I.
Не передать словами, как были счастливы пилоты, когда им сказали, что вечеринке после гонки в Абу-Даби быть. Вечеринка с нюансами – сдача тестов, никаких лишних людей и ограничение по времени, но вечеринка! Все желали просто расслабиться – выпить и потанцевать. Год был ужасен, и хотелось закончить его на позитивной ноте. Для проведения заключительного пати организаторы выбрали скромный клуб (да, в Абу-Даби нашёлся такой). Перед тем, как пойти, Льюис полистал фото интерьера клуба, чтобы подобрать одежду и не выглядеть нелепо. Он был настоящим стилягой, он любил выделяться и уж точно не хотел, чтобы этот вечер стал исключением. Буквально за пару часов пилоты в общем чате договорились, что не будут напяливать на себя строгие рубашки и узкие брюки, а выберут свободный стиль. Британца это устроило, и он выбрал белую футболку без принта и светло-голубые джинсы от «Levi’s». Белые брендовые кроссовки завершали образ. Но Льюис, посмотревшись в зеркало, подумал, что ему не хватает блеска. Несмотря на то, что в ушах Хэмилтона сияли бриллиантовые серьги-гвоздики, он решил надеть поверх футболки одну из любимых золотых цепей. Феттель, зашедший за Льюисом, хохотнул. – Ну, ты как всегда. Не боишься испачкать свою белоснежную футболочку? Не думаю, что это удачный выбор для нетрезвой тусовки. – Кто бы говорил... – вздохнул Льюис, глядя на форменную футболку «Феррари», в которую облачился Себастьян. – Ладно, один-один. – Себ улыбнулся. – Ну что, зайдём за Валттери и поедем? Льюис кивнул, и они вместе вышли из номера, предварительно по очереди брызнув на себя парфюмом британца от «Диор». Валттери ныл всю дорогу, как он не хочет идти, и что лучше бы он провёл время в номере, лёжа на кровати и пялясь в телевизор. На логичное предложение Льюиса вернуться, финн ответил, что это будет невежливо по отношению к остальным. С большим энтузиазмом Боттас воспринял самый темный угол на чёрном кожаном диване клуба. – А теперь представь, каково Кими сюда идти, если уж тебе тяжко! – прокричал Льюис в ухо напарнику. – Я ему займу место рядом! – Боттас похлопал по сиденью рядом с собой. – Надеюсь, про нас все забудут, и мы тихо свалим через пару часиков! Льюис засмеялся и принялся оглядываться. Клуб был уютным. По крайней мере, то место, куда посадили пилотов. Оно было ограждено неким подобием балдахина из светлой шелковой ткани. Эта ткань скрывала от посторонних глаз узкий длинный стол и два длинных дивана по обеим сторонам стола. Один из диванов образовывал угол, принимая форму буквы «Г» – там-то и спрятались Боттас и Райкконен. Также Льюис заметил не очень большой танцпол, который был пуст, как и несколько круглых столиков по его периметру. В помещении было очень комфортное освещение – мягкий белый свет, даже, пожалуй, это было мягкое сияние, и немного ультрафиолетовых ламп, из-за которых белые предметы одежды гонщиков и их зубы интересным образом выделялись. Расселл и Леклер опаздывали. – Блин, сейчас мое место займут, гони быстрее! – Джордж жутко нервничал. – Ты ещё туда не приехал, а уже место забил! Какое хоть? – Леклер чертыхнулся, глядя, как перед ними загорается красный свет светофора. – Рядом с Льюисом. – Лицо Расселла загорелось красным следом. – Все ещё не теряешь надежды? – по-доброму усмехнулся Шарль. – Я не привык сдаваться. – Джордж подпер подбородок сжатым кулаком и стал следить за пролетающими мимо вывесками. Знал бы Шарль, как долго готовился к сегодняшнему вечеру его друг. Джордж подскочил несусветную рань, чтобы подобрать одежду, гладко выбриться, вымыть и уложить волосы. Перед самым выходом он принял душ ещё раз. В свою сумку британец кинул спрей для свежести дыхания, пару презервативов и маленький флакон смазки. Об этом никто не знал и узнать не должен. Кроме Льюиса, конечно. Сегодня Расселлу предоставлялся шикарный и, возможно, последний шанс перед межсезоньем. Сейчас эта сумка была перекинута через шикарную чёрную футболку-поло Джорджа. Стильные светло-бежевые бермуды британец надел с особым умыслом – хотел продемонстрировать Льюису свои красивые крепкие ноги. Предварительно Расселл даже нанёс на колени и икры немного масла, чтобы в свете ночных ламп они соблазнительно мерцали. – Кажется, приехали. – Сказал Шарль, заворачивая направо и останавливаясь возле одноэтажного здания с тонированными панорамными окнами. – Господи, помоги! – взмолился Расселл и от нервов громко хлопнул пассажирской дверью. – Ты дома холодильником так хлопать будешь, слышишь? – Леклер посмотрел на друга взглядом серийного убийцы. – Прости... – на автомате произнёс Джордж. Все его мысли уже были заняты Льюисом. Молодые гонщики действительно явились последними. Их шуточно пожурило старшее поколение и скомандовало побыстрее садиться за стол. – Текила греется, шевелите булками! – крикнул Риккьярдо. Он сидел рядом с Квятом. Бывшие напарники соскучились друг по другу и никак не могли наговориться. На их милую болтовню мрачным взглядом смотрел Ферстаппен, сидевший на противоположной стороне немного по диагонали. Как и предполагал Джордж, места по обе стороны от Льюиса уже были заняты. Справа сидел Себастьян, а слева – Серхио Перес. Зато было свободно место ровно напротив британца между Оконом и Ландо. Кивнув Шарлю, Джордж устремился туда и, извиняясь перед товарищами, протиснулся на сиденье. Льюис посмотрел на соотечественника оценивающим взглядом и коротко улыбнулся. Расселл расцвёл самой обворожительной улыбкой и слегка опустил ресницы. Хэмилтон выдержал ещё пару секунд неотрывного контакта и принялся что-то обсуждать с Себастьяном. Однако долгим разговор не вышел – между ним и немцем втиснул свой зад Леклер. – Простите, извините, я присяду? Тут вроде свободно! – Шарль улыбнулся. – Привет, Себ! – Привет, Шарль, как дела? – Феттель был очень рад видеть своего юного напарника и мгновенно забыл про диалог с Льюисом. Шокированный Расселл вытаращил глаза. «А что, так можно было?!» – кричал его взгляд. Леклер подмигнул другу и продолжил с обожанием слушать немца. Выходка монегаска, однако, дала Льюису и Джорджу ещё один повод переглянуться. Они синхронно покачали головами и рассмеялись. Неугомонный Риккьярдо заставил выпить всех три стопки текилы подряд. Не пили мексиканскую водку только финны – они неспешно потягивали мятный ликёр, который втихаря пронёс с собой Кими, и о чем-то шушукались. Их план по слиянию с текстурами пока шёл успешно – на них практически никто не обращал внимания. Пилотам было искренне весело. Кто-то наедался, кто-то напивался, кто-то уже многозначительно поглядывал в сторону танцпола. Джордж решил воспользоваться беспроигрышным вопросом. – Льюис, что бы ты посоветовал заказать поесть? – Расселл немного перегнулся через стол и был очень рад, что его соотечественник подался ему навстречу в ответ. – Бери рис и рыбу со специями – не ошибёшься! – Хэмилтон ткнул пальцем в нужную строку меню. – Это? – Расселл мгновенно подставил свой палец туда же, чтобы коснуться Льюиса. – Да, Джордж, это. – Льюис исподлобья смотрел на юного пилота, а затем вернулся в своё привычное положение. Расселл вздрогнул, потому что Хэмилтон не просто убрал свой палец, он провёл им по его коже. – Я устал и, кажется, напился... – Шарль уронил голову на плечо Себастьяну. – Что, даже танцевать со мной не пойдёшь? – Феттель засмеялся. Он был трезв как стекло. – Там уже эти... – Леклер неопределенно махнул рукой, – танцоры диско вышли зажигать... Я так не смогу. Танцпол действительно был занят Квятом и Риккьярдо, которым никто не решался составить конкуренцию. Бывшие напарники решили повторить свой вальс пятилетней давности. Правда, на вальс это было мало похоже – Даня и Дэн напоминали торнадо, кружась по полу и сметая все на своём пути. Гонщики отодвинули занавес, чтобы наблюдать это представление. Лицо Макса приобрело высшую степень мрачности. Таец Албон от отчаяния предложил напарнику погадать по руке. – А ты умеешь? – недоверчиво прищурился Макс. – Умею, давай сюда ладонь. Пока Алекс разглядывал ладонь Ферстаппена, тот угрюмо наблюдал, как Квят открывает на танцполе бутылку шампанского и заливает австралийца игристым с ног до головы. – Ой, Макс, тебе он не по судьбе. – А кто по судьбе? – голландец оживился. – Так... – Албон нахмурил брови. – У него высокий лоб и темные глаза... Он родился весной... И у него двойное гражданство! – Ты хочешь сказать, что это все на моей ладони увидел? – Ферстаппен смерил тайца презрительным взглядом. – Увидел, увидел. – Албон подмигнул напарнику, опрокинул стопку текилы и отправился танцевать. – Самоубийца! – прокричал ему вслед Стролл, глядя на все ещё скачущих бывших рэдбулловцев. Джордж изо всех сил соблазнял Льюиса. Конечно, сиди он рядом, было бы все намного проще. Здесь же, на противоположной стороне стола, он мог всего лишь расстегивать пуговицы на поло и якобы случайно задевать ноги Льюиса своими под столом. Хэмилтон принял его игру – Джордж понял это, когда Льюис во время очередного «случайного» столкновения ног не просто не убрал свои, а ещё и вытянул так, чтобы Расселлу было удобнее их касаться. И все вроде бы было отлично, но... Джордж понятия не имел, что делать дальше. Хэмилтон тоже не собирался действовать первым – ему было интересно, что предпримет его потенциальный будущий напарник. Он на полном серьезе интересовался Расселлом, но никогда не рассматривал его как что-то реальное. Кстати, о напарнике нынешнем... Льюис огляделся – Кими с Валттери все-таки сбежали, оставив после себя пустую бутылку и несколько купюр. Джорджу казалось, что он придумал гениальную вещь. – Я в уборную! – очень громко сказал британец сидящему рядом Эстебану, косясь на Льюиса. – Ну... Ладно, как скажешь. – Эстебан не очень понял, зачем Джордж перед ним отчитывается. Перед тем, как зайди за шелковое полотно, Джордж обернулся на Льюиса. Тот провожал его внимательным взглядом.II.
– Ты правда хочешь заняться сексом прямо здесь, в кабинке туалета? – шептал Льюис в ухо Расселлу. – Я весь вечер терпел и больше не собираюсь... – нервные пальцы Джорджа пытались расстегнуть пуговицы на джинсах Хэмилтона. – Для молодого гонщика ты слишком наглый. – Льюис покачнулся, когда Джордж рывком сдернул его джинсы вниз вместе с бельём. – Мне нравится. Также Расселл больше не собирался тратить время на болтовню: все, что его интересовало – это член Льюиса. Хэмилтон сделал глубокий рваный вдох и еле-еле смог выдохнуть, когда Джордж первый раз скользнул языком по нежной коже, потом глянул в его глаза и резко захватил крепкий орган в рот целиком. Судя по всему, Расселл владел какой-то специальной техникой, потому что Льюис не мог уловить, что именно он делает своими губами и языком, но ощущения были сумасшедшими. – Боже, да, – стонал Хэмилтон, толкаясь членом в рот Джорджу, – только не останавливайся!.. У Расселла сносило крышу от происходящего. Стоя на коленях, свободной рукой он ласкал себя. Наслаждение приносили даже пальцы Льюиса, зарывшиеся в его волосы на голове и ритмично сжимающие их – так Расселл понимал, что Хэмилтону хорошо. – Джордж, я сейчас... ещё немного и... Джордж посмотрел на Льюиса снизу вверх самым развратным своим взглядом. Он вобрал в рот головку Хэмилтона, а ладонью обхватил сам член и продолжил стимуляцию, постепенно ускоряя темп. – Господи!.. – выдохнул Льюис, поняв, что собирается сделать Джордж. Он вцепился пальцами в плечи Расселла и бурно излился. Сперма потекла по подбородку Джорджа и закапала ему на футболку. Щеки Хэмилтона вспыхнули. – Джордж, прости!.. – Это ты меня прости. – Хитро улыбнулся Расселл, вставая и нависая над Льюисом. – За чт... – Хэмилтон не успел договорить – Джордж впился в его губы скользким и соленым поцелуем. Льюис протестующе замычал, но Расселл слишком хорошо целовался и слишком крепко прижимал его к себе, чтобы британец мог сопротивляться. Когда поцелуй закончился, гонщики уткнулись друг в друга лбами и пытались отдышаться. – Знаешь, – прошептал Джордж, – я взял с собой презервативы и смазку, и все ещё надеюсь пустить их в дело. – Думаешь, что меня привлекает идея быть оттраханным наглым красивым юнцом? – спросил Льюис, на миг снова прижимаясь к губам Расселла. – Если да, то ты прав. Остатки одежды слетели на пол, и Хэмилтон мысленно успел понадеяться, что убирают здесь часто и качественно. Член Джорджа стоял колом, юного пилота до одурения возбуждало блестящее темное тело Льюиса, возбуждали его татуировки и накаченные ноги в белых кроссовках – единственном предмете, который не сняли гонщики. – Ты чертовски красивый. – Сказал Джордж, выдавливая смазку себе на пальцы. – Ты чертовски огромный... – Ответил ему Льюис, глядя на внушительный размер члена Расселла. – Твоим пальцам придётся постараться. Пальцы входили легко. Джордж медленно двигал ими внутри Льюиса, целуя его шею и невесомо кусая ухо. Хэмилтон крепко обнимал Расселла и рвано стонал. Когда он почувствовал, что готов, то рывком усадил Джорджа на закрытую крышку унитаза и оседлал его. Опускаясь на член Расселла, Льюис начал кусающий поцелуй. Когда движения вверх и вниз стали прошибать электричеством, Хэмилтон запрокинул голову назад и позволил себе глухие вскрики. Джордж звучал в унисон и не мог поверить в происходящее. Надолго юного любовника не хватило, и Расселл, рыча, кончил, удерживая рукой спину Льюиса и не позволяя тому съехать со своих влажных бёдер. Ещё некоторое время они нежно целовались, прежде чем перестать быть одним целым. – Интересно, кто-нибудь заметил, что нас нет?.. – спросил Джордж, замывая перед зеркалом пятна от спермы на поло. – Думаю, да... – протянул Льюис, осматривая свою футболку. – А убираются здесь действительно качественно. Уже перед самой дверью Хэмилтон остановился. – Джордж, – серьезно сказал он, – ты же понимаешь, что это было в первый, но... – «Сейчас скажет, что в последний раз...» – подумал Джордж, у которого внутри успело все похолодеть. – ...но не в последний раз? – подмигнул тому Льюис и быстро юркнул за дверь. Расселл облегченно расхохотался, выждал несколько минут и вышел следом. Только в полной тишине Латифи, сидевший все это время в соседней кабинке, решился нажать на кнопку смыва.