Удача в долг для несчастливого рока
Истинная любовь возникает в сердце незаметно. И расцветает незаметно. Когда приходит срок, она дает о себе знать, и вы внезапно понимаете, что уже давно, очень давно, ваше сердце отдано этому человеку. Но до той минуты ваша любовь таится даже от вас. Элеонора Раткевич
Сердце повелителя трёх миров какая-то неведомая сила сдавила так сильно, что оно грозилось разорваться, обратившись в кровоточащие ошмётки плоти. …Повелитель, ему уже ничем не помочь. Да вы и сами это знаете. Если уж даже ваши уникальные способности оказались бессильны, то что могут сделать скромные целители вроде нас? …Он уже мёртв. Мы, врачи, спасаем жизни и лечим больных, но мы не умеем возвращать к жизни… …Мы ничем не можем помочь. Это был вердикт всех дворцовых врачей и не только… всех врачей трёх царств, что в срочном порядке были созваны во дворец. Каждый из них говорил непослушными губами с посеревшим от всепоглощающего страха лицом, но заключение оставалось неизменным. Он не находил себе места. Он не знал, что делать, что предпринять. Ему было трудно даже дышать. Казалось, сам организм отказывался принимать живительный воздух, чтобы продлить своё пребывание в этой юдоли скорби, в который превратился весь мир с тех самых пор, как его… её не стало. Жёны и особо приближённые, видя его такое необычное состояние сначала пытались выяснить, что тревожит владыку и оказать посильную помощь. Однако он никого не замечал. Никого не хотел видеть. Особенно всех этих женщин, что были неприятны глазу, а их присутствие рядом, само существование непереносимы сердцу. Был готов убить любого, кто посмеет подойти достаточно близко — разорвать на части или сжечь в демоническом пламени. Поэтому вскоре весь императорский дворец опустел: никто не хотел рисковать попасть под горячую руку. Он метался по всей территории дворца раненным зверем, пытаясь унять этот жуткий огонь, что пожирал его изнутри. Безуспешно. Он был в состоянии полубреда, уже почти не помня себя, в ушах стоял шум крови, сквозь этот гул было невозможно различать что-то ещё, а глаза, не смыкающиеся ни на секунду вот уже три недели, были налиты кровью, и напоминали больше глаза дикого зверя, а не разумного существа, в голове же картинками калейдоскопа мелькали воспоминания. Ужасные. По-настоящему кошмарные. Он не мог скрыться от них нигде, был не в состоянии освободиться от них ни на мгновение. Всеобъемлющий ужас поднимался из глубин его существа. Он не мог уйти от этого. Ведь совершенно невозможно… убежать от себя… И даже те сладкие видения из той, другой жизни, что перемежались средь кровавых эпизодов этой, не приносили ему облегчения. Наоборот, они ещё больше бередили и растравляли свежую рану в его сердце, что никогда не переставало кровоточить, заставляли и без того адскую боль превращаться в пронзительную нестерпимую непрекращающуюся пытку, что ни на миг не переставало мучить его сознание, вбиваясь колом в сердце, опустошая разум и разрывая душу на куски. — У тебя будет шанс. Только один шанс. Чжэнь даст тебе возможность всё исправить. Так что не упусти его. — Что мне нужно сделать? Сын готов на всё ради этого. — Отец устроил так, что её душа отправилась на перерождение в смертное царство. Если ты сможешь помочь ей восстановить утраченное, после она будет в состоянии вернуться в своё божественное тело, которое чжэнь сохранит в первозданном виде. Проблема только в том сумеешь ли ты её найти… — Этот сын сможет найти её, где бы она ни была и кем бы не стала. Он уверен. — Помни, в тебе находится большая часть её внутренней энергии и жизненной силы. По ним тебе будет нетрудно её найти. Ты должен помочь ей вознестись на вершину жизни, чтобы получить удачу всего мира, для восстановления недостачи или жениться на ней самому и во время вашего союза разделить свою на двоих. Грудь болела настолько невыносимо… что казалось вот-вот разорвётся. Почему-то всё с самого начала пошло наперекосяк. Он утратил память, а она… стала им. Он до сих пор не мог понять почему всё так сложилось. Неужели во всём виновата неумолимая судьба? Или его собственное невезение. А может причиной тому утерянное? Утраченное ею, но по его вине. Разве это всё теперь имеет значение… Всё сложилось так, как сложилось. Он стал смертным и его воспоминания были запечатаны. Она же возродилась, как мужчина. Казалось, весь мир был против него. Неужели всё дело в том, что она имела дерзость помочь ему. Спасти его… В этом истинная причина? Почему же была наказана она, а не он?! Это несправедливо… Так несправедливо! Как так вышло, что случилось это по его вине… Его руками. Он хотел оторвать, вырывать по мельчайшему кусочку плоть за плотью, пока ничего не останется, превратить в труху эти проклятые руки, что посмели причинить ей боль! А ведь сначала всё было не так уж и страшно. Несмотря на свои подавленные воспоминания он всё равно сумел её найти, и снова полюбил с первого взгляда, хоть теперь она и была в мужском теле. С самого рождения какая-то неведомая тоска жила в его сердце. Боль, что не давала ему жить свободно. Он думал, что это была тоска по биологической матери, а внутренние терзания относил к собственной отверженности и покинутости настоящими родителями. А потом он пришёл в Цанцюн и встретился с ним… ней. Он сразу узнал её, как только увидел. С одного лишь взгляда. И пусть не разумом, но сердцем и душой сразу опознал. Он тогда не понял, не смог осознать, но в тот первый миг исчезли все эти тоска и душевная боль, которые терзали его годами. Он снова почувствовал себя цельным и уверенным, словно наконец обрёл давно потерянное место в мире и жизни. Его вселенная снова обрела своё устоявшееся постоянство, а жизнь смысл — она снова дарила безмятежную радость каждого дня, сам же он чувствовал себя живым, как никогда. Одна только возможность видеть её, быть поближе к ней его окрыляла. Он был счастлив стать её учеником. Снова. Однако он тогда всего этого не понял. Как-то умудрился проглядеть как своё собравшееся в единое целое мироощущение, так и то, что шептало сердце с самого первого момента встречи в обоих жизнях, как в той, так и в этой: она… этот человек был единственной звездой на его небосклоне… солнцем, что освещала своими лучами весь его мир… его вселенной… В той другой жизни он знал это всё всегда. Но в этой оказался слишком глуп, чтобы понять собственное сердце и глух, чтобы услышать его зов. За что теперь и расплачивается… Такое ощущение, что что-то затмило его рассудок. Разъединила его с собственным сердцем и душой. Искривила его истинные чувства и стала отражать, как в кривом зеркале. Однако разве теперь это всё имеет значение? Уже всё свершилось. А причина случившегося утратила всякое значение… Хуже всего, что он сам допустил это… В незапамятные времена — по меркам царства смертных — у правителя девяти небес и пяти измерений, того, кого во всех подвластных землях называют небесным императором, родился сын — наследник трона. Казалось бы, какое радостное событие… Однако в действительности всё оказалось не так просто. А дело было так… Много тысяч лет назад где-то не в этом мире В золотых чертогах небесного императора вот уже девять суток к ряду стояли шум и гам — суета не утихала ни днём, ни ночью. Лекари с повивальными бабками, с встревоженными лицами, бегали туда-сюда, из родильных комнат в целительскую резиденцию, из роскошных покоев роженицы в кухню и обратно, с тёплой водой, чистыми простынями, всякими пузырьками-эликсирами, женьшеневыми настойками и другими необходимыми вещами. А всё потому, что небесная императрица готовилась дать жизнь наследнику престола. Министры и другие приближённые к трону лица так же неотлучно находились во дворце последние три дня, окружая своего императора, как утята свою маму-утку, и всячески показывая поддержку и участие. Они, как и всё население небесного мира, по приказу своего повелителя бдели последние дни и проводили их в молитвах. Чувства всего небесного царства в эти дни были едины — они всё просили небесного отца проявить милость и сохранить жизнь матери и ребёнку. Наконец, когда все уже отчаялись, а некоторые даже тихонько начали поговаривать о погребальной церемонии, вдруг раздался крик младенца, возвещающий о своём рождении. Все вздохнули с облегчением. Ведь это счастливое событие, было таковым ещё и потому, что им не придётся столкнуться с гневом венценосного владыки. Народ вознес хвалу небесному отцу и после приличествующих поздравлений, разошёлся по своим домам.***
Как показало время, всё небесное царство рано обрадовалось. Чем больше рос принц, причиной тем больших несчастий он становился. Дело было отнюдь не в том, что принц был плох по своей природе и желал кому-то зла. Вовсе нет. Объяснение этому было очень простым и вместе с тем сложным. Наследный принц воплощал в себе всю неудачу пяти миров — Мира Людей, Страны Духов, Королевства Демонов, Небесного Царства и даже таинственного Обиталища Теней. И чем дальше он рос, тем большие катастрофы обрушивались на пять царств. Как известно, во время урагана самое тихое и безопасное место это сам глаз бури. Так и с принцем — его природное невезение ему самому не причиняло никакого вреда, обрушиваясь лишь на ближайшее и не только окружение. Хуже всего было то, что с самого рождения у него был необычайный статус: он был вторым после небесного императора, а в перспективе его ожидала судьба правителя всех пяти царств, поэтому и близким окружением считались все подвластные ему, как будущему владыке царства… Сначала, когда он был совсем маленький, неудача постигала других только при близком контакте с этим носителем несчастливого рока. Но по мере его роста, возрастала и его способность приносить бедствия всему окружению в радиусе нескольких десятков километров, и с каждым днём расстояние влияния его урождённого проклятия только росло. К тому времени, когда ребёнку исполнилось по человеческим меркам восемь лет, в эту череду несчастий были затянуты уже все царства. Духовные бури, природные катаклизмы, другие катастрофы, вроде сошествия не истребляемой саранчи, засуха или потопы, а в следствие голод и болезни, стали суровой действительностью для всего мира. Придворные астрологи посовещались, и со страхом и трепетом, предупредили небесного императора, что природная неудача наследного принца рано или поздно достигнет такого размаха, что дитя это станет причиной гибели всех пяти миров. А в конце, они, набравшись храбрости, посоветовали ему забрать титул кронпринца у его сына, низвести до простолюдина и изгнать в необитаемые земли (самый простой и очевидный способ они предлагать всё же не посмели!). В таком случае, его влияние на пять царств будут сведены к минимуму. А неудачу он будет нести только оказавшимся от него поблизости отдельным лицам. Закручинился владыка мира. Он не мог вынести мысли о расставании с единственной кровиночкой. Тем более, что Лунвэй был всем, что у него осталось от возлюбленной императрицы. — Обождём с этим пока. Подумайте о другом способе, — повелел он, непререкаемым тоном.***
Восьмилетний Ди Лунвэй, даже несмотря на высокий статус, жил почти, как прокажённый. Никто не хотел иметь с ним дело. У него не было друзей, не было наставника (и это несмотря на то, что он уже давно разменял подходящий возраст для начала обучения), и никого близкого, любившего его человека, тоже не было. Его матушка была первой, чью жизнь пожрал этот чёрный рок. К тому времени, как Лунвэю исполнился месяц отроду, его мать зачахла и умерла по неизвестной причине. Хотя какое там… причина эта ни для кого не была секретом. Небесного императора все придворные упрашивали поберечь себя и держаться подальше от принца. Не то, чтобы его отец прислушался к ним и отказывал сыну в своём внимании намеренно, нет. Просто у правителя пяти миров слишком много дел, чтобы суметь уделить малышу больше нескольких минут, да и то не каждый день. Может именно поэтому он до сих пор держался и ещё не последовал за своей несчастной женой в загробный мир? Или тут дело в жизненной силе истинного дракона? Как бы то ни было, из ближайшего окружения наследного принца отец-император был единственным, кто сумел протянуть аж целых восемь тысяч лет, что по человеческим меркам равнялись тем же восьми. Няньки, служанки, евнухи и придворные лекари, которым была поручена забота о нём, гибли, как мотыльки. Каждую неделю кого-то да недосчитывались. Никто не хотел служить принцу. Вся беда в том, что у них просто не было выбора… И, хотя служили они не за страх, а за совесть, однако своё истинное отношение никому скрыть не удавалось. Лунвэй прекрасно видел, как они все к нему относятся. Как к душегубу, что скоро заберёт их жизни…***
И когда уже никто ничего хорошего не ждал, и даже небесный император уверовал во всю безнадёжность положения, случилось чудо… Как и положено чудесам, это произошло совершенно внезапно и в тот самый момент, когда уже все потеряли всякую искру надежды и веры в лучшее. Древний оракул предсказал, что от несчастливого рока, живым воплощением которого и стал маленький принц, может быть только одно спасение: найти ту, что обладает достаточной удачей, чтобы одним своим присутствием в жизни наследного принца нивелировать его тёмный рок и пригасить эту звезду катастрофы. А в итоге со временем поменять несчастливую судьбу на счастливую. Из небесного царства отправились гонцы во всех направлениях в поисках предсказанной избранной. Однако неожиданно особа эта пришла сама и предложила помощь. Звали её Фэн Минчжу. Это была прекрасная небожительница — юная богиня радости и счастливого случая. Эта представительница древнего небесного народа — огненных фениксов, узнав о беде, что постигла империю, вызвалась оказать помощь в меру своих сил, не сомневаясь, что это ей под силу. Уж если не она — священный феникс и богиня удачи могла помочь в этом деле, то кто? Она вошла во дворец и стала наставницей маленького принца. В ту пору богиня и сама была совсем юной — тринадцать человеческих лет. Однако на это никто не смотрел. Владыка был счастлив, что нашлась та, чья судьба самыми небесами была связана с судьбой его сына — та, кому было суждено спасти его. Что касается приближённых и народа, они радовались, что все пять царств получат избавление. Шло время. Лунвэй всё больше привязывался к своей юной наставнице и единственной подруге по играм, и та отвечала ему тем же. Она стала для него всем: его наставница, возлюбленная, единственный друг, старшая сестра, и мать. Только она одна заменяла всех близких и даже весь мир, затмевая всё другое. Чувства, что молодой принц испытывал к Минчжу не просто затмевали всё вокруг, они не позволяли чему-нибудь другому войти в его глаза. Или скорее не чувства, а сам Лунвэй. Он сам от всего сердца желал видеть лишь Фэн Минчжу и ловить собственное отражение только в её глазах, а всё остальное и все остальные были просто лишними. Пока Минчжу была рядом, её суть подавляла отрицательную энергетику наследного принца, но стоило ей отойти ненадолго, и тёмная аура в то же мгновение вырывалась на свободу и пыталась пожрать любую жизнь вокруг. Юной наставнице было очень жаль своего подопечного, у которого никого не было кроме неё, и все его избегали, боясь за свою жизнь и жизни близких им людей. Она давно допустила его в своё сердце и старалась любить за всех этого обделённого ребёнка. Однако только её любви не должно было быть достаточно. Она желала ему счастливой жизни, поэтому однажды решила подарить ему собственную жизненную удачу. Фэн Минчжу отдала свою удачу в дар тому, кого все в пяти царствах величали не иначе, как несчастливым роком… и это её убило. Общеизвестно, что все существа с рождения обладают определённым количеством везения или невезения, которое рассчитано на весь срок жизни. Без везения жизнь не заканчивается, она просто становится трудной. Очень трудной. Однако для богини фортуны удача не является всего лишь одной из составляющих счастливого и благополучного существования, удача это и есть её жизнь, точнее жизненная сила и энергия. Небесный император сохранил тело богини нетленной, душу же отправил на перерождение, чтобы выгадать время, не в силах вынести страдания своего единственного сына, для которого будто жизнь утратила все краски и солнце померкло… и чувствуя себя ответственным за произошедшее. Всё дело в том, что было и второе предсказание, которое он держал в тайне ото всех, дожидаясь подходящего возраста для заключения брака для его сына. Печально известный в народе несчастливый рок и всеми почитаемая богиня удачи были небом предопределённой парой, с их союзом проблема отпала бы сама собой. Он просто не посчитал нужным говорить об этом раньше срока. За что позже себя корил. Для Лунвэя же мнение других ничего не значило, он всё равно любил бы Минчжу что бы ни случилось и вопреки всему. Несчастливая судьба его тоже ничего не значила в его глазах — с тех самых пор, как прекрасная наставница появилась в его жизни. Для него она заменяла собой весь мир, а в её чудесных изумрудных глазах отражался весь свет этой жизни… Все его страдания существовали лишь в голове Минчжу, которая слишком им дорожила и не желала ему терпеть какие-то обиды от жизни и окружающих. Поэтому она решила принести себя в жертву, чтобы подарить ему счастливую полноценную жизнь. В итоге это всё оказалось одной большой насмешкой судьбы… Ло Бинхэ стоял перед огромной кроватью дракона в своей комнате, не отводя взгляда от человека на ней, не в силах уйти, но и не в силах подойти ближе. Он был недостоин… не заслуживал находиться рядом, и уж тем более прикасаться… к нему… ней… Он восстановил его тело… вместилище её души в этой жизни… собирал по кусочкам, а потом воссоздал практически в первозданном виде… Собственноручно обмыл и привёл в порядок… Расчесал волосы и сделал причёску идентичную тому, что он когда-то носил… Одел в зелёное ханьфу, похожее на те, что она носила в пору бытия вершинным лордом, но ещё более красивое, ещё более роскошное... И теперь, смотря на молодого мужчину на кровати, могло создаться впечатление, что он всего лишь спит и в любой миг может приоткрыть свои прекрасные зелёные очи и потянуться ото сна… Однако это было заблуждением. Человек на кровати уже три недели как был мёртв. Его глаза закрылись навеки и очнуться ему было уже не суждено… Уж не Бинхэ ли это знать. Он может назвать с точностью до минуты, когда это случилось… В тот самый миг весь свет померк, а весь его мир погрузился во тьму: не было больше ни неба, ни солнечного или лунного света, не существовало моря или земной тверди, не было больше ни цветов, ни красок — кругом была одна мёртвая серая хмарь. Единственное, что было живым и ярким в этой комнате, во всём мёртвом мире — это человек… тело на кровати… Именно тогда все воспоминания и вернулись… в тот самый миг, когда он увидел его мёртвое тело. После того, как он понял, что этот человек умер. Осознал, что он не дышит… ещё до того, как наклонился проверить… ещё до того, как отправил кровяных паразитов исследовать и выяснить состояние пленника. Он понял это раньше, чем кто-либо ему успел сообщить. Раньше, чем бросился в подземелья, чтобы проверить. Он просто почувствовал. Эта нестерпимая боль… это невыразимое горе… — он сам тогда не знал откуда только они могли взяться, но тем не менее эти полностью поглотившие его чувства точно указали ему путь… Глубокой ночью он вскочил с постели и понёсся знакомым маршрутом, молясь о том, чтобы успеть, но уже откуда-то зная, что бесконечно опоздал… — сломали печать на его разуме и освободили память другой жизни. Он поклялся, что примет её дар лишь в качестве долга, который обязательно отдаст обратно. Он обещал себе, ей и миру, что они будут вместе… что он сделает её счастливой… Но что теперь?.. Все его клятвы и обещания на поверку оказались ложью… Одной сплошной шуткой. Он это просто шутка, не так ли?.. Вдруг император демонов залился безудержным смехом, но он совершенно не казался естественным, потому что не было в нём никакого веселья… Лишь безумие… Из глаз же текли слёзы… Ло Бинхэ за последние десять лет плакал в первый раз. Эти слёзы сквозь смех были по-настоящему жуткими… и невыразимо печальным зрелищем. Внезапно всю его душу насквозь прошила страшная невыносимая боль. Он не смог устоять и рухнул на колени, сжав крепко зубы, чтобы не закричать… На этот раз он точно знал причину… ведь он уже чувствовал подобное… Это случилось в тот миг, когда дыхание этого человека навек оборвалось… А сейчас он знал точно… ему подсказывало всё его истерзанное этой жуткой мукой существо… где-то в небесном царстве божественная суть юной богини удачи стала распадаться, а тело рассеиваться. Ди Лунвэй, в этом мире известный, как Ло Бинхэ не смог больше сдерживаться… из его горла исторгся страшный пронзительный рёв полный муки… Это был конец. Он потерял её навеки… Внутри его сердца и души всё горело, обращаясь пеплом…