Библиотекарь

В библиотеке Незримого Университета стояла неестественная тишина. Ни скрипа, ни шороха не доносилось от книжных полок, застывших как скальные утесы в предрассветном тумане. Даже самые злостные нарушители спокойствия — древние гримуары, преисполненные злобнейшей на Плоском Мире магии, обычно не упускавшие случая покусать или даже сожрать зазевавшегося читателя, а в отсутствие оного терроризировавшие своих ближайших соседей, — так вот, даже они притихли и затаились на полках. Менее агрессивные книги вообще пытались сделать вид, что их здесь нет — ну мало ли, студенты разобрали, могло ведь такое случиться, хотя бы чисто теоретически. Библиотекарь аккуратно очистил банан, откусил кусочек и принялся задумчиво жевать. Он собирался устроить засаду, а потому требовалось подкрепиться. Дожевав, он отложил кожуру, взял со стола приготовленную заранее дубинку, захватил гроздь бананов и двинулся вдоль книжных полок, поигрывая дубинкой и хмуро поглядывая по сторонам. Он шел в секцию со странным названием «ПАэзия». В этой секции никогда не было читателей, книги, хранившиеся здесь, отличались мягким и спокойным характером, не доставляли никаких хлопот и при ближайшем рассмотрении вызывали недоумение: что вообще они делают здесь, в библиотеке института для волшебников. Но библиотекарь знал — какая-то магия в них была. Каждого, зашедшего случайно в эту непопулярную секцию, словно бы обволакивало тихой музыкой, легкой, издалека доносящейся песней, пелось в которой о чем-то родном и невообразимо прекрасном. Библиотекарю, например, всегда начинали мерещиться дождевые леса Бхангбангдука, увешанные лианами исполинские деревья, спелые гроздья плодов и ярко-рыжие орангутанши. Поэтому, всякий раз проходя мимо этой секции, он стыдливо отворачивался и прятал свое огромное лицо в черных кожаных ладонях. Да, библиотекарь Незримого Университета был орангутаном. Когда-то в результате магического преобразования реальности превратившись из человека в обезьяну, он самым категорическим образом не захотел возвращаться обратно в человеческий облик. Несомненно, библиотекарь был очень умным орангутаном. Но сегодня музыка не звучала. Книги настороженно и скорбно молчали. Потому что именно здесь, в секции никому не нужной до сих пор поэзии, вчера ночью произошла КРАЖА. Библиотекарь прибежал на шум, поднятый книгами, но все что он обнаружил — это прогал в тесном ряду на месте сборника стихов Лобстера Нихайяма, известного клатчского поэта и философа. Кому и где, в какой параллельной реальности понадобилась клатчская поэзия, библиотекарю было неведомо. Но он твердо знал — книге место на полке, и те, кто берет книгу без спроса, нарываются на неприятности, в каком бы пространстве-времени они не находились. Все библиотеки, все книжные лавки во всех известных и неизвестных вселенных взаимосвязаны через Б-пространство, но это не повод утаскивать из них книги, и библиотекарь был полон решимости выследить бессовестного воришку. Он пристроился в уголке, откуда отлично просматривалась секция ПАэзии, а если повернуть голову, то и полки со сборниками особо опасных заклинаний для вызова демонов. Стоявшие там инкунабулы были окованы цепями, и крепились к полке еще одной цепью, ибо были зловредны ненамного меньше тех, кого предполагалось вызывать. Городские часы одни за другими пробили полночь. Едва стих последний удар колокола Гильдии Убийц, как книги дружно и испуганно зашелестели. Воздух затрещал и зазмеился тонкими, ломкими молниями октаринового пламени. Молнии метались, пересекались, собираясь в клубок, и двигался этот клубок в направлении полок с инкунабулами. Библиотекарь подобрал дубинку и бросился туда же. Клубок завис на мгновение, вспыхнул и пропал. На глазах изумленного библиотекаря из дымного облака высунулась обычная человеческая рука, пошарила вокруг себя, нащупала корешок книги, цапнула его и потащила на себя. Загремела натянувшаяся цепь, и рука с книгой исчезли. По библиотеке прокатился дружный вздох. *** — А ты уверен, что получится попасть туда же? Макс, не отвечая на вопрос, продолжил укладывать лоохи крупными складками. Он присел перед креслом, прищурившись, осмотрел получившуюся пещерку из ткани и кивнул головой. — Ну вроде все так, как вчера. Должно сработать, мне кажется, — сказал он. Вчера ему крупно повезло. Сунув руку под складку валявшегося на кресле лоохи, он вытащил книгу — не какую-нибудь повесть или детективный романчик, а сборник стихов, и каких стихов. Целый вечер они с Шурфом провели, наслаждаясь изысканным слогом, воспевавшим вино, знойных красавиц и прочие вневременные радости жизни, и скрытой под всем этим тонкой мудростью и философией. Одно только не давало Максу покоя — что это за библиотека, что это за мир-перевертыш, так похожий на его собственный, родной мир, как отражение в кривом зеркале похоже на оригинал. «Лобстер Нихайям, — с усмешкой думал он. — Ну-ну. Посмотрим». Поэтому сегодня было так важно попасть туда же и, желательно, не промахнуться. Он сунул руку под складку ткани. Рядом в напряженном ожидании застыл Шурф. Макс пошарил рукой, нащупал корешки книг на полке, ухватил одну и потянул. На свет показался достаточно ветхий том, толстый, в потертом позолоченном переплете, и почему-то перехваченный железной цепью. Другая цепь с громыханием тянулась за ним, уходя в межпространственную темноту под тканью лоохи. Макс отступил на пару шагов, Шурф, наоборот, шагнул к нему, уже открывая рот, чтобы предостеречь, как тут… Все произошло очень быстро. Макс подхватил тяжелую книгу второй рукой, а из-под лоохи раздался грозный рык и молнией вылетела длинная рука, почему-то рыжая и волосатая. Рука сжала цепь и с силой дернула ее на себя, Макс инстинктивно вцепился в добычу, прижав ее к груди. Последовал второй рывок, книга взвилась в воздух и по красивой плавной дуге улетела обратно в свое измерение, следом за волосатой рукой и лязгающей цепью. Стало тихо. — Ч-ч-ч-что это было? — ошарашенно пробормотал Макс. — Ну видимо, библиотекарь, — сказал Шурф, приседая перед креслом на корточки и вглядываясь в иномирную тьму под стоящей домиком тканью. — Ууук!!! — Рассерженный библиотекарь. — Но это же… это же обезьяна! — воскликнул Макс. Желтый комок вылетел из-под ткани и распластался у него на лице. Макс заорал. — Ук!!! Шурф, сдерживая смех, снял с друга банановую кожуру. — Не стоит так его называть, — сказал он спокойно. — Если мне не изменяет память, это орангутан, я видел его в Энциклопедии животного мира, которую ты однажды достал для меня. Из твоего мира. — Но это не мой мир! — Это сейчас не важно, — Шурф легонько отодвинул Макса в сторону и обратился к дыре: — Сэр? — Ууук! — Меня зовут Шурф Лонли-Локли, я Великий Магистр Ордена Семилистника, а это мой друг сэр Макс, тайный сыщик из города Ехо. Мы приносим свои извинения за вторжение в вашу библиотеку и просим принять нас в ряды ваших читателей, а также возвращаем взятую без вашего разрешения книгу. Он аккуратно положил перед складкой томик стихов Лобстера. Из дыры немедленно появилась черная кожистая ладонь, сгребла томик и убралась восвояси. — Ууук, — удовлетворенно вздохнуло из-под полотна. — Кажется, извинения приняты, — Шурф слегка приподнял край ткани — под ней не было ничего, кроме плюшевой обивки кресла. — На сегодня сеанс окончен, но думаю, мы еще свидимся. — Но это не мой мир, — повторил Макс. — У нас не бывает библиотекарей-обезь… орангутанов! — Ну может, и не твой, но видимо, очень близкий к твоему. Раз там живут орангутаны и поэты, которые пишут так похоже на ваших. И поскольку их не особо удивляют межпространственные воришки книг, там имеют представление об Истинной магии. И об Очевидной тоже, кстати сказать. — Почему ты так решил? — А ты заметил, как называлась книга, которую ты чуть было не вытащил? — Я, знаешь ли, заметил только жуткую орангутанью руку и еще банановую кожуру! — А я заметил, и называлась она «МАгучие и невАзможные заклинания для вызАва ДемАнов из иных Миров, а такжИ пАрабАщения и АвладИвания ими, записаные со слов Мерлиния ОчуднАземельскАго». Будем надеяться, что в следующий раз эти заклинания не применят, например, к нам с тобой. — Да уж, — Макс покрутил головой, — интересный мир. Похож на мой, но не мой. Магия есть, демоны есть, орангутаны есть, разумные причем. Поэты есть. Волшебники. Неплохо бы туда прогуляться, а? — Твой мир, только с магией? Звучит заманчиво. — Ага, и стоит он на трех слонах и огромной черепахе! — На четырех, — поправил Шурф. — Почему на четырех? Откуда ты знаешь? Шурф пожал плечами. — Я читал, — коротко ответил он. *** Библиотека Незримого Университета полнилась привычными шелестами, шорохами и звоном цепей. Книги переговаривались. Тихонько мурлыкала секция ПАэзии, в которой томик стихов Лобстера Нихайяма повествовал соседям, как это прекрасно, когда тебя ЧИТАЮТ, и не кто-нибудь, а два очевидных и несомненных ценителя. «МАгучие и невАзможные Заклинания» в красках расписывал, как вступил в неравную схватку с иномирными демонами, разгромил их и поработил в полном соответствии со своим названием. Библиотекарь укладывался спать. «Шурф Лонли-Локли и сэр Макс из Ехо», — повторил он про себя. Надо будет запомнить.