Fleurs

**** ...Согласитесь, каждый из нас хотя бы раз сожалел о чем-то, например, о каком-то поступке, совершенном в не самом разумном состоянии. Кто-то сразу пытается исправить свои прошлые ошибки, что является достаточно хорошим делом, достойным недюжинного уважения, особенно если ошибка была серьёзной. А кто-то забивает на свое прошлое большой гвоздь, и живёт дальше, тем самым начиная новую жизнь, отличающуюся от темного прошлого, в котором сокрыт не один десяток чьих-то испорченных жизней. Я бы назвала сожаление поистине великим чувством, ведь благодаря ему можно узнать истинную сторону человека. Только хороший и добрый человек будет сожалеть по поводу своих ошибок в прошлом и будет пытаться их исправить, а нехороший обязательно позабудет о них, даже из-за него когда-то пострадал какой-нибудь невинный человечек, к примеру обычный маленький ребеночек. У Мицуру с этим чувством было несколько запутаннее. По натуре её сложно назвать подлой и плохой, ведь она с самой начальной школы пыталась использовать всё, что в своих силах, чтобы всегда быть со своей единственной дорогой подругой Жанной. Она ведь была для неё практически основным смыслом её тяжелой и полной непонимания жизни. Когда родители очень сильно любят тебя, даже больше чем остальных детишек, но при этом мало бывают дома, а следовательно, не видят, когда над тобой издеваются братья с сестрами - то явно стоит искать новую, более милостивую жизнь. Конечно, можно жить ради своих родителей, но не тогда, когда они в упор не замечают всю эту кошмарную ситуацию в семье. Однако, деваться некуда, подруга ведь определенно хочет, чтобы та наконец помирилась с родней и нашла с ними общий язык. Да и надо им как-то доказать свою полезность. Фудзии сидела на мокрой после дожде земле. Повсюду была сплошная прохлада и витала влажность в воздухе. Именно так пахло после хорошего дождичка в середине апрельского месяца. В последнее время частенько стали выпадать такие дожди, будто бы сама Мать Природа горевала вместе с жителями города, погрязшим в этой "цветочной истерии". В соседних городах и префектурах дела обстояли ничуть не лучше, например недавно в Мияги все новостные источники твердили о том, как одна женщина едва не заколола кухонным ножом мужчину, из-за которого от ханахаки страдала её дочь. Её вовремя успели схватить и поместить в лечебницу, а вот сам пострадавший сейчас пребывает в глубоком шоке. Тоже самое происходило и во всем мире, ведь ханахаки ещё век назад успел распространиться по всем странам. Она вдыхала эти весенние ароматы, краем мысли грустя о том, что эта жизнь так несправедлива и тяжела. Внизу неприятно чавкала покрытая грязью земля, пачкая собой подошву обуви, а иногда и нежную ткань. Неприкрытые участки кожи щекотно холодил прохладный ветерок, несомый откуда-то с правой стороны. Да уж, сидеть на таком твердом месте довольно проблематично, особенно, когда ты не живешь в семье каких-нибудь путешественников, яростно любящих активный отдых где-то на природе. Хотелось вновь ощутиться в своей мягкой и родной постельке, но возвращаться обратно как-то не очень. Фудзии ещё раз глянула на темное небо над собой. Оно было прекрасно видно, никакие крыши многоэтажек не закрывали обзор, что позволяло вдоволь насладиться наблюдением за звездочками, которые поочередно зажигались там при наступлении глубокой и таинственной ночи. Она наблюдает его уже не раз в этом лесу, ведь прошло неизвестно сколько времени с того дня, как та решила уйти, чтобы не навредить друзьям своей бесполезностью. Мицу не знала, как будет жить без друзей и вне своего дома, но старалась как-то найти способ позабыть обо всем, связанным с родным городом и начать жизнь с чистого листа где-нибудь в Саппоро (к примеру). Первое время ей приходилось шататься по самым дальним районам города, целыми днями она только и делала, что ходила туда и сюда. Зарабатывала с легкостью при помощи своих "неплохих" навыков пения (хотя, скорее, это были навыки клоунессы, ибо люди в основном смеялись, чем аплодировали "артистке нашей эстрады). Денег вполне хватало на некоторые потребности человека, но чаще всего они тратились только на еду. Спать ей приходилось в тех местах, где проходит меньше всего людей, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, ведь её и так могли разыскивать. Она постоянно старалась скрывать свое лицо, прикрывая его капюшоном куртки нежного персикового цвета. Также Мицу наотрез отказалась с кем-либо сближаться во время своего "путешествия", ибо это, по её мнению, вызывало грустные воспоминания о тех временах. Много времени ушло на то, чтобы добраться до этого самого леса на самой окраине, пройдя через который, можно оказаться в соседнем городочке. Девушка планировала начать самостоятельно жить там новой жизнью, и попытаться забыть о старой. Нужно лишь только преодолеть пару километров, и уже перед носом возникнет вокзал с поездами. Немножко денюжек ещё гремело в кармане голубой рубашки, на рейс до нужного места наверняка хватит, а с остальным разберется на месте назначения. Ужасно клонило в сон, всё-таки весь день двигать ножками по одному и тому же лесу - это вам не детские шуточки. Но нельзя было останавливаться, до его конца оставалось совсем немного, да и не было места, где можно было бы уснуть, огромен риск возникновения какого-нибудь дикого животного. Причина ещё была в том, что если блондинка остановится больше чем на 5 минут, то на неё тут же нахлынут сомнения по поводу её совершенного поступка. С одной стороны, она считала свое действие верным, так как избавила друзей от непосильной "ноши" (по её же мнению), но с другой, Мицуру иногда сомневалась и сожалела о том, что оставила их, не оставив никакой весточки и никак не объяснив всё друзьям. Но практически всегда, беглянка пыталась отгонять все сожаления и твердить самой себе, что так нужно, и это уже стало для неё своеобразной мантрой. Но тут, её голову пронзила острая боль, которую некогда два раза испытала Жанна. Эта боль была сравнима с выстрелом от пули, что буквально прошла насквозь человеческую голову. Это были воспоминания, решившие напомнить о своем существовании таким "интересным" способом. Давно забытое воспоминание о неком обещании постучалось в тонкую дверцу. И ей явно стоило раньше вспомнить его. Когда-то давно, уже тогда, как это маленькое солнышко было знакомо с Идзаёй и Ватари. В тот день парень узнал всю правду о настоящей жизни, вне школьного заведения, благодаря своей удивительной способности. Фудзии пришлось рассказать всю правду, иначе Жанна бы уличила подругу в недоверии к людям. Рассказала ему всё: об отношениях с родителями; о том, какими словами её обзывали братья и сестры; о том, как неумело пряталась от разгневанной родни, чтобы вновь не стать жертвой их глупой жестокости (возникшей не то от недостатка любви и ревности, или от самого что ни на есть истинного обоснованного гневного чувства) и о том, как встреча с Жанной смогла хоть ненадолго изменить жизнь, лишенную всяких красок. Выслушав всё внимательно, красноглазый попросил её не сдаваться и доказать им, что Мицуру Фудзии достойна быть частью своей семьи. В тот день она дала обещание всем, что когда наконец решится на столь благородный поступок, то обязательно оставит им на крыше своего дома какой-нибудь знак, пускай он и может оказаться причудливым. Затем, в день этого побега, на крыше дома появился флаг, сделанный из желтой футболки, принадлежавшей ей. До неё дошло осознание, что её персона попросту струсила перед тяжелыми испытаниями и травмирующими чувствами, вместо того, чтобы показать себя во всей красе. Головная боль не проходила, будто бы давила на своего носителя за его столь низкий поступок перед любимыми друзьями. Было такое чувство, словно эта боль пыталась разорвать её изнутри и тем самым заставить умереть в мучительных конвульсиях. Поняв, что не в силах устоять против сил самих человеческих чувств, Мицу сдалась, оставив пальму первенства своим бурлящим "внутренностям". К шелесту листьев на деревьях добавился звук какого-то шлепка об грязную землю - некий большой объект только что уронили вниз. На весь лес раздался звук, который обычно возникает тогда, когда человек сдается какому-то своему внутреннему врагу и теряет сознание, как знак своего безоговорочного проигрыша. "Кем же я являюсь? Фудзии или нет? Зачем я вообще нужна в этом мире? Для кого и зачем я существую?" - пронеслось у неё в голове, прежде чем впасть в такое бессознательное состояние. Уставшее тело Мицуру распласталось на очищенном от грязи пустом пространстве земли, и слава богу. Неизвестно, найдет ли её кто-нибудь до того, как та окончательно оклемается, чтобы вновь пуститься в свой дальний путь. А может и нет? Но всё же, половина её духа всё ещё бодрствовала, и даже пыталась разбудить вторую. Однако, в какой-то момент эта самая половина почувствовала чье-то присутствие рядом с телом. Единственное, что она успела запомнить, так это, как чужие руки подняли девушку с земли.... **** ....Жанна не верила своим глазам, вернее не верила тому, что прочитала при помощи них. С недавних пор, когда началась вся эта кутерьма с расследованием дела об убийстве двух школьниц, ей начало казаться, что теперь она чувствует куда больше вещей, чем раньше. Было такое ощущение, что благодаря обществу преданных друзей и Курихары, её прежнее видение мира начало потихоньку меняться, но пока в не совсем понятном направлении. Она раньше видела мир мрачным и серым, с приходом в её жизнь первых друзей в этом монохромном полотне стали появляться небольшие пятнышки ярких цветов. Но потом все пошло как раньше, начиная с этого года до девушки начал по-полному доходить весь ужас житья в наше время, когда в любой момент тебя может накрыть эта смертельная болезнь. Эти два письма, написанные Тэруми Мидоримой для своих двух давних подруг - Манацу и Чисаки, были сплошь покрыты чем-то грустным и печальным. С уст своей "второй души" Жанна представляла себе Тэруми как холодную, непонимающую и слегка глуповатую леди. Хотя, это отчасти было правдой, ведь эта леди в юности обвинила подругу в смерти Каэдэ (если бы ссоры не произошло, Миура бы не вышла из дома так поздно и её бы не убили), даже не выслушав ничего. Помимо этого поступка, Мидорима затем довольно сильно перегнула палку, устроив бедной Манацу травлю за смерть близкого человека. Но в обоих письмах раскрывалась совершенно иная сторона Тэруми, которую та по-любому боялась показывать. По словам Миуры, она до сих пор не простила Манацу за "косвенное участие в деле", однако в письме все было по-другому. На белой бумаге черными и сильно блестящими чернилами было написано следующее: "Дорогая Ханамия Манацу, надеюсь у тебя все в жизни хорошо и ты живешь счастливо! Наверное, ты никак не ожидала того, что я когда-нибудь захочу вновь поговорить с тобою, пускай и не лично. Прошло ведь уже достаточно времени с того печального происшествия, так? Я надеюсь, ты ещё помнишь Миуру Каэдэ - нашу самую лучшую и близкую подругу. И ты наверняка ещё помнишь тот момент, когда я в грубой форме накричала на тебя из-за того, что ты считай толком и не совершала. Мне стоило тогда хорошенько подумать об этом, прежде чем так вести себя. Я ведь знаю, что ты - хорошая и добрая девочка, и мне всегда хотелось защитить тебя от жестокости этого мира и никак не позволять тебе видеть этого. Ты точно так же дорожишь своими друзьями, как мы с Каэдэ, и ты попросту не можешь совершить чего-либо плохого намеренно. Мне тоже больно и я очень сожалею о содеянном, ведь в последнее время среди моих бывших одноклассников начал распространяться слух, словно бы я организовала травлю против тебя и заставила принимать в этом участие совершенно незнакомых мне людей. Иногда даже приходили послания с угрозами от какого-то анонима, каждый день мне пишут о том, как я должна умереть и что я такая ужасная мразь, не ценящая своих друзей и заставляющая страдать свою семью. Ещё до всего этого ужаса я очень сожалела обо всем и хотела извиниться перед тобой, но вела себя как последняя эгоистка. Я лишь хотела написать тебе о том, что мне очень жаль, ты ведь тоже страдала, после того как начала испытывать совсем иные чувства к Каэдэ, ты лишь хотела не навредить ей этой новостью и не отпугнуть от себя. Если больше не сможешь со мной заговорить, я тебя не виню, я действительно заслужила всё это." Содержимое послания было довольно грустным, и легко могло вызвать слёзы у слабонервного человека или у того, кто может прекрасно понять переживания создателя записки. Этого хватило для того, чтобы выстроить хотя бы половину пазла непонятных отношений трёх подруг. Радует тот факт, что автор записки смогла найти в себе силы простить друга спустя долгое время, да и то, записки в большинства случаях никогда не бывали лживыми. Вот только, возникает разумный вопрос: "Почему она до сих пор не отправила им письма?". Её старший сын ведь сам нашёл все эти "мамины тайны", ему самому интересно прошлое семьи и поэтому он решил доверить все Жанне, дабы узнать причину тех моментов, когда мать впадала в состояние, схожее с депрессией. Второе письмо, адресованное Курихаре, было куда меньше, чем для матери Ханамии. Но всё равно, оно содержало не меньше информации, чем первое. Было видно, что конверт был сделан задолго до письма Манацу (хотя, может быть, это было написано ещё в те времена, когда Курихара была ещё жива), ведь Чисаки умерла всего лишь через пару месяцев после смерти Каэдэ. "Здравствуй, Курихара Чисаки, так ведь тебя зовут? Каэдэ мне про тебя много всего положительного рассказывала. Вот только, у нас с тобой никак не получалось встретиться. А ведь жаль, ты меня очень заинтересовала и я хотела проверить всю правдивость её слов. Интересно, а Каэдэ тебе что-нибудь про меня рассказала? Я не буду злиться, если меня будут знать только по отрицательным вещам, я же ведь тоже не идеал. Писала письмо только по той причине, чтобы попросить тебя присмотреть за Миурой. Она такой замечательный человек, какого редко встретишь в этом мире. И ещё, я не знаю как ты меня воспримешь после такого, но мне кажется, что скоро что-то намечается." Последнее предложение было зачеркнуто кривой, черной линией, но весь текст все равно был читабелен. Может ли это быть, что Мидорима уже тогда начала что-то подозревать о предстоящих событиях? Иначе, что делают на краях бумаги какие-то комочки, словно бы на бумагу что-то вылили до этого (довольно интересно, что следы ещё остались, несмотря на возраст всех этих находок). Да, бред какой-то. После прочтения всего этого, девушка направила свой взгляд к зеркалу, где на неё с зеркальной глади смотрело на её собственное отражение, а Каэдэ Миуры, опустившей голову вниз. Жанна уже успела привыкнуть к тому, что теперь иногда в отражении появляется другая часть её души. Поняв её тяжелые переживания, шатенка не стала ей ничего говорить, просто взяла и сжала одну из бумаг в помятый комочек. - Если бы я знала, что всё так обернется, то наверняка бы попыталась как-нибудь избежать своей грядущей смерти - произнесла "вторая душа", всё также не поднимая головы. - Ты очень хорошо ладила с ними? Они были тебе очень дороги? - спросила кареглазая, не направляя взгляда на собеседника. Тихий кивок, после чего послышались таковые слова: - Манацу.... Если честно, я дорожила ею больше всех. Она ведь хоть и выглядела скромной и слабохарактерной, но всё же была сильной и смогла прожить часть своей жизни в этой неблагополучной и дурной семейке. Я уважала её за это, и именно это меня в ней и радовало - способность выстоять все испытания на своем пути - недолгая пауза для передышки перед самым печальным - Если бы я знала, что я для неё значу очень многое, то не стала бы так строго с ней разговаривать. Теперь из-за меня страдает и она, и Тэру-тян. Школьница встала со стула и подошла к зеркальцу, после чего провела по поверхности своей ладонью, как бы делая некую альтернативу объятиям. - Всё будет хорошо - на неё посмотрели с очевидным вопросом - Ты сейчас здесь, и мы обязательно всё исправим. Тем более, я сама нажила себе испытаний на свою голову, и я не буду собой, если не решу все проблемы. - А как же Курихара? Как думаешь, с ней все в порядке, там? - неожиданно вспомнили про неё - Она ведь считай, тоже была жертвой этого неизвестного убийцы. - Я более чем уверена, что у неё там дела просто отличные - на лице девочки загорелась обнадеживающая улыбка, какую обычно редко встретишь на её лице - Курихара ведь такой человек, который обязательно добивается своего, даже будучи неживым. Она ведь хотела изменить меня в более хорошую сторону, и добилась того, чего хотела. - Тэруми-тян никогда не говорила мне, что хочет познакомиться с Чисаки поближе, от неё ведь вообще мало что такого интересного услышишь. Кто же знал, что я вообще никак не знаю свою лучшую подругу? Жанна закатила глаза в сторону, ей было довольно мучительно вновь слушать эти полные самобичевания речи. Нет, вы не подумайте, она никогда не будет вести себя так, словно ей все равно на других, наоборот, девице было очень жаль свою новую знакомую. - Мне напомнить тебе, что ты сошла сюда как раз таки для того, чтобы поговорить с ней? Если так тяжело из-за неё, просто поговори, пока ситуация не ухудшилась - карие глаза чуть отодвинулись в сторону - Мне бы самой вновь попытаться нормально заговорить с этим Ханамией, не вспоминая ни один из его проступков. При каждой встрече с этим человеком, сердце у Жанны начинало неистово шуметь своем биением, возможно даже заглушая собой все звуки вокруг. Но оно стучало отнюдь не от страха перед ним, а от неистовой ярости. Поскольку у неё были воспоминания покойной Куроко и даже небольшая часть её личности, то девушке было просто невыносимо разговаривать с косвенным виновником в смерти бедняжки. При каждом диалоге её внутренняя Тэцуна буквально начинала взывать от всей этой душевной боли. - Ну будет всё! - Миура придвинулась чуть ближе, касаясь сквозь стекло её лба своим - Тебе нужно просто успокоить свои чувства и попытаться довериться ему. Нужно же узнать его истинную натуру. Куроко ведь как-то смогла увидеть в нем что-то эдакое, а ты тем более сможешь. Шатенка многозначительно хмыкнула, после чего подошла к закрытому окну. На улице было серо и пасмурно, всё-так это небо после дождя. Она опустила взгляд вниз, на тот самый её любимый цветник. С ним всё было в порядке, многие цветочки ещё стояли, гордо подняв свои "шляпки" кверху. Среди всего этого разноцветного ковра выделялся ещё один дар природы - та самая единственная белая розочка. Растение цвело во всей красе, и выглядело ничуть не хуже своих "сородичей". И непонятно, по какой причине она цвела: то ли из-за того что у Жанны было хорошее настроение, то ли это были силы только одной Матери Природы? **** ....Испытания всегда бывали и будут разными. Они могут быть легкими, как самая обычная детская игрушка или очень сложными, как какая-нибудь дорогая головоломка (тот же Кубик Рубика например). А бывают и вообще невыполнимыми, по виду тех же сложных и запутанных интернет-квестов, где нужно расшифровывать всякие непонятные символы. Для Тэцуны это испытание находилось где-то между второй и третьей группой, потому-что его легким уж точно не назовешь, особенно с таким-то человеком. Теперь ей предстояло поговорить с Мурасакибарой Ацуши, с этим человеком, у которого слегка мерзостный и неприятный характер (это не я его так нарекла, именно таковым его до сих пор считает Жанна). Интересно, как сестрица Куруми вообще терпит своего брата с самого детства? Это нужно иметь стальное терпение, чтобы прожить без единого потерянного пучка нервишек. Она практически совсем немного знала о "другой" стороне Ацуши, ибо он крайне редко показывал себя иным. Для неё стало огромным шоком, когда узнала про то, что и этот человек успел влюбиться в неё. Каким образом? Никто не знает. По его поведению ведь не скажешь, что Мурасакибара прям так уж хорошо к ней относится. Именно его Жанна возненавидела больше всех при первой встрече, что на себе почувствовала и душа настоящей Куроко, имеющая совсем малую долю сознания живой девочки. Призрак в очередной раз глубоко вздохнул, прежде чем лёгкими порывами впорхнуть в комнату этого парня. Стоит ли надеяться на хороший исход разговора? Получится ли? Пока не попробуешь, ничего не узнаешь. С этими мыслями Тэцуна смело подошла к месту где он спал, причем из-за того, что та являлась лишь простым духом из Царства Мертвых, шаги не были слышны на всю комнату, они скорее напоминали собой звуки лёгких мановений чьих-то крылышек. Благо и этот спал (действительно как младенец), что очень облегчало задачу. Но неожиданно для себя невидимка неприлично долго загляделась на чужое личико, сразу отмечая про себя, что оно довольно миленькое. Ей никогда раньше не приходилось рассматривать чужое лицо настолько близко, и тем более во всех подробностях. Эти закрытые веки и иногда шевелящиеся реснички; чуть приоткрытые губы, по которым так и хочется провести тоненькими пальчиками; эти фиолетовые волосы, которые хотелось бы потрепать, погладить и даже подержать небольшие прядки между пальцами правой руки. Это время довольно сильно затянулось. Гостья не могла оторвать от него взгляда, поэтому сидела и просто разглядывала его с макушки до шеи. Как же долго она всё-таки не видела эти знакомые черты лица! Но тут внезапно её прервали от этого занятия довольно неожиданным способом. Этот гигант ни с того, ни с сего, схватил её за худое запястье, после чего ничего не понимающая Тэцу приземлилась рядом с ним на бок, лицом к бывшему сокоманднику. - Мурасакибара-кун? - выдала она от неожиданности, но сразу поняв, что это прозвучало слишком громко, да и ещё напротив него, тут же прикрыла свой рот ладонью. К несчастью, хозяин комнаты всё же услышал эти подозрительные шумы прямо около него. Он медленно открыл сначала один глаза цвета фиалок, потом второй. Было понятно, что человек очень сладко спал, а его взяли и вот так вот бесцеремонно разбудили. Но вместо ожидаемых восклицательных словечек, у неё спросили, опять же очень внезапно: - Куро-чин? - "копия" совсем медленно кивнула, ибо деваться ей уже некуда - И давно ты мне снишься? Девушка тут же вздохнула с облегчением, у него вполне нормальная и разумная реакция на то, что сейчас напротив лежит человек, который ну никак не мог восстать из мертвых, впрочем так же реагировали и остальные из Поколения Чудес. - Только сегодня - ответила та, после чего скрестила с ним свои пальцы, сразу отмечая небольшую, но заметную разницу в размерах их рук. - И что тебе здесь понадобилось? - спросил Мура, после чего придвинул её немного ближе, чтобы вновь рассмотреть черты лица своей любимой. - Нельзя что ли повидать дорогих мне людей? - девица была довольно смущена таким жестом. Наконец-то, наконец-то на него вновь смотрит то знакомое и такое родное личико, одно упоминание которого одновременно и греет душу, и ранит её из-за осознания всего произошедшего. Хотелось прижать к себе на веки вечные и никогда не отпускать, но парень понимал, что это всего лишь сон и простая иллюзия, обычно исчезающая, словно маленькие крупицы песчинок между пальцев. - Не знаю как тебе, но я очень рад тому, что ты здесь. Всё-таки, без тебя довольно скучно и уныло - произнес Ацу своим привычным вяловатым тоном, но можно было без проблем догадаться, что глубоко в душе у неё совсем иные чувства от тех, что изображены снаружи - Хоть ты наверное до сих пор не можешь нас простить. А вот последнее предложение было сказано с видным чувством вины, чего обычно редко услышишь у такого человека, как Мурасакибара. "Ненастоящая" приблизилась к нему ещё ближе, чтобы посмотреть в эти глаза напротив, после чего провела своей бледной ладошкой по щеке. На коже парня возник легкий румянец, как раз в том месте, где его только что коснулись. Никогда, нет, вообще ни разу, никто не смел касаться Мурасакибару Ацуши даже таким вот образом. Не удивительно, что от такого, он весь покрылся приятными мурашками, после чего моментально прижался к груди Куроко, невзирая на их существенную разницу в росте. Сама девица нашла это неожиданно милым, и даже сравнила своего бывшего товарища по команде с маленьким котенком, которому захотелось любви и ласки от хозяйки. - Всё хорошо, я тебя, как и вас всех, уже давно простила. Было конечно трудно принять истину, но всё же я смогла. Вы не подумайте, я никогда вас взаправду не ненавидела, все вы были мне очень дороги. А я просто повела себя так ужа-! Она не смогла договорить, так как её неожиданно заткнули весьма популярным, но всё же нетрадиционным способом. Мурка решил проявить инициативу, поэтому взял и поцеловал свою единственную, соединив её мягкие губы со своими. Хотелось оттолкнуть этого смельчака, но Тэцуна растаяла в поцелуе, совсем забыв о сопротивлении. Было непривычно, ведь все разы ей самой приходилось целовать ребят из Поколения Чудес, ибо непонятно, когда это они стали такими тормозами, особенно в те моменты, когда перед ними их любимый человечек. Все дело было в том, что именно этот гигант из Йосен чувствовал себя самым виноватым из всех, наравне с Мидоримой. И если с Шинтаро было все понятно как пять пальцев на руках (не смог вовремя помочь ей и тем самым довел беднягу до психологической травмы), то со сладкоежкой дела обстояли немного сложнее. Но если копнуть немного поглубже, то все становилось более или менее разборчивым, Ацуши винил себя в том, что никогда не мог нормально понять истинную Тэцуну и поговорить с ней хоть немного поживей и малость дружелюбней. - Мы ведь тоже много всякого натворили, нам стоило быть более хорошими товарищами для тебя, а не этими подлыми злюками, которым важна только победа, и ничего более - после недолгого молчания "котик" добавил - И ещё, твой стиль баскетбола, он мне всегда казался великолепным. Обещаю, что теперь, отныне и всегда, мы будем как команда, чтобы не разочаровать тебя вновь. - Вы меня никогда не разочаровывали, мне было просто больно смотреть на то, что вы стали такими, хотелось лишь вновь увидеть вас теми самыми, которых я так любила. Это всё психологическая травма потом меня испортила, и заставила думать, что я никогда не буду заслуживать любви - на лице появилась счастливая улыбка, которую так хотелось защищать, и не позволять видеть её никому из чужих. Великан не сразу понял, что отрубился и мгновенно погрузился в сон от частого недосыпа (дело было в той же обычной депрессии от смерти Куроко). За это время Тэцу решила наконец оставить его в покое и позволить ему досмотреть уже настоящие сны. Перед уходом она погладила своего ненаглядного по мокрому лбу, и даже легонько чмокнула в нос (пожелание спокойной ночи?). Лишь спустя недолгое время, парень открыл глаза и первым делом посмотрел на приоткрытое окно. Сквозь небольшую щель в помещение проникал прохладный воздух, и заполнял собою всю эту душную местность. Все это показалось ему довольно странным и подозрительным, ибо до него только сейчас дошло, что все эти слова и прикосновения уж слишком.... реальны? В обычном сне практически всегда никто ничего не говорит полностью (обязательно найдется такое обстоятельство, которое разбудит тебя, как бы сильно ты не хотел досмотреть сон), а небольшими отрывками, некоторые из которых вообще нужно расшифровывать по кусочкам. А ещё, во снах всегда найдется такой элемент, показывающий что ты вовсе не у себя в кровати, а где-то в другом мире, и обычно его не сразу замечают. Похоже, он одним из первых начал догадываться о нереалистичности этого "сновидения"..... **** ....Жанна нехотя, но всё же с решимостью топала по чистой, но всё же мокрой после частых дождей дороге. Несколько часов её гложили сомнения по поводу того, стоит ли ей хоть разочек довериться Ханамии или нет. С самого первого взгляда ведь очевидно, что такому парню как он никто и никогда не будет доверять, а всё из-за его скверного характера и довольно не очень хороших действий, особенно по отношению к девушкам, что влюбились в него без какой-либо обоснованной на то причины (Серьёзно, влюбиться?! Особенно когда все вокруг твердят о том, какой Ханамия плохой, неуважительный и просто настоящий демон. Да и вообще, он сам не стесняется показывать свою грубость на обозрение всеобщей публике). Но ведь Куроко смогла ведь найти в нем что-то эдакое и скрытое ото всех, а поскольку в ней есть малейшая частица этой жертвы ханахаки, то и она наверняка сможет, пускай это и будет не сразу. Стоило сделать всё ради возвращения Чисаки и улыбки Миуры, когда та наконец увидится со своими любимыми подругами. Не было никаких вариантов того, как ей теперь с ним разговаривать. Едва он проронит первое словечко, то её тут же накроет неконтролируемой волной ярости и ненависти на подобных индивидов. Следует сдерживать себя, если хочешь, чтобы твой разговор прошел гладко и ты смогла узнать ответы на некоторые вопросы. Шатенка уже напечатала ему сообщение о встрече, без каких-либо извинений за прошлое, ему ещё предстоит их заслужить. Макото сразу же согласился, будто бы и вовсе позабыл о том неудачном разговоре, он шёл туда лишь по одному делу - разузнать у неё насчет того бронзового медальона, чья цепочка так невольно сверкнула на чужой шее. Спустя полчаса они вновь встретились в том самом пыльном районе с многочисленными переулками, населенными маленькими бандами. Их взгляды не внушали никакого дружественного чувства, они скорее напоминали собою взгляды двух бывших друзей, встретившихся спустя много времени после большой и серьёзной перепалки. Глаза девушки были по-прежнему пусты непонятно по какой причине, просто большие круги карего цвета. А вот глаза парня лишь хотели уловить в ней какой-либо подозрительные нотки, а также изредка пытались увидеть медальон на шее. Какое-то время молодые люди сверлили друг друга хмурыми взглядами (по большей части Жанна), после чего брюнет решил первым начать: - Надо же, а я думал, что ты и дальше будешь меня ненавидеть. Не ожидал, что ты первая осмелилась предложить мне встречу. Её губы в очередной раз при виде него скривились в уродливую и кривую полоску, уж очень она любила показывать ему всю степень своей ненависти к нему. - Я тоже так считала, но поняла, что мне просто так от тебя не отвертеться. Ты же у нас не только "Зеленушка", но и та ещё "Прилипала-надоедала". - Рад, что ты это наконец признала, тебе так легко не уйти от меня, ведь я очень терпелив и буду ждать, сколько потребуется - ответил этот невежа, даже не обратив внимания на столь обидные прозвища, которыми его нарекли. - Проехали, тебе нужно какое-то дело от меня? А то, что-то ты легко согласился на этот разговор. Видимо, я ошибалась, и тебе на самом деле не все равно на других людей - кареглазка держалась как могла, дабы вновь не позволить выставить себя полной дурой, не выслушивающей других. - Нужно, очень нужно, как и тебе от меня - он вновь попытался разглядеть хотя бы очертания бронзовой вещицы - И давно ты носишь эту штуку? Его палец был направлен аккурат на то место, где висела основная часть украшения, то есть где-то под грудью. Поначалу шатенка не поняла, что тот имеет в виду, но всё же, до неё дошло. Откуда Ханамия мог знать про существование этого медальона, если даже никто из той троицы о нем не знал (среди них только Тэруми знает малую часть)? Однако, она решила не показывать того, что взволнована, а действовать согласно своему делу. - А ты когда в последний раз оставлял бедных девушек без ответа на их признание? Не отвечу, пока сам не ответишь на вопрос. К несчастью, Макото не понял, о чем его хотели спросить. Зеленоглазый лишь продолжал настаивать на своей части: - Тебе стоит сказать, где ты достала этот медальон? Мне очень важен ответ, и тогда возможно, ты тоже получишь свою долю. - Это просто круглый кусок бронзы, чем он тебе так интересен? Разве нельзя назвать гораздо более серьёзным то, что ты довел одну хорошую девушку до гроба? - школьница просто отказывалась верить в то, что этот плохиш мог что-то знать об этом деле. - А что если, этот кусок бронзы содержит в себе кое-что нечто ценное, что сможет помочь одному человеку перестать чувствовать себя так ужасно? - а этот отказывался верить в то, что эта нахалка может что-то знать о Куроко (он довольно быстро догадался). - А ты что отпираешься? Да, я тебе ещё раз скажу, это - просто обычное украшение, и ничего большего. Может быть дело в том, что ты трус, который боится показывать свои истинные эмоции? В этом ведь нет ничего стыдного! Перепалка продолжалась несколько минут. Они всё пытались отмазаться от своих вопросов, которые приносили им боль, известную только им самим. Миура, наблюдающая за всей этой картиной, в глубине души маленько восхитилась таким упорством девушки. Конечно, ей бы тоже хотелось знать о Ханамии больше, но не стоит пока так резко менять тему. Со временем, их разговор становился все агрессивнее. Макото не выносил всех этих напоминаний о своем ужасном поступке, а Жанна не терпела вновь слышать всех этих напоминаний о тяжелых временах известной троицы. Всё закончилось тем, что девицу снова накрыл тот приступ острой головной боли, которая к тому же нарушила её равновесие и координацию. В голове вновь возникла странная смесь воспоминаний хозяйки и чужих. На первой картине было изображена довольно знакомая девочка, коей оказалась.... Мицуру! Её кто-то тащил на руках, лица к сожалению не было видно, только чья-то тонкая шейка. Сзади мелькали лесные пейзажи, ясно свидетельствующие о местонахождении. Она была без сознания, но почему-то могла твердить обрывистые фразы: "Жанна", "Друзья" и "Прошу". Всю эту кутерьму воспоминаний резко прервали, и тем самым вернули человека в реальность. Жанна поняла, что она сейчас лежит, прижатая к мокрой земле, её волосы растрепались по поверхности. Её запястья сжимали чужие, явно принадлежащие парню. Над ней нависал Ханамия, и глаза его горели бешеной яростью, не предвещая ничего хорошего. Затылок и лицо очень жгло, видимо удар о землю был очень сильным, а её так же успели хорошенько отдубасить по лицу. - Куроко, это она во всем виновата! Если бы не она, мне бы не пришлось так расстраивать свою мать! Она умерла и принесла мне ещё боли! Если бы не она, я бы не чувствовал себя так странно - бывший Некоронованный конечно и раньше не был божьим одуванчиком, но сейчас он явно перегибает палку. Руки сомкнулись на замок, прямо на шее жертвы, норовясь ей сломать всю глотку и позвоночник сзади. Черт! И почему Жанне так не везет? С ней обязательно что-нибудь да случится, то простудится, то её опять пытаются придушить. Казалось бы, сейчас для неё настанет конец всей жизни. Парень над ней, что потерял контроль над собой, сейчас грубо пытается сорвать с её шеи цепочку, чтобы видимо забрать себе и самому что-то там расследовать. Она уже закрыла глаза и смирилась со своей скорой кончиной, но тут внезапно сзади неё раздались чьи-то несколько знакомых голосов: - Жанна!!! -