Очередное утро началось так же, как и предыдущие, сходны ему: солнечные лучи неприятно режут глаза, а кот, что до этого преспокойно лежал рядом, начал недовольно хрипеть, а при попытке потискать и вовсе вырываться из объятий. Ну вот и за что мне это? Хотя, это вообще бессмысленно спрашивать.
Подняться с кровати было просто невыполнимой задачей. Спина ныла от боли, плечи ломило (про колени я вообще молчу). Такое ощущение, будто по ним ударили увесистым молотком, ровно таким же, как у моего отца, что сейчас уже наверняка слушал во всю громкость радио и готовил завтрак.
Свесив ноги на пол и коснувшись холодного паркета, я почувствовал, как по телу пронеслась мелкая дрожь. Хотелось лечь обратно, но примерно понимая, сколько сейчас времени, я знал, что просто был вынужден, скрипя зубами от недовольства, встать. В глазах все плыло, из-за чего приходилось двигаться почти на ощупь…
Обычные очки, к сожалению, уже не помогали, поэтому пришлось от них отказаться. Родители не находили себе места, пытаясь найти способ подарить мне зрение. Но вскоре нам предложили альтернативу: щелчки и постукивания, то есть использование метода передвижения с помощью странного, но рабочего вида эхолокации, из-за чего на меня теперь смотрели, как на безумца. Хотя, откуда мне знать? Я это ведь вряд ли когда-нибудь увижу.
Лениво потягиваясь, беру одежду со стула и одевшись, накрываю одеялом четверолапое создание, что уже снова мостырилось занять нагретое мною место. Нащупав у кровати трость, что по ощущениям казалась лакированной и резной, я, простукивая себе путь, направился в ванну. По привычке уже беру зубную щетку, что вроде как, находится на пластиковой полочке в стакане рядом с… зеркальцем?
И нет, не подумайте, что я совсем ничего не вижу, хотя те, у кого нарушения со зрением, меня поймут. Ты, вроде как и можешь более-менее ориентироваться, но вместо обычных четких очертаний ты видишь лишь яркие пятна. Будто художник рисует картину, но она лишь на стадии ну… не очень хорошей прорисовки (и это еще мягко сказано). Понимая цвета, примерное очертание, я могу даже и не догадываться, что это. Помню даже, как один раз меня цапнул тарантул за ногу, потому что я спутал его с камушком. Смешно и печально, не думаешь?
Закончив со своими обычными обязанностями, как обычно спускаюсь по лестнице, нервно цепляясь за перила. Хоть я уже привык к своей слепоте, знаю дом вдоль и поперек, но все же, подсознательно сердце вбрасывает очередную порцию адреналина, когда приходится прощупывать пространство, чтоб сделать новый шаг, боясь оступиться.
Наконец, ориентируясь на звук, я дошел до кухни и, с горем пополам нащупав графин, невольно подпеваю песням, что проигрывались с легким шипением старого радио.
— Что будешь есть? — это отец, стоит вроде как у окна и поливает какое-то растение.
Души невинных. Хотя, думаю это слишком.
— Ничего, — безразлично кидая, будто в пустоту, ставлю кипятиться чайник, а сам сажусь за стол.
— Тебе нужно есть. Бледен, как полотно, анорексии еще не хватало, — услышав тихое и недовольное хмыканье матери, я все-таки соглашаюсь съесть хоть немного, ведь перечить ей это было сущим самоубийством.
После через несколько минут трекер на руке раздражительно завибрировал означая, что пока уже бежать в школу. Телефоном пользоваться нет смысла, а так и позвонить в два касания, и расписание в порядке.
Достигнув школы для людей с ограниченными возможностями с ощутимым трудом и чуть не опоздав, я присоединяюсь к моим одноклассникам, которые, судя по гамме красок и пятен, сидят в кругу в ожидании чего-то.
— Сегодня у нас особенный день, — прощебетала куратор, хлопнув в ладони из-за чего я невольно вздрогнул, — Так как сегодня праздник, посвященный героям, нас решили посетить несколько из них!
Апатично окинув взглядом присутствующих и оставив трость стоять у стула, я скрестил руки на груди, уже автоматом собираясь пропустить мимо ушей все, что скажут сегодня гости. Ожидаемо ведь было услышать что-то в духе того, что мы вылечимся, станем на ноги, а после и сможем посещать школу, как и другие дети. После, может быть, поступим в академию и станем профессиональными героями.
Как отвратительно с их стороны смотреть на калек… и говорить им такую банальщину, надеясь в душе на то, что мы и правда в это поверим. Хотя другие дети охотно давали героям вешать им лапшу на уши, они еще и автографы просили. Если бы не мои проблемы со зрением, я бы ушел уже за тридевять земель, от греха подальше.
— Как тебя зовут? — вдруг спрашивают меня где-то справа, из-за чего я снова вздрагиваю.
— Разве это важно? — отвечая вопросом на вопрос, я поворачиваю голову по направлению к звуку, но из-за того, что не могу найти источник, лишь опускаю глаза в пол.
— У тебя проблемы с ногами? — меня снова спрашивают, а ощущение будто оценивают, дабы решить: утилизировать или нет.
Судя по голосу, парню тихо говорят о моем недуге и герой, извиняясь, продолжает глупые расспросы.
— Зачем вы меня спрашиваете о чем-либо, если потом даже не вспомните? — не выдерживаю я начиная скалиться, хотя проявлять неприязнь хотелось лишь в последнюю очередь.
— Н-но… — герой вдруг замялся, что взбесило меня еще больше. Спокойно, только спокойно, не время нервничать.
Прошло еще несколько минут и тот перестал крутится вокруг меня, что для моей персоны было немного непонятным, ведь другим он уделял намного меньше времени. Наверное, просто выбрал себе подопытного внешностью поприятнее.
Закончился весь этот абзац спустя полчаса, если не больше. Такое было чувство, будто бы за это время с нами общались не герои, а доктора Рейха*. Впрочем, сейчас это не так важно.
Громко постукивая тростью по брусчатке, я пытаюсь как можно быстрее, а главное — правильно дойти до дома. Постоянно приходилось щурится из-за слишком яркого света. Даже птицы, что пели во все горло, не особо спасали ситуацию. Если честно, то голову и открытые участки кожи сильно напекало, заставляя идти быстрее. День хуже уже просто быть априори не мог!
Я как раз уже проходил мимо детской площадки, но как только услышал дрожащий голосок ребенка — в миг остановился:
— Нельзя так, Каччан! — но похоже ни обидчик, ни его сообщники особо не обратили внимание на слова мальчика.
Я не хочу и не люблю лезть в конфликты, но когда группа ополчилась на, по факту, беззащитного ребенка… не удержаться было сложно.
— Смотри, он из-за вас плачет я больше не дам… его обижать! — дитя начинает всхлипывать, а я подсознательно уже чуть ли не бегу начиная боятся, что с ним что-то сделают.
— Играешь в «героя», Деку? У тебя ведь даже нет «причуды»!
— Как минимум он проявил больше героизма чем ты, постыдился бы хоть нападать на тех кто слабее тебя. — тихо, чуть ли не прорычав становлюсь закрывая собой Деку и мальчика, которого он защищал. — Ты еще и на «героя» учится думаешь?!
Встревая в разговор я делаю непоправимую ошибку — даю волю, ненавистной мне способности, из-за которой начинаю видеть все четче, а мои руки так и жаждут прикоснуться к красноглазому, по крайней мере вместо его глаз я видел лишь ярко-красные огоньки. Вокруг все начинает терять краски и, совсем понемногу, внешний облик.
Я никогда не любил свою причуду, мне казалось, что лучше уж не иметь ничего, чем такое… Да и сейчас не поменял своего мнения о способности, только и умею, что отнимать жизнь. Про вакансию героя можно было и забыть, да и каждый день это самое проклятие отбирает мое зрение, что совсем не радует. Кому нужен такой герой? Правильно, совершенно никому. Я совершенно бесполезный, ненужный кусок биомассы, да еще и опасный для жизни других, контролировать причуду я ведь так и не смог…
Друзья мальчика, что до этого злорадно смеялись, сейчас прятались за спину первого готовясь бежать. Сам же Каччан с испугом оглядывался по сторонам ужасаясь моей причудой. В радиусе примерно 10 метров все начинало медленно гнить, таять, вянуть, кроме самих детей и меня. Мне приходится сильно сдерживаться, чтобы не дай Бог их не зацепить… Я же не монстр…
— Чтоб этого больше не повторялось, я ясно выразился?! — угрожающе рявкнув я вмиг вернул все на свои места, кроме поврежденных мною материалов и газона конечно.
Дети вмиг побежали прочь оставив блондина, но тот тоже быстро пропал из виду. Я медленно оборачиваюсь и опускаюсь на колени перед Деку, но второго мальчика я не заметил, убежал наверное.
— Сп-пасибо. — тихо всхлипывая произносить ребенок смотря своими заплаканными глазами в мои, а может и нет, я не вижу…
— Ну что ты. — повторяю заученную фразу и надеваю кожаные перчатки на руки. — Они тебя не били? Все хорошо? Давай я тебя домой отнесу, м?
Деку лишь неуверенно кивает, а я пытаюсь нащупать трость, но… не нахожу ее. Нервно оглядываюсь чтобы найти, но ничего не вижу так что это было бесполезно.
— Что-то не так? — неуверенно спрашивает зеленоволосый.
Я лишь тихо прошу его найти мою трость, а сам осознаю насколько жалок… Самостоятельно ведь ничего не могу, кроме как уничтожать все что вокруг меня, жалкое зрелище да и только.
После того как я получил свой инструмент поднимаюсь и беру дитя на руки заранее его прося говорить мне направление, что он и делает.
Спустя минут десять Деку сказал мне идти по прямой, так что я даже как-то весело постукивая тростью по асфальту, продолжил путь. Мальчик изредка задавал какие-то незначительные вопросы, а я лишь лениво отвечал на них без особого энтузиазма. Все так бы и продолжалось если бы он не задал этот злосчастный вопрос:
— А что у вас за причуда?
Я лишь неловко помалкиваю боясь что-либо вообще произнести, но спустя минуту молчания все же решаюсь сказать:
— Ну… Эта причуда не очень хорошая. — пытаюсь увильнуть, но чувствую как в меня впиваются пытливые глаза ребенка.
— А что она делает? — с превеликим интересом спрашивает меня малец начиная мелко дрожать от нетерпения, а у меня просто нет выбора кроме как сказать правду.
Но в ответ на нее дитя реагирует с некой восхищенностью продолжая задавать глупые вопросы дабы понять мою способность лучше, а я все рассказываю и ничего не утаиваю, что мне не свойственно совсем. Мальчик слишком открытый и яркий, и черт, как мне это нравится, впервые чувствую на душе такую легкость. Постоянно зацикливаясь на своем недуге невольно уже начинаю забывать даже как радоваться.
— И я все-таки не понимаю почему они так к тебе относятся. — спрашиваю, а хорошее настроение сразу же улетучивается оставляя лишь ноющее чувство внутри.
— На людей без причуды в наше время смотрят как на прокаженных, вы и не представите какого это… — его слова лишь вызывают улыбку, он прям так в этом уверен?
— Хочешь верь, а хочешь нет, но я бы все отдал дабы избавиться от своей… Да и снова обрести, хотелось бы, зрение. — Деку внимательно меня слушает пока рассказываю ему об «откате» у своей способности, а после того как я закончил, он начал тихо всхлипывать. — Ну чего ты, не ты же мучаешься.
Мальчика пришлось долго успокаивать, пока тот не приходит в норму. Но все же глаза у того на мокром месте, что меня не бесило, нет, мне очень хотелось хоть как-то поднять ему настроение.
— Ты так отчаянно защищал того мальчика. — издалека говорю начиная улыбаться. — Не каждый бы так сделал, ты настоящий герой. Думаю ты смог бы стать номером один.
— Ты правда так думаешь? — громко шмыгая носом говорит Деку, а в его голосе уже начали читаться нотки радости.
— Конечно, зачем мне лгать?
Сказать что ребенок засветился от счастья это просто ничего не сказать. Он был не особо уверенным в себе, но не терял надежду стать тем кем он мечтал больше всего — стать героем.
— Мы пришли! — радостно щебечет Деку и я его опускаю на тротуар. — Спасибо тебе большое!
Мягко улыбаюсь мальчику, а сам нажимаю на браслет три раза и голосовой помощник говорит «осталось 5 метров, поверните на право» после чего в шоке застываю. Все это время жил напротив такого прелестного чуда и даже не подозревал об этом.
— Ну вот и славно. — говорю ероша волосы ребенка. — Если тебя снова будут обижать то просто постучись в дом напротив, ладно?
Зеленоглазый активно кивает и уже хотел было зайти на участок и скрыться за забором, но вдруг остановился…
***
Вернулся домой я заплаканный и до жути счастливый, бросаю трость на пол, что та жалобно треснула, а сам в темпе вальса иду на кухню. Счастливо то ли всхлипывая, то ли хихикая сажусь за стол чувствуя изумленные взгляды родителей, ведь те даже и не подозревают что произошло.
— Солнышко, все в порядке? — немного испуганно спрашивает мама ложа руку мне на плечо, а я задыхаясь от слез ложу голову на стол и мелко дрожа пытаюсь сглотнуть ком в горле.
— Т-ты н-не пойм-мешь… — тихо скулю, а сам улыбаюсь как последний придурок, ну надо же…
Отец лишь тихо усмехается и отпив со своей чашки произносит:
— Сегодня их в школе посещали герои, наверное наш мальчик очень этому обрадовался.
А я лишь молчу продолжая всхлипывать понимая, что не в силах сказать, что причина совсем уж другая…
Мальчик вдруг останавливается и поворачивается ко мне.
— Спасибо тебе еще раз, ты мой герой!
;
