Безжалостность твоей любви

Очень вас прошу включить и поставить на повтор: Phantom Power Music – Never Surrender Кабинет был чрезмерно сырым и неуютным. Стены вокруг так эмоционально давили, что Джордан машинально сжимал в своих руках кейс с напряжённой силой и твёрдо смотрел прямо перед собой. За деревянным письменным столом стоял Роберт Дэвидсон. Мужчина, который не знал ни чувства жалости, ни чувства пощады, ни любви. Главной целью таких людей была власть, деньги и то, что позволяет контролировать вокруг себя всё окружающее пространство. Дэвидсон ценил свою силу и теперь он был полностью готов эту свою силу показать во всей существующей ею красе. - Какая приятная встреча, Уолтер, - Дэвидсон медленно обходит стол и останавливается прямо в трёх шагах от своего партнёра. - Принёс всё, что мне нужно? Джордан сжимает кейс сильнее. Неуверенно смотря на предмет, удерживаемый в своих руках, он дрожит. Он дрожит от чувства ответственности, от чувства волнения, от чувства надежды. Бывают дни, когда человеку предстоит сделать важный выбор. Выбор, который может принять лишь отважный и по-настоящему сильный мужчина. Джордан таким и был. Но он боялся, что даже решившись на то, что он хотел сделать, это не поможет спасти его единственную дочь. - Да, - ответ сухой, ровный. - Здесь ровно вся требуемая тобою сумма. Дэвидсон ухмыляется. Произнесённые слова дарят ему такое наслаждение, что он невольно расплывается уже в предвкушении счастья от скоро добытых им денег. Это действительно то, чего он так безумно хочет. - Я хочу пересчитать эти деньги, - тут же утверждает Дэвидсон, смотря на Джордана властным взглядом. Сердце мужчины останавливается. Уолтер не двигается и чувствует, как внутри что-то обрывается. Страх доходит до самого сердца. Присматриваясь к двум людям, стоящим рядом и оберегающим его в этот ответственный момент, Джордан чувствует ещё большую обязанность за все важные вещи его жизни. Нужно быть аккуратным. Нужно, чтобы Дэвидсон ничего не заподозрил. - Могу ли я сначала узнать, где находится моя дочь? - требовательным тоном интересуется миллиардер и смотрит на стоящего напротив мужчину жёстким взглядом. Он пытается показать тому силу своей уверенности и настойчивости. А ещё точнее, он просто хочет её проявить. - Конечно, - Дэвидсон лишь с самодовольной улыбкой реагирует на только что услышанную просьбу. В словах Уолтера не было никакой неожиданности, поэтому ему быстро успели предъявить нужную камеру и видео, снимающее то, что происходило в далёких метрах от этого места. Стефани находилась с Томлинсоном и ещё двумя другими людьми Дэвидсона на другом участке этого здания. По сделанной команде Стефани должны были передать в руки назначенного уже Джорданом человека. И эта команда могла быть сделана только после того, как деньги будут в том месте, где их так страстно хотят сегодня видеть. Джордан нервно вздыхает. Он видит заснятую камерой свою дочь и любуется ею привлекательностью и её отвагой, с какой она стоит между тремя мужчинами. Красивая. Вся в его жену. Он так успел полюбить эту девочку, хоть и не успел её совершенно узнать. Он представлял, какой она вырастет и был удивлён, что реальность превзошла его ожидания. Красавица. Он так хочет, чтобы у неё всё было прекрасно. Он так хочет, чтобы она была счастлива. - Прошу, - Джордан отпускает кейс и аккуратно протягивает его стоящему перед собой мужчине. Сердце успевает сделать последний буйный удар и мужчина успокаивается. В такие моменты он хочет быть спокойным. - Прекрасно, - улыбка. Улыбка этого безумца, этого ехидного подонка. Руки Дэвидсона на большом кейсе, пальцы уже на полпути того, чтобы его открыть. - Ты всегда был очень умным, Роберт, - Джордан говорит равнодушно. Без эмоций, без чувств и одновременно, как замечает терпение участника этой сделки открыть дорогостоящий кейс. - Но ты всегда забываешь об одном. Слова. Их всегда стоит слушать. Их всегда стоит правильно понимать. Дэвидсон настолько горит счастьем. Настолько жаждет получить всё, о чём он мечтал. Деньги. Не миллионы, а миллиарды. Сумма нереальная. Её достаточно, чтобы внимание мужчины было совершенно сконцентрировано на одной вещи. Зря. Очень зря. - Ты не учёл, что любовь всегда способна на жертвы. Теперь улыбается Уолтер. Последние слова сказаны. Последние дела сделаны. Дэвидсон с испугом замирает и только сейчас понимает, что уже поздно. Нить обрывается. Кейс открыт и взрывчатое устройство, подложенное вовнутрь, срабатывает. Взрыв. Весь кабинет разносит с потрохами. Огонь. Вспышка. Мгновение. Никто не выжил. Никто не успел спастись. Но все поняли. Все осознали. Джордан пожертвовал своей жизнью ради смерти самого опасного и самого жестокого в этом мире человека. Ведь, в конце концов, каждый из нас должен получить по заслугам. - Господи, что это? - вокруг всё трясётся. Стефани, стоявшая между несколькими людьми, едва успевает отойти в сторону до того, как соседние стены с огромным шумом стали пропускать сквозь себя бешеный импульс. Кто-то подорвал ближнюю часть этой территории. Шум был таким мощным, что у Стефани заложило уши и она едва успевает приземлиться на землю, до того как одна из стен посыпалась прямо в метре от неё. Что, чёрт возьми, происходит? Стало страшно. Темнота окружает всё помещение и девушка совершенно теряется в сложившемся узком пространстве. Паника овладевает испуганным сердцем и Стефани пытается с превеликим трудом осмотреться по сторонам. Кто-то погиб из тех людей, что обязан был по приказу Дэвидсона следить за её местонахождением. Она видит окровавленный труп и увиденное вводит её в чрезвычайный ужас. К горлу подкатывает тошнота и девушка просто отворачивается, надеясь не сойти в такой опасный миг с ума. Страх доводит её до безумия. Тело пронзается дрожью и, всё ещё продолжая ничего не слышать, она испуганно делает неровные вздохи, с трудом доводя своё тело до продолжения жизни. «- Всё хорошо, - говорит она себе. - Всё будет хорошо.» Остатки разбитых стен не позволяют ничего перед собой увидеть и девушка пытается отползти назад, не зная куда деваться. Везде одна темнота, ужас, который подавляет все оптимистические надежды в лучшее. - Стефани! - вдруг ей удаётся услышать своё имя. Счастливая от того, что слух всё ещё не был у неё потерян, девушка радостно оборачивается. - Чёрт, аккуратно! Её тело тут же отталкивают в сторону и она неожиданным действием успевает увернуться от только что посыпавшихся обломков стены. Голова начинает больно сжиматься и девушка просто издаёт крик, наполненный всем испытываемым ею отчаяньем и испугом. - Стефани, - вновь этот голос. Он слышится близко и девушка оборачивается в сторону, чтобы посмотреть на своего спасителя. Луи. Он оказался рядом и её искренне удивляет тот факт, как стремительно он постарался спасти ей жизнь. Тяжело дыша, Стефани поднимается на ноги и осматривается вокруг всего, что происходит. Везде по близости полно разбросанных остатков недавних стен, несколько трупов безжизненными глазами смотрят в сторону и на едва ровном полу потоками течёт человеческая кровь. Девушку тошнит. Она закрывает глаза и дрожит, даже не чувствуя подбадриваемого жеста Луи, который обнимает её за плечи. Она плачет, потому что становится страшно. Она сжимает глаза и просто пытается забыть то, что увидела. - Что произошло? - её голос продолжает дрожать, когда она решается посмотреть на стоящего рядом Томлинсона. Его взгляд печальный и, когда парень невольным движением прислушивается к действию своего наушника, то тут же выкидывает его и смотрит на девушку более строгим и жёстким взглядом. - Дэвидсон мёртв, Стефани, - бесчувственный ответ, от которого ноги девушки начинают подкашиваться. Она отходит назад и нервно осматривается в который раз, видя очередные трупы всех стоящих людей. Погибшие. Погибли все, кто был здесь, кроме неё самой и кроме Томлинсона. - Твой отец подорвал здание, - ещё одно утверждение. Стефани становится резко плохо и она почти падает, но руки Томлинсона не позволяют. Он её удерживает, он помогает ей продолжать стоять на ногах. - Я успел услышать часть разговора, - его голос становится тише, интонации почти полностью наполнены горем и сочувствием. Понимая, что Луи следил за происходящим с помощью того самого наушника, Стефани просто расслабляется в его руках. Какое-то равнодушие застилает её сердце. Какое-то пугливое осознание так и не доходит до центра её головы. - Мне жаль, - опять этот тон. Опять эти слова. - Твой отец мёртв, Стефани. И она не выдерживает. Она поднимает глаза и видит перед собой лицо Луи, который смотрит на неё слишком грустно и опечалено. Она принимает правду и это рушит часть её жизни. Последней возможной жизни. - Нет, - её боль. Глаза застилает жуткая горечь и она, не выдерживая, падает прямо на свои израненные колени. - Господи, нет... Такая утрата, которая почему-то рушит её изнутри. Она даже не успела увидеть своего отца. Того человека, который только что пожертвовал своей жизнью. И ради чего? Ради того, чтобы она умерла в след за ним? Он не смог её спасти. Он не смог понять, что Дэвидсон был не так глуп, чтобы дать Стефани возможность выжить. Всё так напрасно. Всё так зря. Она кричит. Она глухо стонет и прикрывает слезящиеся глаза руками, чувствуя изрядную слабость. Делать вздохи почти не удаётся и лишь болезненные всхлипы становятся её устрашающим дыханием. Прижатие к земле. Крик и самая адская боль. От страха, от отчаянья, от безнадёжности. Всё вокруг враньё. Ничего в этом мире хорошо не заканчивается. - Я даже не знала его, - какой-то дикий плач сопровождает её душу, когда Стефани смотрит вперёд. Какая-то боль затмевает все испытываемые ею чувства. - Я даже не успела его толком узнать. Луи сожалеет. Он также присаживается вперёд и заботливым движением гладит часть её запястья. Он ничего не говорит и холодно смотрит в сторону, погружаясь в свои размышления и в свои внутренние чувства. Было ли страшно ему? Было ли ему жаль, что в этом здании погибли люди? Нет. Он не умеет испытывать жалости. По крайне мере, не к этим людям. - Нам нужно идти, - более настойчиво заявляет Томлинсон, помогая дрожащей Стефани подняться. - Уже через минуту здесь будут копы и люди Уолтера, которые, поверь мне, не позволят тебе находиться в этом здании. Сначала Стефани с таким непониманием на него смотрит. Она знает, что он говорит правду, но не видит никакого смысла в его словах, чтобы она продолжала какой-то непонятный ей путь. А затем глаза опускают ниже и Стефани вспоминает, что вообще, чёрт возьми, происходит. Браслет. Она же совсем скоро разорвётся на части, она же совсем скоро погибнет. И это не стоит делать при большом количестве людей. - Уже двадцать минут, - опустошённо говорит она, замечая очертания знакомых красных цифр. Времени мало. Считанные минуты, проживать которые ей уже даже не хочется. Да что она вообще успеет за это время? Успеет лишь окончательно принять ужас и несправедливость своей смерти? - Пошли, - Луи тянет её за собой. Он ничего больше не говорит, а Стефани и не просит дать ей позволить что-либо услышать. Она просто с благодарностью следует за этим человеком. Луи помогает ей. Помогает спокойно и более мирно уйти из этого мира. Шаги раздаются чётче, сердце бьётся всё быстрее. Она вспоминает своё детство и плачет горькими слезами от того, что эти прекрасные моменты остались для неё лишь воспоминаниями далёкого прошлого. Она плачет, потому что понимает всю силу окружающего её раньше вранья. Она плачет, потому что ничего не может больше исправить. Как же нужно ей сейчас жить? Как нужно ценить эти мгновенные минуты, которые всё ближе подводят её к последней черте? Она заставляет себя улыбнуться и поверить в то, что всё было не зря. Она успела полюбить, она успела возненавидеть. Она многое сделала. Ей не о чем сожалеть. - Идём, - Луи заворачивает быстрым шагом за угол и Стефани также спешит за ним на своей неудобной обуви. Она ускоряет темп своего движения и, оказываясь в небольшой пустынной комнате, довольно дышит и спешит ещё сильнее. Это была необъяснимая радость от обычного достижения своей цели. Она бежит. Летит вперёд. Но затем падает. Резкая головная боль пронзает участки её тела вплотную и она не удерживается, сталкиваясь своим телом с холодным полом. - Стеф, что такое? - рядом оказывается Томлинсон и с испугом смотрит на её положение. - Ты в порядке? Что болит? Её голова. Всё так сильно кружится. Всё так мигает. Наверное, она просто была истощена. Чёрное платье путается между ногами и она едва дышит, понимая, как сильно усталость овладела ею в эти минуты. Она не может продолжать идти. Ей просто... Просто нужно полежать совсем немного и потом... Потом продолжить свой путь. - Стеф, - Луи с недовольством оглядывает потерявшую сознание девушку и думает, как легче её вывести в более незаметное и спокойное помещение. Здесь было пусто, но не безопасно. Он чувствует свою вину перед ней за то, что заставил её бежать и теперь понимает, что стоило загладить свою провинность. Опуская свои руки к её изнурённому телу, парень почти позволяет себе её поднять. Обязательно включаем и ставим на повтор: Mark Petrie – Aurora (1:48) Не удаётся. Сзади слышится мужской шаг. Сзади слышится самое опасное в эти мгновения приближение. Чёрт. Всё за один миг может стать гораздо хуже. - Убери от неё свои руки, Томлинсон, - холодное, устрашающее требование. Луи невольно опускает ослабленную девушку и с замиранием сердца заставляет себя обернуться назад. Он чувствует страх. Он чувствует, как в груди заполняются ощущения ярости и отвращения. Оказываясь лицом к лицу со своим новым противником, Луи видит юного парня, уверенно направляющего на него свой пистолет. Он видит, как прямо в нескольких метрах от него стоит устрашающий Гарри Стайлс. Жуткое столкновение. Жуткий миг, когда ты понимаешь, что в этой схватке выживет только один. - Стайлс? - голос Томлинсона дрожит. Глаза не верят в то, что они видят, а тело мгновенно заставляет себя проникнуться болезненным напряжением. - Что ты здесь делаешь? Вопрос глупый. Он сам это понимает, потому что губы Гарри складываются в презрительную усмешку. Руки увереннее сжимают пистолет и он чётким шагом подходит ближе. - Я собираюсь прикончить тебя, Томлинсон, - такая злость, такой гнев, которым пропитана каждая интонация парня. Отвращение при подобной встречи одурманило Гарри и тот полностью потерял контроль от своей жажды мести. - Я пришёл платить по счетам. Усмешка, радость, которой наполнено его сердце. Он не медлит и нажимает на курок, отчего молниеносная пуля пронзает плечо Томлинсона. Ранение становится жгучим и полностью ошеломляющим. Не справляясь с шоком, Луи теряет равновесие и падает на пол, беспомощно держась за кровоточащее плечо. Кровь. Его рубашку пропитывает эта алая жидкость, мерзкий запах который вбивается прямо в нос. Дыхание становится усиленным, Луи закрывает глаза и больно сжимает зубы. Нужно быть сильным. Нужно идти до конца. - Ублюдок, - Гарри не выстреливает вновь, а подходит ближе к лежачему парню. - Ты за всё заплатишь, Томлинсон! Ты ответишь мне за каждую мерзость! Удар. Гарри не выдерживает и бьёт противника прямо по рёбрам, с удовольствием наблюдая за усилением его страданий и неприятной боли. Это дарит наслаждение. Это заставляет Стайлса всего на мгновение забыться, а затем тут же повторить свой удар. Ненависть настолько сильное чувство, что под его порывом забываешь о своём рассудке, обо всём, что действительно должно волновать человека. Стайлс потерял контроль. Он повторил свой удар прямо по животу Томлинсона и, видя, как изо рта того течёт тёмная кровь, стал сходить с ума сильнее и повторять свои биения. В живот. Луи опять содрогается. В ушах шумит, а к горлу подкатывает горькая тошнота. Рвёт на части от боли и страха. Обычному человеку не под силу справиться с таким напором. Напором, который становится с каждым разом всё больше. Который замедляет сердечное биение. Но Томлинсон был хорошо обученным игроком в этом партии. Он притворился, что умирает от боли и, перекатываясь на живот, с грохот прижался к полу. Гарри удовлетворился увиденным. Он приготовился нагнуться и ударить уже своему противника прямо кулаком в лицо, как Томлинсон яростно осуществил безумный рывок. Он достал нож из внутреннего кармана. Достал своё самое прекрасное и неожиданное в этой ситуации оружие. И в тот момент, когда Гарри готовится ударить, он даже не успевает понять, как Томлинсон уворачивается от этой попытки причинить очередную порцию боли. Он не понимает. Он просто входит в нереальный шок. Луи плюёт на боль в плече и рёбрах. Всё тело так саднит и печёт, что даже голова начинает тормозить от испытываемого терзания, но Томлинсон заставляет себя спасти себе жизнь. Он сжимает рукоятку ножа. Даёт пройти одной миллисекунде, а затем мгновенным движением засаживает этот кинжал в руку Стайлса. До крови. До выступов мяса. - Чёрт! - боль так пронзает тело, что Гарри откидывается назад. Болевой шок срабатывает по ожидаемой реакции и парня уносит в сторону, отчего равновесие быстротечным мигом теряется. - Чёрт, чёрт! Глаза застилает пелена ужаса. Он не понимает происходящего. Он не понимает, как так быстро смог проиграть эту битву и упасть на пол. - Ты никогда не рассчитываешь мои силы правильно, Стайлс, - холодным тоном говорит Томлинсон, медленно поднимаясь и держась при этом за раненое плечо. - Ты не понимаешь, что я всегда буду сильнее тебя даже с какими угодно полученными ранениями. Улыбка оживляет мрачное лицо Луи. Он успевает за миг вырвать из онемевших пальцев пистолет и теперь это оружие становится самой опасной игрушкой в руках нового злодея. Всего одно нажатие пальцев. Всего одно направление пули. - Прощай, Стайлс, - злорадно улыбается Томлинсон. Дуло пистолета направлено на свою цель и Гарри даже не смотрит на сторону своего будущего убийцы. Боль руки ещё ослепляет, он едва вытаскивает из неё нож со стонущим криком в этой глухой комнате. Боится ли он смерти? Нет. Здесь он боится лишь своего жалкого поражения. Прощание Луи звучит довольно и парень больше не собирается себя сдерживать. Он настойчиво напрягает свою руку и уже желает нажать на курок, как... - Луи, нет! - женский голос отрезвляет от жутких мыслей. - Луи, пожалуйста! Он с испугом оборачивается. Он видит перед собой плачущую девушку, слезы которой почти расстилаются по всему жёсткому полу. Она едва пришла в своё сознание, а уже кричит и содрогается всем телом. Она с такой мольбой смотрит на него. Она так просит его о пощаде. - Пожалуйста, - голос наполнен последней надеждой. Последней частичкой жизни, что ещё могла сохраниться в отважной Стефани Стайлс. - Остановись... Я прошу тебя. Я умоляю. Плачет. Она подавляется слезами страха. Почему он останавливается? Почему не заканчивает начатое? «- Ты же уже делал это, Томлинсон, разве нет? - думает он внутри и с болью в глазах смотрит в её направлении. - Ты уже убивал близкого ей человека на её глазах. Ты делал это. Тогда какого хрена ты останавливаешься сейчас?» Он не знает ответа на этот вопрос. Он просто жалостливо опускает руку и пытается как-то утешить эту храбрую девушку, больше не давая ей шанса плакать. Хочется прижать её к себе. Хочется в который раз уверить её в том, что она этого не заслужила. Томлинсон уважал Стефани. Томлинсон просто поражался силе её души и её способности проходить через тот кошмар, с которым она за всё это время столкнулась. Он делает шаг к ней и падает. Сзади его толкает Стайлс и больше не позволяет своему сочувствию проникнуть в грань сердца. - Прощай ты, Томлинсон! - кричит тот и стреляет. Пуля пронзает живот и парень теряет сознание. Колени подгибаются, а голова невольно опрокидывается на ровную часть пола. Сердце издаёт медленные импульсы жизни, оно окончательно сдаётся в этой жестокой борьбе. Мёртв. Луи Томлинсон мёртв. - Что ты сделал? - глаза Стефани в страхе, она нервно отползает назад. - Господи, ты убил его?! Она готова так яростно кричать сейчас, что внутренние сосуды лопаются под страхом такого напряжения и боли. Её трясет в очередном приступе и она даже не успевает заметить приближение Гарри, под большим ужасом наблюдения только что осуществлённого убийства. Жалость истерзает её. Боль накапливается во всей полноте души. Луи помог ей. Смог, по крайней мере, помочь. Она всё же не хотела, чтобы его судьба заканчивалась именно так. Увиденная ею смерть на конце жизни казалась не тем, что приносило счастье. Это было лишь вновь способом задохнуться в ярости и отчаянии своего существования. - Стеф, всё хорошо, - близкие объятия Гарри укутывают её в родном тепле. Она чувствует знакомый аромат его духов, она чувствует радость его близости, а это успокаивает. Это дарит надежду. - Я рядом, милая. Всё закончилось. Он так счастлив сейчас. Он прижимает её к своему телу и позволяет им двоим вспомнить былые моменты, когда чувства брали вверх над всем остальным. Как жаль, что этого больше не будет. Как жаль, что Стефани не может больше ничего изменить. - Ты должен уйти, - единственные её слова, на которые она способна. Единственное её заявление, которое девушка может сказать. Гарри с таким непониманием и с такой обидой оглядывает её выражение лица, что это вновь даёт ей ощутить тот самый страх. Страх будущего, которое казалось ей раньше совершенно иным. - Что? - он отстраняется и их тела перестают соприкасаться в нежных объятиях. Расстояние отдаляет, но вместе с тем и успокаивает нервное биение сердца. - Почему, Стеф? Она должна всё объяснить. Она знает, что опять заставит парня испытать дикую боль, и это рушит её внутренние ощущения. Слёзы стекают по щекам жёсткими полосками и она прикрывает глаза, чтобы набраться сил. Объясни, Стеф. Просто расскажи ему всё. - Я скоро умру, - дрожь в сердце удваивается. Глаза загораются печалью и она смотрит вдаль, лишь бы не заставлять себя плакать ещё сильнее. - Ты должен оставить меня, Гарри. Пожалуйста... Просто уходи. Это не помогает. Стайлс смотрит на неё с осуждением и с искренним беспокойством, от которого внутри всё разгорается буйным пламенем волнения. Что же она может сделать, чтобы он всё действительно понял? - Да, что ты говоришь, Стеф! - он на взводе. Он совершенно не хочет верить в плохое. Держа её трясущуюся руку, Гарри бодро улыбается и сжимает поверхность своих окровавленных пальцев. - Я сейчас вызову врачей и они помогут. Люди Уолтера уже почти рядом, они спасут тебя! Они всё сделают! Всё будет хорошо, слышишь? Милая, всё закончилось. Всё уже хорошо. Он так сильно верит в то, что говорит. Он так счастливо смотрит ей прямо в глазах, что она лишь хочет задохнуться от своих собственных слёз, не чувствуя возможности разделить с ним эту мнимую эйфорию. Она знает жестокую правду. И весь здешний кошмар в том, что эту самую жестокую правду она и должна ему рассказать. - Нет, - теперь она говорит жёстче. Рука вырывается из прикосновений Гарри и, поправляя платье, девушка наполняется хладнокровием и бездушностью. - Дэвидсон продумал всё заранее. У меня есть всего пару минут жизни, Гарри. У меня... уже нет времени. Она протягивает ему своё запястье, украшенное металлическим браслетом. Смотря на окрашенную красными цифрами поверхность, Стайлс внимательно присматривается и долго думает, прежде чем понять. Прежде чем войти в тот же ужас, что и она. Три минуты и Стефани взорвётся. Три минуты и её тело разорвёт на клочья, а вместе с ним и всё, что будет рядом. Шанса спастись нет. Это был печальный конец всей истории. - Ты шутишь?! - он не хочет верить. Он задыхается в боли. Это поглощает и рушит всю часть счастливого «его». - Ты, блять, издеваешься?! - Гарри гневно смотрит на неё и встаёт, едва передвигая ногами. - После всего, что мы прошли, после всего, что мы пережили, ты хочешь сказать, что это... Всё? Нет! Господи, да этого не должно быть! Есть какой-то шанс!!! ЕСТЬ! Ты слышишь меня?! Я придумаю что-нибудь! Я могу.. - Гарри... - Я могу распилить этот браслет или я могу его как-то разблокировать.... - Гарри, послушай... - Нет, мы точно не должны сдаваться, мы может пойти, попросить помощи. Главное... - Гарри, хватит!!! - крик. Стефани задрожала и, с трудом вставая с холодного пола, она строго смотрит испуганному парню прямо в лицо. - У нас нет больше времени. Ты должен уйти. Вот. Правда. Он застывает на пару секунд. Он смотрит в эти голубые знакомые ему глаза и не узнаёт в них тот взгляд, которым всегда обладала его любимая девушка. Это была безнадёжность. Эта была неизбежность того, во что Стайлс даже не хотел верить. Он может позволить ей умереть? Он... он может позволить отпустить её? Он подходит ближе. Он дрожит и вместе с этим смотрит в родные самые любимые ему глаза. - Я не уйду, - просто говорит это совсем тихо. Измазанные кровью пальцы аккуратно сжимают её скулы и он с нежностью присматривается к ней в мерклой темноте. - Я не оставлю тебя. А она снова плачет. Эти слёзы становятся такими привычными и Стефани зарывается в его тёплые объятия. Так страшно подходить к этой черте. Боролся всё время с самим собой, со всем, что было вокруг, а после всего приходит это. Смерть. Зачем тогда вообще жить? Зачем было столько страдать? - Меня разорвёт по частям, — с какой-то горькой усмешкой произносит Стефани, зарываясь носом в его плечо. - Я не хочу, чтобы ты это видел. Я не хочу... чтобы это было и с тобой. Он не слушает. Гарри боится не меньше. Он устал точно также, как и она. Просто надежды в нём было так много. Он ведь дурак — поверил, что всё у них двоих будет прекрасно. И свадьба, и дети. И будущее, за которое он мог отдать всё, что было в его почти ничтожной жизни. - Я не уйду, - опять. Настойчивое утверждение, которому стоит верить. С которым нельзя просто так спорить. Она отрывается и смотрит в его глаза. Какие красивые. Зелёные. Родные. В них можно смотреть вечность. - Ты не должен, Гарри, - её последняя попытка что-то изменить. Губы дрожат в нервозном страхе, а парень словно и не замечает её желания спасти его жизнь. Да зачем? Зачем ему жить без неё? Он пришёл сюда ради этой встречи. Он жил ради этого дня. Смысл потеряется, если он уйдёт. Что-то разорвёт его пополам, если он позволит этой девушке исчезнуть. Исчезнуть и не забрать при этом его с собой. - Но я хочу, - улыбка окрашивает тонкие губы. - Вместе и навсегда, Стефани. Я хочу, чтобы мы сделали это вместе. Больше нет слов. Больше нет страха. Счастье ведь бывает тоже разным. Моменты бывают тоже не такими, как у всех. Очень прошу вас включить: Christian Baczyk – Umbra Горячие губы прикасаются к Гарри почти сразу. Яростный поцелуй обжигает все внутренности и тёплый язык очень чувственно проскальзывает вовнутрь рта. Страсть охватывает до безумия. Поцелуй становится последней точкой, разделявших их прежние сомнения и теперь было глупо отступать назад. Всего теперь достаточно. Теперь можно объяснить всё. Ведь любви не нужны красивые слова или чудесные обещания. Любви нужны поступки. Жертвы. Сила. И как теперь она может не стать самой счастливой в мире? Как? Ведь только что её бывший родной брат доказал, что любит её. Он показал это ей. Он раскрыл перед ней всё, что она хотела когда-либо видеть. - Тридцать секунд, - страх, когда она объявляет подкрадывающееся к концу время. Ресницы дрожат и она неуверенно смотрит на Гарри, после только что случившегося поцелуя. А он улыбается. Ей. Опять. Господи, как он может не бояться? Она вся дрожит до самого дна. Она уже медленно-медленно умирает. - Мне страшно, - признаётся Стефани и сжимает влажные губы. Слёзы продолжают капать из глаз и она ненавидит такую мерзкую слабость. Просто... почему это случилось с ними? Почему вся жизнь так грубо и безжалостно поступила с ней? Почему любовь... почему эту чувство так губит и заставляет страдать? - Не бойся, - он держит её крепко. Он прижимает её к своей груди. - Просто сконцентрируйся на мне, Стефани. Чувствуй только меня. Она так и делает. Время медленно тикает вперёд. Глаза закрываются, последние вздохи уже давно осуществлены. Гарри прислоняет её к себе и прижимается к губам девушки ещё нежнее, чем раньше. Хочется так много сказать, за многое попросить прощения. Но нет времени говорить. Остаток времени теперь лишь для того, чтобы чувствовать. И она чувствует. Она отдаётся этому полностью и начинает жить тем миром, что открывают перед ней прямо сейчас. Страшно. Больно. Но так, как должно быть именно с ними. Стефани задаётся вопросом, что будет после её смерти и знает, что не хочет получать на него ответа. Она забывается. Она отдаётся мягким прикосновениями Гарри и краем глаза видит, как времени больше нет. 3. 2. 1. Какого это умереть, познав жизнь? Какого это умереть так, как она? С любовью. С счастьем. С поцелуем, на дрожащих губах?..