Безжалостность твоей любви

Это место было достаточно далёким от моего местожительства. Одри сидела за рулём, а я так и не сводила своего взгляда с циферблата часов, стрелки которого вот-вот окажутся на значении восемь. У нас почти не оставалось времени. Гарри должен был сесть за руль минут через пятнадцать, а мы с Одри едва успевали подъезжать к нужному месту назначения. Во мне бурлил этот дикий ужас. Гарри не должен был в это ввязываться, не должен был идти на поводу у самых противных и бесчувственных людей. Я ведь сама прекрасно понимала, во что они могли втянуть моего брата и через какие муки они могли заставить его пройти. Они никогда не делали ничего просто так. Они явно задумали что-то и я должна была сделать всё возможное, чтобы уберечь своего брата от их злостных проделок. - Стеф, - услышав своё имя, я тут же обернулась и встретилась со встревоженными глазами своей подруги. Она ещё крепче сжала руками руль и посмотрела на меня очень напуганным взглядом. - На небе слишком пасмурно сегодня. Скоро должен подняться ветер. И я сама уже вздрогнула от плохого предчувствия и от понимания того, что Одри была до жути права. Погода оставляла желать лучшего. Даже не смотря на темноту, опустившуюся на просторы улицы, можно было с лёгкостью обратить внимание на пасмурное небо и на тучи, поднявшиеся над всем городом. Сейчас начало становиться слишком холодно. Нервно вздохнув, я отвернулась от перепуганного лица девушки и взглянула на прозрачное стекло, сквозь которое уже виднелась знакомая мне местность. Ура, мы с Одри уже успели оказаться на нужном месте. Побыв здесь раньше и узнав, что такое настоящие уличные гонки, я всегда была уверена, что запомню подобное на всю жизнь. Всё горит огнями. Большое количество народу и этот бешеный драйв ощущается в каждой частице твоего тела. Внутри всё горит. И в тебе исчезает страх. Сомнение. Только ярость и готовность превратить своего противника в кусок пепла. Я отошла от своих мыслей и, подождав, когда Одри припаркуется в удобном месте, я поспешно вылезла из машины и стала направляться в ту сторону толпы, которая уже успела собраться на этой освещённой огнями улицы. Слишком много людей для подобного времени и подобной погоды. Музыка доносилась из колонок также громко, как и раньше, и я с непониманием стала обращать на такие вещи внимание. Все эти люди сумасшедшие. О гонках в подобный период стоило думать в самое последнее время. - Стеф! - меня кто-то позвал и, обернувшись, я вновь заметила свою подругу, которая едва успевала за моим быстрым шагом. Она была здесь впервые. И уже по её удивлённому лицу и по её отчётливо замеченной обескураженности, я смогла ощутить всю силу её шока и её волнения. Я знала, что это такое. Я уже была в подобном месте. Подождав Одри, я не стала объяснять ей что-либо, прекрасно понимая, что времени осталось слишком мало для подобного рода разговоров. Мне нужно найти брата. Нужно увидеть его и сделать всё возможное для чёткого протрезвления его затуманившегося злостью рассудка. Я должна была его остановить. От этой ошибки глупого участия, которое могло стоить ему всей жизни. Мои шаги быстрые, дыхание прерывистое, а глаза только и делают, как стараются заметить нужные очертания внешности среди этой большой толпы. Я вообще никого не видела из знакомых. Много иностранцев, тупой молодёжи, но никого из тех, кого я так усердно искала. Одри шла рядом и я пыталась утихомирить своё нервное сердцем её приятной поддержкой. Мне просто слишком страшно. Я просто потеряна и не могу найти то, что так важно в эти минуты. А вдруг я не успею? Вдруг гонки уже начались? Вдруг Гарри уже поехал туда, откуда может больше никогда не вернуться? Я должна найти его! Нет. Я просто обязана это сделать. - Стеф, я вижу Брианну. Знакомый голос Одри вновь достиг меня и я поспешила почти в ту же секунду замереть, когда её слова проникли в моё сознание. Неужели. Хоть какая-то зацепка. Хоть какой-то шанс. - Где она? - мгновенно спросила я, посмотрев в ту сторону, куда указала моя подруга. Толпа людей мешала сконцентрироваться и я терялась в таком шумном обществе. Моё сердце колотиться, как ненормальное. Мои ноги подкашиваются так, будто я в то же мгновение потеряю своё сознание. Но Одри усердно стала указывать мне нужное направление. Ей заметить очертания знакомой нам двоим блондинки было легче, поэтому она уверенно повела меня в нужную сторону. И я следуя за шагами этой девушки, почти сразу смогла увидеть эту неприятную девушку. Брианна Хэтчер. Холодно-одетая для такой погоды, в короткой юбке с капроновыми колготками и в курточке, которая слишком сильно облегала её стройную фигуру. Не было никаких сомнений, что это она. И я рванулась чуть ли не бегом к её стойке, надеясь тут же выведать у этой противной девушки всю нужную мне информацию. - Брианна! - мой крик, раздавшийся среди толпы и резкий разворот блондинки в мою сторону. Её глаза наполнились шоком и я с отвращением взглянула на её ярко-алые губы. Ненавижу эту сучку. Она всегда с прекрасной умелостью раздражала и я тут же пожалела, что не обладала возможностью избежать общения с таким противным человеком, как она. - Какая приятная встреча, Стефани, - её губы сжались в полоску, позволяя ещё лучше ощутить весь сарказм её ехидного голоса. Внутри всё сжалось от противного общения с ней и я стала терпеть из всех возможных сил, чтобы не плюнуть этой крашеной блондинке в лицо. - Братика ищешь? Её вопрос кинул в больший омут волнения. Глаза Брианны отдавали безумной язвительностью и такой самоуверенностью, что это отбивало все мои личные силы. Только благодаря Одри я смогла устоять на месте и лишь ненавистнее посмотреть на свою собеседницу. Нужно держать спокойствие внутри себя. Нужно не позволять гневу ослепить все мои иные чувства, имевшие куда большее значение в эти минуты. - Где он? - я наплевала на всё своё глубокое отвращение. Просто задала важный вопрос, искренне надеясь получить на него скорый ответ. Брианна должна ответить. Она должна сказать мне это, иначе, чёрт возьми, я в ту же секунду могу сойти с ума. И сложив свои алые губы в довольной улыбке, девушка спокойным движением подошла ближе к моему месторасположению. Одарила внимательным взглядом, вновь напомнила о том ужасном чувстве, возникшем при близком контакте с её личностью. - Ты опоздала, Стефани, — с лёгкой радостью ответила светловолосая девушка. - Стайлс уже сел за руль. Меня кинуло в ужас. Минуты стали в цену за мгновение и больше перестали существовать основания для сдержанности моего страха. Я сквозь рваный вздох обернулась в другую сторону. Принялась искать глазами все видневшиеся на дороге машины и только сквозь колотивший внутри меня омут страха я смогла заметить знакомый мне ранее автомобиль. Бентли. Чёрт, неужели. Я перестала думать. Просто кинулась вперёд, забывая о стоящей рядом Одри, о противной Брианне, о своём умении иметь контроль. Что-то лопнуло внутри. Что-то стало кидать в эту прерывистую бездну надежды. Я должна была остановить Гарри. Помочь ему спастись от этой грёбанной ловушки, которая так уверенно обладала способностью отнять его жизнь. Я искала своего брата глазами и остановилась в нескольких метрах от него, когда всё-таки нашла. Его чёткий профиль, стойкие движения. Он стоял прямо возле двери своей машины, готовясь вот-вот оказаться в её внутреннем салоне. Он был способен это сделать в любой миг, в любое мгновение, которое бы навсегда отобрало у меня возможность что-либо изменить. - Гарри! - я крикнула из-за всей силы, плюя на возможное привлечение к нам с ним внимания, - остановись! Самостоятельно замерев в некоторых шагах от его фигуры, я глубоко вздохнула со своим нервно-бьющимся сердцем и со своими перепуганными глазами, так пристально следя за движениями этого человека. Гарри тоже остановился. Задержав руку на двери своей машины, прислушиваясь к моему голосу и размышляя в нескольких секундах о следующих своих действиях. Он обернулся. И когда наши глаза встретились, это был подобно взрыву в наших с ним ускоренно-бьющихся сердцах. Мгновение, которые было неоценимо ни с чем. Мгновение, которое смогло разорвать внутри меня что-то пугающее, что-то нужное, что-то сильное. Его глаза были слишком родными для меня. Зелёные, глубокие, именно те, в которых не страшно утонуть. Именно те, которые являются прекрасной бездной, в которую можно прыгнуть безвозвратно. - Остановись, - мой шепот и я едва ощутила, как было тяжело продолжать здесь стоять. - Я умоляю тебя... просто не делай этого, Гарри. Я прощу всё. Я забуду всё, что хочешь, но просто... остановись. Эта была мольба, являющаяся одновременно его последним шансом вернуть меня. Это был выбор, который он должен был сделать всего за пару мгновений, чётко определяя для себя большую значимость этих вещей. Он должен был сам понять. Что и кто важнее для него. Я или стремление вновь доказать своё всемогущество перед врагами. Я или гордость, смешанная с местью. Я или то, что было всей внутренностью его души. Стайлс не двигался. Испепелял меня взглядом, душил этим пугающим молчанием. Я готова была кинуться к нему в любой момент и сделать всё, чтобы он попросил, лишь бы уберечь его от этой глупой гонки. Я так нуждалась в том, чтобы он остановился. Чтобы просто принял для себя другое решение. И понял, что я всегда была ему важнее всего. Чёрт. Я хотела быть для него самой дорогой и любимой. Я хотела, чтобы он хоть раз, хоть на мгновение, полюбил меня. Пожалуйста, Гарри. Я очень тебя прошу. Но он смотрел и ничего не предпринимал. Лишь просто уничтожал частицу за частицей глубину моей души. А когда кто-то объявил о совершенно коротком времени до начала гонок, Гарри очень печально и очень душераздирающе улыбнулся. - Я должен это сделать, Стеф, - его голос едва слышен сквозь шум и я чувствовала, как моё сердце билось в такт. В такт с его необъяснимыми для меня словами. - И чтобы не случилось, - вновь его улыбка. Блеск его изумрудных глаз, - помни, что я делаю это всё только ради тебя. Последняя секунда. Последний миг. Он развернулся. Сел в эту чёртову машину. Оставил меня без надежды, лишь позволяя мне обладать маленьким шансом наблюдения за этой жуткой дуэлью. За его с Даниэлем борьбой. У меня пусто внутри. Будто вновь ничего не чувствуется. Будто вновь я осталась никем и без ничего. Почему он это делает? Почему разрушает меня и так страшно даёт понять, что я никогда и ничего для него не значила? Почему?!! - Стеф, - опять Одри. Опять она. Единственный человек, кому я небезразлична. - Гонки начались. Она что-то ещё произнесла, но я не слушала. Гарри сделал свой выбор. Он может погибнуть. Погибнет он — следом погибну и я. Убедительная просьба включить и поставить на повтор: 8Dawn – This Is Why I Was Born От третьего лица Такие моменты всегда несут за собой великое значение. Память. Триумф. Жажду жизни. Или скорости. Или того и другого. Руки Стайлса сжали руль плотнее и его дыхание превратилось в огненный пепел, который обжигал всё внутри наизнанку. Страх. Боль. Сожаление. Он действительно делал это ради неё. Ради той, которую возможно всегда был готов любить до последнего мига в своей жизни. Он просто хотел навсегда уберечь её от этих оскорблений и унижений со стороны их общих со Стефани врагов. Пусть они оставят её в покое. Пусть навсегда перестанут лезть в её жизнь. И он ради неё выиграет эту чёртову гонку. Подготовка к старту. Сердце горит внутри. Дыхание сбивается с ритма, а глаза с напряжением следят за девушкой, объявляющей начало. Даниэль был хорошим противником. Но Стайлс был ещё лучше. Пять. Четыре. Три — сердце пропускает один удар. Два — ещё один удар этой напряжённой мышцы. А затем... Один. Задержка дыхания и резкое нажатие на газ. Скорость. Дух сразу захватывает и Гарри давит на педали сильнее, даже не думая, даже не позволяя себе чувствовать происходящего. Он просто едет. Бешено. Ритмично. Отдавая этому всего себя. Скорость зашкаливает с самого начала. Передачи меняются одна за одной. Гарри давит сильнее. Жёстче. Он не должен останавливаться. Даниэль впереди. Гарри видит его машину и это вводит в бешеное чувство ужаса и понимания, что старт начался совершенно не так, как нужно. Но у него ещё есть время. Есть шанс что-то исправить и добиться желаемого результата. Скорость. Бешеная скачка на его любимой машине, которая никогда, ни в коем случае, не должна его подвести. Поворот. Глаза Гарри напрягаются с ужасом, когда он видит это и когда чувствует, что слишком сильное ускорение не позволяет правильно развернуть машину. Автомобиль скользит, давление на руль не помогает и Стайлс чуть окончательно не потерял своё управление. Машину заносит. Безумно заносит и это выбивает последние остатки уверенности. Он должен. Он думает о Стефани. Думает о её глазах, которые он увидел перед началом этой гонки. Нет. Он сможет. Гарри давит сильнее на педали, на руль и вырывается вперёд. Едет так, как-будто это последний заезд в его жизни. Он живёт этим. Он отдаётся этому. Он просто восхищается этой настоящей силой гонки. Ты едешь — и весь мир принадлежит тебе. Давление педалей, звук ревущего мотора, давление на нитро. Безумие. Сердце бьется в такт этой скорости. Этому можно отдаться без конца, даже не думая, что это может того не стоить. Машина Даниэля сзади. Гарри уже чувствует, как тот готовится к резкому рывку вперёд, но Стайлс не идиот, ведь знает, как опасно на такой скорости безумное ускорение. Нужно быть аккуратным. Любой срыв с управления и это станет концом твоей победе и даже, может, твоей жизни. Стайлс думает. Видит ещё один поворот и сбавляет скорость, надеясь правильно развернуться. Сердце замирает, когда его машина делает дугу движения и когда он вновь выруливает в прямом направлении. Чёрт. Получается. У него действительно получается ехать. Скорость. Это внутри. Течёт вместе с адреналином по венам, даря тебе удивительные способности совершать невозможное. Он сможет. Он доведёт эту игру до конца. Опять чёткий ритм своих действий. Аккуратное скольжение по педалям, сжатие рук на ручнике, внимательное прослеживание проезжающего парнем пути. Он давит так сильно, как можно, при этом интенсивно следя за правильным передвижением машины по льду. Может занести. Может просто, к чёртовой матери, прикончить на месте. Гарри не думает о том, что будет, если он не доедет до финиша. Он знает, что жажда этого внутреннего порыва к победе сильнее всего и он даже не смотрит на зеркало заднего вида, чтобы убедиться, где находится Даниэль. Но чёрт. Стайлс чувствует, как его машину задевают. Он слегка отводит свой взгляд в сторону и ужасается, когда видит резко приближение Даниэля и его крутой тачки. Они с ним на ровне. На одинаковом расстоянии. Нет. Этого не должно быть, потому что Стайлс обязан выиграть эту яростную дуэль. Ему не оставляют шанса, но Гарри готов принять любой вызов. Ещё большее ускорение. На педали его ноги жмут грубее, ладони впиваются в руль так, как это только можно сделать с его накаченными мышцами рук. Дыхание давно уползло с нужного ритма, а в груди образуется приятное жжение и рвение вперёд. Скорость становится выше. Страх жёстче. Адреналин уже не имеет прежних границ. Скорость страшная, Стайлс вновь стал вырываться вперёд. По такому льду это смертельно-опасно, но Гарри плюет на все опасения. Нужно выиграть — он выиграет. Чего бы это ему не стоило. Но вдруг... глаза Стайлса с ужасом видят, как впереди виднеется бледный путь трассы и самый пугающий поворот, который только можно было заметить в эти мгновения. Чёрт. Если он будет разворачиваться на такой скорости, то не развернет свою машину, как нужно. Его унесет. Его колеса потеряют управление и он просто будет скользить весь следующий путь по этому тонкому льду. Это опасно. Это слишком опасно. Он думает о Стефани. О том, что будет с ней, когда он погибнет. Она не простит ему. Ни за что на свете она этого ему не простит. Пару взглядов в сторону. Даниэль всё также на уровне. Они с Гарри соперничают, любая секунда сможет стать решительной для них. И финиш близко. Почти через пару метров после этого резкого поворота. Гарри думает. А затем решение моментально берет над собой вверх, уже овладевая всем телом парня. Он знает, что делать. Давит на педаль. Увеличивает темп передвижения по скользкой дороге и видит, как Даниэль точно также следует за ним. Тот также быстр. Также настроен на победу. Гарри ускоряется, забывает о любых возможных последствиях. Едет со всей силой и отдаётся своему движению по дороге. Хочется жить так всегда. Бешено. Яростно. Мгновенно. Поворот. И Стайлс тормозит. Так сильно, как может, вдавливая свою ногу в педаль и молясь Богу, чтобы его пронесло. Чтобы машина гладко затормозила и не стала с резкостью терять своё управление. Пронесло. Машина замирает, а Даниэль, яростно рвущейся вперёд, не успевает за манёвром Стайлса, отчего его машину окончательно сносит из-за бешеной скорости. Его разворачивает на сто восемьдесят градусов и Стайлс с удовольствием наслаждается подобной картиной. Победа. Она уже была у Гарри в кармане. И он не медлит. Вновь ускорение. Медленное, плавное, безопасное. Машина проезжает нужные метры и сердце Гарри радостно разрывается от этого жгучего и незабываемого чувства. Победа. Он это сделал. От лица Стефани Шок. Всё внутри наполнились непроизвольным удивлением и я двинулась вперёд, к трассе, до сих пор не веря в то, что чётким изображением представало перед моими глазами. Стайлс приехал первым. Я видела, как заносило его машину на поворотах, видела, как ловко он смог обогнать Даниэля, и меня до сих пор трусило от переизбытка бешеных эмоций. Внутри всё сгорало от перенапряжения. Едва поспешные вдохи с губ. Едва ощутимая возможность стоять на одном месте и просто наблюдать за машиной победителя. Стайлс спокойным движением открыл дверь своего автомобиля. Вышел и тут же оказался в объятиях какой-то девушки, которая поспешила поздравить его с пребольшим восторгом и умилением. Затем возле него оказался ещё кто-то и ещё. Я не была способна распознать такое большое количество людей и я просто... отвернулась. Этот ужас закончился. Гарри жив и с ним абсолютно всё в порядке. Мне почему-то захотелось упасть под землю от необъяснимого унижения, которое вдруг так остро стало ощущаться в груди. И зачем я так переживала за него? Так боялась за его жизнь, даже позволяя себе опуститься до низких мольб отказаться от участия в гонке. Я ощутила себя глупой девчонкой, которая слишком много позволила себе бегать за своим братом. Он в порядке. Получил победу и добился всего, чего так усердно хотел. Отвернувшись, я наткнулась на недовольное лицо Брианны и этот её злобный вид в глазах смог моментально поднять мне настроение. Ну хотя бы что-то было хорошее в моём присутствии здесь. Я хотя бы имела удивительную возможность насладиться её проигрышем и её опустившимся прямо в землю высокомерием. Получив нужную порцию приятных чувств, я обернулась к стоящей возле меня Одри, на губах у которых неожиданно для меня появилась улыбка. Она улыбалась? С чего это вдруг? Я присмотрелась к девушке получше и только тогда поняла, что Одри переживала не меньше меня всё это время. Её также колотило от испуга и она также переживала за всё это мероприятие, прекрасно понимая возможность ужасных последствий. А победа Гарри оказалась приятным облегчением. Он остался жив и всё обошлось в наилучшем из возможных видов. Я тоже постаралась улыбнуться, а затем направить свой взгляд обратно в сторону Стайлса, который... Чёрт, который вдруг успел из всей окружившей его толпы заметить меня. Страх. Опять это чувство. Это желание исчезнуть отсюда, убраться куда-нибудь подальше. Я просто заметила игривый огонёк в глазах своего брата, какое-то пугающее меня самодовольство, необъяснимую уверенность. Он победил. Но также он не смог выиграть в нашей с ним личной борьбе. Я перестала быть для него кем-то значимым. Я для него никто, как и он для меня. Но Стайлс вдруг стал пугать своим поведением. Он что-то прошептал из стоящих с ним рядом девушкам, а после этого стал спокойным шагом направляться в мою сторону. Нет. Он не должен подходить ко мне. Я не хочу этого. Я не... Убедительная просьба включить: Jaymes Young – Moondust Я стала резко отходить назад. Медленно, надеясь ни в кого не врезаться, но и тем не менее суметь избежать столкновения с телом своего брата. Он приближался прямо к моему местоположению. Он надвигался ко мне и я с ужасом ощущала, как с каждой секундой становилось всё меньше и меньше возможности избежать его опасного присутствия рядом. Я попыталась уйти. Попыталась отойти назад, но он не позволил. Рядом. Его тело оказалось в сантиметрах от моего. Глаза встретились с моими и почти за мгновение смогли прожечь их до дна. Он слишком близко. Он слишком внедрился в моё пространство, из которого мне захотелось его тут же выкинуть куда-подальше. Пусть он уйдёт. Пусть исчезнет. Я не должна быть здесь. Он должен уйти прямо сейчас. - Ты дрожишь, - его горячие губы с усмешкой наклонились ближе к моим. Его голос внедрил больший страх и я съёжилась куда сильнее прежнего. - Не переживай, всё хорошо закончилось. Я попыталась кивнуть головой и избежать такой близости с ним, но Стайлс тут же схватил меня за руку. И прижал. К своему телу, которое, как мне показалось, было готово в тот же момент вспыхнуть зловещим пламенем. В груди сердце встрепенулось, а кровь усилила своё внутреннее давление. У меня закружилась голова. Я потеряла рассудок. - Не думай уйти, Стеф, - его шёпот пугал. Тон его голоса слишком сильно очаровывал среди шумной толпы людей, - этой ночью ты никуда от меня не денешься. Опять его ухмылка. Его блеск очаровательных глаз. А потом полное сумасшествие. Губы Стайлса овладели моими. Без сомнения или неуверенности. Наоборот. С точным понимаем и готовностью это сделать. Поцелуй. Мои руки задрожали, рот открылся сам по себе и я тут же ощутила, как язык Гарри проскользнул вовнутрь. У меня всё задрожало внутри. Тело подкосилась и я едва успела ухватиться за рубашку Стайлса до того, как моё равновесие чуть ли окончательно не потерялось в таком безумном всплеске чувств. Он прижал меня к себе ещё крепче. Руки вцепились за край моей куртки, губы стали покрывать каждый дюйм моего рта. Этого не хватало. Господи, как не хватало. Таких жгучих прикосновений, такой резкой потери в душившем пространстве. Я и сама не сдержалась. Поцеловала в ответ. Приблизилась так, как могла, ухватившись руками за его шею, за поверхность его столь нужного мне тела. Целовать так, как никогда. Дышать, жить этими до боли родными губами. Терять последние попытки контроля. Понимания. И порой до боли важного сомнения. Гарри слегка отстранился и наши глаза опять встретились при блеске ночной темноты. Он с улыбкой смотрел на меня, а я стала с яростью в груди пытаться осознавать произошедшее. И оно вдруг с ужасом ворвалось в глубину моего затуманившегося чувствами сознания. Чёрт. Он сделал это на глазах у всех. Он сделал это... на глазах у моей подруги, моего врага. На глазах у каждого стоявшего здесь человека. Чёрт, чёрт, чёрт! Это не должно было случиться. Это должно быть нашей самой страшной тайной, о который ни в коем случае никто не должен был даже догадываться! Как он поспел? Как? Я слишком поздно загорелась злостью. Слишком поздно осознала свою самую сильную и страшную ошибку. Нельзя было доверяться ему. Нельзя было позволять ему быть ближе ко мне, чем на сантиметр. Он ублюдок! Тварь! Сволочь! Я с резкостью замахнулась и ударила Стайлса ладонью по щеке, тут же ощутив с какой болью загорелась моя рука. Пусть ему тоже будет неприятно. Пусть он тоже познает это чувство. Унижения. - Я ненавижу тебя, - злость в моём голосе и жгучий блеск в моих разъярённых глазах. Контроля не было в сердце и я не стала сдерживать свои отчаянные порывы. Развернувшись в другую сторону, я тут же поспешным шагом постаралась скрыться с этого места. Уйти. Хотя бы куда-нибудь. Подальше от этой тупой трассы, от этих ненужных поцелуев и от этого сукина сына. Я терпеть его не могла. Я ненавидела его так сильно, как только было способно это делать моё изнурённое сердце. - Стефани! - кто стал бежать за мной и я со страхом в глазах обернулась. Увидела Одри. Чёрт. Почему за мной всегда бежит эта девушка? Почему не может оставить меня одну? Хотя бы, мать вашу, сейчас! - Мне нужно идти, - я говорила холодно, даже не осмеливаясь посмотреть ей в глаза. Мне слишком стыдно. Слишком страшно что-либо заметить на её лице. Она может не понять. Она может смотреть на меня так, как ни в коем случае не должна. С осуждением. - Стеф, пожалуйста, тут подымается очень сильный ветер, - она неожиданно сделала шаг в мою сторону и я слишком грубо отреагировала на это. Откинула её руку и со злостью взглянула на фигуру своей подруги. Пусть убирается к чёрту. Пусть все они убирается куда подальше от меня и моего жуткого унижения! - Оставь меня! - я повысила голос и со всей силы стала кричать на испуганную Одри. К чёрту. Всю свою сдержанность и попытки быть рассудительной. - Оставь меня в покое, Одри! Я хочу побыть одна! Убирайся домой и оставь меня здесь, понятно? Блять, просто уйди! Последний крик и я не сдержалась больше. Убежала, как какая-то истеричная дура и как тот человек, который окончательно был сломлен выходками своего брата. Он портил мне всю жизнь. Он уничтожал меня и делал совершенно не той, какой я хотела быть. С болезненными мыслями и неприятным осадком на сердце, я сквозь поднявшейся ветер и жгучий холод поспешила в неизвестном направлении. Я не знала, куда я шла. И не знала даже зачем. Но я не могла остановиться. Я не могла хотя бы на пару секунд заставить себя стоять на месте. Потому что было страшно. Страшно верить в то, что всё случившееся за сегодняшний день, произошло на самом деле. Включаем и ставим на повтор: Andrew Jasinski – Sea Я замёрзла. Холод стал плотно прилегать к телу и я уже успела пожалеть о том, что решилась на такой долгий путь по тёмной дороге. Я даже не понимала куда шла. Было так темно и холодно, что моим глазам едва удавалось разглядывать дорогу, идти по которой я так усердно старалась. Мне уже удалось ощутить всю яростную силу поднявшегося ветра, поэтому моё лицо успело окоченеть от мороза достаточно, чтобы я перестала чувствовать полностью движения своих губ. Мне безумно холодно. Внутри даже поселился страх, но я из последних остатков сил постаралась откинуть подобные эмоции куда-нибудь подальше своего сознания. Я хотела быть сильной. Продолжать идти в прямом направлении и не позволять плохим мыслям так сильно забивать мою голову. Стоит думать о приятном, пытаться цепляться за это, как за ту необходимую надежду, от которой уже и следа даже не оставалось. Я просто была в шоке. Так много мыслей внутри и так много жестокого непонимания. На брата, на друзей, на родителей, на врагов. Каждый из них словно играл свою личную роль, даже не внедряя меня в смысл своих жутких планов. Гарри, так, вообще действовал по своему усмотрению. Он обращался со мной, как с игрушкой. Захотел выкинул, захотел принёс себе обратно. И я злилась на него за это. Ненавидела. С болью вспоминала все те кошмарные поступки, которые он совершал в мою сторону. Все те гадкие слова, которыми он с таким удовольствием покрывал мою личность. Я должна была всегда быть на чеку. Не забывать о том, что я никто для своего брата. То, что он лишь пользуется мной и моей глупой доверчивостью. Вновь горько усмехнувшись, я плотнее засунула руки в карманы своей коротенькой курточки и продолжила свой спокойный шаг. Идти по такой темноте было страшно. Но зато я была в полном одиночестве. Я была без тех противных людей, которые так умело разрушали меня на части. И хотя бы это радовало частицы моей души. Пару шагов и я оказалась на окраине какой-то улицы, которая слишком неожиданно осветилась яркими фарами чей-то незнакомой мне машины. Я нервно обернулась и попыталась присмотреться к появлению этого тёмного автомобиля, уже внутри про себя решая, мог ли такой поворот событий быть для меня удачным. Может, мне лучше вообще убежать с этого места? Скрыться где-то подальше и окончательно умереть от безумного холода? Машина остановилась. Я сама замерла, чувствуя, что кто-то был готов подобрать меня и помочь мне согреться в уютном тепле. Остановившись, я стала ждать и затем испуганно отошла назад, когда увидела своего брата, с резкостью выходящего из машины. Чёрт, это же его Бентли! Как я могла подобного не заметить? Он оказался слишком близок возле моего положения, что, естественно, делало меня опять уязвимой под его решимостью действий. Он всего в нескольких шагах от моего тела. Вновь. Его едкий взгляд и моё яростное желание оказаться, как можно дальше, от данного места. - Что ты здесь делаешь? - я грубо подала голос и стала ждать его объяснений. Чёрт. Было даже страшно представить, как он смог найти меня. Особенно если учитывая тот факт, что я всего минут пятнадцать назад смогла уйти с места проведения гонок. Он промолчал. С пугающей усмешкой на губах сделал в мою сторону уверенный шаг и стал спокойно наблюдать за моим гневом, яростной волной отобразившейся на моём лице. Я зла. А он знает это и совершенно не пытается этому препятствовать. - Садись в машину, - его простой приказ, который лишь сильнее подтолкнул меня в чувство дикого бешенства. - Ты замёрзла, а нам лучше поторопиться оказаться дома, прежде чем подымется страшная метель. Властный тон моего брата совершенно не был для меня слишком неожиданным удивлением, и именно поэтому я лишь сильнее сжала свои губы и посмотрела на него с неприятной язвительностью. Пусть лучше он уберётся отсюда! У меня совершенно не имелось желания ехать с ним в одном салоне автомобиля. - Я поеду с Одри, - необдуманно произнесла я, слишком поздно осознав, как глупо могло выглядеть моё заявление. Одри, наверняка, уже могла уехать, а Стайлс точно мог заметить её перемещение. Поэтому было не странно, когда мой брат лишь шире раздвинул свои губы в усмешке. Ему забавно? Отлично. Я уже вот-вот была окончательно готова взорваться от кипящей внутри меня злости. - Я отправил твою подругу домой, Стеф, - честно сказал Стайлс, вдруг отчаянно решившись сделать ещё шаг и ещё больше уменьшить нашу с ним дистанцию. - И я предупредил её, что лично довезу тебя в безопасное для такой погоды место. Я замерла, испуганно пытаясь сообразить истинное значение только что произнесённых моим братом слов. Руки сжались от неприятного ощущения и я почувствовала, как все эти события заводят меня в тупик. Я уже не знала, что делать. И как выбраться из всей этой ситуации с правильным принятием каких-либо решений. - Стеф? - Гарри вновь привлёк к себе внимание. Взглянув на него, я позволила себе полностью проникнуться яростью и агрессивностью. - Лучше поторопись. Я же знаю, что тебе очень холодно. Начинается страшный ветер. Будет лучше, если ты просто позволишь мне довезти тебя до дома. Он стал говорить спокойнее, даже с хорошо ощущаемой тревогой в своём голосе, которая очень удачно смогла подкосить мою строгую решительность на сдерживании нашей с Гарри дистанции. Услышав новый вой ветра, я сжалась от холода и вдруг с обидой в глубине души осознала правдивость слов Стайлса. Он прав. Сейчас слишком холодно. Я уже окоченела до той силы, что даже зубы начало сводить в бешеном стучании друг об друга. Поверхность рук мне давно перестала удаваться чувствовать, и это чётким образом давало понять, как сильно я позволила себе замёрзнуть этим вечером. Если я буду продолжать упрямиться и путешествовать по этой ночной дороге, то данный поход может очень страшно отразиться на моём здоровье. Следовало думать мозгами. Отпускать свою ярость и злость на брата, хоть раз позволив себе за сегодня воспользоваться его помощью. Всё будет в порядке. Я просто позволю ему помочь мне добраться до нужного пункта назначения. - Ладно, - мой голос хмурый и я с непроницаемым видом лица подошла к машине своего брата. Открыла дверь и оказалась в тёплом салоне этого комфортного автомобиля. Теплота сразу окутала моё тело. И вздохнув от облегчения, я даже не обратила внимания, как быстро Гарри смог оказаться рядом, также зайдя вовнутрь машины и присев на соседнее сидение. - Чуть-чуть согрелась? - обеспокоено спросил он, решившись дотронуться своей ладонью до моего лица. Его руки были горячими по сравнению с моей кожей. Я мгновенно вздрогнула и отстранилась, злостно блеснув в его сторону своими гневными глазами. Мне не стоило позволять ему до себя дотрагиваться. Между нами должна сохраняться дистанция. Мы должны находиться друг от друга, как можно дальше. - Не прикасайся ко мне, Стайлс, - злобно предупредила я и ещё яростнее посмотрела на его серьёзный профиль. Гарри лишь отвернулся, приготовившись завести свою машину. Он не стал со мной спорить. Но этому человеку можно даже было и в таком уютном молчании дать мне прекрасно понять, что он не собирается действовать по моим указаниям. Он ведь всё равно делает так, как хочет, а не так, как надо. Поэтому отпуская от себя все плохие мысли, я прижалась к тёплому сидению поближе и только сейчас стала полностью ощущать приятный трепет теплоты этого кожаного салона. Так уютно, так хорошо. Глаза стали закрываться сами по себе и умиротворённое движение автомобиля непроизвольно заставило меня окунуться в сон. Я просто захотела расслабиться впервые за сегодняшний столь тяжёлый день. Отпустить ненужные мысли и наполнить себя приятной энергией отдыха. Пробуждение. Достаточно внезапное, от которого у меня внутри всё мгновенно стало дыбом и я смогла заставить себя широко открыть глаза. Мне приснился сон, но стоило мне очнуться, как все сонные мысли смогли за долю секунду вылететь из моей головы. Я находилась в неизвестном для себя месте. Сквозь прерывистое дыхание я стала резко осматриваться вокруг и с ужасом наблюдать, что мне предстояло находиться в неизвестной спальне, в одном нижнем белье и совершенно не там, где я готова была проснуться в подобное время. Мысли бешено крутились в голове и я едва смогла заставить себя успокоиться и лишь постараться с трезвым рассудком посмотреть на сложившуюся ситуацию. Мне стоило вспомнить последние события, запечалившиеся в моей памяти. То, как я была на гонках, как ругалась со своим братом, как... О. Мой. Бог. Я замерла, приоткрыв губы и ещё лихорадочнее осматриваясь по сторонам. Я заснула в машине Гарри. Ужасное стечение обстоятельств, если даже не пытаться учитывать, что именно могло произойти со мной после такого ужасно-неподходящего выбора времени для своего сна. Стайлс всё-таки привёз меня домой? Но вновь оглядевшись по сторонам, я осознала, что явно не находилась в своей милой комнате, которую мне, наверняка, не удалось бы спутать с какой-нибудь другой. Я посмотрела на свою одежду, аккуратно сложенную на близко-находившейся в комнатном углу тумбочке, и поняла, что это Стайлс помог мне так благополучно раздеться. И от той мысли, что он снимал с меня столько одежды, заставило меня покрыться красным румянцем и большим смущением, отдавшимся по каждому пространству моего тела. Я даже боялась задумываться о тех моментах, которые ещё могли происходить за период моего крепкого забыться в сонливых мыслях. Пытаясь держать себя в руках, я медленно встала с тёплой постели и подошла к шкафу, надеясь найти там ещё хоть что-то, что можно было накинуть на своё тело. И мне явно повезло, так как в гардеробе находился тёмный халат, но стоило мне схватиться за эту вещь, как стало ясно, что халат был предназначен явно для мужчин, а не для женщин моего телосложения. Чёрт. Да сейчас мне уже было слишком всё равно. Я хотела выйти из этой комнаты и просто, чёрт возьми, понять, где я находилась и что произошло со мной, пока я позволила себе слишком многое для своего не очень удачного расслабления. Я босыми ногами прошлась по длинному полу и, открыв светлую дверь, оказалась в неизвестном коридоре, где даже было не так просто догадаться, как именно можно было включить свет. Я сжала свои зубы плотнее. Всё происходящее мне совершенно не нравилось, но я не находила иной какой-либо возможности для выяснения своего местонахождения. Мысли внутри подкрадывались к каким-то выводам, но мне всё также было страшно их предпринимать. Я проста шла вперёд. С испуганно-бьющимся сердцем внутри и острым стремлением к более детальным выяснением случившихся событий. Шаги издавались тихо и вскоре мне удалось оказаться в более светлом помещении, где я через некоторое время даже смогла определить наличие розеток и выключателя света. Сделав помещение более ярким с помощью включённых лампочек, я смогла тут же распознать небольшую кухню, довольную уютную и довольно приятную на вид. Небольшой холодильник, плита и тёмное окно, сквозь которое я удачно смогла разглядеть буйный ветер и даже небольшие крупицы града, от которых внутри всё похолодело от пугающего вида. Хоть был плюс в том, что я находилась в закрытом помещении. Всё уже начинало казаться не таким плохим. Я подняла свой взгляд и заметила настенные часы, указывающие на начало первого часа ночи. Достаточно поздно. Достаточно мрачно для моих походов по неизвестной местности. Стоило выяснить, где я могла быть. И с кем. И как я всё-таки здесь оказалась. Я осмотрелась по сторонам и обернулась к кухонному столу, где вдруг я нашла фотографию. Аккуратная рамочка, чистое стекло и несколько знакомых для меня лиц. Наша с Гарри семья. Тот редкий случай, когда на фото оказались запечатлены все мы, вместе с отцом, вместе с улыбающейся мамой. Данная фотография вызвала внутри меня теплоту и я с радостью в глазах положила эту рамку на место. Теперь не было вопросов. И сомнений тоже. Гарри привёз меня к себе. Видимо, доезжать до нашего дома оказалась слишком опасным путём и Стайлс решил остановиться здесь, где он и уложил меня с крайней бережностью в неизвестную мне ранее кровать. Странно. И больше всего неожиданно. А в какой-то мере и до ужаса неправильно. Мы опять с ним остались наедине. Оказались в том положении, в которым нам с ним ни в коем случае нельзя было находиться. В резкой неожиданности я услышала звук громких шагов, и это тут же заставило меня обернуться, внимательно присмотревшись к входному проходу. В проёме дверей оказался Гарри. И он выглядел совершенно не так, как я ожидала. Совершенно... Не так, как я успела к этому приготовиться. Тёмные брюки, свисающие на его сексуальных бёдрах. Оголённый торс. Влажные волосы. Он был почти полуголым и данный вид ввёл меня в конкретную обескураженность. Чёрт. Я просто застыла в шоке от непонимания происходящего. - О, Стеф, - Гарри нежно обернулся и застыл возле входа в кухню, внимательно присматриваясь к моему халату и к моим глазам, которые едва решились встретиться с его жгучим взглядом. - Не ожидал, что ты вдруг проснёшься. Он говорил с радостной интонацией и я действительно переставала понимать его намерений, его поведения. Он что... Он только что вышел с душа? Капли с влажных волос медленно упали на его тело и я с большим напряжением стала наблюдать, как они потекли по его телу вниз. Так... медленно. Внутри у меня всё пересохло и я заставила себя отвернуться, надеясь тут же перестать искушать себя только что увиденным. Стоит успокоиться. Вспомнить о контроле. И о ненависти к этому человеку. Ну же, Стеф! Ты должна держать себя в руках. - Я не думала, что окажусь у тебя в доме, Гарри, - резко заявила я, надеясь, что Стайлс мгновенно почувствует нотки недовольства в моём твёрдом тоне. - Ты вроде бы обещал привезти меня домой, разве нет? Он усмехнулся, отчего звук его краткого смеха тут же ударил меня по ушам. Я с гневом закатила глаза и так и осталась стоять к своему брату спиной, пытаясь удерживать себя от любых проявлений ненужных чувств. Он просто поступил со мной нечестно. Оставил в своём доме, где находиться и сдерживать себя с ним было на уровне высшей сложности. Он пугал меня. Опять. Гарри Стайлс просто был самым непредсказуемым человеком, которого я когда-либо знала. - Я позвонил нашей маме, Стеф, - вдруг произнёс он, медленно делая шаг ко мне и оказываясь ближе к кухонной тумбочке. - Предупредил, что погода достаточно опасна для того, чтобы я доставил тебя домой. И... даже наша мама согласилась с тем, что сегодня тебе лучше переночевать здесь. - Неужели? - я не выдержала и обернулась, удивившись, как быстро Гарри смог за это время подкрасться к моему месторасположению. Он почти стоял впритык ко мне. Давил своими бёдрами на мои. Насмешливо смотрел на меня сверху вниз, то ли играя так со мной, то ли, наоборот, пытаясь окончательно вывести меня из себя. Я не могла сдерживаться и делать вид, что наше с ним положение тел было нормальным. Нет. Я чувствовала упругость его ног, его торса и это выбивало все способности здраво мыслить из моего рассудка. Я терялась. И забывала о том, что значит утихомирено дышать. - Да, - его подтверждение, отчего мне сразу послышалось, как нотки его голоса стали намного нежнее, чем раньше. - Тем более я выделил тебе одну из самых лучших комнат в этом доме. Тебе разве не понравилось? Слова парня ввели меня в небольшое удивление и я лихорадочно попыталась вспомнить очертания той комнаты, из которой я так испуганно вышла. Чёрт. В голову вообще не лез вид её интерьера или дизайна. Я была так напугана тогда, что вообще ничего не запомнила. Поэтому я тут же сжалась всем телом и отвернулась в сторону, надеясь удерживать внутри себя весь этот накал необъяснимых чувств. Он противен мне. С этой игривой нежностью, с этой настойчивостью, с этим тупым непониманием, как ему было важно держаться от меня подальше. - Нет, - я стала говорить грубее, вдруг неожиданно набравшись достаточной смелости для встречи с его пристальным взглядом. - Абсолютно не понравилась. И вообще... - попытавшись освободиться, я уперлась руками в грудь Гарри и постаралась оттолкнуть его, но это сразу отразилось в моих глазах, как очень и очень плохая идея. - Дай мне пройти в другое место, Стайлс. Здесь... слишком тесно. Он вновь усмехнулся. Ядовито, таинственно, слишком опасливо для меня. Руки Гарри прикоснулись к моей шее и аккуратными прикосновениями своих длинных пальцев он заставил меня приподнять голову. Вновь встреча с его диким взглядом. Сейчас его зелёные глаза стали темнее, чем раньше. Зрачки расширены. Губы почти на миллиметре от моих. Пожалуйста, включаем и ставим на повтор: Birdy – Strange Birds - Ты же знаешь, как многое нам нужно обсудить, Стеф, - его слова прозвучали грустно, он продолжал внимательно смотреть на меня, - как ты можешь делать вид, будто... будто ты не соскучилась по мне и будто ты не хочешь быть со мной прямо сейчас? Как, Стеф? Объясни мне. Я удивлялась его словам. Такой напыщенности, такой самоуверенности. Мне захотелось вновь ударить этого человека, но я сдержалась, упираясь руками в тот самый кухонный стол, к которому Стайлс так сильно прижимал меня. Я вновь на него зла. Я вновь начала гореть этим буйным гневом к этому человеку, от которого так и хочется скрыться куда подальше. Он слишком невыносим. Слишком для меня противен. - Как ты смеешь говорить так со мной? - мои слова вырвались со злостью, с этой горькой обидой, которой была наполнена вся моя душа. Я больше не хотела стараться быть доброй. Больше не хотела притворяться той, кем я никогда не была. - Ты вытер об меня ноги, Стайлс, а сейчас ведёшь себя так, будто я вот-вот должна кинуться на тебя и умолять взять меня! Нет, ты слышишь? Я не без ума от тебя, Гарри! Я просто, чёрт возьми, устала от твоей гордости и самолюбия и от тех унижений, через которые ты заставляешь меня пройти! Моё дыхание стало прерываться и голос окончательно затерялся в порывах яростной злости. Не выдержав, я резко оттолкнула от себя тела своего брата и, вырвавшись от его грубой хватки, отошла на несколько шагов в более безопасное от него место. Здесь было легче соображать. Не попадать под его сексуальное влияние и высказывать всю ту боль, которая ни на секунду не отпускала мои струны души. Пусть он знает. Пусть задохнётся в этом. Пусть сгорит. Пусть просто уйдёт и оставит меня в покое! - Ты хотя бы представляешь, что ты сделал со мной, Гарри?!! - бешеный крик, который остался последним удерживанием всей силы моего гнева. Гарри испуганно застыл на месте, а я перестала останавливаться. Нет. Уже нет контроля и понимания. Только дикость. Только рвение заставить его заплатить. - Ты хотя бы понимаешь, какой ад я пережила благодаря тебе?! Изнасилование, избиение и, чёрт возьми, дикий ужас, от которого у меня судороги в теле появились! Да ты уничтожал меня каждый грёбаный день... Ты монстр, Стайлс! Ты убил меня, понимаешь ли ты это?! Ты чудовище и, клянусь, я всегда.... ты слышишь меня, всегда буду тебя ненавидеть! Гнева всё больше. Я кричала сильнее и сильнее и со страхом в груди замечала, что останавливаться не хотелось. Что на это больше не было сил. Что с этим не было больше возможности сражаться. Я закатила рукав халата и, оголив кожу своих дрожащих рук, подошла к Гарри на более близкое расстояние. Он смотрел на меня с шоком, а я желала довести его до окончательного приступа удивления. Пусть любуется. Пусть видит, до чего он меня довёл. - Смотри, Стайлс. Полюбуйся. Это твоих рук дело. Я показала ему обнажённую кожу своих рук и Гарри увидел то, что я так отчаянно хотела ему показать. Шрамы. Противные, уродливые и порой слишком болезненные моём теле. Шрамы от моих порезов вен, на которые я решилась, находясь на грани смерти. На которые я решилась, осознав в один прекрасный момент полную ничтожность и глупость своего существования. Пусть он посмотрит. Пусть, чёрт возьми, поймёт. - Это ещё не всё, Гарри, - с усмешкой произнесла я, отстранив свои руки от его лица и задирая волосы назад, чем самым позволяя своей шее точно также, как и руки, оголиться при прохладном воздухе этого помещения. - Посмотри теперь сюда. Я указала на порезы, находившееся на коже моей шеи. Несколько царапин оставили жуткие шрамы в этом месте. Шрамы от порезов ножа, от царапин той сучки Брианны, от тех всех издевательств, которые я пережила, благодаря своему брату. - А теперь сюда, Стайлс. Это тоже прекрасная и искусная работа тебя и твоих друзей. Я тут же решительно оголила часть лодыжки и показала ему всю прелесть оставшихся шрамов в этой части ноги. Они были жуткими. Противными для меня. И самое жестокое - они просто были для меня ярким напоминанием моих мучений, которые было невозможно простить. Невозможно забыть или выкинуть из своей памяти. Я не могла понять, почему он делал это со мной. Почему продолжает делать. Так мучить. Так издеваться над моей душой и над моим телом. Почему? Эти грёбанные страдания, эти слёзы, которые я всё время лила из-за его слов, из-за его поступков. Ему так нравится делать мне больно? Чёрт. Да пусть этот ублюдок горит в аду! - Стеф, пожалуйста, - он сделал шаг и с искренним испугом посмотрел мне прямо в глаза. Он действительно был в шоке. Он действительно не ожидал, что меня можно довести до такого отчаянного состояния. - Я... просто дай мне всё объяснить, всё исправить. Я прошу тебя, Стеф. Что мне сделать для тебя? Что ты хочешь? - Что я хочу? - мой вопрос прозвучал неожиданно. Я с усмешкой на губах посмотрела в его лицо, которое до неотразимости смогло стать мне противным всего за долю мгновения. Ненавижу. Терпеть не могу. Хочу плюнуть прямо в эту тупую физиономию и хоть раз увидеть у него на лице большие страдания. - Я хочу, чтобы ты сдох, Стайлс, - честное признание, от которого его мышцы свело в судороге и он мгновенно схватил меня за ладонь, прижав этим к себе. Я испуганно вскрикнула и, оказавшись прижатой к нему, задрожала, но не дольше, чем на пару секунд. Он тоже зол. Отлично. Тогда пусть и дальше выплескивает на меня всю свою грязь. - Чего замер, Гарри? - с ехидством поинтересовалась, с усмешкой взглянула на его рассерженное лицо. - Хочешь ударить? Ну, так ударь. Ты ведь бил меня уже, правда? Можешь сделать это снова. Чем же ты лучше Брианны, а? Или Зейна? Посадил своего друга в тюрьму, хотя сам точно такой-же низкий ублюдок, как и он. А чего же себя не посадил в тюрьму, Стайлс? А? - Заткнись! - он громко крикнул и я задрожала, когда его руки больно схватили меня за скулы. Надавили на кожу, заставили наши с ним глаза встретиться в таком буйном напряжении, от которого всё тело покрывалось пугающим гневом ненависти. Желания растерзать лица друг друга по грязному асфальту. Он противен мне. Я ведь чувствую, как ему хочется меня ударить, как хочется насильственным способом заставить замолчать. Так чего он не действует? Почему терпит? Боится? Оу, я не верю в эту глупость. Слишком уж хорошо знаю своего брата, чтобы поверить в то, что его может останавливать страх от удара по моему лицу. Нет. Он просто пытался сдерживаться. Но я не хотела, чтобы так было. Я хотела довести его до конца. - Тебе нужно успокоиться, - вдруг сказал Стайлс, смотря на меня с испугом, с каким-то необъяснимым чувством волнения. Его хватка на моём лице ослабла и я с удивлением стала чувствовать, как могут спокойно двигаться мои губы. Как легко я уже могу поворачивать свою голову. Он отпустил меня. Отлично. Можно даже стоя поклониться за такой неожиданный поступок. Не похоже на Стайлса. Я ведь знаю, как сильно он хочет размазать моё лицо по этой стенке. Как сильно он хочет опять причинить мне боль. - Не успокоюсь, Гарри! - гнев не прошёл. Злость также бурлит по венам. Я пронзительно посмотрела на него и решилась на последний отчаянный шаг. На последний вопрос, который волновал моё сердце. Молчание. На пару секунд, от которого нас двоих кинуло в обескураженность. Но ненадолго. Я справилась с бешеным ритмом своего дыхания и решилась. Сквозь накопившие слёзы на глазах, сквозь боль, переполнившую моё сердце. Я просто решилась. - Почему ты это делаешь, Гарри? - тихий вопрос, который едва слышен сквозь мои дрожащие губы. - Почему ты всегда делаешь мне так... Так больно? Он замер. Взглянул мне в глаза так печально, так чувственно, и это стало отличным поводом для успокоения моего гнева. Мне стало легче. Просто от такого взгляда. От этих глаз, в которых вдруг стал отображаться весь мир. Может, всё не так плохо. Может, у нас с Гарри ещё есть шанс. Он грустно поднял на меня свои глаза и я заметила, как резко он сделал свой последующий вздох. Готов ли он к признанию? К объяснению, которое я так сильно жаждала услышать. Пусть просто скажет зачем. За что. Почему. И он сказал. - Потому что я люблю тебя, Стефани. Его глаза наполнились большей болью и я застыла, не в силах прийти в себя. Что? Что он сказал? Что он... Любовь? Чёрт, нет. Не может быть. Он врёт! Он просто нагло врёт мне в лицо, надеясь лишь бы... лишь бы просто обмануть меня. Ведь так, правда? Нет никакой любви. Нет. Не может быть. Господи, не может быть!!!! Нет. Нет. Нет.... Нет, черт тебя побери!!! Я отошла назад. Испуганно вдохнула и застыла посреди этого кухонного помещения, посреди которого просто, чёрт возьми, стало нечем дышать. Я не могу. Я не могу поверить в такую реальность. Я не могу принять это. Я не могу. Но глаза Гарри убеждали в этом. Глаза Гарри заставляли принять правду такой, какой она была. Они заставляли меня поверить в то, во что мне, наверное, и хотелось больше всего поверить. Любовь. Как это, блин, грустно на самом деле. Когда человек любит, он всегда стремится дарить другому счастье, радость. А Стайлс наоборот. Он дарил боль. Он просто неосознанно делал мне больно, потому что любил. Потому что не мог без меня. Как и я... Как и я не могла без него. Это ненормально. Это неправильно. Любовь брата и сестры. Двух людей, которые так запутались, которые так не подходят друг для друга. Но которые сгинут, которые уничтожатся, если не будут рядом. Мы нужны друг другу. Мы не сможем иначе. Мы не сможем. И я наплевала на всё. Пусть летят эти принципы к чёрту. Пусть эта правильность, это разум, это понимание — пусть этого не станет. Я похороню это здесь. В этой кухне. Я уничтожу это. Сама. Я плачу и одновременно смеюсь. А затем вытираю свои слёзы рукавом, затем просто рушу всё, что сдерживало нас с Гарри раньше. Я целую его. Без страха. Без совести. Без сомнения. Всё рушится. Всё окончательно теряет контроль. Включаем: Natasha Bedingfield – I bruise easily Губы Стайлса открываются мне навстречу, раздвигают мои, проникают вовнутрь. Разбивают всю меня на части. Я чувствую, как его ладони покрывают моё тело, как аккуратно сжимают его и отрывают от пола. Я вся дрожу. Изнутри. И эта дрожь необъяснимым способом прибавляет мне только больше уверенности. Гарри сажает меня на стол. Его руки зарываются в мои волосы, губы начинают интенсивнее покрывать участки моего лица. Они везде. На шее. На ключице, на каждой существующей частице моей кожи. Возбуждение накатывает на все участки моей сущности и я понимаю, что могу больше не выдержать, если сейчас Гарри не окажется внутри меня. Я хочу его. До безумия. Он притягивает меня к себе ближе, заставляя обхватить ногами его тело, заставляя губами лишь больше впиваться в его рот. Ненасытность. Он целует меня со страстью в каждом движении, проникая своим языком ещё глубже и ещё быстрее. Я словно задыхаюсь в таком водовороте чувств. Стоны вырываются из груди самостоятельно, я больше не чувствуя внутри себя никакой сдержанности. Попытки сохранить самоконтроль разрушились под пламенем подобной страсти. Этого нет. Есть только Гарри и яростное желание быть с ним. Сейчас же. Он расстёгивает мой халат, грубо роняя его на пол и ещё сильнее прижимая меня к своему телу. Наша кожа соприкасается и это создаёт ощущение невероятного огня, от которого нельзя спастись. Нельзя скрыться. Он нужен мне. Всегда был нужен. Губы парня опускаются к моей груди, после чего я уверенно ощущаю, как он умело избавляет моё тело от бюстгальтера. Всё ненужное летит в сторону. Стайлс наклоняется ко мне. Сжимает мою грудь, лаская её языком так умело, как это только возможно. Я не могу терпеть такие ласки. Возбуждение становится выше меня и я выгибаюсь, давя руками на стол и произнеся имя Гарри в слух в этом кухонном помещении. Желание горит внутри. Тело изгибается под его действиями и я с удовольствием наблюдаю, как он избавляет меня от ткани нижнего белья, тихонько спуская чёрные трусики вдоль моих ног. Я полностью голая. Под ним. Возле него. И я хочу, чтобы он был внутри. Сейчас. - Гарри! - стону его имя и вновь изгибаюсь, когда он проникает в меня одним пальцем. Руки себя не контролируют и я хватаюсь ими за его плечи, царапая его кожу и уже испытывая смесь незабываемых ощущений. Хочу его в себе. Так бешено и так безумно. В эту же мгновенную секунду. Его пальцы умело двигаются внутри меня. Растягивают поверхность влагалища, проникают в такую жгучую глубь. Мой взгляд становится диким и я вновь наполняюсь этой яростной примесью желанных чувств, от которых мои бёдра сами приподымаются то вверх, то вниз, полностью отдаваясь выбранному ритму Гарри. - Ты уже влажная, Стеф, - хрипло, почти неслышно произносит Гарри. - Возбуждена? Его голос становится мягче и я сразу понимаю, как легко могу дойти прямо сейчас до самого пика. Всего от одного затуманенного желанием взгляда Стайлса, от приятного тембра его голоса, от тех ласк, которые он дарил моему телу. Он искусный любовник. Он способен всего за миг заставить меня принадлежать ему. - Да, - моё шипение, которое вновь сопровождается ещё одним толчком моих бёдер. Я двигаюсь ему навстречу. Я отдаюсь ему в эти секунды полностью, абсолютно забывая о возможных последствий своих необдуманных поступков. - Чёрт, Стеф... - он резким рывком толкает внутрь меня свой палец сильнее, а затем плавно и искусно освобождает меня от прикосновений своих рук. - Ты невероятна. Его губы опять прямо на моих. Разрывают мои эмоции, рушат какие-либо существующие прежде барьеры. Мы хотим друг друга. И больше нет ничего, что может волновать в такие моменты сильнее. Я приподымаюсь и ещё крепче сжимаюсь в плечи Гарри, надеясь удержаться в таком положении не потерять нужного равновесия. У меня кружится голова. Меня всю заполняет дикая страсть и я чувствую, как не могу избежать подобных чувств, завоевавших весь мой внутренний мир. Я спускаю с Гарри его тёмные брюки и сладко облизываю губы, когда вижу ткань его натянувшихся боксёров. Стайлс почти рычит мне в ухо, что до конца даёт понять такую важную вещь. Он тоже едва терпит. Он тоже больше не способен контролировать такое до последнего. Я не выдерживаю и также стягиваю ткань его боксёров вниз. Перед глазами сразу предстаёт доказательство его возбуждения и я замираю, когда мои руки неконтролируемым движением потянулись к эрегированному члену. Дотрагиваются до головки, растягивают его по всей длине. Меня всю колотит от такого переизбытка чувств. А Стайлс больше не может. Он крепко сжимает зубы и толкает меня обратно к столу, где и заставляет меня раздвинуть бёдра пошире. Я дрожу. Я вздрагиваю, когда чувствую Стайлса почти внутри себя. Он входит медленно, аккуратно и я полностью отдаюсь этому движению, едва дыша и едва заставляя себя не падать в забытье от безумного перенапряжения. Он во мне. Я сжимаю плечи Гарри и чувствую, как меня заполняет именно то, что я хотела. Движения внутри быстрые, резкие. Мои стоны разносятся по всей комнате и я запрокидываю голову, прекрасно чувствуя этот восхитительный ритм. Так яростно. Ощущается каждый дюйм, каждый сантиметр этих движений. Я на грани. Я без ума от этого. Я знаю, что ради этого могу пойти на всё. - Стеф... я... - до меня доносится тихий шёпот Гарри и я чувствую по его горячему взгляду, как сильно он близок к разрядке. Он толкается в меня грубее, давит на мою кожу с болью и я почти кричу от такого бешеного темпа прикосновений. Мне хочется раствориться внутри него. Мне хочется безумия. Этого безумия, когда мы с Гарри окончательно утопаем в бездне своих собственных чувств. Вновь толчок. Мой стон. Его имя. Сжатие моих рук на его плечах. Жар, наполненный настоящей энергией. Внутри меня что-то дикое. Что-то чрезмерно-важное и это ничто иное, как чувство наслаждения. Я кричу и чувствую, как всё тело рассыпается на осколки, в тот же миг позволяя мне смотреть на мир иными глазами. Меня настигает оргазм. И Гарри... В следом за мной это бешеное чувство настигает и его. Мы дрожим. Зубы стучат друг об друга, едва позволяя мне дотянуться рукой до сладких губ Гарри. Люблю его. Слишком сильно. Слишком больно. Но по-настоящему. И я не сомневаюсь в том, что больше не будет ссор и непонимания. Теперь всегда и везде будет только он. Включаем: Jacaszek – Selfescape От третьего лица - Мистер, Бэртон? Я к вам по делу. Высокий мужчина, стоявший в тёмном углу комнаты неприятно осмотрел своего незваного гостя и, держа виски в своих руках, лишь слабо кивнул ему, позволяя пройти вовнутрь комнаты. Он надеялся, что этот разговор будет недолгим. У него не так много времени для обсуждений и вообще для того, чтобы проводить его с кем-то вместо своего любимого одиночества. - Есть какие-то новости для меня? - спросил, наконец, мистер Бэртон, замечая, как его незваный гость продвинулся к центру комнаты. Он выглядел слишком неуклюже для делового человека, но тем не менее Бэртон почему-то стал питать к нему интерес, не смотря на слишком сильную заурядность его внешности. Тёмные волосы, тонкие губы. От него веяло приятным расположением к себе и Бэртон смог убедить себя, что эта встреча будет удачной. - Да, - ответил перепуганный мужчина, не решаясь посмотреть хозяину этого дома в лицо. - Вы просили присмотреть за той девчонкой... за той, которая как-то связана с Джорданом Уолтером. И я проследил. Вчера она только приехала с Чехии. Вернулась обратно в Холмс-Чапл. Бэртон замер. Новости оказались неожиданными и он почувствовал себя идиотом из-за того, что совершенно забыл об этой истории и об этой девчонке, уехавшей не в самое лучшее время на своё лечение. Точно. Эта Стефани, или как там её звали. Девчонка, которую он подозревал в родстве с Уолтером. Девчонка, которая имела слишком большую ценность для всего опасного мира. - Уже приехала? - уточнил Бэртон, внимательно смотря на нервничающего брюнета. Тот лишь кивнул и это стало приятным убеждением в необходимости принять и дальнейшие действия. Бэртон отложил виски в сторону. Замер, а затем погрузился в глубину своих мрачных мыслей. Всё получалось замечательно. Девчонка вернулась в свой городок. Прошло достаточно много времени. Бдительность Уолтера, наверняка, уже опущена до нуля. Прекрасно. Самое время наносить удар. - Спасибо, Бил, - с улыбкой произнёс Бэртон, уже с особой радостью смотря на своего гостя. А затем уже и полностью отдаваясь непередаваемому ощущению счастья. - Теперь мне нужно срочно связаться с Дэвидсоном. Он явно будет удивлён тем разговором, который нас с ним ожидает. И не прекращая улыбаться, Бэртон опустошил свой бокал с виски до самого дна.