Идущая по небу

      Инуру казалось, что в медицинской палате время движется как-то по-другому. Унылые дни незаметно сливались в унылые недели. Процесс выздоровления шёл медленно. Инуру всегда обладала железным здоровьем, поэтому сейчас была особенно раздосадована и удивлена предательством со стороны собственного организма. Как измученная душа девушки металась, не принимая чужой помощи, так и тело не отзывалось на старания врачей. Её иммунная система поначалу отвергала штыри в позвоночнике, от лекарств, призванных исправить эту ситуацию, Инуру чувствовала себя ужасно. У неё постоянно болела голова, не помогали даже сильные обезболивающие. Инуру просыпалась с тупой болью где-то в глубине черепной коробки, в течение дня эта боль росла, заполняя собой всю голову. Ещё болели швы, когда Инуру дотрагивалась до них, она ощущала жар.       Когда уже казалось, что она начала идти на поправку, внезапно воспалилась рана на плече, полученная в сражении с грисками. Врачи говорили, что это нормально, всего лишь последствие подавления иммунитета. Инуру было всё равно, есть ли у её болезни объективные причины. Её бил озноб, было одновременно жарко и холодно. Порой Инуру казалось, что она сгорает изнутри, и скоро от неё останется лишь горстка пепла. От высокой температуры у неё клоками выпадали волосы. Однажды Инуру, проснувшись, обнаружила на подушке целую прядь.       Сама не зная, почему, она вдруг заплакала, хотя, казалось бы, на фоне всех её проблем выпадение волос не должно казаться катастрофой. И на самом деле, причина её слёз была в другом. Она так и не пропустила через себя, не осмыслила всё, что произошло. И вдруг груз вины, отчаяния и сожаления навалился на неё всей своей тяжестью. Как огромная волна, которая сбивает с ног, утягивая в пучину. Инуру злилась на себя и на весь мир, а ещё скучала по Трауну. Девушке была невыносима мысль, что она причинила ему боль своими словами. Но ещё ужаснее было осознание того, что она едва его не убила. Инуру поступила правильно, оттолкнув Трауна. Этим она защитила его от своей необузданной Силы. Инуру поняла, что не жалеет о том, что сделала. Это её долг. Траун всегда выбирал долг вместо собственных желаний. Теперь Инуру поняла, как ему было тяжело. От понимания и уверенности в собственной правоте её боль не стала слабее, но, как ни странно, с того дня Инуру постепенно стала выздоравливать.       После трёх месяцев в лазарете собственная комната показалась Инуру чужой и непривычной. А из зеркала на неё смотрело почти незнакомое лицо, бледное, с впалыми щеками и потухшими глазами. Инуру взяла щётку и постаралась зачесать волосы так, чтобы не было видно проплешины на затылке. Это оказалось труднее, чем она думала, и не только из-за того, что некогда шикарные волосы стали теперь ломкими и редкими. Руки Инуру с трудом повиновались ей, мышцы ослабли без тренировок, запястья стали тонкими, словно птичьи лапки. В конце концов Инуру выронила щётку и, наклонившись за ней, почувствовала головокружение, да такое сильное, что ей пришлось схватиться за раковину, чтобы удержаться на ногах. Инуру доковыляла до кровати и упала на неё, в её душе закипал гнев, собственная слабость раздражала, и Инуру решила все силы бросить на восстановление организма.       К её огромному сожалению, ещё несколько недель пришлось провести в постели. Вани ухаживал за ней с заботой наседки, порой даже перегибал палку, но Инуру всё равно была ему благодарна. В этот период она много читала, и с каждым днём буквы всё меньше прыгали перед глазами. У неё наконец проснулся аппетит, и к тому времени, как врачи разрешили Инуру приступить к тренировкам, она уже не выглядела болезненно-худой. Напротив, внешне она казалась почти здоровой. Но в личной беседе с Дартом Вейдером её лечащий врач выразил озабоченность душевным состоянием пациентки. Тёмный лорд ничего не ответил, он понимал, что не в силах помочь Инуру, да она и не примет помощи. Поэтому он позволил ученице справляться со своим горем так, как она считает нужным. Инуру сосредоточилась на цели, это помогало ей, на время заглушая боль.       Инуру тренировалась ежедневно, постепенно увеличивая продолжительность и интенсивность тренировок. Поначалу ей помогал учитель, но чем дальше шло физическое восстановление, тем больше времени Инуру предпочитала проводить в одиночестве. Она во всём стремилась к совершенству, поэтому практически не покидала тренировочный зал, несмотря на неодобрение врачей. Она с радостью отмечала, что мышцы снова наливаются силой, возвращается былая ловкость и скорость. И через полгода упорного труда Инуру смогла с удовлетворением констатировать, что полностью вернулась в форму. Но была у этого и обратная сторона, теперь она снова осталась беззащитной наедине с душевной болью. Цель больше не вела Инуру вперёд, зато вина и опустошённость влекли назад.       Она скучала по Трауну, хотя всеми силами пыталась игнорировать свои чувства к нему. Инуру хотела его увидеть ещё один последний раз, взглянуть на возлюбленного ясным взглядом, чтобы запечатлеть в памяти его образ, а потом расстаться навсегда. И такая возможность ей представилась.       Траун прибыл на Мустафар, когда по времени замка была ночь. Инуру почувствовала его, едва шаттл приземлился на посадочной площадке. Она могла бы избежать этой встречи. Наверное, так и нужно было поступить. Но ученица ситха позволила себе проявить слабость. Впоследствии она ругала себя за это, но в тот момент Инуру словно оцепенела, прислушиваясь к знакомому ощущению в Силе. Она не могла заставить себя двинуться с места, продолжая лежать в кровати. Девушке казалось, что она слышит шаги Трауна, хотя это невозможно, ведь он ещё не другом конце замка. Внутренним зрением Инуру видела, как он спешно поднимается по лестнице, идёт по коридору, пересекает террасу, на мгновение задержавшись у парапета. О чём он думал, глядя на суровый пейзаж Мустафара?       Когда Траун пошёл в её покои, Инуру лежала с закрытыми глазами. Может быть, он просто посмотрит на неё, не станет будить и уйдёт? Так им обоим было бы легче. Просто молча проститься, без ненужной драмы. Но с Трауном никогда не было просто. Он осторожно приоткрыл дверь в спальню, Инуру не пошевелилась, ничем не выдала себя. Несколько секунд Траун сомневался, но потом вошёл и сел рядом с ней на краешек кровати. Инуру боролась с желанием понаблюдать за ним, ведь даже если она лишь слегка приоткроет веки, алые глаза будут хорошо видны в темноте.       - Когда ты спишь, у тебя другой темп дыхания.       У Инуру сердце защемило, когда она снова услышала его голос, такой спокойный, но всё же полный невысказанных эмоций. Неужели, ей больше не суждено услышать его…       - Ты наблюдал за мной, когда я спала? – спросила она, открывая глаза, которые вспыхнули подобно двум сверхновым звёздам. – Это жутковато, знаешь ли.       Траун усмехнулся её шутке.       - Хочешь сказать, ты так не делала? Особенно по утрам, когда оставалось несколько минут до будильника. Ты приподнималась на локте и смотрела на меня. Твоё дыхание было в такие моменты ровным и размеренным.       - Я представляла, как твоя уверенность наполняет меня, - ответила Инуру. – Это мне помогало. Порой, если было трудно, я закрывала глаза и почти что чувствовала твоё прикосновение, слышала твой голос. Мне становилось легче.       - И ты хочешь от этого отказаться?       Вопрос остался без ответа, а в воздухе повисло напряжение. Инуру поняла, что настал тот момент, когда она должна сделать окончательный выбор. Безопасность Трауна или её отчаянное желание быть с ним. В последние недели к ней вернулись сны о Трауне, о неведомой опасности, что теперь была близко, буквально стояла у него за спиной. Инуру должна отказаться от своих желаний, навсегда, только так она сможет спасти Трауна.       - У меня нет другого выбора. У нас нет…       - Я тебе не верю, - перебил её Траун. – То есть, я знаю, что ты веришь в то, что говоришь. Но я не верю, что ты способна причинить мне вред.       - Но я уже это сделала, - произнесла Инуру с болью в голосе.       Вспоминать тот ужасный момент было невыносимо. Она зажмурилась, стараясь отогнать образы, спрятаться от боли, и вдруг почувствовала тёплое прикосновение к своему лицу. А в следующую секунду Траун привлёк Инуру к себе, крепко обнял, будто заслоняя от всех невзгод. Так было всегда, Траун – её тихая гавань, источник душевных сил. Траун – центр её вселенной. Инуру поддалась искушению, она позволила себе быть слабой. Нерешительно, медленно она обняла его, но этого было недостаточно. Инуру отчаянно сжала Трауна в объятиях, выпуталась из одеяла и обхватила ногами его талию. Быть как можно ближе, слиться в единое целое… в последний раз. Ей было так тепло и спокойно рядом с Трауном, это ощущение уже начало постепенно стираться из памяти, но поцелуй, долгий, глубокий, полный страсти и отчаяния, вернул его к жизни. Инуру чувствовала, будто пробуждается от долгого тяжёлого сна. Поцелуй стал для неё глотком свежего воздуха.       - Один раз… последний раз… - сбивчиво прошептала она, оторвавшись на мгновение от губ Трауна.       - О, нет, не последний, - ответил он.       Эта уверенность была поразительна, а его безграничное доверие и вера в её самоконтроль граничили с безрассудством. Траун не может позволить себе быть безрассудным, поддаваться эмоциям. Только здесь, с Инуру, он способен проявить слабость. Ей придётся отнять у него последнюю отдушину. Но это ради него самого. Инуру старалась не думать сейчас о предстоящей разлуке. О том, что ей придётся снова отвергнуть Трауна, снова чувствовать боль и причинять её самому дорогому существу. Это произойдёт, но пока что у неё есть время, Инуру дала себе немного времени. Она пыталась не спешить, растянуть удовольствие, которого ей не испытать вновь, но так трудно было контролировать свои действия в такой момент. В конце концов Инуру перестала бороться и позволила себе просто плыть по течению, раствориться в страсти и нежности.       Они не разговаривали, только тяжёлое дыхание, вскрики и шипение наполняли тишину. Инуру помогла Трауну освободиться от одежды, в этот момент она была благодарна эволюции, подарившей чиссам ночное зрение, ведь Траун так красив. Инуру потянулась к нему, чтобы провести ладонями по рельефной груди и прессу, её тактильные ощущения не уступали визуальным. Траун стянул с неё пижаму, и между ними больше не осталось преград. Инуру прижимала Трауна к себе, наслаждаясь жаром сильного тела. Каждый поцелуй казался раскалённой искоркой на её коже, рано или поздно она должна сгореть дотла. Траун целовал её как никогда раньше, но в его прикосновениях, в его ласках Инуру чувствовала отчаяние. Ведь он знал, что она не изменит решения, знал, что это никогда больше не повторится, хоть на словах и старался отрицать.       Инуру вскрикнула от необычного ощущения, когда Траун прикусил кожу на её шее, недостаточно сильно, чтобы причинить вред, но всё же немного больно. Больно и приятно. Прежде он не был с ней таким. После стольких лет Инуру не думала, что способна испытать столько новых ощущений. Траун вгрызался в её плоть, а Инуру извивалась под ним от нахлынувшего удовольствия, но он прижимал её всем телом к постели, не давая двинуться. Покрыв её шею тёмными отметинами страсти, он спустился ниже. Инуру выгнулась и закричала, когда он сильно выкрутил сосок, одновременно прикусив второй. Жестокие ласки заставляли её метаться и беспомощно стонать. Хотел ли Траун заставить её передумать? Или таким образом вымещал свою обиду? Инуру было всё равно, она тонула в ощущениях.       Он обвёл языком её пупок, потом резко прикусил кожу чуть ниже. Инуру судорожно вздохнула, почувствовав прикосновение его губ и языка там, где она уже была горячей и влажной. Она не ожидала такой ласки после столь грубого начала. Но Траун совершенно не собирался её щадить. Он крепко прижимал бёдра Инуру к постели, не давая ей дергаться. Траун знал её тело, знал, как доставить удовольствие, такое сильное, что кажется почти болезненным. Он заставлял Инуру дрожать, выгибаться и умолять. И когда она опустила затуманенный взгляд вниз, увидела огонь страсти в его глазах, наслаждение пронзило её подобно световому клинку, а Траун не останавливался ещё несколько мучительно-долгих секунд, выдавливая из неё удовольствие до последней капли. Инуру всегда чувствовала его эмоции и могла наслаждаться вместе с Трауном, когда ласкала его. Он же не обладал Силой, но всё равно получал удовольствие, слыша стоны Инуру, ощущая судороги её тела.       Сладкая истома ещё не оставила её, когда Траун проник в её тело одним сильным толчком. Инуру с готовностью выгнулась ему навстречу. Она вовлекла Трауна в поцелуй и прикусила его губу, отчего из груди мужчины вырвалось страстное шипение. Его толчки стали резче и глубже. Инуру уткнулась лбом ему в плечо, она чувствовала каждую искру удовольствия, все оттенки его эмоций. Она погружалась в его разум, и это было почти как телесная близость, только ещё более интимно. Страсть. Любовь. Отчаяние. Страх. Желание защитить. Всё слилось, смешалось. Траун сам путался в своих мыслях, а Инуру путалась и тонула вместе с ним. Когда Траун был близок к разрядке, она снова поцеловала его и вместе с внутренними ощущениями ловила рваное дыхание, напряжение мышц. Его удовольствие сливалось с её собственным, приятный спазм зародился где-то внутри и распространился на всё тело. Инуру постаралась запомнить эти секунды. И когда её мышцы расслабились, а дыхание немного успокоилось, Инуру отодвинулась от Трауна, не позволяя ему обнять себя. Она больше не позволит себе проявлять слабость.       Несколько минут они лежали рядом, не прикасаясь друг к другу.       - Если сейчас ты велишь мне уйти, я больше не вернусь.       Инуру знала, что Траун говорит искренне. Она не только причинила ему боль, но и ущемила его гордость. Больше Траун ей такого не простит. Инуру повернулась к Трауну и со всей решительностью встретила его взгляд.       - Уходи.       Сказать это было ещё тяжелее, чем в прошлый раз. Но Инуру справилась. Он молча поднялся и молча оделся. Она не отворачивалась, наоборот, следила за Трауном, поглощая глазами каждое его движение. А вот он так и не взглянул на неё. Инуру хотела ещё раз увидеть его лицо, утонуть во взгляде. Но Траун был не в силах смотреть, и Инуру не могла заставлять его. Ему так легче.       - Прощай, - сказал Траун, стоя в дверях.       - Прощай, - эхом отозвалась Инуру.       Мгновение ей казалось, что сейчас Траун обернётся. Но он подавил в себе это желание. Траун ушёл, оставляя Инуру одну в темноте. В этот раз она сама так захотела, но всё же ей было горько. Инуру накрылась одеялом с головой и свернулась в комочек. Постель ещё хранила его запах, а её тело помнило ощущения, Инуру чувствовала, как из неё течёт горячее семя. Но когда она примет душ, а дроиды перестелют кровать, единственным напоминанием об этой ночи, о том, что Траун вообще был здесь, будут фиолетовые пятна на её шее и ключицах. Но и они исчезнут через день-два. У Инуру останется лишь её память, образ Трауна всегда будет с ней, как и любовь к нему. Инуру закрыла глаза, слезинка скользнула по её виску и затерялась в волосах. Пришло осознание: она больше никогда его не увидит. Она вспомнила истину, которую узнала ещё в детстве: всё конечно.

***

      - Что значит, он исчез?       Дарт Вейдер глубоко вздохнул. В открытой душе своей ученицы, в её алых глазах он без труда читал эмоции. Страх. Отчаяние. Гнев. И надежда. Ему предстоит разбить эту надежду. Вейдер рассказал всё, что было ему известно о произошедшем на Лотале, о сражении с повстанцами и исчезновении Трауна вместе с его кораблём. Вейдер не мог разглядеть в Силе искру жизни гранд-адмирала. Или Траун очень далеко, или его уже нет в живых. Этого Вейдер не сказал, Инуру и так всё понимает. Она выслушала учителя, ни разу не перебив. Закончив, он ждал от неё вопросов, выражения эмоций, возможно, слёз. Но Инуру молчала. Опустошённость и вина. Больше она ничего не чувствовала. Ученица ушла, и Вейдер слышал, как в коридоре она перешла на бег. Ей хотелось побыть в одиночестве.       Он понимал Инуру, сам Вейдер тоже предпочитал оставаться с болью один на один. Возможно, следовало пойти за ней. Но что Вейдер мог ей сказать, как ободрить? Несмотря ни на что, он считал, что Инуру поступила правильно, оттолкнув Трауна. Не в этот раз, так в следующий, её любовь стоила бы ему жизни. И ситх ещё раз убедился в ненадёжности видений Силы. Инуру думала, что опасность, нависшая над Трауном, исходит от неё. Но всё вышло иначе, такое просто невозможно было предугадать. Инуру будет винить себя, Вейдер знал это. Но ничем не мог ей помочь.       Инуру казалось, что она вдруг очутилась в космическом вакууме или под толщей воды. Её разуму потребовалось время, чтобы осмыслить слова учителя и поверить, что всё это правда. Выслушав Вейдера, Инуру поспешила уйти. Она знала, что скоро пустота в её сердце наполнится болью, и не хотела, чтобы учитель видел её эмоции. Одиночество – её спасение. Инуру нужно подумать, понять, где она ошиблась, и почему Сила так жестоко с ней обошлась.       …Это произошло неделю назад. Инуру пребывала в глубокой медитации, и ей было видение Силы о судьбе учителя. Девушка находилась среди водоворота образов, отдельных картинок, пытаясь выстроить из них ровную цепочку. И когда ей это удалось, по спокойному, застывшему лицу прокатилась одинокая слеза. Инуру знала, что это не получится предотвратить. Учитель может лишь выбрать между болью и покоем… Тут Инуру вздрогнула всем телом, а видение будущего растворилось в тумане. Она ощутила холод и давление на грудь. Боль. Страх. Решимость. Удивление. Инуру задохнулась на мгновение от нахлынувших эмоций. Чужих эмоций. А потом всё стихло. Покой медитации прервался, бесконечное море вышвырнуло ученицу ситха волной на берег, испуганную, разозлённую, опустошённую…       Инуру пыталась связаться с Трауном, потом с учителем. Несколько дней она пребывала в мучительной неизвестности, пока Вейдер лично ни прибыл на Мустафар. Видимо, он решил, что лучше ей услышать новости от него, чем прочесть в голонете. Траун пропал. Жив ли он, неизвестно. Предсказание Инуру сбылось, но совсем не так, как она думала…       Девушка медленно брела по берегу лавового озера. Громада замка возвышалась над ней, огромная тень словно давила. От озера поднимался удушающий жар, а горячий ветер, гуляющий по лавовым полям, сегодня был таким сильным, что, казалось, он способен столкнуть одинокую тонкую фигуру девушки в огненную пропасть. Никогда ещё Инуру не ощущала себя такой слабой и ничтожной. Она остановилась на краю обрыва, в одном шаге от раскалённой бездны. Ноги подогнулись, и она упала на колени. Хриплый крик вырвался из её груди. Прислонившись лбом к тёплой земле, Инуру кричала. Она словно отдавала своё отчаяние планете. Мустафар отвечал ей глухим подземным гулом.       Из глаз девушки брызнули горячие слёзы, но не от отчаяния, а от гнева. Инуру злилась на себя. Как она была глупа, как самонадеяна! Вообразила себя мудрой, сильной, избранной Силой. А на деле осталась той же девочкой, которая натворила дел в Доминации и с тех пор скиталась по Галактике в поисках защиты и приюта. Зациклившись на себе, Инуру не видела ничего вокруг. Сила давала ей подсказки, предупреждала об опасности, но Инуру неверно истолковала видения и не смогла защитить Трауна, как когда-то её учитель не смог защитить свою жену. Неужели, такова судьба всех, отмеченных Силой? Терять близких, страдать в одиночестве? Пройдёт время, и её сердце станет холодным, как Ксилла? Инуру желала этого. Только так она сможет спастись от боли, которая сейчас заполняет собой всю душу.       На огненной глади озера вдруг лопнул огромный пузырь, и целый гейзер раскалённой лавы выплеснулся вверх. Инуру отшатнулась, чудом не испытав на себе огненного прикосновения жестокой планеты. Она смотрела на озеро, поверхность которого снова выровнялась, поглотив смертоносную энергию. Но раскалённая лава отнюдь не была неподвижной, она перетекала, перемешивалась, меняла цвет, пузыри надувались и лопались на её поверхности. Мустафар был живым, и он напомнил ученице ситха о том, что сама она ещё жива. Её душа – не застывший в неподвижности лёд, а раскалённая лава. И пока Инуру жива, ещё не всё потеряно, ничего не окончено.       Инуру поднялась с земли и ещё несколько минут смотрела на пугающий пейзаж, а потом развернулась и решительно направилась к замку. Она уже столько раз оставляла всё позади, отказывалась от прошлой жизни, но, кажется, ещё никогда решение не было таким болезненным. Инуру готовилась покинуть дом, навсегда. Когда-то она уже оставляла Мустафар, но в тот раз Инуру точно знала, что вернётся. Теперь же Сила подсказывала, что ей больше не суждено любоваться лавовыми полями с террасы замка. Поэтому к сборам Инуру подошла основательно.       Она собиралась забрать все свои вещи, ведь неизвестно, сколько ей придётся странствовать по Галактике. В кабинете девушка на минуту задумалась, вправе ли она взять книги, которые учитель привёз специально для неё. Это были подарки, древние фолианты принадлежали ей, они хранили в себе множество знаний, которыми Инуру ещё не успела овладеть, тайн, которые она всем сердцем желала раскрыть. Но всё же Инуру не решилась взять их с собой. Этим книгам место здесь, в библиотеке учителя, среди других книг, свитков и голокронов, что полны древних секретов. Инуру лишь провела рукой по корешкам книг на полке, как бы извиняясь, что не успела их прочесть. Но кое-что она из кабинета всё-таки забрала. Забравшись на стул, девушка сняла со стены рисунок, подаренный Чи`се. На большом листе флимси юные озилиэсехембо изобразили Инуру в образе светлой воительницы, что встала на пути неведомого зла. Такой эти девочки видели её, они не знали, какая Инуру на самом деле. И сейчас она вдруг поняла, что хочет быть этой светлой фигурой с рисунка. Может быть, такова её судьба.       Бережно скатав рисунок в трубу, Инуру обвела взглядом кабинет. Было ещё кое-что, принадлежащее ей. И без этого предмета Инуру не могла улететь. Из шкафа она достала футляр с флейтой. Подарок Трауна, самый дорогой её сердцу. В дни отчаяния, усталости, гнева флейта становилась спасением, музыка уносила душу далеко-далеко. И теперь это единственная память о Трауне. Будь у Инуру надежда на возвращение в замок, она бы оставила флейту, побоялась брать такую ценную вещь с собой в путешествие, долгое и, возможно, опасное. Но Инуру знала, что не вернётся сюда.       Сборы были почти закончены, Инуру забежала в ванную, чтобы взять с полочки гигиенические принадлежности, и вдруг застыла перед зеркалом. Собственное отражение удивило её, Инуру давно не видела себя такой, наверное, с тех пор, как отправилась в Доминацию спасать школу. Её глаза лихорадочно блестели, губы были приоткрыты, а весь облик дышал решимостью и воодушевлением. Инуру взяла расчёску, чтобы собрать волосы в пучок, но передумала. Она начинает всё заново, чтобы стать сильнее и лучше. И её волосы пусть отрастут снова. Инуру вызвала Вани по датападу. Управляющий замком явился через несколько минут. Его взгляд на секунду задержался на собранных сумках, но Вани ничего не сказал, пока что.       - Вам что-нибудь нужно, леди Инуру? – спросил он, поприветствовав её учтивым поклоном.       Инуру вдруг стало невыносимо грустно. Она будет скучать по замку и его обитателям.       - Принесите мне ножницы, пожалуйста, - попросила она. – И бритву.       - Сию минуту.       Инуру ощущала удивление Вани, но его самоконтроль был, как всегда, безупречен. Скоро он вернулся, принеся то, что Инуру просила. Девушка не отослала его, поэтому Вани счёл себя вправе остаться. Он молча наблюдал за тем, как ученица ситха собрала свои длинные волосы в хвост и, глубоко вздохнув, отрезала их под корень. Раздался неприятный звук ножниц, и секунду спустя копна тёмных шелковистых волос леди практически бесшумно оказалась на полу. Её лицо смотрелось странно и непривычно в обрамлении коротких, торчащих в разные стороны прядок. Инуру отложила ножницы и включила бритву, она пыталась сделать себе «военную» стрижку, но, поскольку не могла видеть себя сзади, то получалось у неё плохо. Несколько минут Вани смотрел на Инуру, ожидая, когда госпожа попросит помочь, но она молчала, только раздражённо вздыхала иногда.       - Позвольте предложить свою помощь, - сказал наконец управляющий.       Инуру подала ему бритву, она примет помощь в последний раз, ведь в будущем ей придётся рассчитывать только на себя. Вани принёс для неё стул, Инуру послушно села, на её плечи легло полотенце, заботливые сухие пальцы Вани прошлись по её волосам прежде, чем снова раздался звук работающего механизма. Глядя, как пряди её волос падают на пол, Инуру ощущала лёгкость. И дело не только в отсутствии тяжёлой густой гривы. Она видела своеобразный символизм в происходящем. Когда-то светлые адепты Силы, заканчивая обучение, отрезали себе косу. Эта параллель была даже забавной. Огорчало только то, что Инуру так и не закончила обучение. Вейдер сказал, что не примет ученицу назад, если она уйдёт. Что ж, значит, ей не суждено стать настоящим ситхом.       Когда Вани закончил, Инуру взглянула в зеркало и неожиданно для себя самой улыбнулась. Она ощупала свою голову, жёсткий ёжик волос и зажившие, почти незаметные швы. Было как-то легко и почти что радостно.       - Вы улетаете надолго леди Инуру? – спросил Вани.       Он знал, что она ответит, но всё же хотел услышать это от неё. Девушка грустно улыбнулась и произнесла:       - Не думаю, что я вернусь.       - Тогда прощайте, леди Инуру. Для меня было честью служить вам.       Вани поклонился и позволил себе улыбнуться уголками губ.       - Прощайте, - ответила Инуру. – Спасибо за всё.       - Я распоряжусь, чтобы для вас приготовили корабль.       С этими словами Вани ушёл, оставив Инуру в одиночестве. Она ещё раз прошла по своим апартаментам. В этих уютных комнатах она прожила больше пяти лет. Сидя на полу в кабинете, она изучала древние голокроны, а играть на флейте предпочитала, устроившись на подоконнике. Здесь она часто говорила с Трауном об искусстве, а с учителем о Силе. Замок стал ей домом и, покидая его навсегда, Инуру ощущала горечь утраты.       С вершины парадной лестницы открывался прекрасный вид на лавовые поля. Инуру остановилась на минуту, опустила на пол свои вещи и в последний раз любовалась пейзажем Мустафара. Она прощалась с этой планетой, такой близкой её сердцу, ставшей домом. Когда-нибудь горячее сердце Мустафара остынет, потоки раскалённой лавы замрут навсегда, появится почва, вода, растения. Но пока что Мустафар молод, беспокоен, полон внутреннего гнева. Как и сама Инуру.       - Ты хотела уйти, не попрощавшись? – раздался приятный голос в её голове.       Инуру обернулась. Учитель шёл к ней по широкому коридору, его мощная фигура постепенно выплывала из полумрака, алый свет отражался от брони. Инуру вдруг почувствовала себя виноватой, ведь она действительно хотела улететь, не сказав ему ни слова. Инуру просто не знала, как объяснить свои поступки, как выразить чувства. Ей было невыносимо больно расставаться с учителем, и Инуру боялась, что если заговорит с ним, то не сможет сдержаться, и тогда он запомнит её слабой. Но всё же он прав, уйти просто так было бы неправильно.       Инуру подошла к учителю, поймала взгляд его глаз, скрытых за маской. Инуру ни разу не видела его лица, только в воспоминаниях, которые Вейдер ей показал, и теперь жалела об этом. Ведь у неё уже не будет шанса увидеть его настоящего, заглянуть в голубые, как ледники Ксиллы, глаза.       - Простите меня, - ученица ситха опустилась на одно колено. – Я не закончила обучение. Но я должна уйти, поймите меня!       - Инуру, - Вейдер протянул ей руку, за которую девушка с радостью взялась, хотя ей и не нужна была его помощь, чтобы подняться. – Мне больше нечему тебя учить. Ты завершила обучение, и я тебя отпускаю.       Её глаза удивлённо расширились, и на мгновение Инуру задохнулась от восторга и от благодарности.       - Значит, я - ситх?       - Я так не думаю, - учитель покачал головой.       - Джедай? – нерешительно предположила Инуру.       - Ты? Точно нет, - он усмехнулся.       - Тогда кто же? – девушка совсем растерялась.       - Я не знаю, - её учитель – теперь уже бывший учитель – развёл руками. – Когда ты пришла ко мне, то была свободна от рамок, в которых находятся все форсъюзеры Империи, а до этого Республики. Ты переняла мои знания, но никогда не ограничивала себя бинарной парадигмой. Я вижу в тебе Свет и Тьму. Ты обладаешь качествами, присущими как джедаю, так и ситху. Ты стала тем, кем я не смог. И Свет, и Тьма покорны тебе, в этом твоя сила. Кто ты? Не знаю. Возможно, когда-нибудь ты найдёшь ответ на этот вопрос.       Инуру выслушала учителя, она всё ещё была растеряна, но постепенно обретала уверенность. Учитель верит в неё, и Инуру не должна его подвести.       - Спасибо, что научили меня.       На самом деле Вейдер сделал для неё намного больше. Он не только дал Инуру знания о Силе и научил владеть световым мечом. Учитель во многом сформировал её личность. Инуру не произнесла этого вслух, но открыла перед ним своё сознание. Только так она могла выразить всю свою благодарность, всё уважение и восхищение, которое питала к этому необыкновенному человеку. Вейдер тоже открылся ей, и Инуру ощутила его эмоции. Привязанность. Уважение. Надежда. Сочувствие. Горечь и боль расставания.       - Куда ты направишься? – спросил Вейдер.       - В Неизведанные регионы, точнее сказать пока не могу, - ответила Инуру. – Там я найду Трауна.       - Ты так уверена, что он жив?       - Да, - твёрдо сказала Инуру. – Траун жив, и я ещё его увижу. Сила говорит мне об этом.       - Когда увидишь гранд-адмирала, скажи ему… - учитель замолчал на секунду, - скажи, что я считаю его своим другом.       Инуру улыбнулась и кивнула. Траун будет рад это услышать.       - Теперь иди.       Учителю тоже трудно сдерживать свои чувства, поняла Инуру. Она подняла свои вещи, направилась к лестнице, но вдруг замерла. Она не сказала кое-что важное.       - Учитель, мне было видение Силы. О вас.       - И что же мне сулит будущее? – спросил он скорее с иронией, чем с интересом. Вейдер не доверяет видениям Силы.       - Смерть.       Это короткое слово почти разорвало заслон невозмутимости. Но только почти. Он остался спокойным внешне, если бы ни смятение, которое Инуру ощутила в Силе, она решила бы, что жизнь не представляет ценности для Дарта Вейдера. Действительно, у него нет особых причин цепляться за этот мир, он оставит его без сожаления. Но учитель ещё многое не успел сделать для Империи.       - Когда? – спросил Вейдер, его голос в Силе был спокойным.       - Не знаю. Скоро, - неопределённо ответила Инуру. Сила никогда не даёт точных временных рамок.       - В бою, я надеюсь?       - В каком-то смысле, да, - Инуру не могла бы описать в двух словах то, что видела. Она и не понимала толком своё видение. – Есть множество вариантов будущего. И смерть в них разная.       - Смерть – это смерть, она всегда одинаковая, - возразил учитель.       - Нет, - Инуру покачала головой. – У вас есть шанс умереть легко, со спокойной душой.       - Молчи, Инуру, - Вейдер глубоко вздохнул и, Инуру почувствовала это, устало прикрыл глаза. – Я не хочу знать.       - Вы не доверяете Силе, - сказала девушка с лёгким укором.       Вейдер ничего не ответил на это, Инуру тоже некоторое время молчала. Ей пора уходить, но расставаться так больно…       - Сила говорит мне, что я больше никогда вас не увижу, - произнесла Инуру.       - Я тоже это чувствую, - ответил учитель.       Он смотрел на неё, не отрываясь, будто старался как можно лучше запомнить. Тоска. Грусть. Боль. Ему уже доводилось это испытывать, подумала вдруг Инуру с непонятно откуда взявшейся уверенностью. Он уже отпускал ученика, существо, в которое много вложил, к которому был привязан. Почему на его долю выпало столько тяжёлых расставаний? В этом они с Инуру похожи.       Она резко развернулась и пошла прочь. Инуру тоже не впервые расставалась с дорогим сердцу существом. Она знала, что нельзя оборачиваться. Если она обернётся хоть раз, тонкая скорлупа спокойствия разобьётся на тысячи острых ранящих осколков.       Вейдер смотрел ей вслед. Его ученица уходила в сияние алого зарева, её силуэт постепенно истончался, исчезал. На вершине лестницы Инуру остановилась на секунду, дёрнулась было назад, но всё же не обернулась. Одним прыжком она преодолела лестницу, поднялась по трапу шаттла, который вскоре скрылся в густых облаках вулканического пепла. Прошло ещё несколько минут, и Вейдер перестал видеть огонёк её жизни в Силе. Инуру нырнула в глубину космоса. Ещё одно дорогое ему существо ушло навсегда. Но в отличие от остальных, Инуру оставила ему надежду. Энакин Скайуокер не думал, что ему суждено умереть легко.       Чем больше Инуру удалялась от замка, от учителя, тем сильнее становился в её душе страх. Но девушка постаралась подавить в себе это чувство. Она не впервые оставляет позади всё, покидает людей, которые стали ей дороги и близки. Инуру всегда справлялась, так почему же именно сейчас ей так больно и страшно?       Она не ощущала уверенности в своих силах, но зато была уверена в чём-то другом. Траун жив. Они связаны так крепко, что Инуру ощутила бы его смерть, даже на другом конце Галактики. И то, что она жива, значит, что его сердце ещё бьётся. Сердце, принадлежащее ей. Инуру причинила ему боль, оттолкнула, но у неё есть шанс загладить вину. Найти одно существо в огромной Галактике почти невозможно, но ведь однажды Инуру это уже удалось. Она нашла Трауна в Империи, найдёт и в Неизведанных регионах. Найдёт, чтобы попросить прощения, чтобы никогда больше его не отпускать. Любовь к Трауну была единственной аксиомой её жизни с тех самых пор, как Инуру вообще научилась любить. Когда-то она покинула Доминацию, чтобы найти у Трауна защиту и опеку. Теперь всё иначе. Это она должна его защитить.       Инуру плавно нажала на рычаг, и звёзды за иллюминатором растянулись в белые нити. В этот момент она ощутила то, чего давно была лишена – свободу. Космос – это свобода. А она – идущая по небу, ближе к космосу, чем кто-либо другой.