? Он мог дать Зейну эту возможность? Как? Как, чёрт возьми, он мог??? Вновь внутри всё сжалось от боли. Всхлипы и крики застревали в глубине сознания и все мои силы уходили на их сдержанность. На эту тупорылую попытку сохранить равновесие. Не падать. Не падать в этот чёрствый бездонный ужас, который так стремительно разъедал всю меня. Правда. Это бывает больно, не так ли? Когда этот душераздирающий факт о предательстве близкого человека начинал принимать форму правдивости. Ведь Зейн действительно может не врать. Ведь Стайлс действительно может ненавидеть меня достаточно сильно, чтобы пойти на это. Ведь это всё просто имеет право на своё существование. Надежда бездонным комом сгорала на моих глазах. В моих чувствах, без возможности предотвращения. Теперь всё казалось в реальности неизбежным. Без спасения. Без шанса на возможность нормально жить. Вновь мой глухой вздох и через секунду дверь в эту комнату открылась. В моих глазах появился огонь счастья, но всего на мгновение, ведь я тут же осознала, что это не была попытка оказания мне помощи. Это было продолжение моего кошмара. Того самого, который может не только убить человека, а навсегда разрушить все его остатки душевной плоти. В начале я заметила Лиама. Его шокированный взгляд и резкую чёткость шагов. Но затем сзади появился Найл. И руки блондина мгновенно смогли замахнуться на Пейна, ударив того по рёбрам и усадив на колени. Лиам не ожидал столь сильного удара, не ожидал, что попадёт в такую глупую ловушку. Что же они могли наговорить ему, чтобы он пришёл сюда? О чём они вообще могли ему соврать? Но уже было поздно размышлять об этом. Тело Лиама оказалась на полу и к фигуре шатена поспешил подойти Даниэль, так же уверенный замахнувшийся на его стойку. Сидящего на коленях Пейна эти двое схватили всего за мгновение и смогли обездвижить шокированного парня всего за немногочисленные секунды. Он был также, как и я, беспомощным. Он также, как и я, попал в тот мир, перед которым мы были бессильны. Нет надежды. Нет спасения. Нет больше сил. Одна боль и это чёртовое понимание — сегодняшняя ночь будет самой худшей в нашей с Лиамом жизни. - Наконец-то мы все в сборе, - раздался самодовольный голос Малика и я невольно обернулась в его сторону. Заметила взглядом его уверенную стойку и блеск в его счастливых карих глазах. - Думаю, теперь мы можем приступить к самому интересному, правда? Мои губы сжались в резком вздохе. Злость буйным вихрем пронеслась по складкам кожи. В глазах загорелась непреодолимая ярость. Да как он смеет? Как он может так рушить мою с Лиамом жизнь? - Отпусти его! - мой злостный приказ, от которого улыбка на губах Зейна стала лишь шире. От которого его глаза загорелись лишь более чёткой язвительностью. - Отпустить? - он аккуратно переспросил, делая небольшой шаг в мою сторону и пугая меня своим близким присутствием. Вводя меня в омут жуткости и до ужаса буйного страха. - Не думаю, что это хорошая идея, дорогая. У меня... Совершенно иные планы на сегодняшний вечер. Его глаза заблестели злорадством. Ужасом. Дикой яростью, от которой перехватывало дыхание. Я отошла назад. С испугом в сердце оглянула всё пугающее пространство этого тёмного помещения. Ведь теперь точно не было шансов на спасение. Холод окончательно пробился под покров моей кожи. Под покров моего болезненно-бьющегося сердца. - Видишь, Пейн, как о тебе заботится твоя прелестная подруга? - с усмешкой в голосе произнёс Малик. Он взглянул в сторону Лиама и тот, стоя на коленях, съёжился ещё больше от плохого предчувствия дальнейших событий. - Видишь, как она переживает, волнуется? А ты ведь не рассказал ей всю правду, не так ли? Ты ведь не признался ей в своём недавнем предательстве, Пейн? Лицо Лиама перекосилось от ужаса и гнева. Руки шатена напряглись и он почти молниеносным рывком выбрался из хватки держащих его сзади парней, но те двое оказались со слишком превосходной реакцией, чтобы вновь удержать своего соперника на коленях. Лиам оказался усмирённым. Но и в этом положении, он продолжал отталкивать Найла и стоящего с ним Даниэля. Продолжал пытаться спастись. Обрести нужную свободу движений. - Заткнись, ублюдок! - закричал Пейн, гневно смотря на Зейна. Вновь делая рывок всем телом и яростно двигая руками в бесполезных попытках встать на ноги. Но это было концом. Это уже было пеплом сожженной надежды. - Просто, блять, закрой свой рот! Глаза Лиама горели яростью. Ненавистью. Злостью и в то же время пугливым отчаяньем. Этот взгляд был способен пронзить всё. Он был способен подкрасться в глубину сознания, выворачивая там всю сущность и приведя её в противоположное для себя направление. Этот взгляд заставил меня замереть на месте. И посмотреть на Лиама так, как раньше мне совершенно не доводилось смотреть на этого человека. Ведь что могло происходить с ним сейчас? Откуда мог быть такой гнев в его сердце, смешанный со страхом и отчаяньем одновременно? Предательство? Да, Боже мой, Малик же шутит, лжёт! Не может быть у Пейна никакого предательства. Не может быть! Я же не поверю в это, правда? Но почему же тогда Лиам так боится? Так злится и пытается вырваться всем телом? Что происходило с моим лучшим другом? Что происходило в этом ужасном кошмаре, каждая продолжающая секунда которого безукоризненно уничтожала весь мой мир? - Значит, не сказал, - Зейн сделал итог. Голос парня звучал приторно, с усмешкой, с глубиной невообразимого яда и воодушевления, которому мгновенно удалось заставить меня вникнуть в обескураженное удивление. Я не смогла дышать. Я мгновенно перестала думать. - Так почему не сказал, Лиам? Всё-таки ты действительно это сделал. Она имеет право знать, ты так не думаешь? Она должна быть осведомлена о том, как хорошо ты помог ей перевернуть всю страницу своей жизни. Он продолжал говорить с Пейном о всё той же необъяснимой для меня теме. И каждое последующее мгновение лишь сильнее подталкивало меня к той мысли, что я не выдержу так больше. Что я просто окончательно разорвусь в удушливом напряжении данного разговора. Ведь, что Малик имеет в виду? Что, чёрт возьми, он хочет мне дать понять? Лиам перестал издавать какие-либо звуки. Он замер в молчании и только блеск его пронзительных карих глаз продолжал отдавать злостью и пренебрежением к стоящему неподалёку назойливому брюнету. Только этот гнев. Только эта боль, которой было пропитана каждая частица тела моего друга. И это было так знакомо. Это... это напугало со слишком безумной скоростью. - Что ты имеешь в виду? - мне удалось подать голос. Испуганно замереть и посмотреть Зейну прямо в глаза. Я должна была понять всё прямо сейчас. Я должна была убедиться. Тут же. В эти же быстротечные секунды. - Что мне должно быть известно, Малик? И он лишь усмехнулся своим самым неприятным жестом. Подошёл ко мне ближе на несколько шагов и заставил моё тело снова очутиться в жгучем чувстве страха и ужаса. Внутри, как всегда, всё взрывается от напряжения. И я, как всегда, терплю до последнего, чтобы понять хоть какую-то правду. - Ты никогда не обращала внимания на некоторые удивительные совпадения, Стефани? - голос Зейна звучал спокойно и это не могло не удивлять. Не могло не заставлять меня хотеть ещё больше исчезнуть с этого проклятого места. - Как, например, твоя ссора с Гарри? Никогда не думала, почему ты, решившись в такой необдуманный миг поцеловать своего лучшего друга, тут же стала замечена своим старшим братом? И... почему вообще Лиам так резко захотел помириться с тобой? А Гарри - оказаться именно там, где можно было заметить весь данный случай? Нет? Не задумывалась об этом? Ну, так позволь мне всё объяснить тебе, дорогая. Позволь мне рассказать тебе, почему всё именно так произошло в твоей жизни. Нет. Чёрт... Просто нет!!! Я готова была заорать со всей силы. Убежать прочь, чтобы больше никогда этого не слышать! Даже не пытаться воспринять это за правду. Даже не... Это же глупость! Это точная ложь! Ложь, потому что Лиам точно такого бы никогда не сделал. Никогда! Он не такой, как мой брат. Он не причинил бы мне подобной боли. Он не обманул бы меня таким способом. Он бы... Он всегда дорожил мною достаточно, чтобы не позволить подобным вещам произойти. Он же любил меня, правда? И любит... А те кто любят, не идут на предательства. Те, кто дорожат близкими людьми, не заставляют их страдать. Я долго продолжала стоять на одном месте. Делать какие-то глупые вздохи, пытаясь образумиться и перестать слышать весь этот бред, озвученный ехидным голосом Зейна. Перестать его слушать. Стеф, перестань! Это ложь. Это всё ложь! Слышишь? Ложь! Но Малик ни за что бы не последовал моим внутренним просьбам и надеждам, так стремительно желающим быть осуществлёнными. Ведь он не стал останавливаться. Не стал давать мне возможности сохранять свой беспечный эмоциональным мир в той же трепетной сохранности, каким он мог быть до этого момента. Он просто продолжил. Разрушать. Причинять боль. Позволять мне осознавать самое страшное и ужасное в этой чёртовой жизни. - Мы с Пейном обсудили всё ещё за неделю до подобного происшествия, - Малик говорил твёрдо, с абсолютной уверенностью в каждом осуществлённом звуке. - План был прост: Лиам делает вид, что прощает тебе все прошлые обиды, а взамен просит что-то наподобие последнего поцелуя, который, несомненно, должен помочь ему забыть тебя и свои любвеобильные чувства. С моей же стороны всё было ещё легче, - Зейн ухмыльнулся, его глаза окончательно пронзились осчастливленным блеском. А внутри меня — боль. Оглушающая пустота, от которой уже невозможно было спастись. - Я должен был заняться Стайлсом, Стеф, - вновь сказал Зейн с самодовольной улыбкой. - Привести его в одно неплохое кафе и позаботиться о том, чтобы он оказался в нужном месте в нужное время. И это вышло, не правда ли? Твой брат всё увидел. Пейн абсолютно всё выполнил. И произошла ссора, твоя боль, неожиданное воссоединение Стайлса с твоей подругой. Ты никогда не думала, кто может быть виноват в этом? Ведь ответ прост. Это твой друг виновен, Стеф. Лиам Пейн. Вот, настоящая причина всей твоей боли. Вот, благодаря кому ты так настрадалась. И эти слова смогли уничтожить всё. Дать трещину. Дать настоящий толчок к тому, что называют разочарованием. Разочарованием в тех, кто владел большим значением в моей жизни, нежели просто близостью или приятельским отношением. Ведь Пейн... Кем был для меня он? Он был моей родственной душой. Предметом не только доверия, но и всей сутью поддержки и любви. Сутью того, что можно в некоторых случаях называть даже больше, чем просто дружбой. Я всегда верила Лиаму. Моментами я даже была готова признать, что любила его всем сердцем за его душевную теплоту, за его способность оказать мне самую многозначительную веру в саму себя. Я дорожила им, и даже во время ссоры — я всегда хотела восстановить наши дружеские отношения. Ведь этот человек всегда был близкой и дорогой частью не только моей жизни, но и моего внутреннего мира. Он... Был многим. Был. Теперь этого нет. Теперь внутри пусто. - За что? - я и сама удивилась, как смогла быстро взглянуть в карие глаза своего бывшего друга. Словить его испуганное выражение лица и в очередной раз убедиться во всей правдивости только что осознанного мною факта. - За что ты так поступил со мной, Лиам? Мой голос звучал жалко. Глупо. Слишком бесхарактерно для подобного вопроса. Но я не могла больше быть сильной. Ведь Зейн сказал правду. И я поверила ему уже в тот самый момент, когда глаза Пейна наполнились страхом. Тот, кто не лжёт, никогда не боится. Тот, кому нечего скрывать, никогда не будет пытаться скрыть всю правду за маской своего страха. Лиам врал мне. Это враньё тенью отобразилось в его карих глазах, в этих самых, которые раньше казались мне самыми чистыми и искренними. Ведь оказалось, что доверять нельзя никому. И это лишь очередной урок в моей жалкой жизни. Пейн проигнорировал мой вопрос. Найл с Даниэлем оттолкнули его ещё ближе к полу и он лишь медленным толчком отвернул свою голову. Мне же просто пришлось с болью сталкиваться с этим. Пытаться дышать, вновь углубляться в чувства своего томительного страха. Удушение. Внутри всё съёживается. Боль глухим комом распространяется по телу и давит на все частицы внутренних органов. Мне хочется закричать прямо здесь от всего этого душераздирающего кошмара. Мне хочется признать своё поражение перед Маликом в эти же секунды своей жизни. Но... Взглянув украдкой на профиль его высокомерного лица, в глазах Зейна не отображалось полная удовлетворённость своих поступков. В его мрачном взгляде читались иные эмоции и чувства. Его лицо искажало то, что приняло вид самого болезненного удара в данные мгновения. Это не конец твоих страданий, Стефани. Это только начало. - Мне всегда было интересно, как далеко твоя добросовестность способна зайти, Стеф, - честно признался Малик, делая шаг в мою сторону. - Ведь... Ты так зла на Пейна сейчас. Но спорим, он до сих пор достаточно дорог тебе, не так ли? Хочешь... Я докажу это каждому из нас? Я замерла. К чему он клонит? Что имеет в виду? Что... Что, чёрт возьми, должно произойти сейчас? Мне страшно. Господи, как! Пожалуйста, помоги мне. Мне... Мне нечем дышать. Ужас. Он сковывает все глубинные частицы моего сердца. Каждый вздох, каждое биение пульса — я сейчас буду уничтожена в этом кошмаре. Я не смогу от этого скрыться. Я не смогу спастись. Никак. Никогда. - Найл! - грозный приказ Малика. Блестящая ухмылка на его губах и вновь мой испуганный взгляд в сторону Пейна и стоящего рядом блондина. Но лучше бы я не смотрела на это. Никогда-никогда не смотрела. Потому что следующие секунды... Они ужасны. Так молниеносны и безжалостны, что от этого внутри моего сердца всё стало разрываться по швам. Глотки воздуха стали ещё более резче и хладнокровней, а кровь в висках застучала с большей напряжённостью и отчаяньем. Найл с силой ударил Пейна по голове. Парень упал на локти, но это не дало ему избежать очередной хватки голубоглазого блондина. Тот схватил Пейна за горло и давая мимолётный знак Даниэлю стал усиленно удерживать моего бывшего друга за поверхность шеи. Пейн задыхался в ужасе. Его тело было избитым, обессиленным. Выбраться из этого положения уже было невозможно. Нереально. И это было не просто отчаяньем. А болезненной восприимчивостью ужасающей правды. От которой не скрыться и не спастись, которую можно только увидеть и ощутить на всех частях своего скованного ужасом тела. Даниэль не стал долго ждать. В тёмном помещении блеснуло металлическое лезвие ножа и светлоглазый парень быстрым движением рук приложил данный нож к обездвиженному горлу Пейна. Пару секунд и это лезвие стало впитываться в кожу напористее. Пару мгновений и по прожилкам шеи стала течь алая кровь. - Нет! - я закричала. Рванула вперёд, пытаясь помочь. - Нет! Прекратите! Пожалуйста... Нет!!! Я наплевала на порванную ткань платья на своём теле. Я наплевала на боль и обиду, сохранившуюся внутри своего сознания. Я наплевала на всё. Только попыталась помочь. Попыталась сделать хоть что-то и остановить этот дикий ужас, который стал разрывать все части изнутри. Это так страшно. Это так больно видеть. И я была не в силах что-либо исправить, предотвратить хоть как-то. Ведь Зейн схватил мои руки достаточно быстро, чтобы остановить мои шаги. Ведь его хватка на моих ладонях оказалось достаточно сильной, чтобы утихомирить мои прерывистые движения и моё столь яростное рвение помочь ни в чём невиновному в данной ситуации человеку. Это же не наказание Пейна. Это моё. Моё страдание за все свои грехи перед Зейном. Только моё. - Пожалуйста! - мои вопли оглушили всю комнату. Я кричала так громко, я пыталась хоть как-то это остановить. Ведь кровь... Она всё-также мерцала в этом тёмном цвете комнаты, она всё-также ужасным отображением виднелась в моих напуганных данной жестокостью глазах. - Хватит! Остановитесь! Я умоляю! Прошу! Хватит! - Хочешь, чтобы Даниэль остановился? - голос Зейн медленным хрипом донёсся до моего сознания. И я, замерев от неожиданности, постаралась успокоиться, надеясь хоть как-то сохранять все частицы потерянного ранее самообладания. - Тогда сделай всё, что я скажу тебе, дорогая. И я медленно сжала губы от ужасно-плохого предчувствия своей души. Я замерла с болью в сердце и со страхом в глазах, которые всё-также продолжали наблюдать раненное тело моего бывшего друга. Лиаму больно. Его губы дрожат, но он всё молчаливо терпит, понимая весь кошмар нашего с ним положения. А ведь Даниэль и Найл могут не остановиться. Ведь они могут продолжить. Они могут убить. Убить Лиама уже за пару секунд, без капли сомнения или жалости. - Что ты хочешь? - мой голос дрожит, в глазах стали просачиваться слёзы. А Зейн ухмыльнулся. Ехидно, насмешливо, достаточно злобно и устрашающе. От этого человека никогда не стоит ожидать чего-либо хорошего. Только плохое. Только мерзкое. То, что уничтожает все хорошие качества в человеке. - Сядь на колени, - его голос. А затем мгновенный порыв моего ужаса. Тот момент, когда страх едким пламенем разъедает душевные внутренности. Сначала я не хотела верить в смысл только что услышанных мною слов. В глазах мелькнуло непонимание и я лишь с удивлением оглянулась по сторонам. Что-то пронзило мои испуганные чувства и это «что-то» оказалось значительной причиной моего ещё большего отчаянья в таком положении. Я прикрыла глаза. На пару мгновений. На пару резких вздохов, чтобы позволить своему дыханию не прекращаться. Ведь мне было слишком страшно. Уже не было никаких границ всему происходившему кошмару. Уже, Стефани, всё стало окончательным ужасом для твоей жизни. - Зейн, - я с мольбой посмотрела в его карие глаза. Слегка напряглась всем телом и подошла ближе, надеясь заставить его испытать хоть какую-то жалость и чуткость ко мне. Хоть что-нибудь похожее на человечность. - Пожалуйста, остановись... Хватит. Я... мне правда жаль... Я сожалею, слышишь? Обо всём сожалею!!! Но, пожалуйста, прекрати... Остановись! Он лишь ухмыльнулся уголками своих ехидных губ. Его руки медленным рывком оторвались от моих ладоней и сквозь всю пугающую темноту помещения я заметила опасный блеск этих карих глаз. Было глупо надеться на сожаление. Пытаться вызвать понимание в этом человеке. Ведь это было действительно бессмысленно — пытаться изменить то, что уже предначертано мне судьбой. - Либо ты это делаешь, либо я собственными руками прикончу твоего друга, Стефани, - голос Малика безжалостным хлыстом бил по ушам. И я, задрожав всем телом, не смогла удержать горьких слёз от осознания ужасной неизбежности. - Тебе выбирать. Выбор. Этот ублюдок предоставил мне выбор. Выбор чего? Либо жизнь Лиама, либо моё окончательное унижение в этом месте. Глупое предложение для меня, правда? Я же всё-равно выберу жизнь своего друга. Всегда. При любых иных обстоятельств в подобной ситуации. Но в моём сердце всё также продолжал гудеть страх непоколебимой волной. И я всё также пыталась справиться с внутренними ощущениями отвращения, от которого с болью сжимались виски. Я пыталась. Но сил уже просто-напросто не было. - Найл... - я вдруг обернулась, мимолётно взглянув на блондина. Нашим голубым глазам удалось встретиться сквозь ужас всего пространства, и это дало мне самую последнюю надежду в моей жизни. - Пожалуйста, Найл, хотя бы ты... «Хотя бы ты помоги мне» Я молила его. Также как и Зейна, которому явно уже было наплевать на все внутренности моих чувств. И я отдала всю свою надежду на Хорана. На этого милого парня, который когда-то был именно тем, кто смог оказывать мне поддержку и понимание. Кто был единственным, обладающим способностью мне помочь и не отворачиваться от меня так, будто бы я не была человеком, а лишь каким-то жалким подобием существа. Найл раньше мог мне помочь. Раньше он был именно тем, кто смог убедить в силе своей искренности и добросовестности. Но разве это сработает и сейчас? Я хотела верить в это при нашем едва ощутимом столкновении взглядов. Я хотела быть убеждённой в этом хотя бы на мгновение, когда надежды в глубине сердца уже не оставалось. Я хотела. Но не смогла. - Я ничем не смогу тебе помочь, - его голос прозвучал равнодушно, голубые глаза опустились вниз, на профиль искажённого болью лица Пейна, - лучше просто позаботься о своём друге. Кровь на шее Лиама стала скатываться вниз, на пол, губы парня болезненно задрожали, будто пытаясь сдерживать глухие стоны и пронзительные всхлипы, ассоциирующие его неприятные страдания. Он тоже терпел. Жалел обо всём. Его карий взгляд проникся сочувствием. И этот взгляд... Эта мужественность в его лице и в его сильных руках, которые он напряг со всей силы. Это всё убедило меня окончательно. Мне больше не страшно. Мне больше нечего бояться и нечему противиться. Просто сделать, что велят. Ради людей, которые всегда были частью моего внутреннего мира. Просто это сделать, Стефани. Давай. Ты сможешь. И я смогла. Неуверенный взгляд в сторону Малика, блеск его очередной язвительной ухмылки и моё неловкое движение. Мой сгиб коленей и более приземлённое положение к полу. Я села. Прямо перед Зейном, сжимая свои пухлые губы и молясь внутри себя о самом быстром окончании всего этого вечера. Пожалуйста. Пусть хотя бы в этом мне повезёт сегодня. - Видишь, - холодные руки коснулись моего лица и я смогла различить грубый голос Малика, так неприятно издающийся среди глухого молчания в этом помещении. Мне было противно. Но главное, что не страшно. Теперь уже нет этого чувства в душе. - Ты же можешь быть послушной, не так ли, дорогая? - сквозь свой ехидный голос произнёс Зейн, продолжая притрагиваться к коже моего лица. - И это очень хорошо на самом деле. Лучше делай всё покорно и без упрямства, милая. Ты ведь умеешь это? Я же помню. Я же знаю все твои необычайные способности. Вновь звучание его ядовитого смеха. Этот человек вызывает в моём теле жуть, внутри моего сердца постепенно стали вновь зарождаться частицы ужаса и желания сбежать отсюда со скоростью света. Я едва находила в себе силы стоять на месте. Едва находила в себе силы не расплакаться и не раскрыть окончательную жалость всей своей беспомощной сущности. - Давай, - вдруг произнёс Зейн. Его руки подтянули мои ладони к его ширинке и я в последний раз сжала свои зубы со всей возможной силой. - Сделай то, что мне так нужно сейчас. Сделай, Стеф, иначе, клянусь, Пейн в живых не останется. Я постаралась. Держать себя в руках, сквозь душевную дрожь и отвращение, полностью заполнившее пространство моего тела. Ведь было хорошо понятно, чего требует Малик, и как сильно он сейчас хочет усилить моё унижение. Но разве это унижение, не именно то, что меня уничтожит? Я не знала ответа на этот вопрос. Украдкой я смогла взглянуть в сторону Лиама, так боясь и в его глазах заметить отвращение. Но его загнанные в тупик глаза лишь отражали страх, а затем и чувство глубочайшего сожаления, что, к моему удивлению, смогло придать мне значительных сил. - Не нужно... - одними губами прошептал он, не смотря на острое лезвие, так плотно прижатое к его горлу. - Остановись, Стеф... Не стоит этого... ради меня... не стоит. И я печально улыбнулась, услышав эти фразы и почувствовав внутри себя резкое отрицание с этим заявлением Лиама. Я не согласна. Это стоит того. Всегда стоило. И будет стоить. В моих глазах мгновенно накопились едкие слёзы и, больше не утруждаясь их сдерживать, я ощутила, как пару жгучих каплей покатились по моей щеке вниз. Успокойся, Стеф. Ты же всегда через всё могла пройти. Сможешь и сейчас. Сможешь. Главное просто это сделать. В последний раз сделав глубокий вздох, я уверенно собрала всю свою решительность и настроилась. В такие моменты смотреть на кого-то сил у меня не было. В такие моменты девушке лучше представлять себя в выдуманной истории и делать вид, будто это всё в действительности происходит совершенно не с ней. Может, это не я делаю всё это сейчас. Кто-то другой. Кто-то, за кем я просто наблюдаю со стороны. Так легче, правда, через всё проходить и убеждать себя, что всё в порядке. Мои руки дрожали, когда я нервными пальцами расстёгивала молнию чёрных брюк стоящего перед собою парня. Когда спустила его боксёры, пытаясь научиться смотреть в пустоту и вообще забывать о том, что я делаю. Перед глазами почему-то всплывал Гарри. Человек, любовь к которому вдруг слишком неожиданно стала проявляться перед глазами. Ведь когда-то именно то, что я собиралась делать Зейну, я делала своему брату. Когда-то это была первая наша с ним сексуальная связь, сблизившая нас и подарившая необычную кучу приятных ощущений. Когда-то минет был тем, что смогло меня окрылить. Сейчас это будет тем, что сможет меня уничтожить. Я аккуратно прикоснулась губами к члену Малика. В глазах стояли слёзы. В душе - боль. Но главное просто не останавливаться. Делать то, что мне приказывают, а одновременно и забывать о том, что рядом есть и другие люди. Другие, кто получает удовольствие от моего унижения. Я пыталась правильно управлять своим ртом. Без эмоций и чувств, но и с правильным ритмом движений, чтобы, в конце концов, всё это было не зря. Мои губы дрожали. К горлу подкатывала тошнота, а сквозь внутреннюю пустоту меня начинало поглощать сильнейшее отвращение. Вкус на губах был слегка солёным. Может, это мои душевные слёзы? Боже мой, Стеф, не думай. Просто делай это, ладно? Ещё чуть-чуть. Вот. Немного. Ещё немного. Пару движений губами, пару сжатий зубов, прикосновений. Моему языку удалось что-то сделать, нервно пройтись по напряжённой поверхности и я тут же сжалась всей сущностью, пытаясь перестать осознавать мрачный ужас всех событий, происходящих со мной. Не хочу больше думать! Не хочу. Это больно. Мерзко. У меня уже нет сил на это! Нет! В последний раз провожу по всему члену губами и пытаюсь оттолкнуться, но руки Зейна останавливают меня, хватая поверхность моей головы и вновь возвращая мой рот на прежнее место. Мне становится больнее. Хочется кричать, но нет сил. Чёрт. Ничего уже нет. Его руки держат мою голову, его тело делает несколько толчков и я чувствую, как губы разрывает от этой беспощадной боли. Как мерзость начинает заполнять пространство всего тела с большей мощностью, а отчаянье вонзается в частицы моих внутренностей. Уголки рта отдают болью. Дыхание теряется, я не в силах делать глотки нужного воздуха. Голова так кружится. Я готова упасть, но Малик держит достаточно сильно, чтобы позволять мне оставаться на месте. Он становится грубее. Врывается в меня так резко, что от этого всё внутри заполняется животным страхом и я опять с ужасом осознаю, что начинаю бояться. Пытаюсь вырваться — не могу. Пытаюсь отстраниться — он не позволяет. Насаживает глубже, до глотки, вызывая жуткие чувства беспомощности. Ты никто, Стефани. Никто. Только что тебе это прекрасным образом доказали. Только что тебя опустили на землю. Вместе со всей той грязью, которой насыщена вся твоя душа. Зейн в последний раз вталкивается в мой рот и после того, как я успеваю услышать его хриплый стон, моим губам тут же удаётся ощутить неприятный кисловатый привкус, от которого начинает сводить всё тело. Я пытаюсь вырваться, но мне вновь не позволяют этого сделать. Не позволяют выплюнуть эту чёртову смазку, от которой такими противными становятся мои ощущения во рту. И я глотаю, осознавая весь ужас своего бессилия. Я глотаю эту чёртову сперму, от которой мой организм хотел избавиться совершенно иначе. Я просто больше не выдерживаю. Руки Зейн отпускают меня, а я отползаю в сторону, понимая, что у меня нет больше сил терпеть!!! Нет, мать вашу! Их уже НЕТ! Я падаю на пол. Кричу. Слёзы яростным вихрем текут по щекам и я окончательно забиваюсь в истерике, чувствуя безумное отвращение уже ни к Зейну, ни к Лиаму, ни к брату, а к самой себе! К себе! Я отвратительна! Я шлюха! Дура конченная, не заслуживающая ничего хорошего в этой жизни! Господи, как противно. От самой себя. От этой жизни, в которой я настоящая проститутка и ничего больше. Я никто. Никто. Никто. Никто. Вот. Вот, весь смысл. Вот весь этот грёбанный, долбанный смысл! Мне больно. Чувства отвращения полностью заполняют всю мою сущность и я, разрываясь в судорожных вздохах и воплях, окончательно начинаю сходить с ума и терять здравые части своего рассудка. Во мне что-то лопается. Какая-то грань разрывается прямо в груди, отчего моё грёбанное сердце перестаёт выдерживать всё возможное напряжение. Внутри уже нет ничего. Только смесь этой жуткой боли и ужаса, от которого нет шанса скрыться. Всё кончено, Стефани. Смысл твоей жизни окончен. - Оставьте нас, - Зейн говорит грубо, неспешно застёгивая свои чёрные брюки и едва заставляя себя посмотреть в сторону Найла и Даниэля. Но парни понимают и без лишних слов. Лишь переглянувшись друг с другом за численные секунды, они тут же спешат схватить раненного Пейна и вместе с ним выйти в коридор, громко захлопывая дверь этого мрачного помещения. И я остаюсь наедине со своим ужасом. С человеком, от которого уже никак не скрыться и не спастись. Думала, что твоим страданиям конец, Стефани? Вновь ты ошиблась. Как и всегда. Как и всегда, глупая, ни на что неспособная дура. Я отодвигаюсь в сторону, а Зейн, не спеша и с самодовольной ухмылкой, резким шагом подошёл близко ко мне. Его действия резкие, грубые, отдают диким ужасом и настоящим гневом, от которого я не вижу больше попыток спастись. Мне просто хочется пройти через это быстрее. Как можно быстрее. Даже прямо сейчас. - Что такое? - его голос приторно-сладок, губы расползаются в опасливой усмешке, от которой мне становится только хуже. Хочу убежать, но некуда. Хочу уйти, но знаю, что это бесполезно. - Тебе страшно? Я моргаю и молча отворачиваю голову, но Зейн, не желая позволять мне подобного действия, тут же хватает моё телу руками и, подымая меня на ноги, заставляет наши взгляды столкнуться. От него веет холодом и яростью. Я не могу смотреть в эти противные глаза. Не могу. Тело дрожит и я окончательно убеждаюсь в своей никчёмности. Хотя... разве я не смогла с точностью убедиться в этом раньше? Мне лишь остаётся прижаться всем телом к стенке и с ужасом наблюдать, как руки Зейна блуждают по контурам моего заплаканного лица. Как изучают страх в моём теле. И как наслаждаются каждым мельканием подобного ужаса. - Ты сдохнешь уже этой ночью, Стефани, - его голос звучит уверенно. Властно. Я лишь испуганно опускаю взгляд. - Ты уже сегодня полностью ответишь мне за все свои выходки. Шлюха. Жалкая пародия своего брата. Эти слова кажутся последним ударом. Словно яд, который слишком молниеносно смог пронзить едва живое сердце. Всё лопает. Внутри всё уничтожается. И в моих глазах, наполненных дикой яростью и самоотверженной болью, вдруг начинает мелькать неожиданная сила. Та самая сила, благодаря которой я тут же отталкиваю Зейна и бью его. Бью в лицо, соприкасаясь с его кожей своей ладонью. Слышится громкий звук и прежде, чем я успеваю осознать только что сделанное, Малик окончательно взрывается в буре своего гнева и своей ярости. Теперь крышу окончательно сводит и у него. - Ах ты, сука! - кричит он, накидываясь на меня всем телом. Хватая за горло, заставляя меня задыхаться под силой такой ужасающей хватки. - тварь!!! Мелкая, тупая и никчёмная тварь, Стефани! Я убью тебя, слышишь? Прикончу прямо на этом месте. Его голос становится громче, руки настойчиво отталкивают от себя, отчего мне не удаётся удерживать своё тело на ногах. Я падаю. Перед глазами пелена. Я ничего не слышу, не чувствую. Только едва дышу, пытаясь найти для этого любую возможную способность. Не страшно. Только пусто и холодно. Кажется, моему сердцу больше никогда не согреться. - Сука! - вновь кричит Малик, настигая моё тело с высокой скоростью, - ты мерзкая, блядь, Стеф! Ты слышишь меня? Блядь! Вот, твоя реальная сущность. Вот твой мир и твоя жизнь, шлюха! Тебе, ведь понравилось, правда? Когда тебе кончают в рот, когда ебут во все дырки? Хочешь дам ещё. Хочешь? - он бьёт меня ногами и я лишь испуганно вскрикиваю, чувствую бешеную боль в своём теле. - Хочешь, Стеф?! Мне не удаётся ответить. Грубые руки хватают меня и откидывают в сторону, отчего я вновь пытаюсь закричать. Всё кружится перед глазами. Я даже не успеваю ничего почувствовать, ничего понять, ведь сил больше нет. Хочется, чтобы это просто прекратилось. - Ты самая мерзкая тварь, которую я когда-либо встречал, Стефани! - он опять оглушительно кричит. Его ноги бьют меня прямо по рёбрам, я дико кричу и хватаюсь за живот, ощущая дикую примесь ужаса. - Самое жалкое и ничтожное существо. Вновь удар. Где-то в районе груди. Мне больно, но я не могу издать хотя бы звук. Рот беспомощно открывается, перед глазами виднеется тёмная поверхность мужских ботинок и опять бешеный толчок по поверхности моего обессиленного тела. Моё дыхание перехватывает, я прикрываю глаза и пытаюсь перестать испытывать этот бешеный ужас. Внутри так холодно. Я не могу уже. Пожалуйста, пусть всё закончится. - Тварь! - опять этот знакомый голос. А затем последний удар. Меня бьют со всей силы по лицу и я, не выдержав, натыкаюсь всем телом на осколки разбитого стекла. Всё пропитывается болью. Едкой, мучительной. Последней. Той самой, что доводит до крайней точки. Кровь течет по щекам и я отключаюсь. Пусто. Где-то в глубине моего сердца эта пустота стала всем смыслом, который ещё не перестал существовать. Где-то это вообще оказалось всем, что я не потеряла за этот день. Пустота. Все ощущения и вся моя теперешняя надежда. Больше ничего нет. Включаем и ставим на повтор: Zack Hemsey – I'll Find A Way (Instrumental) От третьего лица Он медленным шагом вышел в коридор, чувствуя бешеную пульсацию в своих руках и ощущая, как буйный гнев постепенно начинает расходиться по его венам. Злость. Он действительно был зол и был в бешеной ярости. Перед глазами до сих пор мелькали его собственные удары, его рассерженный тембр голоса, его угрозы. Напряжение медленно спадало холодной волной с его тела, но внутри всё-также продолжал гореть этот неуправляемый безумный огонь. Огонь чувств и его пламенной ярости. - Малик! - сзади послышался злобный мужской голос и, даже не обернувшись, Малик догадался, что такая интонация принадлежала Найлу. Только этот мог осмелиться повысить на него голос в столь опасные минуты. - Что, чёрт возьми, ты делаешь? Найл говорил прерывисто, едва дыша и находя в себе возможность быть более менее вменяемым под натиском таким жестоких событий. Но Зейн, даже прекрасно понимая чувства своего друга, всё-равно не желал давать ему никаких поблажек, лишая и этого человека особой порцией своей неконтролируемой злости. Замерев, кареглазый брюнет спокойно обернулся и, сжимая поверхность своих окровавленных рук, посмотрел на Найла с достаточной злобой и ненавистью, чтобы заставить того съёжиться под таким натиском рассерженных глаз. - Не забывай с кем разговариваешь, ладно? - холодно предупредил он Хорана, замечая, как недовольно сжались губы блондина. - Я не обязан перед тобой отчитываться. Больше у него не было настроения на ещё какие-либо слова. Зейн чувствовал внутри себя всё ещё этот гнев и всё, что казалось ему сейчас неимоверно важным, это просто исчезнуть с этого места и ринуться куда-то в более приятную и нежную атмосферу. Осмотревшись, он пошёл прямо по коридору, с удивлением наблюдая, как за его поспешными шагами стал следовать Найл. Что? Неужели этому человеку было недостаточно убеждения в том, что сейчас Зейн действительно в ужасном расположении духа? - Ты обещал, что не станешь причинять ей физической боли, Малик! - вдруг закричал Хоран, чем смог заставить рассерженного брюнета остановиться. Но всего на секунду, прежде чем смысл слов достиг его ушей. - Ты обещал, чёрт побери, что она останется невредимой после сегодняшней ночи! - Обещал? - злобно переспросил Зейн, обернувшись. Карие глаза встретились с холодным ледяным взглядом и это лишь вызвало на губах у брюнета ухмылку. Чёрт, та ведь Найл реально забыл, с кем он сейчас имеет дело. - Почему тебе вдруг кажется, что я нарушил своё обещание, Хоран? Мы же договорились. И каждый выполнил долю своей сделки. Всё! Разговор окончен! Не смотря на тяжесть своего дыхания, Зейн не стал давать себе возможности успокоиться. Лишь вновь направил всю ярость своего взгляда на стоявшего перед ним человека, а затем за считанные секунды он стал спешить продолжить свой путь. Ноги брюнета несли его по тёмному коридору и он, продолжая ощущать внутри бешеный накал чувств, стал с нетерпением ожидать достижения своей цели. И вот. Она была достигнута. Среди тёмного коридора показалась знакомая дверь и, сделав пару шагов, Малик тут же оказался в уютной уборной, где ему так не терпелось вымыть свои руки. Вымыть от этой чёрствой мерзкой грязи. От крови той, которая уже прямо сейчас начинала выводить его из себя. От крови этой шлюхи. Мерзкой, тупорылой девчонки. - Приводишь себя в порядок? - рядом вновь раздался знакомый голос. Но Зейн, с недовольством закатив глаза, не стал обращать на это внимание и лишь продолжил своё занятие. Его начинал раздражать Найл. Этой своей совершенно ненужной правильностью, которая, естественно, могла лишь вызвать у Малика очередную порцию гнева. Лучше вообще уйти отсюда. Исчезнуть с этого места, как можно скорее. - Что тебе нужно, Хоран? - выключив кран с водой и обернувшись в сторону хмурого блондина, поинтересовался Зейн. Они оба выглядели сейчас уставшими и напряжёнными. Им двоим уже давным-давно нужно со всем разобраться. - Хочешь мне морали почитать? Губы Найла сжались в полоску. Злость и того стала накрывать с головой. Напряжение и его вводило в омут стихийной бездны и потери нужного контроля. Было сложно со всем этим справляться. Держать свои искренние чувства в узде и не давать им необходимого шанса выйти наружу. Найл ненавидел в эти моменты Зейна Малика. Презирал его, как мог, но, увы, высказать свои искренние чувства не имел права. Иначе всё могло стать только хуже. - Я просто хочу убедиться, что она жива, Зейн, - более спокойно проговорил Найл, пытаясь всё также выглядеть хладнокровным и непоколебимым. Но разве это могло выйти? Его эмоции давно дали трещину в этом контроле. - Я просто хочу убедиться, что ты не перегнул палку. Руки Малика тут же сжались. Он вытер с них кровь и это придало чувства небольшого успокоения, хотя сейчас всё-равно продолжали бурлить его гневные ощущения. Он ненавидел, когда кто-то лез в его личные дела. Он, блять, терпеть не мог, когда кто-то позволял себе устраивать ему подобный допрос! - Она в порядке, - грубо произнёс Зейн, равнодушно бросая взгляд в сторону стоящего перед собою парня, - не думай больше на этот счёт, Найл. Лучше скажи о части своей работы. Чтобы я мог убедиться, что наш договор точно выполнен. Найл нервно сглотнул и сложил руки на груди, явно пытаясь найти нужную борьбу со своим напряжением. Тот явно нервничал. Явно боролся с самим собой. Но Малику то наплевать. Он не собирался отчитываться за свои грехи. Не собирался даже оповещать Найлу хоть долю какой-то правды о сегодняшнем вечере. Пусть считает прежние слова правдой, пусть действительно думает, что эта сучка Стеф жива и лежит в полной безопасности, лишь испытывая пребольшой стресс своего шока. Пусть он так думает. Пусть. Сейчас это совершенно неважно. - Мы тоже выполнили свою работу, - спокойно признался Хоран, смотря Зейну в глаза и испытывая от подобного взгляда тошнотворное ощущение внутри. - Даниэль проследил за Пейном, тот уехал отсюда вместе со своей девушкой Одри. Всё сделано. Поздравляю. Слова Найла звучали равнодушно. Но вот только ему самому было больно озвучивать подобное. Что-то заставляло его самого противиться этим словам. Заставляло противиться самому себе. Что он вообще, чёрт возьми, делает сейчас? Чему он позволяет происходить? - Отлично, - наконец, губы Малика сложились в улыбке. Такой непривычной, но такой драгоценной улыбке, от которой по всему телу брюнета распространилось приятное тепло. - Тогда ты свободен, Найл, и... не переживай. Я тоже выполню часть своей сделки. Твоя Элла будет в порядке. Последние слова бросили светловолосого парня в дрожь. Сначала в его сердце возник испуг, а затем мгновенное облегчение. И Зейн не стал больше удручать себя местоположением в этом убогом месте. Он поспешил уйти. Исчезнуть, оставив шокированного и такого растерянного Найла здесь в абсолютном одиночестве. Вечеринка закончилась. Работа этих двоих уже давно выполнена. Малику здесь больше не за чем находиться. Но Найл долго продолжал стоять здесь, в туалете, в полном молчании. Он ненавидел самого себя за то, что смог совершить, чему позволил случиться. Кошмарные события продолжали проявляться перед глазами и он не мог избавить себя от такого ужасного ощущения жалости и отвращения к самому себе. Он не хотел этого делать. Не хотел видеть весь этот ужас. Но у него не было выбора. Зейн дал хорошо понять — либо это всё произойдёт со Стефани Стайлс, либо с Эллой Джонсон. Найл мог поступить иначе? Нет. Он бы никогда не решился рискнуть счастьем самой дорогой девушки в его мире. Не решился бы. Потому что кому, как ни Найлу, быть убеждённым в том, что Зейн Малик действительно может всё? Что он действительно может сломать жизни многих людей? - Лиам, - вдруг послышался голос Одри и парень медленно обернулся в её сторону. - Ты уверен, что ты в порядке? Он молча опустил взгляд и резко вздохнул, продолжая плотно удерживать влажную ткань на поверхности своей раненной шеи. Его трусило. Здесь, в тёплой машине посреди мрачной улицы, он начинал ощущать безопасность. Начинал приходить в себя. Но страх не отпускал. До сих пор перед глазами появлялась эта жуткая картина, эти мольбы, это лезвие ножа, которое пронзало его кожу. Лиама передёрнуло. Он едва смог сделать очередной вздох и схватиться своими напряжёнными пальцами за ладонь сидящей рядом девушки. Одри. Она должна была всё понять. Понять, что произошло и почему он так нервно сходит с ума в эти беспощадные секунды своего существования. Хотелось рассказать всё прямо сейчас, объяснить весь недавно пережитый им ужас. Но слова не выходили из горла. Вздохи едва удавались и Пейн просто наслаждался тем, что уже был далеко от тех людей, которые смогли вызвать такой шок. Страшно. Так страшно, что это раздирает изнутри. - Лиам... Пожалуйста, - вновь раздался голос Одри и Пейн заставил себя встретиться с её обеспокоенным взглядом. Как же она переживает. Как волнуется. Её теплые ладони нежно прикоснулись к поверхности его лица. Девушка заглянула в глубь его карего взгляда и от этого по всему телу парня прошлась волна спокойствия и надежды. Надежды на лучшее. На то, что всё действительно будет хорошо. - Я в порядке... - голос парня прозвучал хрипло, испуганно, но Лиам смог заставить себя издать лёгкую улыбку. - Просто был небольшой инцидент с этим... Маликом и.. Он не смог продолжить говорить. Одри накрыла его губы своим пальцем, призывая замолчать и не нагружать себя лишним разговором. Она чувствовала его переживание и произношении одного имени Зейна оказалось достаточным, чтобы девушка осознала всё произошедшее. Наверняка, раз такие, как Малик, были причастны ко всем недавним событиям, значит случилось что-то плохое. Но сейчас она здесь. Рядом с Лиамом и она ни за что не позволит дать его в обиду. Всё должны быть хорошо. Должно — ведь теперь они вместе, друг с другом. - Где Стефани? - вдруг поинтересовалась Одри, отложив свою руку в сторону и вновь смотря на испуганное лицо шатена. Губы того стали дрожать и это не могло не заставить испытывать очередное беспокойство. - С ней точно всё хорошо? Лиам замер. Перед глазами вновь пронеслась та картина, когда она плачет, когда её лицо отображает самую страшную боль. Он невольно вспоминает, что повёл себя, как трус, позволил убежать себе в тот момент из школьного коридора. Что смог позволить себе оставить её там одну. Но он напуган. Он не знает, что может чувствовать ещё. Внутри издаётся адская боль — горло продолжает печь, глаза наполнены жестоким ужасом и беспощадностью. В душе таится жестокий кошмар, которым теперь наполнено всё его внутреннее состояние. Ему просто до ужаса страшно. Он чуть не погиб. Он чуть... Он чуть не умер от этой боли в глазах близкого для него человека. Стефани... Он не может думать сейчас о ней. Если будет думать, то он просто сгорит изнутри. От боли, ужаса и хладнокровия, которые пронзили этой ночью его испуганное сердце. - Она тоже в порядке, - вдруг произнёс Пейн, с трудом удерживая в своих дрожащих руках ладонь удивлённой Одри. - С ней всё будет хорошо, а мы... нам просто нужно уехать, ладно? Сейчас же, милая... пожалуйста, просто поехали домой. Его голос звучал так изнеможённо. Он едва мог находить силы для подобных слов и подобных просьб, надеясь действительно оказаться в ещё более улучшенной безопасности. Одри понимала его страх. Она видела в его карих глазах действительные переживания и напряжение парня полностью передавалось ей. Она не стала задавать лишних вопросов. Не стала влезать туда, чем было даже страшно интересоваться. - Домой, так домой, - ласково прошептала она и надавали руками на руль, стараясь поскорее скрыться с этого места. Лиаму нужно успокоиться. Нужно прийти в себя. Ведь у бедного и испуганно парня такой вид, словно он перешёл через самые кошмарные мучения в своей жизни. Словно он прошёл через ад.