.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Даже не думай, — качает головой развалившийся на узком диванчике Донхёк, стоит Джено только заикнуться про фансайн, — чтобы туда попасть, нужно скупить по крайней мере не меньше пятидесяти альбомов. — И сколько стоит один? — услышав приблизительную цену, Джено давится воздухом, прикидывая в уме, во сколько месячных зарплат с подработки ему обойдется трехминутная встреча с Ренджуном. Вчера днём он наткнулся на запись короткого видеозвонка с одной из фанаток и конкретно завис, наблюдая за тем, как Ренджун то улыбается, глядя прямо в камеру, то делает какие-то дурацкие задания, а в конце и вовсе приблизил свою ладонь, позволяя Джено на секундочку представить, что они держатся за руки. Джено коробит от одной мысли о том, что кто-то действительно использует этого ангела в своих фантазиях с алтарем или хотя бы со слащавыми свиданками, на что Донхёк только пожимает плечами и выдает мудрое «такова айдольская культура». Джено хочет сказать, что ему очень жаль этих самых айдолов, но только не может перестать пересматривать тот самый видеозвонок, вздыхая в подушку и понимая, что он точно-преточно влип. После успешно закрытой сессии Донхёк вытаскивает его на прогулку, заодно открывая для Джено мир стаффа, а если быть точным, то попросту отводит в магазин, расположенный в той самой компании, под крылом которой дебютировал Ренджун. Джено скупает пять (для начала) открыток и несколько карт (которые Донхёк с умным видом называет музейками) и заодно знакомится с парочкой девушек, которые, увидя в его руках стафф с Ренджуном, пищат что-то про милого фанбоя и дарят большой плакат с одним из юнитов. Донхёк говорит, что он закинет его в черный список, если вместо одной из стен в комнате Джено будет висеть целая коллекция таких плакатов. Джено тайком возвращается в магазин со стаффом на следующий день и покупает парочку альбомов, где ему попадается карточка Ренджуна, а ещё соглашается помочь Донхёку и заодно получить дополнительный заработок. Стафф ведь сам себя не купит, верно? ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Тебе нужно будет просто мило (или обольстительно, посмотрим по ситуации) улыбаться, помочь с переводом на английский и встретить гостей, чтобы те не заблудились. Справишься? — Донхёк хлопает Джено по плечу и, не дождавшись его ответа, пихает ему готовый бейджик волонтера, — вот и отлично. Приходишь в десять и ни минутой позже. Без опозданий, понял? Джено хочет сказать, что это Донхёк вечно опаздывает, но он благоразумно решает промолчать. Ещё ему очень хочется добавить, что учеба на лингвистическом факультете не делает его автоматическим переводчиком на все языки мира, но буквально пару дней назад его выперли из книжного магазина и лишили работы на полставки, взяв вместо него сменщика, который изъявил желание брать полные рабочие дни. Джено пытается балансировать между учебой, быстро испаряющимися на счёту деньгами, пачками дешёвого рамёна и поиском новой работы, проверяя ленту в твиттере лишь глубокой ночью за пять минут перед сном. Кажется, за это время nct успевают выпустить ещё парочку новых клипов, но ни в одном из них не фигурирует Ренджун, и поэтому Джено со спокойной душой постит у себя в аккаунте короткое rest, напоследок кинув парочку недавних фотографий своего биаса. За это время у него накопилось немало подписчиков, число которых только прибавилось, когда Джено разобрался в трендах фандома и решил поучаствовать в nctzenselcaday. Откопав у себя такую же серую толстовку, Джено попытался скопировать селку Ренджуна и выложил с подписью «встреча инджуни и муми-тролля». Вместе с кучей лайков Джено получил ещё и несколько приятных комплиментов в стиле «у Ренджуна даже фанбои красивые», после чего количество его подписчиков возросло чуть ли не в два раза. Донхёк не стал нагружать себя подробным объяснением о том, что вообще будет проходить и кто в этом мероприятии собирается участвовать, а поэтому об очередном слёте скаутов Джено узнает только тогда, когда знакомится с их лидером. Он же рассказывает Джено о том, что в качестве послов в этом году были приглашены несколько зарубежных артистов, только-только набирающих обороты и нуждающихся в активном промоушене как и в своей стране, так и в чужой. Главная задача Джено заключалась в том, чтобы помочь гостям почувствовать себя комфортно и всё в этом духе, что, в принципе, не кажется уж слишком сложным, а поэтому парень только с готовностью кивает, отправляясь исследовать заранее приготовленную зону отдыха. Познакомившись с несколькими особо общительными скаутами, Джено на протяжении нескольких часов вполне себе успешно справляется со всеми обязанностями волонтера, в конце чувствуя себя выжатым лимоном. Ему бы найти Донхёка и со спокойной душой свалить, только вот концерт по такому случаю ещё даже не успел начаться. (Джено будет только рад, если он так и не начнётся). Но ради денег (и ради нового стаффа с Ренджуном) у него удается взять всю свою волю в кулак и проторчать под палящим солнцем ещё целый час, информируя гостей о том, что совсем скоро начнётся праздничный концерт, во время которого он может хотя бы немного отдохнуть и поваляться где-нибудь в теньке. Джено находит расположившиеся в ряд палатки и, недолго думая, решает перевести дыхание и перекусить в одной из них, к тому же, вроде, внутри никого не было. Его желудок с кишечником, кажется, вот-вот и к спине приклеются, и Джено решительно настроен избежать этого исхода событий, что можно прочитать по его лицу, с которым он распахивает полы брезентовой палатки. Через пару секунд его лицо можно сравнить с поверхностью Луны, с которой в битве за лучший оттенок мертвенно-бледного цвета со стопроцентной вероятностью победил бы Джено. А ещё через три секунды на его щеках можно жарить яичницу. Только Джено вовсе не до еды, потому что перед ним предстал Хуан Ренджун собственной персоной, явно не ожидавший такого наглого вторжения и застывший на месте с расстегнутой и повисшей на его плечах рубашкой. Джено чувствует, что хочет разбить голову об стену, когда тактичное (и слегка раздраженное) покашливание отрывает его от самозабвенного разглядывания чужих ресниц, тонких (и острых-острых, прямо как лезвие!) ключиц и того самого родимого пятнышка на красивой ладони, обладатель которой, кажется, готов сжать её в кулак и врезать Джено между глаз. По крайней мере так ему было бы намного легче. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ — Ну кто же знал, что этот твой, — Донхёк абстрактно машет рукой над своей головой и закидывает вторую на плечо воющему в подушку Джено, — ну этот самый тоже будет выступать перед скаутами. Да не убивайся так, ты же извинился перед ним. Извинился же? Страшнее мог быть только тот факт, что Джено не помнит ничего из того, что было перед тем, как он пулей из палатки выбежал. Он помнит лишь недоуменный взгляд Ренджуна (боги, он правда видел его вживую!) и повисшую на худых плечах (блять, только не это) рубашку, о существовании которой Джено предпочел бы и вовсе не знать. После нескольких бессонных ночей подряд и осознавания того, что он действительно чокнутый, Джено хочется забыть и об этой нелепой встрече, и об Хуан, мать его, Ренджуне, и о том самом фанкаме с кожаными штанами, и о нарезках с трансляций, где Ренджун непозволительно милый и тёплый в своих огромных толстовках, и о его чудесном голосе, и о красивых губах, которые произносят непонятные Джено слова на беглом китайском. Джено находит новую подработку, концентрируется на учебе и складывает весь свой стафф в огромную (накопилось же картона) коробку, пряча её в дальний угол и пытаясь благополучно про неё забыть. Его так называемый рест в твиттере затягивается практически на целый месяц, и он успевает заметить несколько отписок, когда вместо связанного с Ренджуном поста закидывает фотографию своего стола со стопкой учебников, подписывая её двумя смайликами в виде черепа. Донхёк наконец вытаскивает его из черного списка в твиттере и снова начинает фолловить. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Лето в Сеуле выдалось как никогда душное, жаркое и до ужаса противное. На часах уже четыре часа дня, а у Джено половина вещей ещё по всей комнате разбросана, но его футболку уже можно было запросто выжать и использовать в качестве половой тряпки. Хозяйка квартиры весьма любезно попросила его собирать своё шмотье и уматывать отсюда поскорее, только вот о внезапной продаже своих драгоценных нескольких квадратных метров предупредила чуть ли не за день. В шесть вечера ему нужно освободить съемную квартиру, а Джено добрых полчаса сверлит взглядом несчастную коробку непримечательного серого цвета, доверху набитую коллекцией стаффа. Так и не решившись закинуть её в огромный мешок с мусором (деньги же все-таки, не на воздух их выкидывать), Джено откладывает её в сторону с нужными вещами и практически разгребает свой шкаф, обнаруживая одиноко лежащую гитару в самом углу. Одно время ему нравилось на ней бренчать на пару с подпевающим Донхёком, который считал, что таким образом их (не такой уж и классный, честно говоря, а ещё вечно забывающий про ритм) дуэт привлекает девчонок с университета. Джено едва сдерживает свой чихательный рефлекс и, стиснув зубы, пытается стряхнуть чуть ли не вековой слой пыли с кое-где потертого чехла. Гитара ожидаемо расстроенная, и Джено пытается на слух настроить её, разглядывая приклеенные на ольховый корпус цветные стикеры. Когда до мажор перестает звучать так, как будто он собирается скакануть на несколько тонов вниз и образовать минорный аккорд, пальцы парня начинают бездумно перебирать тонкие струны, пытаясь вспомнить давно забытые мелодии. Отдавать свою некогда драгоценную малышку жалко, выкидывать тем более, а поэтому Джено почти любовно запихивает её обратно в чехол и кладет рядом с нужными коробками, чтобы после притащить всё это барахло к Донхёку. К счастью, возможность ночевать (и скорее всего пожить ещё пару недель) до момента нахождения новой квартиры где-нибудь на улице Джено не светит, а вот слушать ворчание Хёка в стиле когда ты уже выкинешь этот ненужный мусор ещё как. Впрочем, его можно потерпеть, пока у него не получится отыскать себе новую квартиру. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Жить с Донхёком оказывается намного проще и лучше, чем Джено мог себе представить. Хёк не имел привычки промывать мозги за оставленную в раковине кружку, но и не мог прославиться своей нелюбовью к чистоте — в общем, у обоих царил лёгкий творческий беспорядок не только в комнате, но и в голове. Уже спустя неделю Джено начал чувствовать себя самым настоящим нахлебником, хотя частенько закупался едой на месяц вперед (Донхёк сжирал его запасы за один вечер) на свои кровные и порой даже брал швабру с веником в руки. К слову, помимо Донхёка в этой квартире обитал ещё один человек, больше похожий на призрак, который изредка наведывается к остальным жильцам и, напомнив о своем существовании, вновь испаряется. Старшая сестра друга, как оказалось, практически всё свое время проводит у своего парня, ночевав дома всего раз или два за всё это время. Нетрудно догадаться, что против внезапного (правильно будет сказать непрошенного) гостя девушка ничего не имеет. Даже наоборот, с квартирой помогла, из-за чего спустя три недели Джено наконец смог переехать. Аренда стоила ненамного дороже, буквально на несколько тысяч вон, зато в комнатах можно было поместиться не только вдвоем, а даже втроем и (при большом желании) вчетвером. Так ещё и парк недалеко, который практически сразу же приковал внимание Джено — одно время его излюбленной привычкой было рассекать на велосипеде по узким тропинкам, чувствуя, как прохладный утренний ветер нещадно бьет прямо в лицо. Сейчас велосипеда у него, конечно же, нет (какой дурак будет таскаться с ним по съемным квартирам?), зато его можно было приватизировать у Донхёка, что Джено, в общем-то, в скором времени и сделал. Вечером Джено решает выгулять.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Вообще-то ему кажется, что это не очень хорошая идея. Подобрать на слух нужные аккорды не так уж и сложно, только пальцы с непривычки путаются, да и голос, кажется, немного сел. Изначально Джено не собирался записывать видео, да к тому же выкладывать его куда-то, но по итогу кавер на from home всё тех же небезызвестных nct становится первооткрывателем на его (пока что) пустующем ютуб канале, созданном десять минут назад. Уже через минуту после своего своеобразного «дебюта» на новой платформе Джено получает целого одного (!) подписчика с ником fullhyucksun, который немедленно оставляет комментарий «преданная фанатка ждёт, когда его заметят.» К слову, его первое видео посмотрели уже пять тысяч раз, и уже через неделю Джено решает попробовать себя в фингерстайле, взяв за основу главную мелодию из puzzle piece. Нагрянувшему к нему в гости и подслушавшему его игру Донхёку, как бы это странно не звучало, песня понравилась, а поэтому уже через неделю на канале Джено появляется видео с Хёком, чей чарующий голос привлек ещё несколько сотен новых подписчиков. Джено понимает, что ему приятно получать так называемый фидбэк и листать комментарии под своими каверами, пускай и большая часть нахваливала не его данные, а красивую (ли?) внешность. Через пару недель, наконец покончив с зачётами и имея возможность спокойно вдохнуть, Джено вновь берётся за гитару и (пересилив себя) снимает кавер на ту самую песню Троя Сивана, которую пел Ренджун. В описании к видео Джено отметил (и пожалел об этом уже через минуту) своего биаса, который вдохновил его и всё в этом роде. В общем, намудрил такое, над чем Донхёк ржал добрых полчаса, на всякий случай делая кучу скринов, если Джено решит перезалить свой кавер. Он даже не успевает заметить, как просмотры на его самом первом (самом позорном и неумелом) кавере на from home достигли отметки в сто (!) тысяч просмотров, и комментарии, кажется, с каждым днём стремились как можно скорее достигнуть подобной цифры. Джено лайкает каждый из них, сидя в университетской столовой и неторопливо потягивая из трубочки апельсиновый сок, а затем видит одну особенно забавную фразу и уже открывает клавиатуру, дабы ответить на неё. renmumriken: не думаешь о дебюте? кажется, он бы тебе не помешал jm0tion: думаю, я бы смог стать частью nct ;)) Свои свободные вечера Джено проводит то в обнимку с гитарой, то с учебниками, а поэтому на велосипедную прогулку, которая уже успела стать неким ритуалом, благополучно забивает на несколько недель, вспомнив о ней только благодаря капающему на мозги своим велосипедом Донхёку и нахера он у тебя стоит, ты же всё равно им не пользуешься, верно ведь? Уже ближе к ноябрю одной накинутой толстовкой отделаться не получается, и Джено понял это только тогда, когда решил выгулять и себя, и успевший заржаветь (в переносном смысле, конечно же) велосипед заодно, который, правда, помог ему немного согреться. Он останавливается у спортивного поля, вливается в компанию разгоряченных и плюющих на холод парней, передающих друг другу баскетбольный мяч и пытающихся забросить его в кольцо раньше своих соперников. Джено не сразу замечает невысокую фигуру в тёмной ветровке, чья рука натягивает на глаза объемный капюшон, пока вторая едва заметно стискивает велосипедный руль. Если быть совсем честным, того парня он замечает только тогда, когда один из игроков случайно отправляет мяч прямо в его сторону, да и узнает в нем того самого незнакомца только благодаря велосипеду с неоновыми отражателями. Джено машет ему рукой, приглашая присоединиться, но парень остается стоять (вернее сидеть) на своем месте, продолжая наблюдать за игрой. Джено только хмыкает — подумаешь, какие там тараканы у него в голове обитают — и гоняет мяч по полю ещё добрых пятнадцать минут, окончательно запутавшись, за чью команду он играет и кто вообще в ней есть. К большому удивлению Джено, тот самый незнакомец остается на все том же месте до самого конца игры и, дождавшись забравшегося на своей велосипед Джено, трогается с места. Холодный ветер бьет прямо по лицу, растрепывая влажную чёлку, стоит Джено увеличить скорость, дабы не отставать от маячащей спины перед собой. Это было одновременно и странно, и в какой-то мере забавно: они не обмениваются ни единым словом, просто следуют друг за другом, будто бы играясь. В какой-то момент тот парень сбавляет обороты, и Джено с легкостью его обгоняет, прекрасно зная, что тот всё равно за ним поспешит. Уже через полчаса активной велосипедной прогулки Джено чувствует ярую необходимость пополнить запасы своей внутренней «батарейки» едой, и поэтому останавливается у первой попавшейся лапшичной, видя, как незнакомец недоуменно притормаживает рядом с ним, пряча лицо за большим капюшоном и тёмной маской. Джено решает не нарушать их некую молчаливую традицию и кивает в сторону забегаловки, попутно пытаясь разглядеть лицо юноши с помощью тусклого освещения подбитой неоновой вывески над входной дверью. Тот отворачивается и начинает копаться в карманах своих джинс, и Джено делает то же самое, найдя парочку лишних купюр и заходя внутрь, потягивая носом запах острых специй. Он решает взять свою любимую лапшу с курочкой с собой, прихватив баночку колы, чтобы перекусить на одной из лавочек в парке. Не успел Джено убрать ножку велосипеда и засунуть кошелек обратно в карман, как тот самый незнакомец выходит вслед за ним, нацепив пакет с горячей лапшой на ручку велосипеда и, указывая рукой в сторону парка, отправляется туда. Они находят более менее освещенное место, и Джено, оставив свой велосипед рядом с лавочкой, сразу же приступает к еде, вспомнив о своем молчаливом спутнике только тогда, когда тот негромко ойкает и, уже успев пожалеть о том, что слишком быстро за обе щёки горячую лапшу затолкал, изо всех сил на неё дует. Джено не может не засмеяться по-доброму, затыкаясь ровно в тот момент, когда парень снимает с себя капюшон, подставляя лицо свету уличных фонарей. Джено готов задохнуться прямо здесь и прямо сейчас, потому что рядом с ним сидит его боль и любовь одновременно. Либо он тот ещё счастливчик, либо же неудачник, с которым случился Хуан Ренджун. — Дурак, — Джено после чужой короткой реплики ещё сильнее хочет себе голову разбить, причём желательно насмерть, — мне больно, а ты смеёшься. Кстати, — кажется, Ренджун щёлкает пальцами перед его лицом и господи, Ли Джено, когда ты уже перестанешь позориться? — ты и дальше будешь статую изображать или как? Лапша остынет. Вблизи Ренджун выглядит совсем иначе, а если быть точным, то гораздо лучше фотографий в full hd качестве. Джено пытается (ключевое слово пытается) незаметно рассмотреть каждую клеточку чужого неидеального (и в этот же момент настолько прекрасного и красивого) лица без капельки макияжа, пока его лапша медленно остывает. Он делает вид, что не знает наизусть весь профайл и известные факты о Ренджуне, когда тот наконец представляется и даже протягивает свою ладонь, до которой Джено боится дотронуться. У него даже пальцы как чёртово произведение искусства, и от этой мысли Джено становится настолько плохо, как будто бы его состояние на данный момент могло быть ещё хуже. К его (большому) удивлению, Джено всё-таки смог вступить в более менее адекватный диалог, понимая, что хуже всё-таки может быть. Может, пока в мире существует один Хуан Ренджун, который вместо сценических костюмов носит безразмерные худи и огромные пуховики, дабы не замерзнуть; который может не то что заказать самые дорогие блюда в ресторане, но и сам этот ресторан купить вместо того, чтобы сидеть сейчас на лавочке в парке и уплетать за обе щёки дешевую лапшу; который выглядит как обычный соседский парень, но в этот же момент Джено кажется, что он самый невероятный человек на планете. Ренджун ни разу не упоминает о той неловкой ситуации во время слёта скаутов, и Джено на секунду становится легче — ну правда, ещё бы он запоминал всех, с которыми сталкивался в прямом и переносном смысле. Это Джено как самый настоящий дурак каждую секунду отчетливо помнит, как будто бы эта мимолетная встреча растянулась на целый час. Это Джено её не раз у себя в памяти воспроизводил, в сотый раз себя ругая за то, что не рискнул хотя бы слова извинения из себя вытащить. А теперь он разговаривает (!) с самим Хуан Ренджуном (!) и, кажется, даже не запинается ни разу. Да и вообще чувствует себя слишком уж комфортно — Ренджун располагает к себе, а ещё с ним легко и приятно общаться. Вот бы завистливые хейтеры с naver об этом узнали. Если бы Джено не пребывал в состоянии полнейшей эйфории, то он бы обязательно запомнил парочку фраз Ренджуна о том, что вместо изнурительных тренировок он предпочитает велосипедную прогулку, если позволяет расписание и пристутствие сил после долгих репетиций. Но в память врезались лишь несколько брошенных на прощание слов, прежде чем Ренджун забрался на свой велосипед и скрылся в тени деревьев. И, честно, лучше бы Джено забыл все свои двадцать лет жизни, чем продолжал их помнить. — Кстати, неплохо поешь, — ему это снится? — когда там следующий кавер? ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Летать на седьмом небе от счастья после такой внезапной и неожиданной встречи Джено некогда: уже через час он понимает, что в своё время не стал заморачиваться и напрягать свой мозг, а поэтому в качестве названия для аккаунта на ютубе взял свой ник из твиттера. Он с ужасом заходит к себе на практически заброшенный профиль и в сотый раз убеждается в том, что вся его страница это несмываемый позор и слёзы малолетней фанатки по своему ненаглядному айдолу. Джено тотчас удаляет свой аккаунт, задней мыслью понимая, что вообще-то делать это уже поздно. Ему хреново как никогда, и Донхёк понимает это по одному сообщению, в котором Джено просит привезти ему что-нибудь покрепче в три часа ночи. Донхёк ничего ему не говорит, только по плечу сочувственно хлопает (всё равно собирался до утра курсовую писать, вот если бы разбудил, то уже иначе бы разговаривали) и пропускает все пары вместе с другом на следующий день, едва выпинув Джено на работу в ночную смену. Он за километр этот чёртовый парк обходит, прекрасно зная, что у Ренджуна расписание и без охраны просто так по оживленным улицам в дневное время суток появляться он точно не будет. Велосипед на балконе уже успевает заржаветь в прямом смысле этого слова, и Донхёк в конце концов забирает его обратно (как будто он ему нужен) и заявляет, что с этих пор больше не доверит Джено ни одну свою вещь. А Джено кажется, что он снова попадает в дурацкий круговорот бесконечных подработок, проблем в университете и учебой. Только вот на этот раз он сам себя загрузил, потому что жить становится просто невыносимо. Невыносимо существовать, зная, что настоящий Ренджун в сто раз восхитительнее того, чьи фанкамы он успел пересмотреть по крайней мере раз пятьдесят уж точно. Невыносимо, зная, что их жизни никогда не столкнутся. И Джено это отлично понимает. Только вот легче от этого ему не становится. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Джено даже через музыку в наушниках слышит громкое чихание Донхёка, который залез в его шкаф за чем-нибудь потеплее, но вместо этого откопал позабытую своим хозяином гитару, чей чехол успел покрыться многолетним (если не вековым) слоем пыли. Играть Донхёк не умеет, только петь и бренчать, да и то только пару-тройку самых простых аккордов, действуя Джено на нервы и отвлекая его от очередного конспекта. Донхёк вновь достает его расспросами о том, почему же он больше не обновлял свой аккаунт (у тебя же так хорошо получалось, глядишь, ещё бы донаты подключил) да и саму гитару в руки сто лет не брал. Джено ни единой душе на свете не рассказывал о том самом вечере и, более того, вообще не собирался этого делать. Это было чем-то таким, о чем не хотелось трепаться направо и налево. Таким, которым нельзя было поделиться даже с другом, знающим о тебе чуть ли не больше, чем ты сам. Таким, которое в памяти вечно хранить хочется, боясь того момента, когда призрачные воспоминания начнут постепенно исчезать и затем испарятся подобно сигаретному дыму. Донхёк всё-таки уламывает его подыграть ему, и в конце концов они снимают видео с кавером на ещё одну песню Троя Сивана «we're my otp», которая так нравится Хёку. Джено об этом узнает впервые, но не особо сопротивляется, после ухода друга вновь переснимая получившееся видео уже в одиночку и выкладывая его. Ему надо снова взяться за учебу и добить чёртов конспект до завтрашней пары, но вместо этого Джено ходит по дому как на иголках, каждые пять минут обновляя список лайков и комментариев, заранее приготовившись к худшему. Он засыпает ближе к утру, отрубившись прямо лежа на рабочем столе и во сне случайно опрокинув кружку с недопитым кофе на свою тетрадь. Возможно, если бы не эти самые мелкие неприятности с утра пораньше, Джено бы заметил два новых комментария чуть раньше, а не за обедом в университетской столовой, где подавился сладкой булочкой и практически выплюнул её остатки на юбку своей однокурсницы. fullhyucksun: я настолько херово пою, что ты решил снять кавер без меня? renmumriken: нет, тебе серьезно надо дебютировать в см ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀still staring at you on my computer screen writing a fanfic in the middle of the night because this will bring us closer, right? no, literally, the only thing that's stopping us from getting married is the fact that we haven't «met yet»
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ Впереди зачётная неделя, а Джено просиживает штаны в парке неподалеку от своего дома, не имея никакого желания даже с места сдвинуться после двух смен подряд на работе. Чтобы его совсем уж совесть не замучила, Джено надевает наушники и включает лекцию на беглом английском, которая ему никаким образом помочь не сможет, потому что вслушиваться в смысл слов и одновременно вглядываться в тёмное небо и думать о своём он не может. В конце концов Джено заходит в браузер и в сотый раз скачивает кавер Ренджуна, чтобы через полчаса (и двадцать прослушиваний) его удалить, а затем скачать снова. Джено даже не кажется, он действительно живет в каком-то чёртовом круговороте, где удача улыбается кому угодно, но не ему, потому что с каждым разом его попытки наладить свою жизнь разрушаются из-за (самого Джено) существования Хуан Ренджуна. Все его дни как один похожи на дурацкую и несмешную историю (au, или как там эти твиттерские их называют?), где айдол каким-то немысленным образом замечает одного фаната из толпы таких же и в конце концов начинает с ним встречаться. Только вот Джено ни капли, ему совершенно не смешно, потому что он уже успел забыть тот момент, когда с ним случился Хуан Ренджун и сколько это безобразие продолжается. Да и собирается заканчиваться вообще? Песня в его наушниках заканчивается, на повтор Джено не нажимает (хотя очень хочет), а снимать наушники слишком лень. На улице уже давно снег выпал, а Джено продолжает в кроссовках расхаживать, вовсе не заботясь о том, что они насквозь промокли и, кажется, скоро превратятся в две ледышки. Вот бы он сам в глыбу льда превратился, чтобы не чувствовать ничего. — Хочешь замерзнуть насмерть? — Джено даже глаза не открывает, понимая, что он ни капли не удивляется, слыша знакомый голос. На Ренджуне снова маска, но по глазам можно понять, что он улыбается; Джено мысленно стонет в голос, лишаясь возможности лицезреть её вне камер. — Разве айдолы расхаживают поздним вечером по паркам в одиночку, не боясь очумелых фанаток или камер? — тем более одна из этих фанаток сидит прямо перед ним. Ренджуна же ответный словесный выстрел только забавляет, и он смеётся неожиданно громко и звонко, выбивая из Джено последние остатки разума своим приятным завилистым смехом. Подумать только, ещё несколько месяцев назад встреча с Ренджуном казалась ему подарком, свалившимся с небес. А сейчас Джено готов отдать всё, лишь бы забыть о том, насколько уютно и легко рядом с ним находиться. (он просто боится потонуть в этом дерьме, будто ему было куда глубже падать) Ренджун снова в своем огромном пуховике, его лица практически не видно, и отчего-то в этот момент Джено кажется, что они слишком далеко друг от друга, хотя сидят на одной лавочке, разделенные расстоянием не больше (даже меньше) метра. Он хочет найти в себе силы встать и, сославшись на неотложные дела, уйти отсюда как можно скорее, но не может. Господи, да кто-то вообще сомневался в том, что он упустит шанс услышать голос Ренджуна вживую, пытаясь незаметно им любоваться? — Я же уже говорил, ты что, глухой? — Джено будто бы из-под воды вытащили, и он недоуменно на Ренджуна смотрит, который, кажется, только что произнёс какую-то фразу, пролетевшую мимо ушей парня. Ренджун снимает маску, и Джено как заворожённый наблюдает за тем, как пар изо рта обжигает его губы, на секунду дрогнувшие в лёгкой улыбке. — Нет, тебе точно не стоит дебютировать, — Ренджун вновь смеётся, а Джено вновь умирает, чувствуя себя слишком слабым, чтобы сопротивляться его очарованию, — либо придётся что-то делать с твоим слухом. — Я не хотел бы с тобой конкурировать. — Придётся, — Джено умудряется воздухом поперхнуться, сталкиваясь взглядом с улыбающимся во весь рот Ренджуном, — ждём тебя в sm, муми-Джено. Уже через час Донхёк получает десятиминутное голосовое от Джено, где он (удивительно) рассказывает не о своей трагедии и любви в одном лице, а о том, что он должен был заставить его удалить твиттер раньше. А лучше вообще не скачивать. Но зато теперь не один Джено знает о своем краше чуть ли не всю находящуюся в доступе информацию. Хоть какой-то плюс.