***
— Хината-кун! Хината-кун! П-пойдем туда? — кто-то радостно кричал, голос был сипящим, напоминало того самого человека, которого он так любит… Было странно, но так приятно, этот голос звал его, впереди красовались фонтаны, рядом с которыми стоял… белобрысый? — Хината-кун.? Что-то не так? Тебе неприятно находиться с таким м-мусором, как я?.. — его голос дрожал, и нет, нет, ты не мусор, не говори так, пожалуйста. — А? Нет-нет, это не так! Не называй себя мусором, ..! Стоп… — темноволосый посмотрел на парня, что смотрел на него с недопониманием и вдруг понял, что они же даже не говорили свои имена, Хаджимэ почти ничего не знает о белобрысом, а белолицый также ничего не знает о нем. Тогда почему-… Хината тут же проснулся. — Блять, — это и вправду был сон, как удивительно, ему еще ни разу ничего такого не снилось, он никогда не помнил свои сны, а тут бам-с и с белолицым. Однако печально, что это лишь сон… Этот голос, он потрясен. Как бы у Хинаты не встал на него. Но пора уже вставать, переодеваться и лучше сходить в душ. Он снова представил Комаэду у себя в голове и, о боги, он прекрасен. Пора заканчивать, а то так у него уж точно встанет, потом стыдно будет белолицему в глаза смотреть. Парень тут же идет в ванную и там уже снимает всю ненужную одежду как можно быстрее. Что-то сильно мешает. Кажется, было осталось всего включить душ и начать мыться, самое главное… Черт тебя дери, белобрысый. Все же у него встал, какой позор. А ведь он только представил его у себя в голове… Ну может и не просто представил. Блять, он чертовски красив. И, наверное, полностью голый, а уж тем более под ним, он был бы еще красивее.***
Ничего не менялось, все было хорошо, как вдруг, опасения темноволосого подтвердились, он перестал сюда ходить. И нет, это не значит, что его просто не было день, а он уже строит подобные теории, нет, нет, ни в коем случае. Его нет уже неделю, хотя, может, он уехал? Может, он скоро вернется? Странно, очень странно. Хината сильно волновался, нормально ли это просто взять и влюбиться в своего вечного клиента. Наверное, нормально. Эти глаза, что постоянно смотрят на него, тому подтверждение. И, казалось бы, возможно ли вообще отыскать этого белобрысого, который посмел так просто украсть у темноволосого сердце? Нет, это просто нереально. Да и глупо… Темноволосый как обычно закончил свой рабочий день и пошел домой. Он не знает, зачем вообще выбрал эту работу, возможно, из-за того, что на другое у него не было возможности пойти, а на эту — пускали всех попавшихся. Хината давно думал попробовать найти другую работу, но этот белобрысый говнюк отбил все желание, а сейчас так злосчастно с ним поступил, обидно, да? Но темноволосый сам виноват. Вернувшись домой, он падает на кровать, не переодеваясь, абсолютно ничего не делая. Он устал за эту неделю, на работе были тревожные чувства, из-за которых он не мог нормально работать. Если рядом, хоть на пару минут, будет светловолосый в кафе, где темноволосый работает, то он сразу же перестает переживать. Будто все, о чем он думал — улетучивается. Оставляя только это лицо, глаза, что так красиво блестят, талию и умопомрачительно красивые ноги. Но его нет. Нет уже ровно неделю. Нет этого взгляда, который постоянно смотрит на темноволосого. И он клянется, что никогда не спутает этот взгляд ни с чем другим. Никогда. На утро ему снова приснился сон, но не такой, какой был в пятницу, в этот раз там были одни кошмары, из-за которых он просыпался. — Черт, соберись, с ним ничего не может случиться, — но тут новая мысль пришла ему в голову, которая добила его окончательно. А если у белобрысого кто-то есть? А если тот вообще не по мужчинам? Тогда темноволосый сразу же отметается. Он все думал и думал насчет этого. Почему же жизнь такая несправедливая? Почему он такой дурак, что влюбился в простого человека, который постоянно заходит в кафе, где работает Хината? Хотя, нет-нет, он не просто человек… Он — мир Хинаты. Забавно, да? Они даже толком не знакомы.***
Белобрысый спокойной летел в самолете. Он уже было уснул, как ему принесли кофе. — Ох, с-спасибо, Мисс, — улыбнулся белолицый, начав пробовать сам кофе на вкус. У него сразу появилось несколько мыслей. Кофе, конечно, был вкусным, но не такой, как из его рук… Тот вкуснее. Он закрыл глаза, наслаждаясь теми воспоминаниями. Белобрысый всегда ходил в то кафе, чтобы увидеться с ним, посмотреть, как тот снова даст ему кружку с кофе, одаряя его лучезарной улыбкой. Такой нежной… А ведь белобрысый даже имени его не знает. Ну ничего. Он обязательно спросит у него, когда вернется. Остается ждать… и только это. Уже темнело, а белобрысому оставалось лететь еще часов 7, долго, очень долго, но зато можно посмотреть любые фильмы, однако его это не особо интересовало. Ему было интересно, что же сейчас делает темноволосый, пока Комаэда летит и тупо умирает со скуки. Даже кофе так сильно не радует, но напоминает о бариста, что ему так бережно протягивал каждый раз этот кофе, он выглядел немного напряженным, что всегда пугало и без того пугливого белобрысого. Однако он отличался от прошлого себя, посему белолицый был теперь намного уверенней. Ему сейчас бы очень хотелось сидеть в самолете рядом с этим человеком, прижиматься к нему, обнимать, чтобы можно было заснуть утыкаясь хрупким носом в его красивую шею, но все это — мечты, так ведь? Мечты обычного мусора, который хочет любви. А ведь ему почти 20, а ведет себя, как ребенок… Белобрысый не заметил как уснул, а проснулся из-за объявления. Буквально через минут десять, должны будут принести еду, но она наверняка снова будет невкусной, и белолицый как обычно возьмет лишь кофе, а еду пропустит. У него все еще оставалось то тревожное чувство, он боялся, что у самолета могут перегореть его силовые установки, а если вдруг что-то случится с крылом? А что, если самолет собьют? А если пилот потеряет управление? Все эти мысли буквально сжирали его изнутри, было страшно. Белобрысый прекрасно помнит то, что случилось в детстве. И зачем он вообще согласился на то, чтобы полететь на этом злосчастном самолете? А, ну да, Чиаки и Соня его уговорили. Друзья с детства, которые согласились встретиться в другой стране. — Интересно, где я тогда летал? — хрипяще спросил себя же Комаэда. Он не был зол, ну, если только на себя. Белобрысый тогда, наверное, думал о темноволосом, вот и вылетел из реальности также, как и вылетел из Парижа. Что же этот парень делает с ним… или это наоборот? Вот уже принесли еду, белобрысый как обычно взял кофе. Кажется, еда выглядит немного повкуснее. Тут присутствует тост, который Комаэда, скорее всего, съест, салат, что не вызывает ничего такого, какое-то пирожное и маленький контейнер с горячим, который и открывать не хочется. Ну, что ж. Его сегодняшняя еда: тост с кофе. Когда с ними было покончено, парень достал наушники и включил музыку. Все равно ему еще лететь часа 3-4. А так хоть послушать чего-то можно, Музыка была такой легкой, от которой хотелось уснуть, она была как колыбельная. И вот парень выключает эту музыку, что так хорошо помогла ему заснуть, и, облокачиваясь на ручку сиденья, засыпает.***
Парень думал, что это надолго, но нет. Вскоре срабатывает оповещение о том, что скоро будет посадка. Отчего белобрысый чуть ли не сходит с ума. Такой резкий звук, который заставил все тело содрогнуться, а в ушах что-то звенело. Нагито никогда не любил подобное, поэтому тут же приложил к своим ушам руки, дабы хоть как-то сделать звук потише. Но звон в ушах продолжался, и это раздражало белобрысого. Но вот он наконец прекратился, и Нагито выдохнул с облегчением. — Почему это так громко? — подумал про себя белобрысый, нервно вздрагивая. Вдруг вновь сработало еще одно оповещение, в котором было сказано, чтобы все пристегнули свои ремни. — Просим всех пассажиров пристегнуть свои ремни безопасности! Мы летим на посадку, — Нагито поморщился, но вскоре тут же пристегнул свой ремень безопасности и выглянул в открытое окошко, оказывается, над городом были красивые облака… Такие белые и пушистые. А также была не ночь, а день! Да и в телефоне показывало 13:38, хотя вылетел самолет точно также днем или же уже чуть ближе к вечеру, а лететь им предстояло часов 8-9. Естественно Нагито знал о том, что в разных странах бывает разное время, не такое, как там, где он живет. Нагито смотрел в окно, то, как кружился самолет чуть наклоняясь и дожидаясь, когда дойдет до него очередь. И вот самолет был готов к посадке, об этом снова объявили, но этот звук уже не так сильно резал слух, белобрысый привык. Он смотрел в окошко, наблюдая за тем, что делает воздушное судно. Он смотрел на дома, которые пробивались сквозь облака и на… Самолет, что вот-вот мог бы сбить другой, в котором сейчас сидел Нагито. Но благо, все обошлось… белобрысый был очень сильно напуган, думаю, ему есть, что рассказать своим подругам, которые уже ждут его в аэропорту.***
Чиаки и Соня уже довольно долго сидят и ждут Нагито, если Соня сейчас сидит и все говорит и говорит, как она волнуется, то Чиаки ей может ответить, на все эти миллионы слов, всего одним предложением. — Агх… Ну где же Комаэда? Он уже давным-давно должен был прилететь! Нанами, я волнуюсь, вдруг что-то случилось? Ты же знаешь, какой он неудачливый в этом плане? Ну зачем мы вообще про этот самолет-то заладили. Нужно было про что-то другое говорить… Или к нему приезжать… — блондинка наконец замолчала, она посмотрела на свою подругу, что до сих пор продолжала играть в приставку не отрываясь и как будто бы не слушая Соню, и та, конечно, же взбесилась. — Нанами, не молчи! Неужели тебе все равно на Комаэду? Неужели ты не волнуешься за него? На-… — она бы и дальше продолжила кричать, сама не замечая этого, если бы Чиаки все же не ответила ей. — На нас все смотрят. Не бойся, что-то мне подсказывает, что с Комаэдой все хорошо, просто нужно подождать, — не отрываясь от приставки, сказала геймерша, чуть зевнув. — Хочешь поиграть вместе со мной? Как раз отвлечешься. — Нет, спасибо, мне и вправду стоит остыть, — оглянувшись на других людей, сказала блондинка. — Согласна. Скажи спасибо, что тебе сейчас Сода во всю не названивает. — Это уж точно! — рассмеялась блондинка. — А если бы он был тут или звонил бы мне сейчас… То что бы было? Чиаки посмотрела на Соню и захохотала: Кабум! Как в игре. И нет Сони. Девушки засмеялись. — Привет, я вас не отвлекаю? — сказал какой-то голос. — Комаэда-кун! Привет, —в голос сказали девушки. — Ахах, спасибо, что дождались такого мусора, как я… — посмеялся белобрысый и утих. — Комаэда, не начинай, — надула щеки геймерша и посмотрела ровно в глаза блондина, будто прожигая их. — Ах, да, простите-простите, — промурлыкал счастливчик. — Как вы? — Отлично! У меня получилось занять первое место во всех турнирах, — улыбнулась Чиаки, смотря на друзей детства. Соня тоже подключилась: Все бы ничего, но есть кое-что… — Дай догадаюсь! Сода? — улыбнувшись, спросил Комаэда. — В точку, — расстроено сказала Соня. — Ты-то как? Никаких бед вовремя полета не случилось? — Ох, ну вообще… произошло одно, — посмотрел на удивленные лица друзей, которые явно желали узнать, что же произошло, а Нагито оттягивал эту злосчастную минуту. — Другой самолет чуть ли не врезался в мой. Девушки явно были этим удивлены, они смотрели на Комаэду в таком шоке, что казалось, даже сейчас могли расплакаться и попросить прощения за то, что они заставили полететь того на самолете. Одна из девушек уже хотела было кое-что сказать, но Комаэда опередил их. — Но благо, как видите, все обошлось! И еще кое-что, куда мы после получения багажа пойдем? — Ах да, смотреть окрестности! Добро пожаловать в Нью-Йорк! — прощебетала Соня, а Чиаки же подняла руку, как бы показывая, что да. — Ох, как и ожидалось от вас — «Абсолютных»! — блондин посмотрел на них и засмеялся, девушки тоже, но вскоре Чиаки подняла руку и сделала буквально три действия кистью, опуская и поднимая ее, как бы говоря «заканчивай» и Комаэда, улыбнувшись, затихает насчет этого, ибо, так как они друзья детства, Комаэда знает, когда следует прекратить, чтобы не получить по шее от Чиаки, а она бьет сильно… — Кстати… я тут одного паренька подметил. — В каком это смысле? — спрашивает Соня, лукаво улыбаясь. — Да не в этом!.. — засмущался блондин. — Я в кафе встретился с одним темноволосым парнем… — И кто же он? — Парень работает бариста, честно, с первого взгляда влюбился, — признается Комаэда. — И какой он? — спросила Чиаки, отводя друзей в сторону. — Ну… у него сильные руки, также красивые глаза. Один зеленый, другой красный. А также шея… вы не поверите, она просто прекрасна, — и он не врет, блондину так и хотелось бы оставить парочку засосов на ней… — Ох, судя по всему, следующая поездка — Париж, да, Комаэда? — взяв под плечо Комаэду, сказала Соня. — Мы еще тут даже неделю не по были, зачем торопиться? — казалось бы, Комаэда в основном такой замкнутый, а тут так легко разговаривает, вот что значит — друзья детства. — Ох, точно! Ну что, пошли забирать твой багаж? — Соня дернула Комаэду вниз так, что тот чуть ли не упал, но после залился хохотом. — Ребят, потише, меня подождите, пока тут краш не произошел… — сказала с улыбкой Чиаки, смотря на оглядывающихся Соню и Нагито.***
Комаэда быстро получил свой багаж, даже слишком быстро. Соня уже вызвала такси. И, о боже, Нагито только сейчас начал всматриваться в размеры этого аэропорта, это выглядело безумно классно. В такси они также благополучно сели. В Нью-Йорке была одна особенность, которая не могла не удивлять. Все такси были желтого цвета и пассажирские места были отделены от водительского. Дорога до отеля, который красовался на Манхэттене, не была такой долгой, минут через 15 они уже были в центре города, и сказать, что это красиво равно тому, что ничего не сказать. Ибо это было АХУИТЕЛЬНО. Хотелось орать во все горло от нахлынувших эмоций, однако кое-что печалило… Рядом не было темноволосого. Комаэда сразу головою поник. Но вскоре к нему подбежала Соня и встряхнула его, говоря, что не время раскисать. — Ну-с, заходим! Нужно быстро положить все твои вещи, переодеться и бежать на Таймс-сквер! — о да, Соня знает толк в развлечениях. Они будут по вкусу и Чиаки, и всем остальным. Пока Соня и Чиаки переодевались, Комаэда быстренько разложил все свои вещи, надел на себя рубашку в клетку, кофту, которую завязал на поясе, рваные джинсы и кеды, а волосы убрал в хвост. Комаэда еще немного посмотрел на себя в зеркало, как его позвала Чиаки. — Да красивый, красивый, не переживай. Он оглянулся и посмотрел на нее: ничего себе видок, не припомню, чтобы ты так когда-то ходила, — улыбнувшись сказал Комаэда и посмотрел на надувшиеся щеки Чиаки, она явно была смущена. — Да-да, пойдем, нас Невермайнд ждет! Через пару минут мы подошли к двери, где стояла Соня и слегка бесилась. — Ну, красавица, идти собираешься, или мы остаемся? — Соня вздрогнула, она обернулась и наконец спокойно выдохнула, поняв, что это сказал Комаэда. — Комаэда, Нанами, что вы так подкрадываетесь?! — Или это просто ты была в АФК. Вот и не заметила нас. Соня уже забыла то, какие Чиаки словечки использует, поэтому лишь странно улыбнулась. — Пойдемте уже! Нас ждет Таймс-сквер! Пока блондин гулял с друзьями, осматривая эти замечательные окрестности, Хината же в свое время уже был дома, лежал на кровати, обдумывая, где же светловолосый.***
Темноволосый смотрел как в копанный на этот чертов белый потолок. На нем ничего не было, просто белый потолок с тремя светильниками, но он смотрел не на них, в тупо на потолок. И даже не сводил свой взгляд с него. Лежит уже час и тупо пялится. У него никак не выходили из головы мысли о белобрысом. Это ведь глупо, очень глупо. Он даже с ним толком не знаком… — Черт, во что я влип, — вдруг промямлил темноволосый, тяжело выдохнув. На следующий день ничего особо не изменилось. Он все также продолжал прогуливаться по улицам, по паркам. Ну и конечно же не обошлось без того, чтобы сходить к Эйфелевой башне. Хотя, какой смысл ходить одному? К вечеру он снова вернулся к себе домой, завтра ему на работу, но он хотя бы встретится с бледнолицым! Каково было его удивление, когда он понял, что бледнолицый сегодня не придет. Ведь на следующее утро он проснулся, как можно быстрее почистил зубы, потому что опаздывал, переоделся и побежал на работу, а под конец дня выяснилось, что белобрысый сегодня и не собирался заходить в кафе.***
— Ох, Невермайнд, Нанами, я устал, — простонал блондин, те лишь посмотрели на него, в их глазах читалось явное недовольство. — Этот день был слишком тяжелым. Мои ноги не ходят. — Соберись, ты ведь мужик, возьми яйца в кулак и иди, — проворчала Соня. — Комаэда, я все вспоминаю, каким ты раньше был, — улыбнулась Чиаки. — Не то что сейчас. — Я думал, что ты уже давно это забыла… — Как такое можно забыть? Смех да грех, — приложила свою руку к груди и пристально посмотрела на блондина, что готов был свалиться на пол и кричать, как ему плохо. — Мы сейчас в отель или еще куда-то? — Какой отель? Мы только начали, — лукаво улыбнулась Соня и насмешливо посмотрела в уставшие глаза Нагито. Под конец дня, Комаэда вернулся без задних ног. Девушки лишь слегка посмеивались. Вдруг Соня прощебетала. — Кто хочет заказать пиццу, ребятки? — ну и конечно же бледнолицый и геймерша сразу же отозвались на это. Они быстро выбрали, что закажут, друзья детства же, все уже знали, кто и что предпочитает, поэтому выбрали пиццу, которая подходила под все это. Доставили ее быстро. Минут за 30, все сразу же уселись за стол, Чиаки кушала и играла, Соня рассказывала истории, а блондин слушал и радовался. Однако один бедный Хината сидит в Париже и унывает с того, какой же он придурок.***
Вот уже скоро пятница, белолицый снова садится на свой рейс самолета, он прекрасно отдохнул за это время с друзьями, они веселились, как когда-то в детстве, когда были совсем еще малышами. Полет ничем не отличался от предыдущего, то же кофе, те же фильмы, та же музыка и то же тревожное чувство. В аэропорту на этот раз его никто не встретил, уже был день и наступила пятница, белобрысый заказал такси, что быстренько довезло его домой, там он разложил все свои вещи и пошел в то кафе. Пока он шел по этой улице, которая вела его к столь долгожданному месту, он несколько раз повернулся назад, его что-то тревожило, но он лишь попытался ускорить шаг и быстрее дойти до кафе, что у него и получилось. Там он как обычно встретился взглядом с темноволосым и казалось, что тот чуть ли не выронил тарелку из рук, но он все же удержал ее. Белолицый как обычно подошел к бариста и попросил то же, что и всегда. А именно — кофе. Темноволосый глупо улыбнулся, но тут же пошел делать это кофе, попросив того пока присесть за стол. Через две минуты, он уже стоял с кофе около стола заказчика, он заметил, что тот хочет что-то сказать, поэтому поставил кофе на стол, и дал ему время. — А… с-спасибо, — дрожащим голосом произнес Комаэда, он смотрел на красивые глаза Хинаты и, о боги, он не мог насмотреться. — Ну… а… — Все хорошо? — обеспокоено спросил темноволосый, тот в ответ лишь кивнул. — Свободны в 7 часов вечера сегодня? — Хината уже сто раз проклял себя за этот вопрос, ну зачем? Крутилось в его голове, вдруг, тот его не поймет или еще чего? Но в ответ он лишь услышал короткое «нет». — Тогда… Сможете подойти к ресторану «Арпеж»? В это время, — Хината начал, а значит, надо довести это дело до конца… Он заметил, как щеки белобрысого моментально стали розывыми. — А… Да, к-конечно, это как… свидание? — столь резкая фраза заставила теперь смущаться и Хинату. — Да, — улыбнувшись ответил Хината, но на деле, он готов был умереть со стыда. — Я Хаджимэ Хината, кстати. — Нагито Комаэда, — еле слышно ответил блондин. — Тогда буду ждать тебя там, Комаэда, — он развернулся, поэтому не увидел, как лицо счастливчика полностью залилось румянцем. Комаэда допил этот кофе, попрощался и убежал домой. Его лицо было до жути красным, казалось, что у него температура. — Хината-кун пригласил меня на свидание… Боже, какая я тряпка, нужно было первым подойти… — заскулил блондин. Дома Комаэда тут же начал выбирать, что же он наденет. Но, к сожалению, рядом не было Сони, которая бы говорила ему, что да как. Она всегда ему помогала с выбором одежды, у нее отличный вкус. — Так, это не то… Это тоже… Ах, неужели у меня ничего нет… Или Хината-кун не обратит внимание на мою одежду… — уже хотел было сдаться, как заметил отличную футболку со штанами и кроссовками, он тут же надел это и эму подошло, он выглядел намного лучше, чем до того, что он мерил. — Интересно, что наденет Хината-кун… Агх, что за тупые мысли. Вдруг он посмотрел на время, и, о черт, он такими темпами опоздать может. Тут же выбежав из дома, Комаэда набирает то, где находится ресторан. — В принципе, не далеко. Успею, — думает счастливчик и пускается в путь.***
Хината все смотрит на свои часы, на них показывает почти 7, он волнуется, вдруг Комаэда не придет. Вдруг тот посчитал его придурком и сказал, что придет, дабы тот от него отстал? Чувства такие безусловно есть, но темноволосый пытается не доверять им. Вдруг к нему подлетает белобрысый, он тяжело дышит: красивый, пронеслось у Хинаты в голове. Его лицо, глаза и ключицы, которые так старательно пытается скрыть футболка. Но, наверное, без нее он выглядел бы намного лучше. А эти ноги… Кажется, что Хината сейчас сойдет с ума. Но его приводит в реальность обеспокоенный взгляд Комаэды, что так странно на него смотрит или же наоборот. — Что-то не так, Хината-кун? Я плохо выгляжу? — Нет, с чего ты это взял? Ты прекрасно выглядишь! — Хината чуть помедлил с ответом, он просто продолжал смотреть на Нагито, так жадно, открыто, не боясь странных взгляд на нем из-за этого, Комаэда, кажется, покраснел. — Забавно. — А? Ты что-то сказал, Хината-кун? — вот черт, черт, Хината сказал это вслух. Нужно перевести тему. — Нет-нет! Я ничего не говорил, что бы ты хотел заказать? — То, что и ты. — Как насчет того, чтобы заказать стейк и немного выпить? — Ох, я не против, Хината-кун, но я не думал, что ты с первого же свидания захочешь меня споить, — эта фраза буквально выбила темноволосого из калии. Хината покраснел, а Нагито хихикнул, он позвал официанта и сделал заказ, пока Хаджимэ приходил в чувства. — Извини, — белобрысый такой милый, когда улыбается, то есть, он по особенному милый... Комаэда и Хината разговаривали на всякие темы, рассказывали о своей жизни, им принесли вино и еду. Хината налил вино в бокалы. Все отлично. Темноволосый не думал, что Нагито так легко пьянеет. Но это не мешало им обсудить то, чтобы после ресторана сходить к мосту. Хината, конечно, выпил, но не столько, сколько Нагито. Он мог еще трезво соображать, в отличии от белобрысого. Однако это не отменяло их похода к мосту. Белобрысый что-то напевал себе поднос, пока Хината размышлял, куда же им нужно идти. И вот наконец они дошли до столь долгожданного места. Тут было достаточно красиво. Как вдруг, Хината притянул тяжело дышащего Комаэду к себе и сказал «Я люблю тебя», белобрысый не успел ответить, так как в это время их языки уже сплелись в одно целое, Хината тщательно исследовал рот любимого, проходя по небу, по зубам, Комаэда пытался отвечать, но вскоре решил отдаться ощущениям и просто расслабиться, отдавая всего себя этому извращенцу. Алкоголь очень хорошо действовал, даже можно сказать, отлично. Темноволосый запустил свои руки под футболку, оглаживая ребра счастливчика, тот томно дышал. Он тяжело вздыхал, все, что делал Хината — было чертовски страстно. Эти прикосновения, эти поцелуи. И этот Хината...***
— Пошли-ка домой, это не самое лучшее место, — сказав это, Хината поцеловал того в губы. Было видно, что его белобрысый расстроился. Но ничего не поделаешь, через полтора часа они уже были перед дверью в квартиру Хинаты, Комаэда не мог терпеть, но и не мог ничего противопоставить человеку, которого он пиздецки любит, а уж тем более взгляду этих разноцветных глаз. Заходя в квартиру, Комаэда вновь втянул их в поцелуй, Хината не против, лишь также ему отвечает, с той же любовью. Они проходят в комнату, где темноволосый тут же валит его на кровать, утыкаясь носом в столь долгожданные ключицы, он снимает с белобрысого футболку и теперь для него виднеется ахуенный вид на грудь и на ключицы, которые так старательно прикрывала футболка. Он наклоняется к шее кусает ее и оставляет засосы, Нагито тихо постанывает прикладывая одну руку на плечо, а вторую на торс. Он откидывает шею от нахлынувших на него ощущений, до жути приятно. Белобрысый тянется за поцелуем, и он его получает. Темноволосый наклоняется к соскам, один обхватывает языком, покусывая, отчего Нагито тяжело выдыхает, а второй чуть сминает пальцем. Хината снимает с себя всю его одежду, а после снова возвращается к белобрысому, также он прихватил с собой смазку, чтобы подготовить Комаэду для входа, но это на всякий случай. Темноволосый снимает штаны любимого, где уже было видно то, что у него стоит, да и не только у него, Хината сам успел возбудиться. Он наклоняется к набухшему органу и начинает проводить языком по головке через ткань, которая уже давно была намокшей от смазки. Нагито распахивает глаза от удивления, и закатывает их от удовольствия. Вот Хината снимает полностью его трусы и кидает их куда-то в глубь комнаты, Комаэда не успевает ничего промолвить, как темноволосый полностью берет у него в рот. Он смотрит на Комаэду снизу вверх, на его лицо и наслаждается этим. Столь податливым лицом. Он стонет и извивается. Комаэда приложил руку к лицу, сдерживая стон, что только что вырвался из его горла, и кончил в рот темноволосому. Тот же все проглотил, смотря на Комаэду. Белобрысый явно хотел сквозь землю провалиться. Хинате это нравится... Он налил на три пальца смазку, смазывая проход. А после вставил два пальца, начав двигаться ими, Комаэда лишь чуть постанывал. На третий палец Комаэде нужно было время, чтобы привыкнуть, он тяжело дышал и цеплялся руками за одеяло. Восхитительная картина... И вот, кажется, Хината нащупал то, что он искал. Надавив на это, сразу же до него донесся приятный стон, который грел слух. Темноволосый еще немного дал белобрысому привыкнуть к этим ощущениям, чтобы ему не было больно, когда тот будет входить, а после задал столь очевидный вопрос, на который он уже знал ответ. — Ты готов? — тяжело дыша, спросил темноволосый. — Да, — ожидаемо. Темноволосый подставил головку органа ко входу и медленно начал входить, до него сразу же дошел болезненный вскрик, поэтому Хината приблизился ко рту, дабы хоть немного перевести внимание на другое. Он начал постепенно двигаться. Сначала медленно и не сильно глубоко, потом же наоборот. Когда Комаэда привык к медленному такту и начал отвечать, Хината уже продвинулся на половину и снова замедлил темп, чтобы белобрысый привыкал, когда темноволосый был уверен, что можно продолжать, он набирал темп, продвигаясь все глубже и глубже, задевая простату, из-за чего Нагито стонал, извивался под ним, томно дышал и все это было адресовано ему — Хаджимэ Хинате. И никому больше. — Хината-кун, я... на пределе, — сладко простонал в мочку уха Нагито, обдавая ее паром, а после посмотрел в глаза Хинаты и снова потянулся за новым поцелуем, обвивая шею темноволосого, немного царапая ее ноготками. — Я тоже, Комаэда, — ответил на поцелуй белобрысого и спустился к ключицам, чтобы оставить еще несколько багряных засосов. Комаэда не против. Он даже не против умереть здесь и сейчас, главное — от рук Хинаты. Темноволосый притягивает Комаэду к себе, обнимая его, а после кончает внутрь. Тело белобрысого выгибается, а из его горла вырывается последний протяжный стон. Хината обнимает белобрысого, тот тяжело дышит ему в плечо. — Я люблю тебя, Комаэда. — Я тебя тоже, Хината-кун. После их ждет отличный душ и прекрасные впечатления.