а на кухне суп мой стынет в голове одно я т е б я л ю б л ю
По подушке разметались отросшие волосы, и тяжелое дыхание наполнило маленькую комнату. Сэм нахмурил темные брови, на лбу выступила испарина. Кошмар. Один и тот же. Пятую ночь подряд. Сэм боится спать, пьет много кофе и читает книги до рассвета. Но глаза вскоре слипаются, а буквы превращаются в кашу, замыливая взгляд. Он вынужден заснуть. Простыни смяты. С утра он с завидным упорством будет гладить их, как всегда. Чистота в комнате — чистота в голове, да? Он подрывается, резким движением садясь на кровати и делая глубокий вдох. Одеяло отбрасывает в сторону, жарко невыносимо. Воды. Ему нужно немного воды и, желательно, сна без сновидений. Как в «Гарри Поттере», что его заставила прочитать Чарли. На кухне хорошо. Дышится легче, прохлада приятно щекочет голые ступни ног. Стакан воды, его запотевшее стекло и спокойствие. Сэм выдержит. Это просто кошмар. Капля холодной воды утекает с уголка губ на шею, а оттуда и под свободную ночную футболку. — Сэм?.. Не спится?..— Кас. Такой домашний, в растянутой футболке (кажется, Дина) и с закатавшейся серой штаниной. Он все еще не нуждается во сне, но однажды это пришлось ему по душе. Он чуть больше походит так на человека, и это вызывает у него странное чувство удовлетворения. — Ээ… да, можно и так сказать, — неловко трет шею и переступает с ноги на ногу. Это выглядит еще более неловко со стороны, но Кастиэль определенно находит это умилительным. — Тебе тоже? Кас сегодня и не собирался спать. Слишком много мыслей, слишком много нового. Странное ощущение полного доверия и нежности только усилилось, когда он увидел Сэма перед собой, вживую, а не мысленно анализируя причины этих чувств. Он не знал, как люди это называют. Привязанность? Симпатия? Люди очень трудные существа, с каждым днем он осознает это все яснее. — Я… Если честно, я хотел бы кое-что у тебя спросить, Сэм, — кого еще ему спрашивать? Дин на все обычно отшучивается, оставляя Каса в недоумении, чаще всего еще больше запутав. — Да, разумеется, спрашивай, — Сэм определённо рад помочь. Своими знаниями он гордился, и всегда был рад ими поделиться. С Кастиэлем особенно. Ему, одному из немногих, интересно слушать его рассказы. Сэм прекрасно доносит информацию, слушать его одно удовольствие, но, видимо, мало кто это понимает. — Я не понимаю свои чувства. Это опять что-то новое, оно вводит меня в ступор. Ты когда-нибудь доверял безгранично человеку? Отрицая любые риски, абсолютно слепо? Испытывал щемящее чувство в груди, желание защищать? Готовность пойти на все ради другого? Желание быть ближе, чтоб залезть друг другу под кожу и ощущать бесконечное тепло? Что это, Сэм? Я чувствую это прямо сейчас, оно пугает меня, я никогда ни к кому такого не испытывал, — Кас выглядел как потерянный ребенок. Растерянный вид, взлохмаченные волосы и поджатые губы. Его хотелось обнять, успокоить и целоватьцеловатьцеловатьцеловатьцеловать. Он отчаянно желал помощи и поддержки, это трогает Сэма до глубины души. Кастиэль, могущественное существо, ангел, так беспомощен в собственных чувствах и не знает, что с ними делать. — Кас… Я… я конечно не эксперт, но люди зовут это любовью, — в его глазах бесконечная нежность, и ангел отдал бы все, чтоб смотреть в них вечность. Любовь. Да, это определенно она. Та самая любовь из фильмов, что они смотрят все вместе по пятницам. Когда люди умирают друг за друга и живут друг ради друга. — Кажется, ты только что признался мне в любви. Знаешь, я… это взаимно. Это точно взаимно, Кас. Кастиэль не успевает ничего осознать. Буквально пять минут назад он себе места не находил, желая понять, что же он чувствует. А теперь все стало настолько легко, что смеяться хочется. Он неловко улыбается и будто пробует эту фразу на вкус. — Я люблю тебя. Счастье. Сэм крайне счастливо улыбается и, склонив голову чуть ниже, повторяет за ангелом. — Я люблю тебя. Улыбка на лице Кастиэля становится шире. Он пару раз моргает, прежде чем осознает кое-что не менее важное. — В тех фильмах, что мы смотрели, после этого обычно целуются. Могу я?.. Сэм еще раз кивает. Ему приходится склониться еще чуть ниже, а Касу встать на носочки и опереться руками ему в плечи, но они целуются. Просто прикосновение губ, не больше. Все невинно. Сэму кажется, что все, связанное с Кастиэлем невинное и очень нежное. Он фиксирует широкие ладони на щеках ангела и, абсолютно, по-идиотски улыбается в поцелуй. Кошмар давно забылся.***
Утром Сэм просыпается от шума, исходящего от двери в его комнату. Кас недовольно ворчит во сне, утыкается ему в плечо и обхватывает по-крепче. С трудом разлепив глаза, он видит Дина, стоящего с абсолютно несчастным лицом и, чуть ли не ликующего Габриэля. — Какого черта вы тут забыли? — своим специальным «очень-злым-шепотом» интересуется Сэм, стараясь не разбудить уже начавшего шевелиться ангела. — Мы с Дин-о поспорили, что вы сойдетесь до конца месяца. Он считал что вы до Рождества будете ходить вокруг да около, но я все же выиграл! — Радость Габриэля было трудно передать словами, будто обыграть Дина было делом всей его жизни. — И что же ты выиграл? — Сэм приподнял бровь, ожидая услышать что-то типа «миллиард долларов», или там «парочка шоколадных фабрик», или что может понадобиться архангелу. — О, Сэмми, твоим невинным ушкам лучше не слышать это, — он с широкой улыбкой поволочил Дина за собой. Старший Винчестер лишь угрюмо покачал головой и пробубнил что-то подозрительно похожее на «не могли чуть позже» и «как я вообще связался с этим пернатым полудурком».