Я ждал тебя так долго...

— Пап, все не так, – попытался оправдаться Чимин, спрыгнув со шкафа и подойдя ближе, — Я могу объяснить. – родитель ничего не ответил. Сын с надеждой взглянул на Намджуна, но тот, кажется, и слушать его не хотел. Серьезно смотрел на Юнги, который и так все понимал. — Объяснишь? – обратился Намджун к сыну, взгляд которого был сожалеющим, виноватым, и в груди даже все как-то сжалось от того, что его малыш Чимин боится отцовского гнева. Пак старший глубоко вздохнул, остужая свой пыл, чтобы не пугать сына ещё больше. — Хорошо, только не здесь. – все-таки строго взглянул на Чимина, который тут же опустил глаза, кивая, а затем обратил внимание на напряженного Юнги, и без слов все понимающего. — Мне тоже есть, что тебе сказать. – уверенно выдал вампир, подходя к ним двоим и становясь возле Чимина. — Я бы хотел, чтобы Сокджин тоже присутствовал при разговоре. — Буду, – появился из ниоткуда тот самый Сокджин, с улыбкой глядя на каменные лица, — А что, собственно, случилось? – глянул на сына, стоявшего с опущенной головой, на серьезного мужа и не менее серьезного друга возле малыша Чимина. Затем обратил внимание на руку Юнги, на которой вновь красовалась метка, ещё не замеченная отцом и сыном. Теперь все стало немного понятнее. — Думаю, – начал Джин, привлекая внимание, — Сейчас всем стоит успокоиться и отдохнуть. Поговорим обо всем утром. – кинул взгляд на недовольного его словами мужа, а затем на облегченно выдохнувшего сына, исподлобья посмотревшего на родителей. Сокджин коснулся широкой спины истинного, поглаживая её круговыми движениями, спускаясь то выше, то ниже, к пояснице, прекрасно зная, как действуют на мужа его прикосновения. Намджун неодобрительно цокнул, но ничего не сказал, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и поспешил ретироваться обратно на улицу. — Папочка, – тихо начал Чимин, протягивая руки к своему ангелу-хранителю, чтобы обнять, — Спасибо. — Я сам поговорю с отцом, – рассмеялся Сокджин, смотря на серую растрепанную макушку, прижатую к его груди. Чимин крепко обнимал папу, успокаиваясь после такой стрессовой ситуации. А вот Юнги успокаиваться не хотел. — Джин, я хочу поговорить с вами обоими, – серьезно настаивал он на разговоре, на что друг хихикнул с ещё большей улыбкой. — Дождись утра, как и сказал Намджун. Ему в любом случае нужно время. – Сокджин мягко коснулся пепельной макушки, отпрянувшей от него, и заглянул в большие глаза сына. — Минни~, что за взгляд? – улыбнулся, успокаивая сожалеющего парня, — Все в порядке. Юнги слышал, как быстро билось сердце Чимина. Это заставило его успокоиться и перестать настаивать на своём. Сейчас он прятал руку за спиной, поскольку не хотел раскрывать младшему правду раньше времени. Все, что ему оставалось – терпеливо дожидаться утра. — Думаю, мне стоит вернуться и проследить за настроением папы, – с мягкостью в голосе произнес Джин, неохотно выпуская сына из своих объятий. Чимин кивнул, соглашаясь, и Джин поспешил удалиться, напоследок хихикнув и помотав головой. Это не осталось без внимания Чимина и Юнги. — Хен, – обратился к старшему Пак, стараясь не смотреть в глаза. Мин уже понял, к чему пытался подвести младший. — Игра затянулась? – прервал его Юнги, все-таки заставляя обратить на себя внимание. — Ты ведь первым меня спровоцировал, так где же твоя смелость сейчас? – опустил бровь, хмурясь, и медленно подошел вплотную к удивленному парню. — Моя смелость никуда не делась, – уверенно ответил Пак, возвращая лицу прежнее выражение спокойствия и некого безразличия во взгляде. — Но это неправильно. У тебя есть Хваса, мы не должны себя так вести. — Ты переживаешь из-за Хвасы или из-за Тэмина? – не в бровь, а в глаз спросил Юнги, немного разозлившись на слова младшего. Тот нахмурился, заглянув в чёрные глаза с красной окантовкой. — А ты, кажется, в принципе не из-за кого не переживаешь, – раздраженно выпалил Чимин, строго посмотрев на старшего. Юнги шумно выдохнул ртом, растрепав волосы на голове, и Чимин на мгновение замер, рассматривая красивого мужчину перед ним. Лунный свет, падающий на него из окна, делал вампира ещё красивее. — Минни, что ты такое несешь? – нахмурился Юнги, скрестив руки по бокам, и с недоумением глянул на Пака. — Ты ведь сам шашни крутишь с этим недоальфой, так почему только меня подонком выставляешь? – не сдерживая злости и очевидно ревнуя, не подумав ляпнул вампир напоследок. Лицо Чимина застыло в удивлении, а после сразу расслабилось, показав на секунду еле заметную ухмылку. — У нас с Тэмином не такие отношения, как у вас с Хвасой. – обобщенно объяснил Пак, оставляя Юнги самому додумывать детали их с Тэмином отношений, — Вы много лет вместе, и я знаю, как ты дорог для Хвасы. – парень заглянул в глаза вампира, выражение лица которого постепенно расслаблялось. — Она любит тебя, это и дураку понятно, хен. Я не хочу, чтобы Хваса страдала из-за наших необдуманных поступков. Пожалуйста, давай закончим этот спектакль, потому что все, что мы делали сейчас – неправильно. – заключил Чимин, не разрывая зрительного контакта. Юнги внимательно смотрел в карие глаза напротив, желая разглядеть хотя бы долю сомнений в собственных словах, но Чимин будто специально поставил защитный барьер, не позволяя другим читать его, как открытую книгу. Его слова эхом отдавались в голове, а альфа внутри отчаянно скулил, не желая прерывать только-только появляющуюся между ними связь. — Мы с Хвасой не истинные, – тихим, бархатным голосом произнес Мин, заставляя Чимина удивится таким словам, — Мы оба знали, на что шли... — Но и мы с тобой не истинные, – прервал его Чимин, отталкивая вампира от себя, — Поэтому поступать с ней таким образом только потому, что между вами нет этой тесной связи, неправильно. – уверенно закончил Пак свою мысль, приближаясь к дверному проему. — Я все сказал. Спокойной ночи, хен. – Мин проводил взглядом стройную фигуру младшего и тяжело вздохнул, посмотрев на запястье. Пак Чимин. — Я ждал тебя так долго... – тихо произнес Мин в свете луны, — И даже так ты продолжаешь бежать от меня. Сколько ещё мне нужно прождать? – почти шепотом произнес Юнги в тишине, глядя на метку, постепенно исчезающую с руки.

***

Как и ожидалось, с утра пораньше серьезный Пак Намджун перебудил весь дом. Друзья недовольно плелись в сторону кабинета, засыпая по пути. Чимин с осторожностью оглядывал отца, все еще серьезно смотревшего на него, а потом смотрел на папу, взглядом успокаивавшего настороженного сына. Парень так и не смог уснуть, думая обо всем, что приключилось с ним за вечер. Его беспокоил этот странный вампир, появившийся из ниоткуда и перевернувший его спокойные будни с ног на голову. Чимин постоянно вспоминал вечер, когда во время течки умолял Юнги взять его, краснел, вспоминая, с какой страстью тот его целовал, а затем ругал сам себя за то, что думает о подобном. С одной стороны, он не чувствовал отвращения, ему нравилась эта странная связь, ему нравилось внимание Юнги в его сторону, а с другой... А с другой был поцелуй Мина с Хвасой, портящий все настроение Чимина просто фактом своего существования. Так и хотелось посреди ночи вломиться в комнату Юнги, сказать ему, какой он мудак, и с гордо поднятой головой ретироваться обратно в свою комнату. Юнги тоже размышлял всю ночь над словами Чимина. Его пугала мысль, что, когда правда вскроется, Чимин не захочет быть с ним, не захочет иметь именно интимную близость, принадлежать ему не только душой, но и телом. Мин чувствовал себя сопливой девчонкой из второсортной дорамы, которая, спустя долгие годы ожидания, наконец встретила своего принца на белом коне, но тот и носом в её сторону не воротит. А еще его дико раздражал Тэмин. И сейчас эти двое шли, не глядя друг на друга. Чимин плелся за Намджуном, который что-то сердито ему говорил, внимательно слушая и опуская пепельноволосую голову, а Сокджин догонял этих двоих, пытаясь разрядить обстановку. Однако Намджун ни на что не велся, и даже ложиться в одну кровать ночью отказывался, прекрасно понимая, что стоит мужу его коснуться и он забудет обо всем, набросившись на любимого. Хотя, в конечном итоге, все так и случилось. — Да кто после пьянки встает так рано? – возмущался сонный Чонгук, обнимая не менее сонного Тэхена подле себя, — Где твоя совесть, Намджун-а? — А где совесть Юнги?! – сердито выпалил Пак, разведя руками. Джин прикрыл глаза и нахмурился, покачав головой, понимая, что все выходит из-под контроля. — Он хотел объясниться, так пускай! Мне очень интересно узнать, о чем пойдет разговор! – все вампиры уже уселилсь за общий стол в кабинете разъяренного Намджуна и с непониманием оглядели друг друга. — Любимый, – мягко начал Сокджин, подойдя к мужу и погладив того по плечу, — Я не уверен, что всем обязательно нужно знать о том, что там случилось... – Джин гладил истинного по волосам, пока тот упрямо пытался игнорировать все эти жесты, — Давай поговорим только с ними? — Нет, пусть знают все, – уверенно заявил Юнги, подойдя к Намджуну с Сокджином. Развернулся к столу, встав посередине. Здесь были все, кроме Хосока: вечно был занят работой в агенстве. Мин посмотрел на Чимина, в глазах которого читалось лишь любопытство. Может, это Юнги в нём и нравилось – отсутствие страха, несмотря на неприятности, сильный характер и дикое упрямство? Чимин был не из ранимых омег, это слишком очевидно. И сейчас, вместо того, чтобы сжаться в углу комнаты, ожидая расправы за содеянное, он уверенно встал из-за стола, подойдя к трём взрослым вампирам, так же обернувшись к оставшимся Чонгуку и Тэхёну. Намджун с Сокджином сели к ним, внимательно смотря на стоящих посередине Чимина и Юнги. Те впервые за все время переглянулись. — У вас есть десять минут, иначе от обоих и следа не останется. – гневно выпалил Пак, во взгляде и голосе которого не было ни единой доли вранья или блефа. Он был действительно взбешен. — Для тех, кто в танке, – начал Чимин, обращая внимание клюющих носом Чона и Кима на себя, — Вчера папа стал свидетем не самой приятной сцены... – он замялся, но решил называть все своими именами, продолжив, — В разговоре я спровоцировал хена на поцелуй, и все немного усугубилось. – после этих слов глаза Чонгука полезли на лоб, а Ким в таком же шоке прикрыл раскрытый рот рукой. Сокджин лишь усмехнулся, заставляя Намджуна разозлиться пуще прежнего. — Во-первых, я виноват, что повелся, – вклинился в разговор Мин, смотря в глаза Намджуна, — А, во-вторых, подобной оплошности с моей стороны есть маленькое, но оправдание. — Хваса знает? – спросил Чонгук совсем не вовремя. Юнги кинул злобный взгляд на младшего, но ничего не ответил. Медленно потянул рукав чёрной ночной рубашки, открывая вид на белоснежную руку. Чимин и сам пытался понять, что за оправдание было у хена, и первым стал оглядывать красивую бледную кожу. Намджун вскочил со стула, подойдя вплотную к старшему, и взял того за руку, начав рассматривать четко выгравированное имя сына. Его примеру последовали и Чонгук с Тэхёном, а Сокджин остался на своём месте, с интересом оглядывая шокированных друзей. — Джинни, – позвал его брат, садясь на место, — Ты видел, что там? Почему не смотришь? — Я давно это заметил, – не скрывая, честно ответил вампир, сразу почувствовав на себе взгляд потерянных от таких новостей глаз. — Почему ты молчал? – тихим басом спросил Намджун, схмурив брови. Джин поднялся со стула, вплотную подойдя к мужу, и погладил того по щеке, успокаивая. — Потому что думал, что об этом все узнают более приятным образом, – Джин иронично рассмеялся, оглядывая непонимающих друзей, — Например, после дня рождения малыша Чимин~и. Но кто же знал, что эти двое не дотерпят и нескольких дней? – Джин кинул взгляд на расстерянного сына, все еще шокированного такой новостью. — Но и мы с тобой не истинные – вспомнил свои слова Чимин, сказанные Юнги ночью, и посмотрел на него. Почему же он ничего не сказал в тот момент? Почему не показал руку, доказав, что Чимин не прав? — Почему? – задал многозначительный вопрос младший, глядя на Юнги, который и так все понял. — Я ждал дня рождения, – не меняясь в лице, произнес Мин, глядя в глаза истинного, — Но мне слишком тяжело себя контролировать, когда ты находишься рядом. Моя многотысячная выдержка с твоим появлением словно рассеялась, никогда не существуя. Чувствую себя придурком. – Юнги прикрыл лицо рукой, заставив Сокджина заливисто рассмеяться. Намджуна тоже рассмешили такие слова, но он постарался сохранить серьезный вид. — А почему у меня нет метки? – спросил Чимин, посмотрев на родителей. Джин поспешил ответить на вопрос потерянного сына. — Потому что метка на теле появляется после восемнадцати лет. – с улыбкой ответил родитель, А после перевел взгляд на вампира рядом, — А так как Юнги давным-давно не восемнадцать, он узнал обо всем первым. — Я не могу поверить... – произнес Намджун, потирая переносицу, — Истинным моего сына стал дряхлый вампир, которому перевалило за семь тысяч лет... – Пак схватил мужа за плечи, скорчив отчаянное выражение лица, — В чем мы провинились, Джинни? – сейчас Намджун уже шутил, понимая, что смысла ссориться просто нет. Никто не может пойти против судьбы, даже вампиры. И всем было весело наблюдать за спокойным Намджуном, издевающимся над хёном. Даже Чимин пустил смешок, но был все еще шокирован возрастом избранника. — Ты ведь в курсе, что я все эти годы дурака не валял, – со злобой во взгляде проронил Юнги, обратив на себя внимание, — Жить надоело? – Намджун поднял руки в примирительном жесте, улыбаясь. — Зря смеешься, Намджун-а, – поспешил успокоить Мина Чонгук, подойдя к остальным. — Наш хен один из самых могущественных вампиров, поэтому, Чимин-и, – обратился Чон к младшему, приобняв за плечи, — Гордись. — Это правда? – удивленно спросил Чимин, оглянув всех присутствующих по очереди. — Конечно, – подключился Тэхен, улыбнувшись племяннику, — Он спас нас с Чонгуком от смерти. — Хватит уже, – попытался успокоить этих двоих Мин, показывая, что тема разговора ему не совсем приятна. — Посмотри на его красивый шрам, — продолжил говорить Чонгук, обращая внимание Чимина на постоянный предмет восхищения. Юнги насторожился, — Он сражался против могущественного вампира-полудемона, чудовища, которое никто не мог победить, и отсек ему голову. – Чимин взглянул в чёрные глаза вампира напротив и заметил в них печаль. Юнги стоял, молча смотря на Чимина, и тому показалось, что сказанные Чонгуком и Тэхёном слова были либо лишними, либо неуместными. Парню даже показалось, что Юнги ненавидел себя за это. — Так мой истинный – герой? – расплылся в улыбке Пак, очаровывая ею опечаленного вампира, — Мне действительно есть, чем гордиться. – поправил челку, не отводя карих глаз от расслабившегося Юнги. — Еще раз стану свидетелем вчерашнего кошмара – оторву обоим головы, и глазом не моргнув. Я тоже могущественный вампир, не забывайте об этом. – попытался быть строгим Намджун, но все прекрасно знали, что именно сейчас это был блеф. — Так я, получается, женат на дряхлом вампире, которому больше шести тысяч лет... – передразнил мужа Сокджин в отместку на его недавнюю шутку, состроив опечаленный вид, — Мне только недавно перевалило за сорок... – Намджун ударил того в плечо, заставив всех присутствующих рассмеяться. Джин мягко обнял расстроенного мужа. Теперь все становилось на свои места. Карты были раскрыты, и Юнги уже нечего было бояться. Теперь у них с Чимином начнется своя история, которая, наверное, будет трудной, но не менее интересной. И это предвкушение разжигает внутри обоих пламя азарта, какое-то особое чувство, объяснить которое пока не удаётся.