Болеть не стоило.

Озноб бил по всему телу, пробирая до самых костей, а легкий плед едва ли спасал. Мужчина уместился в кресле у камина, ежась и дрожа. Как можно было так легко простыть? Всего от прогулки под дождем. Виктор не был похож на омегу в привычном понимании. Он далеко не женственный и не маленький. Это высокий мужчина, с средним телосложением, длинными, стройными ногами, широкими плечами, но довольно мягкими и плавными чертами лица. Длинные, шелковистые волосы, перевязанные лентой. Больше похожий на бету, Вайт был еще тем строптивцем. Извечно его голова была гордо поднята, а позади ходил его отец-альфа, который противоречил всем шаблонам своей принодлежности. У них это, в каком-то смысле, семейное. Быть не теми, кем им сулит общество. Скинув с себя ботинки, бизнесмен поджал ноги под себя и завернулся в плед, насколько это было возможно. Как же его морозит. Он дрожит, кашляя и шмыгая носом. Дыхание давалось все сложнее и сложнее, а слабость сковывала все. От внутренних органов до мышц. - Простыл?- Послышался мягкий и спокойный голос со стороны дверного проема. Рефлекторно повернув голову в сторону звука, Вик с отвращением поморщил нос. - Какого черта ты здесь забыл? – Оскалился больной, но напрягся куда сильнее, когда шелкнул замок в двери. Он заперт с ним в одной комнате. На трясущихся ногах поднимаясь, обладатель медных волос, старался ровно стоять и не подавать слабость, хоть жар и бил в голову, не позваляя здраво мыслить. Все плыло, а земля будто проваливалась под ногами. Зеленоглазый и правда мог в любой момент упасть на пол, не в силах более подняться. Но в пару шагов альфа приодалел растояние между ними, протягивая руку к больному. Но получил звонкую затрещену, отступая назад. – Убирайся отсюда и не смей прикасаться ко мне! Думаешь, если я болен, то у тебя будет шанс воспользовать моей слабостью? Ха! Размечтался! – Горделиво поднимая голову, толи чтоб смотреть оппоненту в лицо, толи чтоб показать свою силу. Но истощенный организм все же не дал долго играть роль птахи выского полета и все же мир вокруг стал сыпаться. Повалившись вперед, омежка уткнулся в грудь ненавистного Ангста. Тепло тела ощущалось даже сквозь плотное пальто Августа. Сквозь пиджак и рубашку. Сильные руки медленно обвивали трепещущую плоть, пытаясь согреть. Жар бил в голову, не позваляя ни одной здраовй мысли зацепиться за сознание. Вот только пока один пытался устоять на ногах, второй с упоением вбирал полные легкие сладкого аромата беззащитного пассива. Он мог свободно ощупывать тонкие изгибы сквозь черную водолазку, мог без возмущения второй стороны касатьсяя плеч, шеи, непослушных волос и горячих щек. Побледневшее от болезни лицо было на удивление горячим и нежным. А приоткрытые губы, скозь которые проходили слащавые, хриплые вдохи. Длинные ресницы трепетали из под закрытых век. Все же даже в нем можно проследить омежью натуру. По телу пробежал импульс тока, а кровь отхлынула от лица, как только до Августа дошел факт, что сейчас в его руках бессильный, послушный и беспомощный возлюбленный всей жизни. Он безвольно повис на руках сильного, бредя. Мягко прильнув к тонким губам, сминая их своими. Боже, как давно он мечтал об этом. Мечтал прикасаться к телу, кторое так яростно оборонялось, не позволяя никому посегнуть на невинность. Коей уже не было. Вики был счастливым отцом, как и Ав. Их дети дружили и даже были намеки на взаимную симпатию. И если Виктор скрипя зубами велся на щенячий взгляд сынишки, то Август с болью в сердце наблюдал за бесцеремонными домогательствами своего ребенка. Как досадно. Их дети чуть ли не спят у всех на глазах друг с другом, а отцы соперничали. Медленно перетягивая сухой поцелуй, с каким-то сомнением стал более активно впивать в желанный рот. Повалив свою добычу на стол, стал покусывать губы, оставляя на них слабые царапины от острых резцов. В ответ получая чуть заметные удары по плечу. Даже в таком состоянии он пытался оказать сопротивление. Из груди пойманого вырывались всхлипы и хрипы. Ему болезненно любое прикосновение, а тут столь жестокий удар об стол, а после слабые, но укусы. Тонка кожица тут же треснула, пуская маленькие капельки крови. Но его лишь придавили сильнее, вынуждая раздвинуть ноги, чтоб их не ломило от неудобного положения. - Если ты это сделаешь, я вскрою вены, – Скуля от собственного бессилия, отодвинулся по мере возможного от губ, хватая необходимый сейчас как никогда кислозод припухшим ртом. - Ты ведь этого не сделаешь. Кто будет оберегать твоего драгоценного Карла? – Приподнимаясь с скованного тела, чуть качает златовласой головой и оглядывает желанную добычу, которая просто смотрела затуманенным взглядом куда-то сквозь насильника. - Ублюдок… Ненаивжу тебя… Ненавижу… - Пропуская слабый всхлип, мужчина не сдерживается и начиная рычать на оного. С любопытством оглядывая скованную воротом водолазки шею, осторожно стягивая его чуть ниже и оглядыва тряпещущие венки, напряженные мышцы. Желание впиться в плоть и присвоить себе, сделать своим навсягда, вынудить желать быть рядом. Рука дрогнула в сторону края ткани, стал стягивать ненужную вещь, получая в ответ слабые толчки, не позволяющие нормально раздеть потанцеального партнера. - Крыса! Ничтожество… Тебе смелости хватило только напасть на ослабевшего. Ничтожество. Тварь… Ненавижу, - нанося удары кулаком по груди, Виктор поливал оскарблениями мужчину. А после собрал все силы в кулак, собираясь ударить уже по лицу, но кулак перехватили, заломив до хруста фаланг. - Не провоцируй меня. Я слишком долго терпел. Слишком долго уступал, позволял пользоваться моей любовью. Ты в этом сам виноват. – Снимая и роняя свой плащ на пол, следом пиджак. Ослабив галстук, растянул губы в ухмылке, впиваясь в шею зубами, пуская кровь и пачкая ею документы, без жалостно стискивал челюсть, чуть поерзав, дабы рана наверняка не быстро зажила. Боль вызвала резкий вскрик, а за ним тишину. Глаза широко распахнулись, а из открытого рта не доносилось ниединого звука. Лишь тишина. Даже дыхание исчезло. Облизываясь, Август опалил кожу теплым дыханием. Губами скользя от ключиц к соску, лизнул его, прильнув, посасывая и легко прикусывая бусинку, пока рука растирала второй, массируя егои вызывая несдержанные стоны. Извиваясь и кряхтя, омега старался отстраниться, но стоны не мог сдержать. Да и не пытался. Закроет рот и тут же задохнется. Плоть невзирая на причененную ранее рану, реагировало довольно активно на ласку, из-за повышенной чувствительности. Запястья мягко подхватили, прижимая к себе, мягко целуя ладошку, костяшки, фаланги и ноготочки. В ответ получая призрительный взгляд. Будто трезвея от каждого прикосновения, Вайт дернул ногой, пытаясь нанести удар в бок коленом, но его перехватили, перевернув на живот и наматывая на кулак длинный, пушистый волосы волосы и оттягивая их назад, вынудив выгнуться в спине и запракинуть голову назад. - Видимо, твой зад уже готов к игрищам, раз ты решил пинаться. Или силы появились? - Если бы появились, ты бы был уже раскатан по полу в лепешку. Урод человечества… Бля-..! – Не успев договарить предложение, зашипел от очередного рывка за длинные пряди. - Давай договоримся, ты будешь хорошим омежкой, а я не буду делать тебе больно. - Даже не мечтай. Твоя метка ничего не значит. Кожу сниму, но избавлюсь от нее. Я ненавижу тебя. Напомнить, что ты со мной сделал7 Что ты сделал с моей семьей?! - Помню. Прекрасно помню… Но не могу стереть этого из твоей памяти. - Заканчивай с своими планами. Хотел трахнуть меня? Дерзай. А после уходи. Я не буду унижаться и просить пощады. - Кто бы сомневался, что ты у нас гордый? Ну хорошо… Раз ты хочешь скорее избавится от меня… - отпуская волосы, позволил лечь полностью на живот, утыкаясь лицом в предплечья и молча ища способы выйти из ситуации. Однако такой возмжности у него быть не может. Терпение лопнуло. С блаженным упоением прильнув к загривку, улыбулся, ощущая легкую дрожь. Он ведь прекрасно знает, что это его эрогенная зона, от которой он мгновенно млел. Еще с юных лет, когда они были еще детьми, Ангст узнал об этой маленькой слабости омежки. Легонько выцеловывая, позволил себе легонько прикусывать кожу, оставляя засосы. Ощутив, как попка вздернулась от нарастающего возбуждения, чуть ухмыльнулся. Сдаться он не сдался. Лишь притих на пару минут, ожидая момента, когда можно будет сбежать. Стянув галстук, заломил руки, крепко перетянув их , до анимения. Поерзав, оппонент зарычал, но лег щекой на холодную древесинну. Вновь затаившись, ища очередной способ убежать. Стянув с мужчины черные джинсы, опустил их вместе с бельем до колен, вынимая из них ремень, собирался нанести нару ударов, но заметил струйки естественной смазки, стекающие по педрам, скользя холодными пальцами по внутренней стороне бедра, прошелся между ягодиц, задевая узкий проход, вызывая напряжение в мышцах. - Кто-то уже разошелся. Вики так быстро возбудился. Интересно… Или я тебя так хорошо знаю, или ты давно не спал ни с кем, - отложив ремень, вогнал один палец в проход, вызвав рык. Не давая и мгновения на привыкания, тут же загнал и второй палец, вызывая уже вскрик. Долго церемониться с растягиванием он не собирался, и уж тем более щадить своего партнера. И лишь когда он прекратил болезненно сжимать пальцы, вынул их. В груди что-то болезненно кольнуло. Вот так? Они сейчас переспят? Не так он это себе предствалял темными ночами в одиночестве. Но не воспользоваться таким шансом он не мог. Пара движений и возбужденная плоть освободилась от излишков ткани, прильнув головкой и текущей дырочке. Зажмурившись, Вайт терпеливо стал ожидать боли. Которая все никак не приходила и не приходила, пока он не решил обернуться и тут же закричав, выгибаясь в спине до хруста позвонков. Толчки он уже смутно помнил, но четко ощущал, постанывая, выгибаясь, поджимая губы и кашляя. Над ухом слышались горячии вздохи, опаляющие его и вызывая дрожь по всему телу в смешке с мурашками. *** - Куда мы едем? - Ко мне домой. У тебя слишком тесно. А у меня ты сможешь спокойно отдохнуть и поспать. - Ясно. – Устраиваясь удобнее, постарался уснуть.