1446 год. Османская империя. Дворец султана в Эдирне.
Проснувшись от очередного кошмара, Лале широко распахнула глаза. Дыхание сбилось, грудь часто вздымалась, но на этот раз она не вскочила и не закричала. Ужас, пережитый ею во сне, парализовал и наяву. Ноги налились свинцом, плечи придавило к кровати, но сердце… сердце стремилось пробить грудную клетку изнутри. Каждый его удар разносил по телу волну боли, которая не находила выхода, и от этого закладывало уши. «Встать! Нужно подняться и согнать остатки сновидения». Осторожно поднявшись на локтях, девушка огляделась: по бокам от нее спали лучшие друзья. Аслан выглядел таким умиротворенным, будто не он накануне рисковал жизнью и наставлял ятаган на султана Османской империи. Рыжие локоны разметались по подушке, бледные ресницы едва подрагивали. Он был красивым и таким расслабленным. Лале повернула голову влево и глубоко вздохнула. Она всегда так вздыхала, находя глазами Влада. Его губы были плотно сомкнуты в узкую полоску. Строгий аристократический профиль в свете луны выглядел мраморным, правая рука лежала на поясе в том месте, где обычно висят ножны. Вся его поза говорила о готовности в любую минуту встретить опасность и дать отпор. Ее валашский друг не расслаблялся даже во сне. Черная прядь упала на лоб юноши, и Лале потянулась, чтобы убрать ее с лица, но вовремя остановила руку. «Не буду тревожить, не хочу его разбудить». Сон Влада всегда был чутким. Только за сегодняшнюю ночь он несколько раз просыпался от малейшего стона девушки, чтобы отогнать мучившие ее кошмары и успокоить. Пару раз она просыпалась с криком и в слезах, и тогда уже крепкие руки обоих друзей обнимали ее и не отпускали, пока она снова не проваливалась в сон. Лале осторожно спустилась с кровати и вышла в сад. Ночь была необыкновенно красивой. Свое спокойствие природа противопоставляла буре, бушевавшей в душе девушки. Чистое звездное небо, по-южному черное, плотным куполом накрывало Османскую империю. Сад наполняли ароматы жасмина и фруктовых деревьев, ласковый теплый ветер осушал дорожки слез на лице Лале. О ноги терлась Гузалик, не желая спать без хозяйки. - Только вы трое у меня есть на всем белом свете. Тебе ничего не грозит, милая, о тебе всегда будут заботиться в память о шехзаде Хасане. Даже если я однажды не смогу, Шахи-хатун… Она замолчала, не желая рассуждать о своей возможной участи, а затем продолжила. - Но о Владе и Аслане я не могу такого сказать. Им каждый день грозит опасность. За дружбу со мной они могут расплатиться своими судьбами и жизнями. - И с радостью сделаем это. Низкий голос раздался прямо за спиной девушки. Она вздрогнула и резко обернулась. Влад стоял, прислонившись к дверному проему и сложив руки на груди. Его голубые глаза в легком прищуре изучали лицо Лале. Наконец он виновато улыбнулся и сделал шаг по направлению к ней. - Прости, нельзя было так подкрадываться и пугать тебя. Особенно после всего… Она зеркально повторила его улыбку и шагнула навстречу. - Ты прости. Я не должна была уходить без предупреждения. Особенно после всего… Не выдержав его прямого взгляда, она отвела глаза в сторону. Какая нелепость. Только что она лежала с ним бок о бок, засыпала, держа его за руку, а сейчас не может побороть смущение. Молчание кажется неловким. Расстояние между ними кажется неуместным. Гузалик бегала от Лале к Владу, заглядывая каждому из них в лицо и выпрашивая свою порцию ласки. Тонкая девичья рука трепала собаку за ухом, и через мгновение длинные мужские пальцы касались того же места. Юноша гладил собачьи бока, и девушка нежно повторяла его движения. Это незатейливое занятие объединяло их, дарило ощущение целостности, и тут Влад понял: прикосновения не так уж важны. Главное – чувствовать, что она рядом. Если бы он мог предвидеть, как это простое знание пригодится ему в будущем! Вдоволь наигравшись с друзьями, гончая благодарно ткнулась мордой в колени хозяйки и устроилась на траве неподалеку. На поверхности пруда рябили мелкие волны, играли лунные блики и отражались звезды. Лале запрокинула голову, чтобы увидеть их в небе. - Звезды такие далекие. Влад поднял взгляд вверх, следуя ее примеру. Немного подумав, ответил: - Далекие, но такие родные. Эти звезды видели нас в детстве и видят сейчас. Даже спустя столетия они будут неизменны. - И правда.… Никогда не думала об этом. Девушка закусила губу и пожала плечами. Затем она повернула голову и заметила, что юноша смотрит не в небо, а на нее. Долгий, внимательный взгляд. На этот раз он не дал Лале отвернуться и в несколько шагов уничтожил расстояние между ними. Карие глаза смотрели на него снизу вверх. Взгляд был открытым, распахнутым. Она доверяла ему, и он это чувствовал. Влад протянул руку и стал гладить ее лицо. Медленно, с одной стороны и с другой. Не сводя с Лале взгляда, он провел руками ниже. Вдоль шеи, по плечам… Девушка стояла затаив дыхание, боясь пошевелиться. Не зная, как вместить в себя нахлынувшие ощущения. От переполняющей нежности ей хотелось прикрыть веки и раствориться в этих прикосновениях. Но она боялась разорвать зрительный контакт, как будто Влад мог исчезнуть подобно миражу в пустыне. Он все время был для нее оазисом - недосягаемым, далеким, но таким пленительным. И сейчас, будто измученный жаждой путник, она стремилась к этому миражу. Тонкие руки обвили крепкую мужскую шею. Лале встала на носочки, прижалась к его груди и прошептала в приоткрытые губы: - Не исчезай… Влад свел темные брови на переносице, пытаясь понять ее слова. Но важнее любых слов была необходимость оказаться ближе к той, что являлась единственным источником света в его жизни. Он наклонил голову и перехватил своими губами ее судорожный вздох. Легкая ткань танцевального костюма смялась в мужских руках. Юноша с жадностью прижимал к себе хрупкую фигурку, а она льнула к нему, стремясь слиться воедино. Поцелуй был отчаянным, долгожданным. В нем отразилась вся боль, переживания, надежды, страхи, нежность, невысказанные признания. Они выстрадали этот момент и заслужили его. Изредка прерываясь, чтобы посмотреть в глаза и шепнуть имя, двое влюбленных дарили друг другу все свое тепло. Одним звездам известно, сколько длилась эта запретная, но невинная ласка. Небо стало светлеть, первые птицы в дальнем уголке сада оповещали мир о скором наступлении утра. Два силуэта стояли у пруда, обнявшись. Лале любовалась их отражением в водной глади, а Влад перебирал пряди каштановых волос, пытаясь запомнить каждое мгновение этой волшебной ночи. И он запомнит, до последнего слова и действия. Они молчали, все уже было сказано. Наконец, юноша отстранился и оставил на губах девушки последний легкий поцелуй. Это означало, что пора возвращаться. Рука об руку они вошли в домик, застав сопящего Аслана раскинувшимся поперек всей кровати. - Сразу видно, царский сын, - ухмыльнулся Влад. – Подъем, вояка, нам пора на утренний смотр. Рыжие ресницы дрогнули, приоткрылся один глаз. Сонный голос ответил: - Почему вы такие свеженькие? Неужели выспались? По мне будто табун лошадей пробежал. Лале и Влад переглянулись с едва заметными улыбками. Они спали вдвое меньше своего друга, но ни один из них не променял бы эту ночь на крепкий сон. Под ворчание Аслана троица покинула домик Хюмы. Начинался новый день, и каждый верил, что он принесет с собой новое счастье.***
Голова закружилась, в животе появилось тянущее чувство, мир перед глазами начал подрагивать и плыть… я возвращаюсь в настоящее. «Нет, я не хочу отпускать вас. Дайте мне побыть здесь еще немного! Влад, почему я не чувствую твоей руки? Где ты?» Я очнулась за мольбертом. Побелевшие пальцы крепко сжимали кисть как последнюю ниточку, что связывала меня с прошлым. С губ сорвалась отчаянная мольба: - Не исчезай! И только теперь я заметила Влада, сидящего напротив. Он внимательно смотрел на меня, будто надеялся угадать, что я только что видела. Но после моих слов его взгляд потеплел, мышцы лица расслабились, а в глазах появилась светлая грусть. Вот оно, это чувство, которое я никак не могла подвергнуть определению – светлая грусть. Именно ее я испытывала каждый раз, возвращаясь из удивительных путешествий в 15 век. - Лайя, как ты себя чувствуешь? – голос Влада окончательно вернул меня в реальность. - Я… нормально. Голова немного болит. Послушай, тебе, наверное, показалось странным то, что со мной произошло? Не каждый день реставраторы в твоем доме теряют сознание на несколько часов, - я попыталась улыбнуться и виновато пожала плечами. - О чем ты? Задремать за монотонной работой – вполне естественно для того, кто так долго и усердно трудится. Тем более прошла всего пара минут. Он протянул руки, собираясь обхватить мои ладони в ободряющем жесте. Но вдруг нахмурился, будто внутренний голос отчитал его за что-то, и легонько провел пальцами по ткани моего рукава выше локтя. «Пара минут? Задремала? То есть со стороны это не выглядит, будто я погружаюсь в транс, как шаолиньский монах? Я не падаю с грохотом на пол, приняв некрасивую позу? Не бормочу под нос, как африканский шаман? Что ж, устраивает. Минус один вопрос». - Пора сделать перерыв. Не хочу прослыть монстром, который заставляет тебя работать до обморочного состояния. С этими словами мужчина поднялся и направился к выходу из моей спальни. - Ты вовсе не похож на монстра, - я улыбнулась ему, испытывая благодарность за заботу. Он обернулся и посмотрел на меня с надеждой. Но эта светлая искра быстро потухла, в голубых глазах поселилась печаль. Влад глубоко вздохнул и, не прощаясь, вышел. «Что такое? Почему он так реагирует на слова о монстре? Неужели сам себя таким считает?» Задумавшись, я тихо произнесла в закрытую дверь: - Ты скрываешь что-то очень темное. Простые тайны не охраняют так, как ты охраняешь свою. Но даже если правда будет ужасающей, я хочу ее знать. Я готова принять тебя любым. Я поднялась со своего рабочего места и подошла к окну. Солнце было в зените, золотые искры рассыпались по заднему двору замка, а в тени раскидистого дуба Милли, Сандра и Лео устроили пикник. На широком пледе, скрестив ноги, сидела моя сестра. Кажется, она была увлечена чтением книги, что подарил ей Ноэ. Сандра и Лео о чем-то оживленно спорили. Девушка активно жестикулировала и оглядывалась в поисках поддержки. Лео упрямо сложил руки на груди и смотрел на нее с дружеской усмешкой. Да уж, упорства этим двоим не занимать. Как начнут искать истину, так и не растащишь по разным углам. Вдруг Сандра обернулась и подняла глаза к моему окну. - Эй, Лайя, тебя уже освободили от живописного рабства? Спускайся к нам, отдохни! Я с улыбкой покачала головой. Моя новоиспеченная подруга не стеснялась в выражениях. Но в одном она была права – мне стоило сменить обстановку. Торопливыми шагами я сбежала вниз и присоединилась к этой разношерстной компании. Только завидев меня, Лео махнул рукой и расплылся в улыбке. Его энергетика заполняла все пространство вокруг, заливала солнечным светом даже самые тенистые углы. Рядом с Лео хотелось жить. Я широко улыбнулась в ответ и подошла ближе: - О чем спор? Рефери уже можно позвать или еще рано? Сандра закатила глаза и рассмеялась: - Мы просто рассуждаем о питомцах. Вот скажи мне, какой смысл заводить лысого кота? Предназначение кошки – быть пушистой и мягкой, успокаивать человека, разбрасывать по всему дому шерсть, в конце концов. А какой толк от Носферату? Его разве что вместо сторожевого пса можно посадить у дверей с его-то радушием. Лео только ухмыльнулся: - Ты ничего не понимаешь в любви, Сандра. Любят не за что, а вопреки. Носферату кажется враждебным, но у него очень чувствительная душа, нужно только проявить терпение и понимание. - Делать мне больше нечего, как копаться в чужих враждебных душах. Он даже не человек! «Влад из прошлого тоже выглядел враждебным. А оказалось, у него самая прекрасная душа, какие видел этот мир. Аслан и Лале из прошлого смогли проявить то самое терпение и понимание и в награду получили лучшего друга из всех возможных. Неужели души действительно перерождаются? Слишком много совпадений». Услышав слова о любви, Милли отложила книгу и вмешалась в разговор: - Я согласна с Лео. Легко полюбить кого-то красивого и доброго, но куда ценнее добраться до цветов сквозь колючки. Лео удивленно повернулся к ней. В его глазах читалось восхищение: Милли не наивный взрывной подросток, какой ее все привыкли считать. Она уже подрастающая молодая девушка, которая понимает куда больше, чем ее ровесницы. Поймав этот неоднозначный взгляд парня, сестра покраснела и поспешила увести разговор в другое русло: - Девочки, прогуляемся до оранжереи? За завтраком Влад рассказал, что там растут самые редкие растения во всей Румынии, и разрешил мне посмотреть. Сандра мгновенно загорелась этой идеей и упрашивающим взглядом посмотрела на меня: - Давайте сходим, пока есть возможность? Ведь когда твой контракт закончится, мы уедем отсюда и уже никогда не попадем в эту оранжерею! От ее слов мне стало грустно. Я успела привыкнуть к этому месту за столь короткий срок. Не давая себе погрузиться в сожаления о предстоящем отъезде, я решительно кивнула. - Вот и чудненько! Я покажу дорогу, Влад мне все объяснил, - Милли вскочила с покрывала и подхватила нас с Сандрой под руки. Уходя, я обернулась назад. Лео растянулся на освободившемся пледе и раскинул ноги и руки. Точно как кот занимает нагретое местечко, стоит хозяину встать с дивана. Его расслабленная поза напомнила мне спящего Аслана. Я улыбнулась: - Сразу видно, царский сын. - Что ты там бормочешь? - Ничего, милая, идем.