Расколотый венец

Шарлотта Дэлла Либерт. – …силы зря не трать, от пасти дьявола тебе не убежать, – напевала я, спускаясь вниз по ступеням широкой лакированной лестницы. Уже завтра я стану настоящей ведьмой, обрету хвост, статус и смогу принимать участие в обсуждении различных вопросов на совете Тьмы. Осталось только найти подходящий наряд и очаровать какого-нибудь смазливого парнишку. Мисс Эвил, так зовут нашу директрису, каждый год проводит посвящение для старшеклассников, в число которых в этот раз вхожу и я. Мероприятие заключалось в том, что выпускники школы «Церковь ЛаВея» должны были публично казнить по одному смертному противоположного пола в канун Дня всех святых до того, как первый луч Солнца коснется шпиля школьной крыши. Что-то вроде подношения нашему парнокопытному владыке. Это единственная ночь, когда мы вынуждены причинять боль людям, в остальные дни мы просто мирно сосуществуем и стараемся не пересекаться. С одной стороны, может показаться, что совету Тьмы есть дело до жизни человека, однако это не так. Их жизни не несут для нас абсолютно никакой ценности, но если мы начнём регулярно уменьшать количество людей забавы ради, то в конце концов они узнает нашу тайну и начнётся война. Тем не менее, только после проведения ежегодной казни вас будут считать полноценной ведьмой или колдуном, а также каждому будет дарован хвост, как символ того, что ваши души навеки принадлежат великому владыке. Многие считают, что когда-то дьявол даровал своим верным слугам небольшой отросток чуть ниже поясничного отдела, чтобы они не забывали своего истинного предназначения. Лично я нахожу в этом эстетику и красоту. К тому же смертным не дано видеть наши хвосты, что очень предусмотрительно. Несмотря на то, что инквизиций уже давно нет, нам бы не хотелось быть замеченными, во избежание лишних вопросов. – Лотти! А ещё медленнее не могла? – окликнул меня до мурашек знакомый голос. Это была Фелиция. Миниатюрная девушка около пяти с половиной футов, на которой даже мешок из-под картошки будет выглядеть изящно. В комплекте с неестественной худобой прилагались дымчато-серые глаза, на веках которых красовались как лапки паучка редкие ресницы; черные, словно облитые смолою волосы, вечно собранные в тугой колосок, и вдобавок мертвенно бледная кожа, которая придавала Фелиции болезненный вид. Порою, взглянув на неё, мне становилось жутко, казалось, что прозрачная кожа вот-вот разорвётся под давлением сильно стянутых в косу прядей. Однако, какой бы таинственной и пугающей она не была на первый взгляд, Фел являлась способной колдуньей и надёжной девушкой, а также моей близкой подругой. Наша директриса и по совместительству мать Фел очень гордится ею. Как говорит сама мисс Эвил: “ Фелиция – воплощение идеала современной ведьмы. И красота, и ум, и стойкость – всё при ней!” – И тебе привет. Профессор Скримхерт как обычно оставил меня после урока, ему, видите ли, не понравилось то, как я раскрыла тему «Солипсизм», – объяснила я. – Ну, он довольно требовательный, наверное, к нему просто нужен особый подход. – Да? Твоим “ подходом “ является тот факт, что его босс – твоя мать, и если он не хочет лишиться хвоста, занижая оценки любимой дочери мисс Эвил, то пусть спрячет свою требовательность куда подальше. На излишнюю эмоциональность Фел лишь закатила глаза, схватилась за моё запястье и поспешила к входной двери. Не успевая за её темпом, пару раз я точно чуть не поцеловала ступени. – Куда ты меня так тащишь? – Спросила я, переводя дыхание. – Как куда? В людские магазины, конечно же! Сегодня уже 30-е число, а это значит, что казнь смертных не за горами. Ты же не хочешь остаться без платья? – Конечно не хочу. – Вот и отлично. Обещаю, что завтра всех краше и пленительней будем мы! – воскликнула Фелиция. Её тонкие губы растянулись в коварной улыбке. Несмотря на своё происхождение, ведьмы и колдуны довольствовались одеждой и продовольствиями людей. Ведь чтобы не выделяться из толпы, нужно выглядеть подобающе. Единственный запрет лежал на приобретении книг, за исключением оккультных, разумеется. Совет Тьмы пришёл к мнению, что литература смертных оказывает пагубное влияние на нашу преданность дьяволу, оно подобно личинке плодожорки в яблоке. В людских книгах обращено внимание на такие чувства, как любовь, сочувствие, вера в создателя и в то, что добро всегда побеждает зло. Для нас же сочувствие – это непозволительная роскошь, а про любовь не может быть и речи. Мы можем иметь полового партнера или сразу несколько, но проявлять тёплые чувства к нему или находиться в любовных отношениях – никогда. Мы слишком любим себя и нашей любви как правило не хватает на кого-то другого. Однако, если очень постараться мы можем полюбить, но это требует больших усилий над собой, а меняться ради других никто не любит. Иногда я захожу в книжные людей, чтобы полистать их книги и почитать описание сзади, мне нравится додумывать развитие сюжета в голове, но примерить на себя роль главной героини я не в силах. *** – Ну-ка, покрутись, – скомандовала Фел. – Да, в этом наряде ты выглядишь не хуже матери демонов. Этот тематический отдел лучшее, что здесь открыли. И правда, девушка в отражении выглядела достаточно элегантно. Портупея, имитирующая хребет; юбка, которая приоткрывает колени, но, благодаря “ласточкиному хвосту”, смотрится не вульгарно; аккуратный лиф венчает ошейник с кольцом. Этот образ точно передавал настроение завтрашнего мероприятия, в нём я чувствовала себя властной и чертовски привлекательной, а самое главное – он идеально подходил к рукояти кинжала, которым я должна буду пролить кровь смертного в канун Дня всех святых. – Берём? – спросила ведьма. – Определённо. Расплатившись за вещи, мы сходили в кафе, что находилось на первом этаже торгового центра. – Шарлотта! смотри, – подруга указала на пару, что сидела у фонтана и, не замечая других, целовалась. – Проучим наглецов? Не дождавшись моего ответа, Фелиция закрыла глаза, сделала глубокий вдох, выдох и началось. – Как ветер листьями играет, моя ладонь тобою управляет, –прошептала она и небрежно махнула кистью руки, будто отгоняя насекомое. Молодой человек с брызгами плюхнулся в воду, а его спутница от неожиданности отпрыгнула в сторону. Ничего смертельного или опасного. Просто небольшая шутка над смертными. Фелицию очень веселили подобные выходки, так что я привыкла. – Неплохо. Ну, теперь и уходить можно, – произнесла та. Заказав кофе с собой, мы решили немного прогуляться по лесу Потерянных, в котором и находилась наша школа. По названию можно догадаться, что особенностью леса являлось то, что ни один смертный не способен найти какой-либо тропы, а верхушки деревьев настолько разрослись, что в лесу всегда было мрачно и темно. После множества без вести пропавших, люди попросту стали обходить лес стороной. Однажды его пытались вырубить, тогда совет Тьмы решил напустить туман по всей границе леса, от которого исходил запах болота, в скором времени люди сдались и оставили лес в покое. Несмотря на все опасности, что таятся в лесу, для магов он не представляет угрозы. Мы свободно передвигаемся, так как хорошо ориентируемся в местности и способны чувствовать деревья. Энергия, что от них исходит будто направляет нас, как компас. Если двигаться на север и идти только за каменными соснами, то выйдешь к высокому кирпичному зданию с множеством узких окон и большим разнообразием заостренных башен, постройка может показаться давно забытым замком. Это и есть школа, в которой обучаются и живут юные ведьмы и колдуны. Жить там или нет решает сам учащийся, кто-то покидает «Церковь ЛаВея» на выходные, а кто-то вовсе не выходит из леса. Лично я оставляю школу только на время каникул, чтобы провести время с мамой и попрактиковаться с ней в природной магии. Моя мать хорошо разбирается в варке зелий и несложных заклинаниях, что позволяет ей выращивать и продавать самые красивые и долговечные растения в людских цветочных магазинах. Когда-то она помогала совету восстанавливать лес после вырубки. Таких как моя мама называют викканскими ведьмами. Они чтят природу и никогда не причиняют боль другим существам. Ими движет суждение о том, что можно делать что хочешь, если это никому не навредит. Из-за этого виккане отказываются от посвящения и казни смертных и не получают хвоста. Им вполне хватает той силы, что они обрели, находясь в школе, поэтому после совершеннолетия они покидают «Церковь ЛаВея» и живут уединённой жизнью. Такие маги и колдуньи не редко презираются в обществе, но к счастью совета Тьмы, путь викканских ведьм выбирают единицы. Поэтому на их существование просто закрывают глаза, а иногда виккане даже бывают полезны. Моя мама никогда не пыталась сделать из меня викки, так как она уважает моё мнение и знает, как я мечтаю о своём хвостике, поэтому она отдала меня в «Церковь ЛаВея», за что я ей безмерно благодарна. Да, поначалу я терпела издёвки из-за отношения сверстников к моральным принципам матери, но с годами мы наладили наше общение, не говоря о том, что я прекрасно даю сдачи обидчикам. – Фел, ты уже думала, куда пойдешь и чем будешь заниматься после окончания «Церкви»? – Честно говоря, я бы хотела заняться церемониальной магией. Найду себе наставника или шабаш и потихоньку начну осваивать азы по призыву различных бесов, демонов, духов. Но… – Но? – переспросила я. – Не знаю как к этому отнесётся мать. Она надеется, что я займусь чёрной магией и буду взаимодействовать с советом. Не спорю, работать на совет – большая честь, но нутро подсказывает, что не моё это. – В любом случае у тебя ещё есть время, чтобы поразмыслить на эту тему. – Верно, – ответила Фелиция, пиная пожелтевшие сухие листья, которые хрустели под нашими ногами, будто ворча за то, что мы по ним ходим. – А как насчет тебя? – Не знаю, меня многое интересует и выбрать что-то одно я пока не могу. Я правда не представляю себя через год. Меня интересует как серая магия, которая является совокупностью чёрной и белой, так и демонология, и управление людскими душами. На втором году обучения я вообще мечтала стать некромантом, после одного школьного урока, который был посвящен воскрешению кошки. Учитель хотел поместить дух фамильяра в тело животного, но потерпел неудачу. После этого я неделю не могла заснуть, придумывая способ создания собственного фамильяра, с точки зрения некромантии, но всё было безрезультатно. Как оказалось, процесс возникновения фамильяра-животного очень непрост, так как это в первую очередь слияние сознания мага с сознанием подопечного зверя. Только тогда вы сможете общаться мысленно и достичь полного взаимопонимания и контроля над животным. С фамильяром-человеком всё проще, если в силу каких-то обстоятельств он знает о ведьмах и хочет служить одному из нас, то должен по своей воле заключить контракт на крови, тогда ему подберут мага. Данный вид фамильяров был распространён в средних веках, в настоящее же время встретить колдуна или колдунью с фамильяром-человеком - большая редкость. В «Церкви ЛаВея» у многих есть фамильяры, обычно это кошки, крысы или жабы. У Фелиции в роли фамильяра синица. Однажды Фел пришлось выхаживать птицу со сломанной лапкой, в процессе лечения ей удалось расположить к себе доверие синицы и их рассудки слились воедино. Вот уже более трёх лет крылатый помощник Фелиции несёт ей верную службу. Мне неоднократно предлагали приобрести собственного фамильяра, однако я и сама в состоянии справиться со своими делами, да и друзья имеются, так что он мне без надобности. С другой стороны, возможно, я просто не хочу брать на себя лишний груз и ответственность. – Знаешь, Фел, мне иногда кажется, что мы мало чем отличаемся от людей. Нас также прессуют, ставят перед выбором, порой вынуждают идти против воли. – У-у, кажется, в ком-то заговорили гены… – прокомментировала подруга, неодобрительно помотав головой. – Заткнись, моя мать совершенно тут не при чём. Наверное, я просто устала от всей этой суеты, связанной с Днём всех святых, вот и всё. Тем временем стал виднеться высокий железный забор, с заострёнными кольями на верхушках черных прутов, которым была окружена наша так называемая обитель. По большей части он был построен в качестве декорации, так как не в его силах остановить того или иного существа, которому вздумается выйти из леса и напасть на школу, однако на воротах и заборе в целом лежит мощнейшее заклинание, оно как бы сканирует всех входящих на нашу территорию, если сюда сунется кто-то чужой, то мисс Эвил почувствует это и предпримет меры. – Ладно, Лотти, мне ещё нужно сдать долги по теоретическим знаниям управления метлой, я зайду к тебе вечером. – Договорились, предай низкий поклон от меня мистеру Скримхерту, – усмехнулась я. – Обязательно. Самый некомпетентный на мой взгляд и дурацкий учитель «Церкви ЛаВея». К большому сожалению, этого мерзкого старикана, от которого за версту несёт самодовольством вперемешку с “ароматом” табачного дыма, до сих пор держат в нашей школе. Мисс Эвил пренебрежительно относится к новоиспечённым молодым учителям, а потому у нас преподают самые древние и, по мнению директрисы, опытные педагоги. Я считаю, что нашей школе не хватает новизны. Все здешние придерживаются традиций и не вносят абсолютно ничего нового. Стабильность – это, конечно, прекрасно, но за частую очень скучно. Я протиснулась сквозь толпу учеников, которые с восторгом украшали холл к завтрашней ночи, перепрыгивая через одну ступень поднялась по лестнице и свернула влево, вторая дверь по коридору - моя спальня. Точнее моя и моей соседки по комнате, Люси. Люси – миловидная девочка с каре, младше меня на два года. Она перешла к нам в школу год назад из-за переезда своего шабаша, основной деятельностью которого является сексуальная магия. Они делают привороты и отвороты смертным клиентам, а также оказывают интимные услуги ведьмам, колдунам и другим магическим существам. Наверное, именно из-за славы своего шабаша Люси быстро освоилась и нашла себе много приятелей, особенно мужского пола. Она чистоплотная и аккуратная соседка, но очень шумная. В нашей комнате редко бывает мало людей, около Люси постоянно кто-то ошивается, но за маской обаятельной и доброжелательной девочки, скрывается лицемерная особа. Если бы учащиеся знали, как Люси хает их за кружкой чая перед сном, то она тотчас потеряла бы всякую востребованность и репутацию. Иногда я не понимаю, почему она выбрала меня в качестве губки, в которую можно выговориться. Не боится ли она, что я выдам её истинную сущность? Или может она считает, что у меня духа не хватит сделать это? Во всяком случае я уверенна, что Люси и меня благополучно критикует в компании своих подружек. У людей есть такие выражения, которыми они пользуются во время конфликтов, например “ну и ведьма же ты двуличная”, но на самом деле эти качества презирают как смертные, так и маги. Мы не обсуждаем и не оскорбляем кого-то за спиной, для нас важна прямолинейность, поэтому, если нас кто-то бесит, то мы будем открыто демонстрировать свою агрессию. Если ты лицемеришь и не можешь открыто вызвать мага на поединок или не можешь хотя бы высказать всё ему в лицо, то ты слабак и трус. – Шарлотта, дорогая, ты вернулась! – воскликнула ведьма, заключив меня в свои объятья. – У тебя пакет, ты по магазинам ходила? И опять без меня! Наверное, ты покупала наряд на церемонию. Покажешь? – И тебе привет. Да, мы с Фел покупали платья… – боковым зрением я заметила кого-то на моей кровати. – Вижу ты и без меня не скучала. – Ох, девочки хотели спросить цену на приворот, они уже уходят. Девушки кивнули с досадой и направились к выходу, сверля меня волчьим взглядом. – Дверью хлопать было не обязательно! – крикнула я им в след. – Вот же курицы. Этим уродинам ни один приворот не поможет. – Для чего он им? – А ты как думаешь? С помощью приворота они планируют привлечь к себе парней для завтрашней казни. Боятся, что своими силами не смогут никого соблазнить. И правильно, что боятся, ты их видела? Ни фигуры, ни лица. Страх, да и только. – Лёгкой добычи захотелось, ясно. Ладно, это ваши дела, но впредь, пожалуйста, сажай их на свою кровать, а если брезгуешь, пусть хоть на полу тусуются, мне всё равно, лишь бы не там, где я сплю. – Конечно, конечно, Шарлотта. Мне очень жаль. Я поправила свисающее покрывало, включила гирлянду и плюхнулась на кровать. На улице постепенно темнело, горизонт приобрёл тёмно-оранжевый цвет, сквозь тюль пробирались последние лучи солнца и освещали нашу небольшую, но очень комфортную комнатку. Я смотрела в потолок и думала о предстоящем дне. Чью жизнь мне придётся оборвать, брюнета или блондина, а может он и вовсе рыженький, получится ли у меня привести его в «Церковь»? Все эти размышления заставляли меня чувствовать себя паучихой, которая плетёт паутину для мухи, только в моём случае муха – это человек. У меня нет права облажаться, на кану стоит мой хвост и репутация. Не говоря уже о том, что на церемонии будет присутствовать совет Тьмы, многие родители выпускников, а также демоны низшего ранга. Нужно выглядеть достойно. – Шарлотта! – Люси решила прервать мой поток мыслей. – Ну наконец-то, уже пять минут пытаюсь до тебя докричаться. Разве? – Прости, должно быть я прибывала в лимбе, сама того не замечая. – Ты с этим аккуратнее, иной раз попадёшь в лимб, а выйти не сможешь. Будешь наедине со своим сознанием, пока мысли не сведут тебя с ума. – Как оптимистично, – заметила я. – В книге про спиритизм вычитала. Слушай, я хотела сказать, что время ужинать, ты собираешься спускаться? – О, нет. Спасибо, что напомнила, но я немного устала, иди без меня. – Хорошо, увидимся! Захвачу тебе что-нибудь пожевать. – Спасибо, – произнесла я, пытаясь выдавить улыбку. Что ж, надо чем-нибудь себя занять. Как насчёт уборки? Отлично, этим и займусь. Я потянулась к прикроватной тумбочке и взяла в руки толстую книгу с ветхим переплётом, от которого пахло пылью и старостью. Так, посмотрим, что тут у нас. “А”. Нет, не подходит. “Б”. Заклинание на бездетность, заклинание на болтливый язык… Нет, всё не то. Нашла! Заклинание на быструю уборку. Ну-ка, опробуем тебя: – Что не мыто – станет чистым, что разбито – в миг сошлось, всё на место возвратилось, стало мило и свежо! – протараторила я. Отлично. Вещи, разбросанные по спинкам кроватей, тотчас полетели в раскрытый шкаф на свои вешалки, книги построились стопочкой, и даже полумертвая хавортия Люси вновь ожила. А я её предупреждала, что растению нужен свет! Всё-таки гримуар для чайников – это великолепная и очень нужная вещь. Раньше он принадлежал моей маме, но она отдала его мне. Однако после получения хвоста я смогу выдумывать свои заклинание и колдовать без помощи учебников. Я сидела на подоконнике, изучая мамины книги, в то время как за спиной хлопнула дверь, и послышался звук от каблуков. Должно быть это Люси, странно, не в её привычке приходить рано. Отложив фолиант с древними демоническими рунами, я подняла голову. – Фел? Ах да, ты же обещала заскочить вечером, я уж подумала… – Я буду невестой, – перебила меня подруга. – Что? Ты шутишь? Как это ты будешь невестой? – Мать сказала, что завтрашнюю казнь посетит один из лучших молодых магов этого десятилетия, и придёт он не просто на резню посмотреть. Он хочет укрепить свой статус и планирует жениться. – На тебе? – Ну да. Совет уже зарекомендовал меня, как лучшую партию для юного колдуна. «Как лучшую партию». Совет ничего просто так не делает, а уж тем более не выполняет роль свахи для ведьм, которые даже обучение в школе не закончили. Неужели они видят в Фелиции потенциал и хотят, чтобы в будущем она работала на них и связала свою жизнь с тёмной магией? Поэтому они пытаются угодить, подкладывая ей молодого ведьмака, чтобы в нужный момент было чем козырять. – А что ты сама думаешь по этому поводу? – поинтересовалась я. – Как что, я в восторге! Он будет моим наставником, продолжит моё обучение после «Церкви ЛаВея», плюс ко всему даст титул. О лучшей жизни я и не мечтала. Как там люди говорят? И на моей улице будет праздник? – Наверное. Ты хоть что-то знаешь о нём? Как же симпатия? Вдруг он окажется низким вурдалаком, с застрявшей в бороде пиццей и бородавкой на носу? Фелиция захихикала. – Симпатия для людей! Чувства не так уж важны, Лотти, а на внешность можно и глаза закрыть, – возразила ведьма. – Кажется, ему около двадцати пяти лет, ходит всегда во фраке и не терпит людскую одежду. Об остальном узнаю при личной встрече. Мы ещё долго обсуждали эту тему, но пришла Люси. Фелиция её всегда недолюбливала, да и разговаривать в присутствии соседки было не шибко удобно. Так чудно. Фел старается не отличаться многословностью при Люси, зная её натуру сплетницы, но при этом она ворвалась ко мне со своим “Я невеста” не думая о том, что в комнате я могла быть не одна. Ну, или же она заметила Люси на ужине, поняла, что меня там нет и, пользуясь случаем решила ошарашить своей новостью. Всё равно это было неблагоразумно. – Вау, ты убралась. С магией или без? – С магией, естественно. – Молодец, давно пора. Фелиция показалась мне взбудораженной. О чём болтали? – поинтересовалась Люси. – Да так, о своём, о ведьминском. Патрик Гурд. – Всё в силе, бро? – Конечно, я сказал матери, что мы будем зависать у тебя в Хэллоуин и смотреть все части «Кошмар на улице вязов», – ответил я. – И она поверила? – Ну да, во всяком случае она сделала вид, что поверила, так что не парься. – Ладно, тогда встретимся у Ларса в девять, – сказал Шон, хлопая меня по плечу. Мы дружим с ним последние три года с тех пор, как я заступился за него перед старшеклассниками, которые недолюбливали темнокожих. А в связи с тем, что в школе мало людей негроидной расы, Шон оказался идеальной мишенью для расистских шуточек. Мне было неприятно смотреть на то, как пятеро бугаев ежедневно задирают Шона и однажды решил вмешаться. Так я получил свой первый фингал под глазом и лучшего друга. После моего героического поступка Шона больше не трогали. Ну, как сказать не трогали, над ним продолжали подшучивать, но сбавили хватку, он отошёл на второй план, поскольку главным объектом насмешек стал я. Мы стали известны как «голубые», «Патрик и его раб» и всё в таком духе. Геи, какой же абсурд. Впрочем, они имеют право так думать, хоть меня и привлекают исключительно девушки, за свои шестнадцать лет я так ни с кем и не встречался. Однако был один поцелуй в лагере, мне тогда сказали, что я довольно милый, но всё было как-то не очень. Много слюней и мало чувств. Хотя, о каких чувствах я могу говорить, если учесть тот факт, что нам было по двенадцать от роду. Прошло много времени и про нас постепенно забыли. А в этом году произошло невообразимое. Ларс, который раньше был одним из наших главных врагов, устраивает вечеринку в честь Хэллоуина. Самое удивительное то, что он впервые зовёт всех. Абсолютно всю школу, включая нас с Шоном. Невероятно. – Слушай, может быть уйдём с биологии? Толку от того, что мы на ней присутствуем всё равно нет, а я хотел сменить образ перед вечеринкой. – Патрик, да ты с ума сошёл, нам же пары влепят, если засекут. – Не засекут, идём, – уговаривал я Шона, потупив голову и сверля взглядом исподлобья. – Ох, ладно. Только скорее, пока обед не закончился. Мы проскочили мимо охранника и старались не светиться на камерах, во избежание услышать негодующий голос директора через громкоговоритель. К счастью, нам удалось выскользнуть из здания школы и остаться незамеченными. – Ты хочешь купить новый прикид или что-то в этом духе? – спросил Шон. – Что-то в этом духе. Хреновый из меня интриган, знаю. На самом деле всё, что нужно уже куплено и ждёт меня дома, так что идти пришлось недолго. – Это краска? – друг удивился. Я кивнул. – Фиолетовая!? Снова кивок. – Бро, у тебя точно не все дома. – Я только кончики, не переживай. Шона я позвал не просто так, его мама работает в салоне и стрижёт людей, а также занимается покраской. Она часто принимает клиентов у себя дома и Шон неоднократно мог наблюдать за её действиями. А значит какое-то представление о том, как красить и что вообще делать имеет. – Окей, ты уверен? – О да. Парень развёл руками и стал выдавливать массу из тюбика в баночку с жидкостью. Что ж, обратной дороги нет. Шон расчесал мои волосы, слегка смочив водой и сделал пробор. По длине они были где-то по скулы, а потому за ними было удобно прятать глаза и спать на уроках. Я сидел в ванной комнате перед зеркалом и наблюдал за тем, как четыре сантиметра моих белокурых волос приобретают темно-фиолетовый цвет.