***
— Доброй ночи, а почему ты ночуешь здесь? Венти аккуратно спрыгнул с выступа к Итэру. Сегодня он по какой-то причине ушёл из города только для ночёвки на природе. После случая месячной давности, когда глупый-глупый путешественничек решил заболеть и потерять сознание далеко от деревень и городов, барду трудно игнорировать его выходы в свободные плавания по территориям вокруг Мондштадта. Вне своих владений контролировать было проблематично, а порой даже невозможно. Сегодня Итэр устроился среди гор. Как он нашёл такое местечко, где не было слаймов, но был прекрасный вид на звёздное небо, оставалось загадкой. Загадки Венти любил загадывать, а не отгадывать, поэтому не лез. — Привет, — Итэр улыбнулся. — Слегка устал от шума. А здесь спокойно. По-крайней мере было спокойно… Последнее предложение бард проигнорировал. — Ясно. Надеюсь, ты не забудешь развести костёр. — Наши дела тебя не касаются, эй, бродяжка! — Паймон забавно замахала руками и спряталась за Итэром. А Венти уже почти забыл об этой надоеде. Но раздражать её было забавно. И в голову Венти только что пришла идея, как свести её с ума ещё больше. Он сел на землю, прямо к Итэру, а потом лёг, положив голову ему на колени. Нужный результат был достигнут: консерва сначала опешила, а потом пронзительно завизжала, вцепилась своими маленькими ручками в волосы барда и стала тянуть их со всей силы. Было немного дискомфортно, и колени у путешественника не самые удобные, но ради такой реакции можно было и потерпеть. — А-а-а! Бродяжка! Что ты себе позволяешь?! Итэр, сбрось его, сбрось!!! Итэр хмыкнул, зевнул и запрокинул голову. Архонту, чтобы увидеть звёзды, голову поднимать было не нужно. Пожалуй, этот факт можно причислить к плюсам лежания на коленях. Ещё пару баллов в копилку путешественника и можно будет влюбиться. Благо, Паймон отбивает всё желание находится рядом. Иначе было бы проблемно. — Знаешь, мы с Люмин часто смотрели на звёзды вместе. В каждом мире небо было разным, но здесь оно больше всего похоже на наш мир. — начал Итэр, когда Паймон затихла. Пусть бард не понимал, для чего это было сказано, улыбка уже сама появилась на губах. — Наверное, это свойственно всем детям, любоваться небом, — заметив нахмуренные брови путешественника, Венти поспешил исправиться. — Но я тоже люблю на него смотреть. Есть в этом что-то, верно? Что-то такое далекое. Придумал, я напишу песню про героя, который любил любоваться небом. Как тебе? Ответа Венти не услышал. Итэр рассеяно улыбнулся и вернулся к разглядыванию звёзд. Почему-то они были не против провести так всю ночь.***
До чего же забавно. Путешественник нашёл себе нового друга и теперь всё время проводит вместе с ним. С самим другом бард ещё не встречался, но уже испытывал к нему неприязнь. Причин не было, архонт вообще-то должен любить всех жителей своего города, кроме летающей консервы. И Венти любил незнакомого его друга, но только как подопечного. Как личность, как человека… Нет, за это полюбить было невозможно, особенно после того, как Итэр предпочёл игры в лесу уютным посиделкам в таверне. После игр в лесу парень с длинной косичкой остался, как ни странно, в том же самом лесу. Только убедившись, что ни Паймон, ни новая помеха не помешают разговору, Венти тихо спрыгнул с дерева. Итэр сидел спиной к нему, обнимая колени. Выглядел при этом он так мило, что удержаться не получилось: парочкой широких шагов бард преодолел расстояние между ними, потом резко положил руки на плечи путешественника и выдохнул ему на ухо короткое «Бу». — Ч-что ты? — Итэр машинально попытался ударить неожиданного противника, но Венти уже стоял с другой стороны. — Ну что, ты хорошо провёл время без меня? — Ага, с Рэйзором было весело… Погоди, я не это должен был ответить, да? — Совершенно верно, — лёгкий кивок. — Пожалуй, именно этому я посвящу балладу. Странствующий воин, который оскорбляет невинных бардов. Вновь уклонившись от слабой попытки удара, Венти сел рядом. Как так получилось, что сам бог ветра пропустил личность друга Итэра? Ветер не раз настойчиво напоминал об этом, но бард так сильно погрузился в раздумья о том, на кого его променяли… — Так в чём дело? — полностью расслабившись, путешественник смотрел на Венти этими своими красивыми жёлтыми глазами. Они похожи на сидр, такие же опьяняющие. Или на солнце, такие же ослепительные. Хотя весь Итэр похож на солнце. — Нет, лучше я напишу песнь о таинственном страннике, красота которого поражает воображение, а ещё он никогда не отклоняет приглашения своих давних друзей. Итэр тихо фыркнул. — Всё дело только в этом? Не стоит ревновать, Венти. Бард завис на пару мгновений, просто рассматривая умиротворённое выражение лица путешественника. — Ах, Итэр, знаешь ли ты, как много историй не родилось бы без ревности? Как часто люди с пылкими сердцами сражались за свою любовь, но, будучи не в силах справиться с бушующей ревностью, пронзали сердца своих возлюбленных в самом прямом смысле этого слова? Как много историй про ревность порождено нами, простыми бардами, которые всего лишь наблюдают за окружающими? Я знаю тысячи песен про ревность, но лишь единицы имеют счастливый конец. Так что нет, Итэр, я не ревную, а просто пытаюсь убедиться в том, что ты хорошо провёл время. — …сколько ты выпил? — Немного, только пять стаканов. В чём дело? Ты расстроен, — Венти наклонил голову, чтобы заглянуть в лицо Итэру. — Почему же? Ты мог пойти со мной и проконтролировать количество стаканов, отобрать у меня лишние, честно, я бы тебе позволил. Или нет, всё же вино из одуванчиков имеет очень изысканный вкус.***
После кучи бокалов и заявления Дилюка о том, что Итэр точно не будет общаться с таким архонтом, как он, Венти, опираясь на стену, вышел на улицу. Ударивший в лицо ветер помог немного очистить голову. На самом деле Дилюк сказал что-то вроде «Тебя очень сложно терпеть, особенно в нетрезвом виде», но почему-то барду в голову пришёл только путешественник, который отречётся от него, если выпить ещё хоть один бокальчик. А вино было таким манящим… Итэр должен был быть на мосту, совсем недалеко. Но для Венти, который старался бежать туда как можно быстрее, поэтому постоянно спотыкался и врезался в дома, такое расстояние растянулось на добрые десять минут. Но цель достигнута: путешественник стоит в правой. Ээ, в левой… Он стоит где-то там, совсем близко, только руку протяни, и уже дотянешься. Ладно, с рукой Венти переборщил, на самом деле идти ещё тринадцать больших шагов, но… — Ты в порядке? — опередив стражника, Итэр подхватил начинающего падать куда-то вбок Венти. А всё из-за маленького неприметного камешка. Бард быстро покачал головой. — Это не важно! Сейчас есть вопрос, требующий твоего внимания. — Что может быть важнее твоего здоровья? Венти, ты- — Слушай внимательно, — Итэр нахмурился, но замолчал. — Ты ведь не разлюбишь меня из-за парочки бокалов вина? Не уйдёшь никуда, да? Не ухмыляйся, это очень важный вопрос! Раньше молодёжь была гораздо послушнее, ты меня слушаешь вообще? — Да, я не разлюблю тебя из-за парочки бокалов вина, — бард уже начал расслабляться. — Но вот больше парочки… Тут точно сказать не смогу. — Можно точно сказать! За что любить этого бродяжку?! — возле уха Венти раздался пронзительный голос. Рука уже поднялась, чтобы откинуть надоедливую муху. Но Итэр осторожно схватил за запястье, вынуждая прекратить отмахивание, а потом поцеловал руку барда. — Э?! Итэр! — Почему только руку?! — одновременно со вскриком Паймон начал возмущаться Венти. — Потому что, судя по твоему состоянию, ты выпил далеко не парочку бокалов.***
Пока у Венти были дела, Итэр успел вернуться в Мондштадт. Хорошо, что вернулся, с начала их «отношений» бард беспокоился немного больше, если путешественник находился далеко от места, где все любят Анемо Архонта. Но прошла уже неделя, а Итэр даже не думал уходить из города. Благодаря ветру не надо было гадать о сохранности его тушки: с Итэром всё было более, чем хорошо. Он просто гулял по городу, иногда принимал поручения на убийство хиличурлов, но только недалеко от Мондштадта. Когда вся чрезвычайно важная работа Венти была благополучно закончена, а запасы винокурни опустошены, к архонту пришла безумная идея. А не торчит ли здесь Итэр из-за… него? Мысль была так же внезапна, как Дилюк во время кражи еды из винокурни «Рассвет». Но почему-то казалась такой правильной, что сопротивляться было сложно. Собирать в дорогу было нечего, Венти только сорвал пару яблок и направился в город. Какое же прекрасное средство передвижения — ветер. Незаметный, а какая польза! К вечеру, а именно тогда боги, точнее, бог в лице Венти, решил закончить свой путь и наконец оказаться в Мондштадте. Людей было уже меньше, но Итэр точно был на улице, а именно возле статуи единственного и неповторимого Архонта. Туда-то бард и отправился, по пути поприветствовав парочку знакомых и пообещав порадовать их новыми песнями. Путешественник стоял спиной к нему, почему-то Венти слишком часто подходит к нему со спины, и разговаривал о чём-то с Паймон. Судя по активной жестикуляции феечки и её горящим глазам, речь шла о какой-то еде, наверняка вкусной, но не очень полезной. — Лучше всего купить еду в Ли Юэ! Там всё гораздо вкуснее! О, бродяжка? Венти обнял Итэра со спины, утыкаясь носом куда-то в район шеи. От путешественника пахло каким-то мясом, скорее всего купленным у Сары, и, почти незаметно, каким-то мылом. Именно такой запах почему-то ассоциировался у барда с домом, в котором тебе всегда рады. Было бы хорошо жить с Итэром, когда закончатся поиски его сестры. Всё не будет гладко, но у Венти хотя бы будет место, откуда не выгонят. Век обычных людей короток, но даже богам не хочется отказывать себе в любви к хрупким смертным. Именно из-за недостатка времени Венти всегда спешит к своему личному путешественнику. — С возвращением, Итэр. — промычал бард, сильнее сжимая блондина в объятьях. — Это я должен был сказать. Нам с Паймон уже скоро нужно будет снова уйти. — парень виновато улыбнулся, но его улыбку никто не заметил. Венти недовольно засопел. — Опять? Почему так рано? Тебе не нравится здесь? — Здесь так мало еды! Нам нужно сходить и купить побольше! — со временем Паймон стала терпимее относиться к архонту, удосуживаясь даже разъяснять ему очевидные вещи. — Если дело только в еде, ты всегда можешь заменить её вином.***
В этом мире так много чудес. Вчера Итэр вновь посетил Мыс Веры — сказочное место, о котором поют песню все барды мира. Долгую песню о любви, преодолевшую все невзгоды. С тех пор сюда приходят влюбленные со всего Тейвата. «Люмин бы здесь понравилось.» — У тебя опять это грустное лицо. Ты снова думаешь о сестре? Не беспокойся, ты найдёшь её! — Паймон подлетела к его лицу, тыкнула маленькой ручкой в нос, в попытке приободрить. Итэр был действительно благодарен за её заботу. Этим она напоминала сестру и… — Паймон, я же обещал встретиться с Венти, да? Судя по её моментально преобразившемуся лицу, она хотела, чтобы Итэр забыл про встречу навсегда, и, желательно, больше никогда не пересекался с бардом. Но её желаниям не суждено было сбыться. Парень поднялся с земли, отряхнулся, прикинул, сколько примерно времени займёт путь и отправился к одной из статуй Архонта, той, что возле дуба. К ней Венти почему-то питал особую страсть и множество свиданий проходило именно под дубом. Теперь грустной была только Паймон: ей придётся провести пять часов подальше от сладкой парочки. И кто эти пять часов будет заботиться о её пропитании?! Итэру было немного тоскливо от мыслей про Люмин, но предстоящая встреча с Венти поднимала настроение. Бард уже сидел под дубом. Оглядев своего любимчика на наличие всяких фей, и не обнаружив таковых, Венти поманил Итэр пальцем. Рядом стояла деревянная лира, которая появляется из ниоткуда. Блондин послушно сел рядом. Сегодня ветер был слаб. От того-ли, что всё внимание Венти было занято лирой, или от не самого лучшего расположения духа было неизвестно. — Не следишь за временем, Итэ-эр. — дурная привычка растягивать имя путешественника появилась у барда относительно недавно. — Извини. И правда не слежу, — Венти довольно кивнул в ответ. — О чём ты мечтаешь? Тонкие пальцы пробежались по струнам лиры. — Я всегда мечтал быть свободным и странствовать по свету. Но теперь я хочу, чтобы во всех этих путешествиях меня сопровождал ты, — лёгкая мелодия новой песни радовала слух. — Каждый день с тобой — это новое приключение, а рассказчики всегда должны следовать за приключениями. Сегодня я пригласил тебя сюда, чтобы спеть о моей любви к тебе. И я надеюсь, что ты дослушаешь эту песню до конца. Итэр улыбнулся. — Обязательно.