(🎭;🧨;🃏)
Сумасшествие — суть азарта. В нашем капиталистическом прогнившем обществе деньги — это жизнь. Разумный человек никогда в жизни не доверится удаче. И все же многие играют в казино, потому что людишки наслаждаются этим безумием бесконечно. Таким образом, безумие делает азартные игры веселей. Академия Дулвич — самый приоритетный и элитный частный колледж-пансион для мальчиков. Туда попадают только сынки владельцев сети магазинов, частного успешного бизнеса или мафиози, в общем — все те, чьи родители при деньгах. С восьми часов утра и до семнадцати часов вечера — это в действительности достойное учебное заведение, где сложились свои традиции преподавания, которые формируют у студентов внутреннюю мотивацию к обучению. Перед каждым учеником ставятся конкретные задачи, которые дают ему возможность раскрыть свой потенциал. Стать благородным, сильным и мужественным. Кроме того, помимо насыщенной развитой программы обучения, пансион славится огромным выбором внеклассных дисциплин — каждый найдет то, что ему по вкусу. Однако, как только механизм часовни оповестит о том, что время семнадцать часов — все становится вверх дном. С пяти вечера до пяти часов утра в колледже вступают в силу другие правила, которые гласят о том, что все равны, включая педагогов, которые в одно мгновенье теряют свой статус. В уставе колледжа написано, что с семи вечера действует правило под названием «Ребро монеты». Как правило, у монеты есть только две стороны: Орёл и решка. От того, какая сторона будет открыта на ладони — зависит действие, игра, жизнь. То есть исход событий зависит только от удачи. Однако в этом случае абсолютно все находятся в равных условиях: ребро означает то, что твоя победа будет зависеть от того, хочешь ли ты в действительности одержать победу, хочешь ли ты риска, хочешь ли ты игры. В этой игре на самом деле все зависит только от тебя самого, а рыцари удачи нарекают себя на то, чтобы стать грязными псами, которые будут в подчинении короля. Монета перевернется только в том случае, если ты используешь любую из техник игры, будь то логическое мышление с анализом всех последующих ходов противника или личный опыт, который основывается на риске и чтении человека и того, что его окружает. Сонхва никогда не был аналитиком, а к победе его приводил исключительно риск. Он мог обманывать своего противника на протяжении нескольких раундов только для того, чтобы вычислить, чем он пользуется в игре, в чем его блеф, где он лжет, где находятся его союзники. Однажды, безумная игра на пятьдесят миллионов окупилась ему победой и личным плюсом в копилку решённых людей. Он решил своего противника, прочитал его, как открытую книгу. Сонхва заметил, что на стороне X было двадцать человек союзников, которые помогали ему обманывать соигроков: его слуги подыгрывали, чтобы хозяин победил любой ценой. Пак со спины понял, что сзади него стоит ещё один, показывающий на пальцах карту, которую выбирает он. Сонхва смог победить хозяина логова, сделав его своим слугой. Правда слуги ему не нужны. Сонхва любил рисковать. Все вокруг считали его безумным и конченным, пока у него глаза загорались от того, насколько высока ставка: зрачок охватывало красное пламя, внутри сверкала искра. Его улыбка показывала эмоцию, похожую не то, на дикую радость, не то на больное отвращение. Самое главное, что ему было абсолютно плевать на то, сколько денег он получит в случае выигрыша или потеряет, проиграв. Его захватывал сам процесс. Сонхва абсолютно плевать на то, что в его действиях нет смысла, а выбор его карт никогда не подчинялся логике и единственное, что овладевает им во время игры — риск. Вполне возможно, что он знает все чужие карты, но все равно действует по-другому. Ведь так интереснее? А это больше всего сводило с ума Есана. Кан находится в составе учебного совета, и к превеликому счастью, ему дали возможность наблюдать именно за Паком. Сонхва казался Есану идолом, он восхищался им и становился безумным. При виде его на фотографиях, Кан резко закусывал губу, сжимая тонкие ноги вместе, оттягивая свитер вниз, а эмоции на лице сменялись с повседневных на сумасшедшие. На щеках выступал дикий алый румянец, а по подбородку стекала слюна. Кан подхватывал со своего стола револьвер и бежал к мужскому туалету. Заваливаясь в одну из кабинок, он заряжал оружие одним патроном в карусель из шести (иногда это была ровно половина или даже пять). Задыхаясь в диком хохоте и собственных слюнях, он думал о том, как бы сильно хотел того, чтобы им завладел Сонхва, он думал о том, насколько у старшего сильные руки и массивные бедра, о том, как сильно он хочет, чтобы его застрелил Пак. Курок спускается, но выстрела не следует. Кан ненавидит игру на деньги, он загорается только тогда, когда речь идёт о жизни. Кровь в жилах начинает бурлить, а на лице появляется испарина только при мысли о том, что ты сейчас сдохнешь. Есана сводит это с ума. Есан вновь начинает громко смеяться, словно человек с паранойей или шизофренией, сбежавший из закрытой клиники, когда выстрела не следует. Жизнь любит его, поэтому выбор судьбы упал на сторону того, что Кан останется в живых. Кан выбрасывает оружие в мусорное ведро, а сам мигом раздевается, опускаясь на пол. Упираясь ногами в противоположную от двери стену, Есан выгибается в спине, заводя руку под себя. Предварительно он обильно вылизывает свои пальцы, оставляя на них вязкую слюну. Проталкивая фаланги внутрь себя, Кан, словно псина, высовывает язык наружу, вылизывая пол. Трахая себя пальцами, он представляет, как то же самое с ним делает Пак и, наверняка, весь колледж слышит возбужденные крики «Сонхва», доносящиеся из мужского туалета на третьем этаже.***
Пак спокойно и ровно вышагивает к комнате одного из участников учебного совета, чтобы сыграть с ним по-крупному. Зайдя внутрь, он замечает, что игра уже идёт, он наблюдает за ней, замечает некоторые детали, думает, как этим можно воспользоваться. — Вы приходили сюда, чтобы поиграть, Пак. Так садитесь, — мужчина в длинном мужском платье приглашает юношу за столик, мило улыбаясь. Ужасно. Однако Сонхва действительно садится играть. Игра называется «Жизнь или смерть». Десять маленьких клинков помещаются в чашку, которая, после перемешивания, резко опускается на круглое поле с номерами от 1 до 30. Затем у игроков есть 10 секунд, чтобы сделать свои ставки, используя фишки, которые у них есть, либо разделив их на отдельные группы для размещения на разных числах, либо разместив все свои фишки на одном номере. Затем дилер подымает чашку вверх и раскрывает положение мечей на поле. Если клинок в специальном отверстии рядом с номером вонзается в него рукояткой и направлен вверх, то игрок получает право на «жизнь», что означает, что весь его выигрыш возрастает в 30 раз. Если клинок вонзается лезвием вниз — на игрока вешается «метка смерти», что ведёт к проигрышу и он должен выплатить сумму своей ставки умноженную на 30 победителю. Перед началом игры соперники договариваются о количестве фишек, используемых для ставки. Если один из игроков кладёт свои фишки на одно число, которое не выпадает, игроки получают 0 фишек и ведут игру до того момента, когда у кого-либо из них они не закончатся. — Ну что Пак, даю вам возможность выбрать сумму. — Тогда, это будет сорок миллионов, первая ставка — десять. Каждая фишка равна миллиону, — Пак хладнокровно и спокойно обговаривает цену, пока его друг сзади пытается его остановить, обратив внимание на предыдущего игрока, которого сделали питомцем. — Играете по-крупному. Будь Ваша воля. Дилер, прошу, начинайте. — Кладу десять клинков в чашку, — дилер, забросив их, встряхивает чашу, резко поставив на столик. — Мечи на доске. — крепко сжав чашку в своих руках, второй мужчина начал отсчет: десять, девять, восемь… — Мужчина в платье быстро расставляет по цифрам стопки из двух фишек, пока Пак просто наблюдает в последнюю секунду поставив на абсолютно любые числа. — Ноль, ставки сделаны. — Сонхва, ты сомневался в том, на что ставить. Что-то случилось? — мужчина все также озорно и мило улыбался, задавая вопрос младшему. — Нет, просто задумался: чашка немного пологая по бокам — вполне вероятно, что мечи выпадут на маленькие цифры посередине. Неважно, «жизнь» или «смерть» — без риска будет скучно. Дилер поднимает чашку и показывает, что «жизнь» на пятнадцати, а «смерть» на двадцати девяти. Сонхва ничего не угадал, а вот у старика напротив — одно из чисел было очень близким. «Ни одна из ставок не сыграла» — диктует мужчина. Друг Пака вновь пытается отдернуть его, шепча на ухо, чтобы они заканчивали и мирно ушли, ведь эта игра может принести большой убыток, а выигрыш тут зависит от удачи, которую сам же Пак презирает. — Знаете, почему я продолжаю играть, несмотря на то, что не люблю игры на удачу? — мужчина напротив поднял взгляд на юношу, — Потому что мне интересно, как долго вы сможете лгать и как быстро мне удастся вас раскусить. Самое главное, что Вы — отвратительный человек, мистер Дун. Кроме того, с отвратительным подходом к игре. Вы ведь даете шанс псам вернуть в игре с вами то, что они потеряли с другими. Даря надежду отчаявшимся, вы делаете это только с тем, чтобы еще сильнее их унизить. Игрок из вас не очень, да и вы та еще сволочь. — Что ж, отчасти. Тогда отчего у тебя сделался вывод о том, что я плохой игрок? — Все предельно просто, — Пак хмыкает, сбрасывая все фишки с доски на пол, куда летит и поле, — На руках членов вашего клуба есть пирсинг, который притягивает мечи туда, куда Вам нужно. Это очень старый трюк, и как жаль, что о нем знают только такие смышленые лжецы, как вы. — парень хватает дилера за руку, показывая железо на руке, а после отбрасывает ее, отталкивая от себя мужчину. Мужчина напротив закипает. Его лицо краснеет, а улыбка и взгляд уже не такие доброжелательные и нежные, какими были тогда, когда Пак зашел. «Мерзкий мальчонка, вздумал меня унизить?» — слышится с его стороны. — Заканчивайте. В игре нет места насилию и мухлежу. Так что попрошу вернуть мои деньги, — особый акцент Пак сделал на слове «мои», — Пусть подбросит чашку тот человек, у которого нет металла на руке, — чашу в руки берет его друг, неумело выполняющий то, что делал дилер, и в действительности — мечи попали туда, где и должны были быть в предыдущий раз — в маленьких цифрах посередине. Кроме того один из ножей попал в «смерть», — Теперь, вы в обязательном порядке должны выплатить мой выигрыш в тридцатикратном размере. Я свяжусь с Вами позже.***
Новость о том, как Пак свернул в бараний рог участника совета быстро распространилась среди учеников. Еще больше людей стали его бояться, больше людей стало им восхищаться. А неудачник Кан, с которым никто не хотел играть в садистские игры, сильно ревновал своего Сонхва к остальным шавкам. Есан настойчивый, пугающий и в силу своей ненормальности импульсивен и мало сдержан к объектам ненависти или любви. Любовь, конечно, ставится под большой вопрос, учитывая то, какое было у него влечение к Паку, однако он сам по крайней мере называл это чувство именно таким. Наряду с новостью о победе над участником совета разносится еще слух о том, что Пак метится на место президента, а чтобы заполучить его нужно сыграть с действующим президентом. Как только Кан узнает эту новость, в голове появляется мысль о том, что это несправедливо, почему с таким прекрасным человеком, как Пак, сначала сыграет президент, а не тот, кто его до безумия любит? Есан расталкивает всех на своем пути, захватив со стола свой револьвер, крича «Он мой» в то время, как Сонхва идет навстречу к нему, только к совету, чтобы предложить крупную игру на место. Стоит Сонхва завернуть за угол, как его руки в одно мгновение заводят за спину, сцепляя наручниками, то же самое делают и с его напарником, а перед глазами юноши предстает Есан. Блондин смотрит на пойманного с особой нежностью, глаза его с очень узких и безумных возвращают свой привычный облик, становясь большими карамельно-медовыми. — Это что еще? У меня планы, — Пак грубо обращается к Есану, пытаясь выдернуть руки из наручников и толкая двух амбалов, которые стояли рядом, держа его за плечи. Кану не понравилась такая грубая форма, его глаза вновь потемнели, а зрачок сузился, выражение его лица пестрило целой палитрой эмоций: начиная с любви, заканчивая злобой. — Ты же знаешь, что я из совета? — Кан вопросительно выгибает бровь и получает кивок, — Моя миссия на сегодня — отчистить пансион от мусора, чтобы колледж был прекрасен, как огромный замок с величественным трехскатными крышами и донжоном. — Кан останавливает речь, доставая пули из кармана, заряжая ими револьвер. — И ты — моя главная проблема, — Есан наводит на него ружье, делая вид, что стреляет, а после наигранно сдувает выдуманный дымок с дула.***
— С чего бы это я стал мусором академии? — возмущённо говорит Пак, как только двое мужчин грубо опрокидывают его на старый ржавый стул, так, что Сонхва сильно ударяется спиной. — Мне так захотелось, Сонхва, — Кан опускает формальности, сразу обращаясь по имени, а затем поворачивается к мужчинам, — Можете идти, — переводит взгляд в сторону, с особой неприязнью смотря на приятеля Пака, — И этого заберите. Двое парней остаются одни в подвальной установке колледжа, которая была обустроена специально для помещения сюда и наказания должников, псов или просто нарушителей. Об этом месте знали немногие. Кан, убедившись в том, что все ушли, подходит в двери и закрывает их на затвор, а после поворачивается к Сонхва и медленными шагами идёт к нему. — Не хочешь сыграть? — Кан запрыгивает на стол, который стоит рядом с Паком, и садится на колени. Из шкафчика он достает револьвер и прислоняет его к своей щеке, а затем лижет, взгляд переводит на старшего и чуть щурится, улыбаясь, — На смерть. — Ну давай, — уголок губ Пака поднимается вверх, изображая ухмылку, — Давай сыграем, — Сонхва поднимается на ноги и наклоняется к лицу Есана, — Давай так: сначала ты найдешь дилера, от которого будет «зависеть» игра, в первом раунде ты выложил бы карты наугад, во втором — противоположно первому, зная, что это будет проигрышной раскладкой, а мои будут полностью сходиться с теми, что предложит дилер, я одержу победу. Каждый раунд — стрельба в себя, заряжаем любое количество патронов в карусель, ты зарядишь пять из шести. Первые два раунда тебе повезет и оружие не выстрелит. В третьем я выложу все карты наоборот, потому что разгадаю ход твоего плана и проиграю, не угадав ни одной карты, пока у тебя будет больше нуля, потому что снова будешь действовать наугад. Ты ведь специально сделаешь так, чтобы карты отображались в зеркальной раскладке. Я попробую наоборот и мне придется стрелять в себя. А ты ведь не этого хочешь, — Пак шепчет все слова на ушко Ёсану, нежно, бархатным голосом, пока зрачки Кана сужаются до предела. — Черт, да ты просто хочешь сдохнуть от моих рук, сумасшедший. Есан отталкивает от себя Сонхва, а затем спрыгивает со стола и подходит вплотную к брюнету, расстёгивая наручники, давая тому возможность наконец размять руки. — Может я и хочу сдохнуть, но ещё сильнее я хочу, чтобы ты меня трахнул, — Кан все также сильно сузившимися зрачками смотрит на Пака, залезает на стол и широко расставляет ноги перед парнем. Улыбка Сонхва изгибается в ухмылке. — Ну давай попробуем, мой мальчик. — Сонхва с силой притягивает тело младшего к себе за ноги, а потом продолжает, — Только теперь будем играть по моим правилам. Сонхва от ног откидывает наручники, а затем отстраняется от Кана, отходя от стола, заставляя парня сползти с него и последовать за ним. Открыв двери, он крепко сжимает руки на запястье Есана и ведёт по коридору к лестнице. Занятия уже начались, так что они останутся незамеченным, да и в любом случае Кан сможет прикрыть обоих, соврав о том, что отходили по делам, это ведь и в его интересах. Ведя младшего вверх на третий этаж, Пак ничего не говорит, только хмыкает тому, как податливо за ним следуют. Сонхва, держа за руку Есана, заходит в закрытый мужской туалет, а Кан только потом спросит, откуда у того ключ, потому что сейчас его интересовали дальнейшие действия старшего, его правила игры. Пак подталкивает младшего к одной из раковин, подходя сзади вплотную, прижимаясь своим телом к чужому. Парень, сжав руки на талии блондина, голову опускает вниз, прислоняясь губами к шее. Целуя ее, он поднимается к ушку, игриво кусает, а потом шепчет: — Ты здесь давно тусуешься на перерывах, да? — усмехается, когда чувствует дрожь блондина, — Да тебя пиздецки слышно, я даже удивлен, что тебе нужен был только повод, чтобы лечь под меня. Сильно злился, когда узнал об игре с президентом? — Заткнись, — шикает Есан, выдыхая и подставляя свою шею. — Просто вытрахай из меня душу. Сонхва улыбается, тянет младшего к одной открытой кабинке, заталкивает внутрь и запирает двери. Пак усаживается на крышку туалета и поднимает взгляд на Есана, который явно заинтересован, хлопает по своим бёдрам, приглашая сесть. Кан думает о том, что просто не может отказать ни себе, ни Паку, раз тот так расщедрился с ним сегодня, поэтому садится на колени, обнимая за шею. Сонхва перекладывает широкие ладони на чужую спину и медленно поглаживает, щекочет, а Кан, которому невтерпёж, берет чужие руки в свои и спускает на ягодицы, просит сжать. Сам парень медленно ёрзает на бедрах, имитируя фрикции, потираясь членом о чужое бедро. Есан спустя пару минут выдыхает на ухо старшему, зарываясь носом в ключицы парня, а Пак дышит в унисон с ним. Убрав руку с ягодиц, парень тянется к лицу блондина и приподнимает его, беря щеку в ладонь, поглаживая ее подушечкой большого пальца, а Кан носом ткнется к руке. Сжимая второй рукой бедро младшего, Сонхва пальцем тянется к губам, проталкивая его меж них, чувствует, как Есан, аккуратно обводя языком подушечку, посасывает фалангу, наверняка так, как делал бы это с членом старшего. Сонхва усаживает младшего так, чтобы ему было удобно, приподнимает, заставляя второго спустить брюки, а после, сделав то же самое и со своей одеждой, усаживается обратно, облокачиваясь о бачок. А Есан скулит от потери заполненности во рту, вытирает слюну с губ. Одарив Кана улыбкой, брюнет резко и с большой силой сжимает подбородок младшего, притягивая за него парня ближе к себе, впиваясь в чужие губы уже грубым и резким поцелуем. Сонхва лижет губы младшего, языком проталкиваясь в чужой рот, сцепляясь с чужим языком и посасывая его. А Кан вновь сходит с ума, только в этот раз от того, как груб с ним старший, с большим энтузиазмом он отвечает парню, отдаваясь чувству сладострастия. Руку блондин тянет к члену Пака, начиная поглаживать его сквозь ткань боксеров, на пальцах ощущая влагу от естественной выступающей смазки. Сонхва, продолжая целовать Есана, тянется рукой к белью, которое все еще накрывало чужие бедра, просовывает холодную руку под него, из-за чего второй дергается, обхватывает член ладонью и начинает медленно надрачивать парню, слушая, как тот протяжно мычит в поцелуй. Покрываясь мурашками, Кан хватается сильнее за спину пальцами, чуть царапая чужую бронзовую кожу, оставляя на ней тонкие полосы. Медленно опуская руку, Сонхва поднимается к головке, обхватывая ее и проводя большим пальцем по уретре члена Есана. А младший, выгибаясь в спине, проводит рукой от низа живота к груди, цепляя пальцами розовые твердые бусины, мгновенно дергаясь от ощущений. Хва, проведя последний раз рукой по члену Кана, убирает ее из боксер и встает вместе с младшим на ноги. Пак поворачивает Есана к себе спиной и стягивает с него белье, толкая к двери, чтобы тот уперся о нее лицом. Обе руки младшего парень взял в одну свою и завел за спину Кана, наклоняя его тело ниже. — Полагаю тут, — Сонхва из кармана Есана достает тюбик с смазкой, в шутку говоря «Сегодня со всеми удобствами», хотя этот факт сложно было подтвердить, учитывая то, в каком месте и положении они были. Пак расставляет ноги младшего шире и, вылив большое количество жидкости на пальцы, аккуратно касается колечка мышц, медленно проникая одним внутрь. Хва толкается им вперед, как можно глубже, и, получая тихий вздох, добавляет еще два, зная, что попал по простате. Есан на эти действия стонет, закрывая глаза и сильнее прижимаясь щекой к двери кабинки. Пак больше не тянет времени и начинает быстрее двигаться, толкаясь уже двумя пальцами внутри Кана, зная, что каждый раз попадает по комочку нервов. Сонхва продолжает растягивать младшего до того момента, пока не слышит просьбы Есана заменить пальцы членом. И кто он, чтобы отказать. Убирая пальцы, Сонхва обратно усаживается на крышку туалета слыша, как Кан расстроено стонет из-за того, что не чувствует заполненности. — Разрешаю тебе сесть самому, — Сонхва стягивает белье и берет в руки свой член, удерживая его, чтобы младший смог без проблем сесть на него. А Кан на это лишь хмыкает, удовлетворено улыбаясь, в голове пропуская мысль о том, что наконец он займет свое законное место. Положив руки на чужие плечи, он аккуратно забирается на бедра, а после сосредоточено опускается на член, делая это медленно, но до самого основания. Быстро привыкая, благодаря постоянным стимуляциям, Есан делает первые движения, коротко поднимаясь и опускаясь на член, в то время как Пак обхватывает руками его талию, грубо держа крепкими руками. Когда младший начинает быстрее двигаться на члене брюнета, Сонхва начинает тихо и низко стонать под ним, наслаждаясь тем, какой Кан очаровательный, потрясающий и сумасшедший, раз все ещё тут. Пак восхищается тем, что Есан знает, как правильно работать своими бедрами. От переизбытка чувств, он толкается вверх, руки спуская на ягодицы, начиная их шлёпать. Как только Сонхва начинает активно двигаться, младший останавливает его, поднимается на ноги, быстро привыкая к ватным ногам и вновь принимает стойку, облокотившись лицом о дверь, широко раздвинув ноги. — Поработай и ты для меня, — сипло шепчет Есан, смягчая черты лица и покрываясь румянцем, руками разводя половинки ягодиц и выгибаясь в позвоночнике. Такая картина выглядит безумно, на миг Сонхва задумывается о том, что его действительно сводят с ума безбашенные мальчики, которые полностью отдаются и демонстрируют себя, чтобы их скорее взяли. Слова младшего Паку кажутся слишком уверенными и вольными, так что он приходит к выводу о том, что этот парень должен получить своё наказание. — Хёна не так нужно просить трахнуть, милый, — Пак подрывается с места, дёргая младшего к себе за бедра, входя до упора, вызывая у блондина дрожь и скулёж, — Знаешь, что мне нравится больше всего? Когда песики открывают рот, высунув язык и закатив глаза. Есан на это лишь громко выдыхает, почти сразу протяжно стонет, закатывая глаза от толчков Сонхва и сжимая свои ягодицы руками. Затем он послушно высовывает язык, дозволяя слюне капать на пол, и мычит от давления на комок нервов. Брюнет надрывисто и быстро толкается в Кана, сильно сжимая бедра, шлепая по ноге, шепча какие-то пошлые милости на ушко Ёсану. А потом зубами цепляется за лопатку, с остервенением всасывая кожу, и с заботой зализывая ранку, на что младший ежится и откидывает голову на плечо Пака. — Грязный сумасшедший кретин, которого имеют в туалетной кабинке. Тебя не страшит, что кто-то может зайти и нас исключат из академии? Хотя, мне-то что, у моих родителей достаточно денег, чтобы уладить этот конфликт, а у твоих? — Пак продолжает трахать Есана, ровно и четко произнося свою речь. Чтобы младший обратил на него внимание, он кладет пальцы в рот Кану и грубо притягивает к себе, — Хотя знаешь, если окажется, что ты не только хорош в сексе и играх, то я подумаю над тем, чтобы украсть тебя и платить. Только Пак произносит последние слова, как слышит чей-то шаг, приближающийся к сортиру. Сонхва чертыхается и закрывает рот рукой Есану. Сам же наспех поднимает предметы одежды, закидывая их на бочок туалета. Усевшись обратно на крышку, парень притягивает к себе Кана, вновь приглашая его к себе на бедра. Он укладывает Ёсана к себе на грудь, чтобы тот упирался спиной, подхватывает его под колени так, что другая половина ног свисает, но не достаёт до пола и приподнимает свои, ставя их на подножки по бокам кабинки. Через пару секунд кто-то заходит в туалет, в слух произнося «И у кого же хватило смелости сюда придти?» Пак чувствует, как волнение охватывает Есана, поэтому он сильнее сжимает руки на его губах, пока тот кидает растерянный взгляд на старшего. Сейчас он совсем не похож на того безумца, который был готов отдаться где угодно, главное, чтобы Сонхва. Пока уборщик начинает аккуратно и быстро работать, Пак сильнее сжимает руки под коленями, вновь входя в блондина, который с опаской, но насаживается на член. Двигаясь сначала медленно и внушая доверие Ёсану, Сонхва резко срывается на жёсткий и быстрый темп, вытрахивая из младшего все, что только есть, заставляя того руками облокотиться о стены. Есан старается не издавать никаких звуков, чтобы не привлечь внимание уборщика к кабинке, но получается не очень. Сдерживая себя, он поворачивается лицом к Сонхва, притягивая того за шею к себе, впиваясь в чужие губы поцелуем, на который второй охотно отвечает. Как только младший чувствует приближение оргазма, он тянет руку к своему члену, начиная быстро двигать по нему, второй теребя сосок. Сонхва лишь очаровано наблюдает за сменяющимися эмоциями на лице блондина, за заламывающимися бровями и алеющими щеками. Пак, как только уборщик уходит, поднимается на ноги, крепче подхватив под колени Есана, и срывается на быстрый темп. Когда младший кончает, выпуская из губ блаженный стон, Хва следует за ним, сделав последние пару толчков, изливаясь внутрь Кана. — Хочешь посмотреть на то, как ахуенно сейчас выглядишь? — Хва скорее не спрашивает младшего, а лишь говорит о том, что сейчас тот узнает. Доставая из кармана брюк свой телефон, Пак вновь садится, одной рукой все еще удерживая Есана под коленом, не разрешая менять положение. Быстро смахнув в сторону экран блокировки, парень открывает режим камеры, переключая ее мгновенно на фронталку, ставя смартфон на подставку с бумагой. Включив видео и убедившись в том, что красная кнопка загорелась, Сонхва возвращается на место, подхватывая младшего и укладывая его у себя на груди, как и было. Старший просит Есана посмотреть в камеру. На экране предстает совершенно удивительная и потрясающая по меркам Пака картина: Сонхва крепко и грубо удерживает Кана за ноги, пока у того из раскрасневшийся дырочки вытекает вязкая теплая сперма, принадлежащая брюнету. Пак пальцами тянется сначала к члену Есана, размазывая смазку по головке, а потом собирает ее, двигаясь к анусу. Пару раз толкнувшись в младшего четырьмя пальцами, Сонхва пробует затолкнуть и кисть, наблюдая за реакцией младшего, у которого на ногах подгибаются пальцы, а из рта слышится тихое «Сонхва». — Да ты любишь экстрим. Очаровательно. — шепчет на ушко Ёсану, чтобы тело младшего бросило в дрожь. Убирая пальцы, Хва тянет их к губам блондина, к которым тот жадно припадает, вылизывая смесь из спермы обоих парней, и прикусывая фаланги. Пак горд тем, что ему удалось приручить безумца. — Хороший пёсик, — шепчет Пак, разрешая младшему опустить ноги на холодный кафель. — Знаешь, судя по всему, мои правила в твоём вкусе, а ты в моём.(🎭;🧨;🃏)