Признание

Концерты забирают много сил. Ты должен смешить публику через день, а потом ехать в неудобном поезде в следующий город. Недавно закончился последний концерт тура. После него, можно было спокойно выдохнуть и наконец-то отдохнуть. В голове Арсения множество мыслей, которые оседают тяжестью, давят. Он стоит, облокотившись спиной о стену и слушает то, о чём говорят остальные, чтобы окончательно не выпасть из реальности. Особо поддерживать разговор почти нет сил. Дима и Сергей обсуждают что-то совсем абсурдное, иногда вбрасывая шутки, после которых слышен громкий и заразительный смех Антона. Арсений поднимает взгляд и рассматривает ребят. С ними уютно и спокойно. Эти абсурдные разговоры — именно то, что нужно в последнее время. Почему-то голову стали заполнять мысли, с которыми Арсений не готов сталкиваться. В глубине души, он уже всё понял, осознал и принял. Но вынести это в реальность пока что он не готов. Взгляд Арсения падает на Шастуна. Тот тоже стоит облокотившись о стену, внимательно слушает своих коллег, которые расположились на стульях, улыбается очень ярко, наполняя атмосферу в комнате бьющей через край энергией, от которой заряжается и все остальные. Арсений рассматривает его черты лица, заглядывает в глаза, ищет там ответы на вопросы, которые сам себе задаёт, и опускает взгляд вниз. Арсений не понимает, как это могло произойти и когда началось, ведь осознание всего пришло слишком неожиданно. Кажется, он начал испытывать чувства к другу и коллеге, которые совершенно не соответствовали их статусу. Которые заставляли сердце биться чаще и сбиваться с ритма, сбивая вместе с этим дыхание. Которые заставляли вновь чувствовать себя живым, при этом медленно убивая осознанием того, что с этим человеком навряд ли сможет получится что-то большее, чем дружба. Хочется одновременно и утонуть в этом сладком омуте, и не чувствовать этого никогда. Так не должно быть. Это неправильно. Арсений встряхивает головой, будто это поможет избавиться от мыслей и убежать от чувств. Но это немного возвращает в реальность, где его друзья почему-то замолчали. Арсений поднимает глаза с явным вопросом в них «а что происходит?». И по взглядам остальных понимает, что скорее всего, обратились именно к нему. — Извини, я не расслышал — Спрашиваю, тебе парень когда-нибудь признавался в любви? — скорее всего, громче повторяет Дима. Это вводит Арсения в ступор. Парень? В любви? И как их разговор зашёл в эту сторону вообще? Арсению было бы очень интересно это услышать, но он был сильно погружён в свои мысли. Попов начинает вспоминать, кто ему признавался в любви, и был ли среди них парень. Картинки воспоминаний старшей школы и университета, во времена которых поступали признания, быстро проносится в голове. Хах, оказывается, когда кто-то другой признавался ему в любви, пол был последним на что он обращал внимание. А сейчас, когда он сам влюбился в парня, пол кажется очень важной проблемой. Ведь, почему-то, у многих однополые отношения вызывают отвращение. Его могут просто послать и перестать общаться. — Кажется, да — не очень уверенно спустя минуту молчания выдаёт Арсений. — Интересно, как это было? — начинает Серёжа, — и как выглядел тот парень? Наверно, он был с яркими тенями на веках, с высоким голосом и такой: «малыш, не хочешь начать встречаться?» — Сергей пытается изобразить высокий, почти женский голос, а менера речи заставляет если не засмеяться, то хотя бы улыбнуться из-за нелепости всего, что было сказано. До ушей доносится громкий смех Шастуна. Арсений поднимает свой взгляд на него и неуверенно улыбается. Очевидно, шутка ему не очень зашла, ведь в голове сразу всплывает картина того, как над ним посмеются подобным образом, если он решит признаться. Но одного взгляда на Антона хватает, чтобы на лице засветилась улыбка, пусть и не очень уверенная. — Или… Или знаешь, — чуть отдышавшись подхватывает Шастун, — это наоборот был огромный мужчина, с накаченными мышцами и с бородой, подходит к Арсу и такой: «Я тебя люблю, если не согласишься со мной встречаться, я тебя побью» — Антон делает свой голос ниже, а после начинает смеяться. Тут в голову Арсения приходит одна идея, он не успевает её обдумать, как сразу же начинает осуществлять. Он начинает сокращать расстояние между ним и Антоном в несколько шагов. И пусть, это может понести последствия, это неважно. Ведь идея уже начала своё воплощение, как только Арсений сделал первый шаг. — Нет, это было не так, — Попов, оказавшись на расстоянии меньше метра от Антона, берёт его руки в свои и смотрит прямо в глубокий омут зелёных глаз. Сердце начинает стучать как бешеное, норовя либо вырваться наружу, либо остановится вовсе. Но оставить дыхание ровным получается, а продолжить просто необходимо, ведь пути назад нет, — он сказал: «Знаешь, ты мне очень нравишься. Я давно являюсь твоим другом, но осознал это только сейчас. Я вообще мысли допустить не мог, что это когда-нибудь со мной случится. Ты прекрасный человек, и, как бы банально это не звучало, не влюбиться в тебя просто невозможно. Когда ты рядом, всё внутри переворачивается, и оставлять эти чувства только внутри уже нет сил. Да, я понимаю, что скорее всего, у нас ничего не получится как у пары. Всё же, в этом обществе однополые отношения — зло. Но и держать это всё внутри просто нет сил. Если мои чувства не взаимны, пожалуйста, давай не прекращать нашу дружбу. Навряд ли я смогу теперь без нашего общения.» — почти на одном дыхании проговаривает Арсений. На самом деле, он совершенно не помнит, что говорил тот парень, и говорил он скорее о своих чувствах. После этого становится даже легче, будто тяжесть принятия чувств и хранения их глубоко внутри облегчается раза в четыре. И теперь дышать спокойно и размеренно намного легче, даже при том, что сердце не сбавило свой бешеный ритм. Арсений не знает, что со стороны можно отчётливо увидеть горящие ярким огнём глаза, слегка покрасневшие щёки и облегчённую улыбку. А Антон это может увидеть и находится в шоке, как и остальные парни. — И как ты это всё запомнил? — в пол голоса выдаёт Антон, хоть и понимает, что скорее всего эти слова были не речью парня, однажды признавшегося Арсению в любви, а речью самого Арсения, обращённую к Шастуну. Но ничего другого Антон ответить не смог. — Я и не запоминал… — Арсений говорит ещё тише, чем Антон. Как будто, говоря на грани слышимости, можно избежать всех проблем и собственных сомнений. «Наверно, это самый подходящий момент» — проносится в голове, прежде чем сказать то, что кажется жизненно необходимым в данную секунду, но может разрушить всё в следующую, — я люблю тебя, Антон, — и, кажется, больше не дышит. Арсений прикрывает глаза и терпеливо ждёт ответа. — Кажется, я это понял. А ещё, я понял, что тоже люблю тебя, — с тёплой и нежной улыбкой проговаривает Антон. Арсений распахивает глаза и сразу же ловит взгляд Шастуна, вглядывается в них, ища подвох, опускает взгляд на свои руки, что до сих пор сжимают чужие, которые, очевидно, не собираются отталкивать. Вновь поднимает взгляд к глазам напротив и улыбается в ответ с такой же теплотой и нежностью. — Я так и знал, — шёпотом и с лёгкой улыбкой говорит Дима Серёже, который до сих пор сидит в шоке, не до конца понимая, что только что произошло.