Долг

Уже который раз поднималось солнце над гаванью Ли Юэ, освещая торговые площади тёплыми лучами. Его свет мягко ложился на многочисленные силуэты работяг, приступавших к рутинным, но важным для существования города задачам. Но все труды непременно окупаются: не зря ведь столица Ли Юэ — крупнейший порт Тейвата. Чжун Ли стоял на причале, смотря долгим взглядом на ранние прибывающие в порт корабли. Прохладный морской ветерок развевал волосы, холодил кожу лица, но мужчина не собирался трогаться с места. Прошло ровно две недели с того дня, как Властелин Камня отдал своё сердце Фатуи и принял жизнь обычного смертного. Первые несколько дней мужчина ощущал невероятную свободу — исчез тяжкий груз ответственности за жителей Ли Юэ. Совесть была чиста, в конце концов, Цисин всё же достойно показали себя в последней битве. Теперь Чжун Ли мог посвятить всё время лишь себе, и он бы так и сделал, если бы не одно «но»: у него не было денег. Не то чтобы не было — мора была распространена по всему Тейвату. «В конце концов, это же я её создал, значит, что деньги мои», — думал наивный Чжун Ли до того как столкнулся с жестокой реальностью. Деньги нужно было зарабатывать. Будучи Архонтом, он не нуждался в средствах, поэтому ему и в голову не приходили мысли о создании неких сбережений на чёрный день. Вторая неделя свободы подходила к концу, и Чжун Ли порядком устал. Люди умирали не так часто (как хотелось бы), поэтому работа ритуальным агентом была непостоянной, и, соответственно, малооплачиваемой. Пару раз разгрузив ящики с торговых кораблей, чуть не надорвав спину и заработав жалкую горстку моры, Чжун Ли понял, что нужно как-то решать данную проблему. Вот и сегодня, проследив за достоверностью полученного груза и получив скупую плату за столь непримечательный труд, мужчина не спеша шёл вдоль улиц, размышляя. Было довольно рано, поэтому жизнь вокруг только набирала обороты: всё новые и новые торговцы вокруг открывали свои точки для всех желающих. «На еду хватает, и на том спасибо», — промелькнула мысль, когда нос уловил пряный запах блюд ближайшей столовой. Мужчина резко остановился посередине улицы. Синие тени деревьев и зданий дарили чувство спокойствия и веры в лучшее. Чжун Ли не понимал, почему он замер как по беззвучному приказу. Лишь через несколько секунд осознал, куда был устремлён его взгляд — на Банк Северного Королевства. Сухие губы исказились в хитрой усмешке. «Пожалуй, стоит навестить старого друга», — Чжун Ли, размеренно шагая, начал подниматься по многочисленным ступенькам. По пути он несколько раз здоровался с местными жителями, ещё пару заводил бессмысленные, но вежливые разговоры со стариками о жизни. Наконец, упёршись руками в массивные двери и открыв их, Чжун Ли прошёл в помещение банка. В холле было пусто, не считая редких работников — всё-таки день только начинался. Мужчина, всё так же не спеша, подошёл к стойке. — А-а, доброе утро, господин Чжун Ли, — вежливо улыбаясь, будто нараспев сказала Екатерина. — Давайте угадаю, Вы уже мыслите, как стать нашим постоянным клиентом? — девушка рассмеялась. Закрыв глаза и скрестив руки на груди, Чжун Ли мягко проговорил: — Ради Вашей улыбки я готов приходить сюда даже без определённых целей. — Что Вы, что Вы, не льстите. И всё же, какова цель Вашего прихода? Ведь Вы только вчера к нам заходили. — Понимаете, вчера я не до конца обсудил с господином Чайлдом важные дела. Ведь столько всего надо обговорить, а время ограничено. — Как я вас понимаю, господин Чжун Ли, — сказала девушка со вздохом, одновременно просматривая какие-то бумаги. — За один сеанс никогда не успеваешь решить всё. Да и господин Чайлд сам вечно занятой, не удивительно, что он не может каждому уделить столько внимания, сколько хотелось бы. Собрав документы в толстую стопку, работница произнесла: — Проходите, пожалуйста. Чжун Ли повернулся в сторону лестницы, ведущей на второй этаж: — Господин Чайлд на том же месте? — Да-да, второй кабинет справа. — Спасибо. Архитектура здания была поистине великолепна. Руки мужчины мягко легли на блестящие, покрытые лаком перила. Ведя рукой вверх и поднимаясь выше, Чжун Ли почти физически получал удовольствие от красоты здешнего интерьера. Поднявшись на второй этаж, он пошёл по уже выученному маршруту. Чжун Ли остановился перед знакомой дверью. Постучав пару раз костяшками пальцев, мужчина, не дожидаясь разрешения войти, открыл дверь. Кабинет Тартальи был, пожалуй, самым роскошным во всём банке. Большие окна были наглухо зашторены тяжёлыми бордовыми шторами, поэтому, если бы не свет от ламп, помещение бы точно погрузилось во тьму. Шторы гармонично сочетались с цветом всего кабинета — и стены, и пол, на котором был разложен большой ковёр со сложным орнаментом, напоминали сочный цвет заоблачного перчика. Посередине ковра располагалась стойка с каким-то растением в горшке, его листья свисали почти что до самого пола. Но главной жемчужиной этого богатого рабочего места был, конечно же, стол. Сам он был явно сделан из древесины высшего качества, а его ножки были украшены изумрудными вставками, по краям шла золотая кайма. Стул был, очевидно, сделан под заказ вместе со столом — его деревянные ручки были так же позолочены, мягкая обивка спинки приятного оливкового цвета давала ощущение торжественности и благородства. Широкое сиденье было набито чем-то мягким и плотным. Возможно при его создании подразумевалось, что на нём могут сидеть одновременно двое или, может быть, благородная дама в пышном вечернем платье. Тарталья даже не поднял головы, когда услышал звук открывающейся двери. Он уже давно привык, что сотрудники банка заходят к нему с предложением кофе или чего покрепче. Нередко, конечно, заходят и по делу. Чайлд устало, с неким раздражением пробормотал уже клишированную фразу: — Нет, спасибо, кофе не буду. Нет, зайдите позже, сейчас ничего подписывать не буду. На секунду зашедший в комнату замер. Чайлд удивился, когда вместо звука открывающейся и закрывающейся двери услышал звук шагов, хозяин которых целеустремлённо направлялся в его сторону. Парень с возмущением поднял голову, а с языка уже почти что сорвались язвительные слова. Но рот пришлось судорожно закрыть, чтобы сдержать случайно вырвавшийся вскрик от удивления. От глаз Чжун Ли не укрылась эта растерянность, но надо отдать должное: Тарталья почти мгновенно смог надеть маску спокойного делового человека. Отложив бумаги на край стола, Чайлд вальяжно облокотился на спинку мягкого стула. — Вот уж не ожидал, мой дорогой друг, — последнее слово парень буквально выплюнул, — что ты продержишься сколько? — метнув взгляд на календарь, продолжил. — Целых две недели, прежде чем прийти ко мне впервые. Тарталья смотрел на мужчину лисьим взглядом, вцепившись им во внезапного гостя волчьим крюком. — Ну и что же наш бывший Архонт забыл в нашем банке? Понял, что сглупил, отдав сердце за бесценок? А? — Чайлд закинул руки за голову. Ему нравилось, что всё получилось так, как он и предполагал. Он знал, что Чжун Ли придёт к нему за помощью, это был лишь вопрос времени. — Ну что ты молчишь? — с усмешкой продолжал Тарталья. — Говори, зачем пришёл. Как видишь, судя по богатству моего рабочего места, я привык работать с влиятельными и полезными людьми. А ты к ним относишься? У меня всё по часам расписано, так что не трать моё время зазря. За всё время монолога Чайлда Чжун Ли не проявил ни единой эмоции. Он стоял напротив стола словно статуя — его широкие плечи были расправлены, идеальная осанка лишь добавляла статичности его образу. Лишь немного опустив голову и закрыв глаза, мужчина проговорил: — Мне нужны деньги. Чайлд тут же прыснул со смеху: — Что? Вот так сразу перешёл к делу? — он по-детски захлопал в ладоши, продолжая звонко смеяться. — Надо отдать должное нашему Властелину Камня, окольными путями ты не идёшь, сразу в лоб говоришь, да? — Тарталья мгновенно замолк, продолжая затем говорить ледяным как ветры Снежной голосом: — И с чего это мне давать тебе мору? Если ты забыл, тогда я спонсировал вас с путешественником на благо плана Фатуи. Моего плана. И ты мне сам до сих пор должен, ты в курсе? — парень резко встал с места. Его тело напряглось, скулы стали отчётливее выделяться на бледном лице. — Знаешь, твоя подстава с Экзувией чуть не стоила мне репутации. Я столько нервов угробил, и ради чего? Чтобы потом смотреть, как ты с лёгкой руки отдаёшь Сердце Синьоре? — Без твоего участия я бы не пришёл к такому результату… Тарталья мгновенно перебил его: — Замолчи! — он вновь начал злиться. Казалось бы, Чайлд уже две недели назад решил, что стоит оставить этот нелепый казус. Что его всё так же уважают как Предвестника, но сейчас, смотря в это раздражающе спокойное лицо мужчины, укол обиды снова открыл едва начавшую заживать рану. Глубоко вздохнув, Тарталья снова упал на стул. — Ну что же, — пододвинувшись к столу, Чайлд переплёл пальцы и облокотился на них подбородком. Губы растянулись в милой улыбке. — Раз так, то умоляй. — М? — Умоляй меня дать тебе денег. Давай, будь хорошим мальчиком, можешь для пущего эффекта встать на колени, — Чайлд не на шутку разошёлся. — Если скорчишь жалостливую мордочку, тогда, может быть, я и дам тебе пару монет. А, кстати, сколько ты хочешь? Чайлду казалось, будто он разговаривает со стеной. Тем не менее, стена ему ответила: — Я думаю, миллион моры на неделю хватит, — Чжун Ли нахмурил брови, прикидывая у себя что-то в голове. Снова раскатистый смех отразился от стен кабинета: — С-сколько? На неделю? — Чайлд вновь встал и подошёл к Чжун Ли вплотную. Смотря глаза в глаза, приблизившись почти к самому лицу, он заговорческим шёпотом произнёс: — Я могу дать тебе эти деньги, но ты будешь у меня в долгу. Понимаешь? — Тарталья почти физически ощущал переполняющий его восторг. Наконец он сможет отыграться за тот злополучный день, когда он не смог заполучить Сердце Архонта. Он столько сделал, он мечтал, как под восторженными взглядами агентов отдаст из своих рук Сердце в руки Царицы. Он уже слышал, как обычные люди в каждом уголке Тейвата шепчутся в благоговейном страхе о нём, о Предвестнике, что смог единолично заполучить Сердце Архонта. Чжун Ли в мгновение уничтожил его старания, и теперь Чжун Ли должен отплатить. — Что ж, — голос Чжун Ли разбил воспоминания Чайлда в мелкие дребезги. — Хорошо. Но для начала, позволь мне кое-что тебе показать. Чжун Ли подошёл к стойке, стоявшей на ковре. Без особого усилия сняв с неё цветок и положив горшок на пол, мужчина поставил вынутую откуда-то из плаща диковинную вещь: это была птичка размером с сосновую шишку. Сделанная из кристалла, птичка ярко выделялась своим бирюзовым цветом на фоне общего интерьера комнаты. Другим неизвестным камнем ярко-синего цвета были сделаны грудка и перья хвоста. Её клювик был открыт, а на спине было проделано круглое отверстие. Само изделие оказалось полым внутри. Чайлд уставился на игрушку тупым взглядом. — Это к чему? — Здесь есть где-нибудь поблизости вода? — вопросом на вопрос ответил Чжун Ли. — Ты спрашиваешь у обладателя Гидро Глаза Бога, есть ли поблизости вода? — с иронией и неким снисхождением ответил парень. — Что нужно? — Налить воду внутрь, очевидно. Но для работы этого прибора вода должна без перерыва поступать в отверстие и выливаться через клюв. — Но ты мне сейчас весь ковёр зальёшь тогда. — Эта вещь магическая, так что вода будет исчезать, не касаясь пола. — Ладно-ладно, я понял, — Тарталья поднял ладонь над птицей. Взмахнув пальцами, он призвал тонкую струйку воды. Игриво журча, та с плеском начала заполнять необычную вещицу. Поначалу Тарталья даже не понял, что он услышал. Из клюва потекла вода, и птица запела. Но песнь, что начала доноситься из широко раскрытого клювика, заставила сделаться ладони парня влажными, и дело было далеко не в магии воды. Он услышал стоны — его стоны. Неприличные звуки раздавались на всё помещение, но Чайлд от ступора не мог прекратить колдовать. Это были определённо его стоны, и не только они — слышались также некие хлюпающие звуки. Чайлд резко одёрнул руку лишь тогда, когда на особенно громком стоне голос, его голос, на выдохе проскулил: «Чжун Ли». Повисло тяжёлое молчание. В наступившей тишине Чайлд мог слышать лишь бешеный стук собственного сердца, отдававшийся пульсацией в ушах. Тарталья большими недоумевающими глазами глядел на стоявшего рядом мужчину. Чжун Ли смотрел в ответ — было приятно видеть, как своим маленьким тузом в рукаве ему удалось сбить спесь с этого зазнавшегося мальчишки. — К-кто это? — А то ты не знаешь? — теперь пришла очередь Чжун Ли смотреть на Тарталью из полуприкрытых глаз. — К-как? — Очень просто. Вижу, ты в недоумении, поэтому, так и быть, я поясню с самого начала, дабы избежать недопонимания, — не разрывая зрительный контакт, мужчина начал свой рассказ: — Если быть предельно честным, то это не первый мой визит к тебе. Второй. Я приходил сюда вчера вечером, и моя просьба о деньгах всё также была актуальна. Уточнив расположение кабинета, где ты находился, я пришёл сюда и постучал. Но мне никто не ответил. Я чуть приоткрыл дверь и… Чжун Ли оборвал рассказ на своём пике. Дыхание Тартальи сделалось чаще, мышцы тела напряглись. Он помнил, что было вчера вечером. — Я уже собирался войти и поздороваться, как услышал настолько сладкий стон, что мою грудь будто молния поразила. Да, Тарталья, не нужно смотреть на меня таким взглядом. Я понимаю, работа у тебя сложная и нервная, но не заниматься же самоудовлетворением прямо на рабочем месте? Лицо Чайлда было бледным как снег, лишь кончики ушей предательски алели. Перед глазами Чжун Ли проносились отрывки увиденного вчерашним вечером. Даже через небольшую дверную щель парня было прекрасно видно. Тарталья всё также, как и сегодня, сидел на стуле, но только чуть иначе. Сделав упор на поясницу, он чуть сполз вперёд. Широко раздвинутые ноги были положены на стол, и бумаги, лежавшие на нём, периодично шуршали, когда эти самые ножки прошибала судорога удовольствия. Лица Тартальи было не видно — слишком низко лежал, но быстро двигающаяся рука в районе паха и мокрые звуки от обильно текущей смазки говорили сами за себя. От настолько похабных звуков закружилась голова, но Чжун Ли всё же смог взять себя в руки и вовремя вспомнить о небольшом подарке от друга из Фонтейна, места, где поклоняются Гидро Архонту. — Эта птичка может впитывать в себя окружающие звуки и хранить их некое время. Их можно воспроизвести повторно, если привести этот несложный механизм в действие. Как сейчас. — И именно вчера она по счастливому стечению обстоятельств была у тебя с собой? — ехидно заметил юноша. — Я ношу её с собой с тех пор, как стал… Стал ограничен в магии. Носил больше как сувенир, и вчера думал, после встречи с тобой, продать её какому-нибудь местному торговцу антиквариатом. Кто же знал, что она сыграет свою важную роль в предполагаемо последний день своего нахождения у меня? Тарталья чувствовал раздражение и досаду. У него не укладывалось в голове, как он мог попасть в такой нелепый просак. «Я ведь должен был услышать звук открывающейся двери, я ведь следил», — лишь об этом мог думать парень. «Так не должно было быть. Чёрт», — Тарталья прислонил ладонь ко лбу. Одна секунда — и вот он снова невинно улыбается, жмуря глаза как сытый кот. — Ах, Чжун Ли, — рассмеялся парень, положив тому руку на плечо. — Ты думаешь, ты как-то сможешь меня этим задеть? Мы ведь оба взрослые люди, мужчины, сам понимаешь, друг. Чжун Ли аккуратно взял ладонь парня и убрал её со своего плеча. Широкими взмахами отряхивая свой плащ, он проговорил в тон Тарталье: — Конечно я Вас понимаю, господин Чайлд. Уверен, когда я приглашу Синьору на ужин — здесь как раз недалеко от Банка есть чудесный ресторан, — она тоже оценит и всё поймёт, — растягивая каждое слово, сказал Чжун Ли. С каждым его словом фальшивая радость Тартальи растворялась, обнажая его настоящие чувства. — Синьора?! Зачем, почему она? — Хм? А почему нет? У вас с ней разве не хорошие отношения? — конечно же, Чжун Ли знал о том, с какой ревностью относился Тарталья к успехам женщины. Чайлд видел в ней соперницу за место под солнцем, а потому всегда старался делать всё идеально, не допуская ошибок. Предоставь Чжун Ли компромат, и для Синьоры будет грехом им не воспользоваться. Тарталья промолчал. Теперь ему было точно не до смеха — тревожность всё нарастала, а перед глазами мелькали картинки: вот Синьора сидит напротив Чжун Ли, вот Синьора наливает из фарфорового чайничка воду в птицу, вот Синьора всё слышит… Нет, такого допустить точно нельзя. — Я тебя понял, Чжун Ли, — резко развернувшись, Тарталья собирался направиться к сейфу, который стоял рядом с входной дверью. — Сколько, говоришь, тебе надо? Миллион моры? Чжун Ли не дал парню сделать и шага. Резко схватив того за предплечье, мужчина утробно пророкотал: — Тарталья, ты ещё не понял? — юноша обернулся. — Простыми деньгами тут не отделаешься. Теперь ты у меня в долгу. Тот не без усилия смог выдернуть руку из сильной хватки. — Ты смеешь меня шантажировать? — возмущению Чайлда не было предела. Он отшатнулся от Чжун Ли на несколько шагов. Всё оборачивалось совсем не в лучшую для него сторону. Тарталье пришлось позорно отступать, когда мужчина вдруг двинулся на него. Один шаг Чжун Ли — два шага Чайлда. Последний совсем не ожидал, что упрётся спиной в стену так скоро. Словно загипнотизированный, он смотрел, как статная самоуверенная фигура Бога — бывшего Бога — быстро приближалась к нему. Медленно, но достаточно широко шагая, Чжун Ли с удовольствием смотрел на испуганного паренька. Чайлд не успел и моргнуть, как сильные руки резко прижали его к стене. Он опустил голову, чтобы не видеть ставшие хищными янтарные глаза мужчины. — Всего бы этого не было, если бы кое-кто вчера не кончил с моим именем на губах, — по телу Чайлда побежали мурашки, когда ухо опалило тёплое дыхание. — Давай, расскажи мне, что я делал в твоих фантазиях, — мужчина, настойчиво надавив, смог поставить свою ногу между ног Тартальи. — Или ты сегодня уже проговорился о своих мечтах? Проецировал свои желания в словах? Как там было, «умолять, встать на колени и корчить мордочку», так ведь? Давай так, сегодня ты хорошенько извинишься за своё отвратительное поведение, а я, так и быть, откажусь от встречи с Синьорой. У Тартальи от смущения горело лицо. Он и представить не мог, что его сокровенные, запрятанные где-то глубоко в его извращённой части сознания мечты так внезапно воплотятся в реальность. Мозг отказывался подавать сигналы: мгновенно атрофировался речевой аппарат, сердце необыкновенно быстро стучало. Послышался лишь невнятный скулёж, когда колено Чжун Ли с силой упёрлось в пах. — Так и быть, Чжун Ли, — Чайлд поднял глаза, с вызовом посмотрев на мужчину. — В конце концов, я не любитель ходить в должника-ах, — последнее слово невольно перешло в стон, когда мужчина начал целовать шею парня. — Я рад, что члены Фатуи такие здравомыслящие, — прошептал Чжун Ли в губы Тартальи, накрывая их своими. Он не позволял разрывать поцелуй, игрался с языком, ловя неуверенные стоны. Лишь рука Чайлда, будто бы единственная управляемая трезвой частью сознания, потянулась к замочной скважине двери. Только лишь когда парень под ним начал дёргаться от нехватки воздуха, а его ноги подкосились, так что пришлось придержать Чайлда за талию, Чжун Ли позволил себе отстраниться. — Что ты делаешь? — руку-беглянку поймали, прижав обратно к стене. — Н-надо закрыть дверь, вдруг кто-нибудь войдёт. Чжун Ли задумался. — Давай-ка перейдём в положение, более привычное для сотрудника Банка Северного Королевства, — Чжун Ли подхватил парня под ноги и поднял вверх, так что Чайлду, чтобы удержать равновесие, пришлось руками схватиться за его плечи. — С-стой! — рука Чайлда потянулась к отдаляющейся двери. — Надо закрыть, я тебе серьёзно говорю, чёрт, Чжун Ли! Чайлд зашипел, резко заткнувшись, почувствовав сильные, ощутимые даже через брюки щипки за внутреннюю сторону бедра. — Успокойся. Близится время обеда, ты, особенно с твоим образом занятого человека, никому не будешь нужен. — А вот это звучало обидно. Чжун Ли лишь усмехнулся. Подойдя к рабочему месту Чайлда, он сел на стул, держа самого хозяина кабинета под ягодицы. Ноги Тартальи, согнутые в коленях, упёрлись в спинку стула по обе стороны от сидевшего. — Это, вообще-то, моё место, — с упрёком подметил Чайлд. — Ну, получается, ты сейчас на нём и сидишь. Какие-то проблемы? — убедительности Чжун Ли не было предела. Его руки уже забрались под пиджак парня, поглаживая поджарое тело, начиная со спины. Тарталья понял, что находится в безвыходном положении: держать равновесие было тяжело, оставалось либо полностью сесть на колени мужчины, либо продолжать держаться на своих собственных коленях. Последний вариант был недолговечным — держать спину идеально ровной для сохранения баланса было чертовски неудобно. Особенно сейчас, когда горячие руки уже перешли на живот, надавливая, через раз задевая соски. Чжун Ли нравилось растягивать удовольствие, в полном праве неторопливо наслаждаясь полученным в распоряжение телом. В одно мгновение настроение испортилось. Где-то в коридоре, возможно, прямо напротив двери кабинета Чайлда, с громким скрежетом открылась дверь. Тарталья, будто ужаленный, зацепившись ногой об ручку стула и чуть не упав, быстро вскочил. Парню показалось, будто это открывается его собственная дверь. — Чайлд, — от этой интонации того передёрнуло. — Разве я разрешал тебе слезать? — Я перестраховался, а вдруг бы открывалась… — Чайлд. Тарталья стоял, не зная, что делать. Рациональная его часть говорила броситься бежать из кабинета, и эта же рациональная часть помнила о той птице. Оставалось лишь одно, и Тарталья понимал это. — Вернись на место, дорогой, — уже мягче сказал Чжун Ли, похлопывая себя по ноге. Тарталья уже собирался подчиниться, как мужчина продолжил: — Но раз уж ты стоишь, будь добр. Сними брюки. Юноша понимал, что спорить бесполезно — себе хуже сделает. Да и стоило хотя бы на этом этапе признаться самому себе, что ему нравилось происходящее. Нравилось, потому что рядом был Чжун Ли — с кем-то другим он вряд ли позволил такое отношение к себе. Но признаться об этом вслух было бы равноценно смерти. Тарталья сильно запутался в себе, а потому не заметил, как руки сами на автопилоте стянули элемент одежды вниз. — И нижнее бельё, будь добр, тоже. Тарталья быстро проделал то же движение, и вот он уже стоит, скрестив ноги и оттягивая край пиджака вниз обеими руками. Всё это время, пока Чайлд раздевался, Чжун Ли не отводил глаз, стараясь запечатлеть на сетчатке каждое движение парня. Тарталья, погружённый в этот момент в свои мысли, даже не подозревал, насколько он был красив: на бледной коже шеи уже проступало несколько следов. Его тонкие запястья сами напрашивались на поцелуи, а волосы требовали быть схваченными и оттасканными за себя. Чжун Ли помотал головой, сбрасывая наваждение. — Иди ко мне. Тарталья, всё равно продолжая уже одной рукой оттягивать как можно ниже пиджак, подошёл к своему стулу. Он и не представлял, что сегодня на его месте будет так комфортно себя чувствовать кто-то ещё, помимо него самого. Изящно перекинув стройную ножку, Тарталья сел на край колен мужчины. Его тут же притянули за талию ближе, усаживая на бёдра. — А я не думал, что у тебя с собой твоё копьё, — попытался пошутить Чайлд, ощущая голой кожей характерный бугорок, на котором он фактически сидел. — Можешь сам проверить, что там на самом деле, — заманчиво предложил мужчина. Тарталья чуть отстранился, посмотрел вниз. Его рука уже было потянулась к ширинке, как Чжун Ли в последний момент перехватил её. — Не так, — уже более мягко перехватив руку за запястье, он поднёс кисть к своим губам. Невесомо поцеловав кончик каждого пальца, Чжун Ли зацепился зубами за безымянный, одним движением стягивая перчатку. — Так будет лучше. Продолжай, — от такой, казалось бы, невинной, но очень чувственной сцены, Чайлд готов был кончить прямо сейчас. Его лицо выражало крайнюю сосредоточенность, когда, сперва просто несколько раз проведя по ткани брюк, ловкие пальцы без промедления расстегнули ширинку, оттянули резинку трусов, оголяя почти полностью вставший член мужчины. «Большой», — было единственным приличным словом в потоке мыслей Чайлда. Он бы так и продолжал тупо пялиться, если бы Чжун Ли не заговорил вновь: — Теперь твоя очередь. Давай, — он поднёс свою руку к губам парня. — Хороший мальчик, — хороший мальчик ловко, как и сам Чжун Ли, в одно движение стянул перчатку с его руки. — Можешь оставить её во рту, если так волнуешься о том, что нас… Тебя услышат, — Чжун Ли, всё также продолжая держать парня за талию, потянулся к баночке масла для рук, стоящей на краю стола, которую он заприметил ещё с того момента, как впервые вошёл в кабинет. Рука переместилась с талии на поясницу, прогибая, заставляя выставить зад. Чайлду пришлось буквально лечь на широкую грудь мужчины, удобно спрятав лицо, уткнувшись в плечо. — Да, вот так, — Чжун Ли, обильно смазав проход вязким веществом, не мешкаясь протолкнул внутрь, преодолевая сопротивление, сразу два пальца. Второй рукой пришлось сильнее сжать дёрнувшегося непроизвольно вперёд юношу. — Ч-что это, — прошептал Чайлд, ощущая, как стенки ануса растягиваются под давлением сильных пальцев. — Ты про пальцы? Или масло? — не давая огрызнуться в ответ, Чжун Ли, не теряя времени, нашёл простату. Ткань его плаща на плече стала влажной: зубки парня несильно, но ощутимо кусали его в попытке сдержать стоны. — Лежало на столе, если ты не замечал. Чжун Ли сидел крайне удобно, будто бы этот стул изначально делался под заказ для него. Закрыв глаза, он сконцентрировал свои ощущения на пальцах и слухе. Они были взаимосвязаны: активно двигая, раздвигая пальцы ножницами и растягивая тугие горячие стенки, мужчина сразу же получал плоды своих трудов в виде громких звуков, что так приятно ласкали уши. Чайлд сам прогибается ниже, держится пальцами, сжатыми в кулачки, за его плащ. Он тихо постанывает на одной ноте, когда в него входят уже три пальца. Двигать тремя не так удобно, зато эффективнее — парень двигает бёдрами навстречу, стараясь по возможности тереться вставшим членом о мужчину. Чжун Ли перемещает руку на голову парня, зарываясь в непослушные локоны пальцами, прижимая его к плечу крепче. С такого положения нет никаких сложностей в том, чтобы укусить зардевшееся ушко, провести языком за ним, оставляя чересчур мокрый след. С языка Тартальи срываются неприличные слова, и Чжун Ли в наказание выходит из него под судорожный вздох первого. — Разве вас не учили так некультурно не выражаться, господин Чайлд? — вновь пододвигая его близко к себе, усмехнулся Чжун Ли. — Пришло время выплачивать долг, как думаете? Конечно, Чжун Ли мог ещё долго играться с Тартальей как ему хотелось, но сейчас запас его терпения подошёл к концу. Его член уже полностью налился кровью, а на головке блестела смазка, как бы намекая на то, что пора бы уже воспользоваться ей по назначению. Продолжая одной рукой крепко держать парня за талию, Чжун Ли второй рукой схватил за ягодицу, направляя на себя. Пришлось переместить руку с талии на плечо, нажимая и сдерживая резко поддавшегося вверх Чайлда. Но Тарталья тут же взял себя в руки: закусив губу чуть ли не до крови, он сам начал опускаться на… «О Архонты, это что, каменная колонна?!» — кажется, судя по смешку мужчины, Чайлд сказал это вслух. Стоны, как бы их создатель не пытался их глушить, сами прорывались из полуприкрытого рта, будто недовольные, что их сдерживают. Тарталья опустился уже на добрую половину, но Чжун Ли всё ещё не начинал двигаться. Сказать по правде, пока что он был не в состоянии: громко, через раз дыша через нос, мужчина был оглушён тем, насколько сильно сжимал его Тарталья. Он проникал неоправданно медленно, поддерживал парня под ягодицы и надавливал сам, когда Чайлд решал остановиться и передохнуть. Единственное, о чём жалел Чжун Ли, было то, что он не заставил юношу снять пиджак. За одеждой было не разглядеть судорожно вздымающуюся грудь, подрагивающий от напряжения живот. Не увидеть, не укусить за чувствительные соски. «Мы это обязательно исправим. В следующий раз», — решил для себя Чжун Ли. Сейчас же он в полной мере довольствовался тем, что имел. Тарталья, явно потерянный в калейдоскопе ощущений, вцепился пальчиками в плечи мужчины. Глаза слезились от появившейся, несмотря на растяжку, боли, но из-за неё же лицо покрылось постыдным румянцем. От ощущений, как мышцы ануса без проблем, благодаря смазке, растягиваются крупным членом, Тарталье уже хотелось кричать, наплевав на то, что кто-то может услышать. «Н-нет. Надо прислушиваться к шагам и двери», — всё же тревожная часть мозга ещё старалась работать, но и ей, видимо, оставалось не долго. Ещё немного — и вот он уже полностью сидит на мужчине, откинув голову назад и громко дыша. — Расслабьтесь, господин Чайлд, — с усмешкой пророкотал Чжун Ли. Он положил обе руки на косточки бёдер, удобно зафиксировав сидящего, сжимая стройное тело. — Вы ведь об этом вчера мечтали? Чжун Ли получил в ответ лишь неразборчивый скулёж. Всё равно приняв его за «да», мужчина поддался вверх, одновременно натягивая Чайлда за бёдра на себя. Он продолжал медленно двигаться, не спеша ускоряясь. Тарталья не может поверить, что это происходит с ним. В его мечтах всё было чуточку скромнее, а потому сейчас его тело реагировало в два раза бурнее, чем при обычной мастурбации. В его животе поселился тугой приятно тянущий комок, когда гул в ушах развеялся и на его место пришли звуки хлюпающей от каждого движения смазки. Чайлд чуть прогнулся вперёд и тут же громко вскрикнул: Чжун Ли, не останавливаясь и поддерживая быстрый темп, начал попадать точно по простате. — Что, настолько хорошо? — Чжун Ли смотрел в глаза Тартальи, пытаясь поймать расфокусированный взгляд. — Если твоя слюна закапает мне весь плащ, чистку будешь оплачивать сам, — Чайлд тут же попытался закрыть рот, но безрезультатно. Его член неприятно ныл, требуя ласки, и парень уже хотел помочь себе, как Чжун Ли перехватил его ладонь, возвращая обратно на своё плечо. — Я ведь не разрешал тебе себя трогать, дорогой. Тебе мало того, что я даю? Какой жадный, — Чжун Ли начал двигаться ещё быстрее, выходя почти полностью и погружаясь с каждым толчком глубже. За все эти наполненные страстью минуты Чжун Ли не издал ни звука. Как бы хорошо не было в этом узком, дрожащем в сладкой судороге теле, мужчина контролировал свой голос, позволяя себе лишь глубоко дышать. Но внезапно, в первую очередь для самого себя, неприлично громкий стон сорвался с его уст. Сперва Чжун Ли не осознал, почему Тарталья сжался так, будто хотел оторвать его член. И в это же мгновенье он, как и сам Чайлд, услышал звук открывающейся двери. — Чайлд, — Синьора, громко стуча каблуками по полу, зашла внутрь кабинета. Она смотрела в открытую в её руках папку, а потому не замечала происходящего. — У нас столько клиентов накопилось за этот месяц, ждущих ответа касаемо выплат. Я поручаю тебе всё пересчитать и отправить… — Синьора остановилась как вкопанная, а папка камнем полетела на пол. Бумаги, кружась будто снежинки зимним утром, посыпались туда же, разлетаясь в разные стороны. Даже несмотря на то, что один глаз был скрыт маской, в её втором открытом глазе читалось непередаваемое удивление. Выражение лица женщины мог видеть только Чжун Ли, потому что сам Чайлд сидел к ней спиной. Поймав её неописуемо ошарашенный взгляд, мужчина мило улыбнулся в ответ. Чжун Ли мельком глянул на сидящего на нём паренька. Сейчас он был похож на кошку в ночи, настолько широко были открыты его глаза. Его сердце буквально было готово выпрыгнуть наружу. — Ах, госпожа Синьора, — как ни в чём не бывало, начал мужчина. — Доброго Вам дня. Синьора лишь открыла и закрыла рот. Чжун Ли снова нарушил тишину. — Госпожа Синьора, примите наши глубочайшие извинения. Как же так, перед нами стоит дама, а один из нас к ней обращён спиной. Надо это исправить. — Что ты… — возмущение Чайлда было резко прервано, когда в одно быстрое, уверенное движение мужчина снял его с себя. Послышался характерный звук выходящего из смазанной задницы члена. Разворот — и вот Тарталья снова на нём, но теперь обращённый лицом к Синьоре. Ему хочется свести ноги, спрятать лицо, но Чжун Ли грубо пресекает все слабые попытки, прижав одной рукой парня за грудь к себе, а второй поймав его обе руки за запястья. — Н-нет, Синьора, не смотри! — Тарталья поперхнулся стоном, когда Чжун Ли неожиданно взял максимальную скорость. Громкие шлёпающие звуки заполнили помещение, перемешиваясь с криками Тартальи. Он не мог отвести глаз от Синьоры и не мог заткнуть себе рот. Несмотря на то, что его худший из кошмаров исполнился, возбуждение никуда не исчезло. Наоборот, сейчас парень чувствовал себя максимально открытым и развращённым. Все тревоги оставили его — сейчас он хотел лишь продлить эти моменты, когда бывший Архонт прижимает его так сильно к своей мускулистой груди. Чжун Ли как можно более выразительно провёл языком вдоль шеи Чайлда, кусая за неё и громко чмокая, оставляя алые следы. — Господин Чайлд, вы, кажется, здесь долг отрабатываете, — мужчина перестал двигаться. Прижавшись губами к уху, он громким шёпотом произнёс: — Поэтому подвигай своей задницей сам. Давай, покажи Синьоре, насколько ты прилежный работник. Тарталья не ожидал сам от себя, что он беспрекословно подчинится этому властному голосу. Двигаясь сначала медленно, с каждым скачком он всё наращивал темп. Его член, стоящий настолько сильно, что прижимался к животу, пачкал край пиджака, ритмично колеблясь в такт хозяина. «Когда-нибудь я об этом пожалею, но точно не сейчас. Почему денег на счету нет у него, а задом в итоге работаю я?» — вот и все мысли, которые сумели родиться в воспалённом сознании. На миг Синьора почувствовала себя элементом декора. Они что, не увидели её? Да нет, если вроде бы завели с ней диалог. — Я… — женщина откашлялась. Уже более спокойным голосом продолжила. — Я почему-то не удивлена. Но не за моим же столом?! — Синьора всё-таки не смогла сдержать нотки раздражения. Эффектно развернувшись, она, закрывая за собой дверь, напоследок бросила:  — Работа сама себя не сделает, Чайлд. И уберите потом за собой всё, Архонта ради! Дверь захлопнулась, и в комнате наступила бы тишина, если бы не громкие дыхания двух мужчин. — Она всё увидела. Я, получается, занимаюсь с тобой сексом просто так, — Чайлд пытался переварить происходящее. — Но тебе же нравится? — подытожил Чжун Ли. — Н-нравится, — не без запинки пробормотал со смущением парень. — Ну вот и отлично, — Чжун Ли удивился, когда Тарталья сам потянулся к его губам. Видимо, внутри него сломался какой-то барьер, а потому Чайлд сам взял инициативу в поцелуе. И мужчина позволил ему кусать свои губы, а сам тем временем снова начал двигаться. — Хотя знаешь, что, — под недовольный звук прервал Тарталью Чжун Ли. — Я как твой друг не хотел бы, чтобы из-за меня у тебя были проблемы с работой. Чжун Ли, снова взяв Тарталью под ягодицы, понёс его прямо к разбросанным на полу бумагам. Один толчок — и вот Чайлд уже стоит на коленях, уткнувшись лицом в пол под сильным давлением руки мужчины. — Давай вместе выполним порученное тебе, ты же не против? Чжун Ли прогибает его сильнее, заставляя выставить открытую, часто сжимающуюся дырку. Он снова входит, и изменившаяся поза приносит удовольствия не менее предыдущей. Колени Чайлда разъезжаются в стороны, а руки мельтешат по бумагам, пытаясь найти точку опоры. Но найти не получается, а потому его протаскивает вперёд по ковру, когда Чжун Ли наваливается на него сверху, беспощадно быстро двигаясь, не давая передышки. — Нет, Чжун Ли! — попытался воззвать к голосу разума Тарталья. — Только не здесь, прошу! Синьора убьёт меня, если с личными бумагами клиентов что-то… Случится, — на выдохе говорить тяжело, но он пытается. Чжун Ли не слушает его, кусает за спину через ткань пиджака. — Скажи мне, зачем ты соврал о том, что это твой кабинет, а не Синьоры? — внезапно заговорил Чжун Ли. В таком положении для Тартальи было настоящей пыткой формулировать связные предложения, чтобы ответить. — Я… Хотел… Мой кабинет сейчас перестраивается, и… — слова приходилось повторять несколько раз, потому что они проглатывались или переходили в стоны. — И я хотел произвести максимальное впечатление на тебя. Если бы Синьора не пришла, ты бы в жизни не подумал бы о том, что я работаю тут временно. Чжун Ли взял парня за ягодицы, оттягивая, открывая себе обзор на сжимающую его член растянутую дырку. Наблюдая, как его член по-хозяйски входит в разработанное отверстие, вызывая где-то спереди плеяду приятных ушам звуков, мужчина заговорил таким тоном, будто бы отчитывал неразумного ребёнка: — Тарталья, я догадался о том, что ты мне… Слегка приукрашиваешь действительность, когда… Тарталья перебил его: — Да, я уже понял. Это было же масло для женских рук, да? Которое стояло на краю. Я его и не замечал, Синьора запретила трогать мне её вещи. Чайлд удивился, когда, можно сказать, впервые услышал, как Чжун Ли смеётся в голос. Он повернул голову, насколько это было возможно, уперевшись плечами в пол. И тут же получил два хлёстких удара: один реальный — мужчина со всей силы звонко ударил его по ягодице, да так, что остался приличный след, а второй — от слов, колко слетающих с языка. — Тарталья. На её столе стояла её именная табличка. Неужели ты даже этого не замечал? Чжун Ли не дал парню времени на реакцию. Положив руку на его член и задвигав ею в такт своим сильным движениям, мужчина был явно намерен закончить начатое. — Я собирался занести твою ложь в список того, что тебе нужно отработать. Но, так и быть, сегодня я тебя прощаю, — великодушно промолвил мужчина. — Чжун Ли! — юноша всё продолжал попытки свести разъезжающиеся колени. — Я хочу кончить. — Я, по-твоему, плохо стараюсь, что не могу довести тебя до оргазма? — Нет, — уткнувшись лбом в ковёр, Тарталья пытался подмахивать в ритм. — Я не могу. Только не на бумаги! — Я тебя понял. Не на бумаги, — натянув Тарталью максимально на себя, войдя до конца, Чжун Ли с довольным стоном кончил глубоко внутрь юноши. Тот, в свою очередь, почувствовав в себе пульсацию члена и тепло от наполняющего его семени, излился прямо на лежащие под ним рядом несколько анкет. Не выходя из дрожащего после оргазма тела, Чжун Ли, как само собой разумеющееся, проговорил: — Я кончил не на бумаги. Так что ко мне никаких претензий, дорогой, — он вышел из Чайлда, и тот тут же повалился на пол. Уставший, находясь в состоянии послеоргазменного расслабления, Чайлд смог лишь слегка подтянуть ноги ближе к груди. Чжун Ли поднялся, застегнул ширинку брюк. Взяв с пола разбросанную одежду Чайлда, он кинул её на лежащее тело. — Как хорошо жить без долгов, правда, Чайлд? — скрестив руки на груди, произнёс мужчина. Оставив всё ещё не пришедшего в себя парня лежать, он вышел из кабинета. Спускаясь по массивной лестнице вниз, Чжун Ли услышал некую возню слева по коридору. Слышались непривычные для такого места громкие разговоры обеспокоенных голосов, и Чжун Ли, ведомый любопытством, отправился в сторону звуков. Эта часть Банка не предназначалась для клиентов. Пройдя по длинному коридору, он вышел в комнату, перестроенную под самодельный бар. Несколько обеспокоенных работников банка суетились вокруг посетителя, скрывая его за своими спинами. — Г-госпожа Синьора! — снова воскликнул тонкий женский голосок. — Сейчас ведь только обед, не вечер! Вы уверены, что вам стоит наливать третий бокал? Синьора сама выхватила бутыль из рук бармена. — Это некрепкий алкоголь. Мне просто нужно успокоить нервы. Да, успокоить. Женщина, увидев стоящего в дверном проёме Чжун Ли, поставила бокал в сторону. Дав жестом команду оставить их, Синьора в один миг разогнала всех лишних присутствующих. — В вашем баре есть вино? — Чжун Ли сел рядом с ней, будто бы пришёл в банк только что и ничего до этого не происходило. — Есть. — Отлично. Чжун Ли налил себе и своей собеседнице. Пару раз пригубив изысканный напиток, Синьора заговорила первая: — Господин Чжун Ли, — женщина слегка крутила стакан вокруг своей оси. — Я вам премного благодарна, что Вы нашли способ снять эмоциональное напряжение Чайлда. Порой, наши сотрудники подкидывают монетку, чтобы решить, кто пойдёт к нему относить документы, когда тот не в духе. Если… — Синьора запнулась, — если ваши… Встречи помогут ему снять нагрузку и расслабиться, я не против. Чжун Ли слушал её внимательно, стараясь не выдавать, насколько он удивлён услышанным. — Но только я крайне настаиваю, чтобы вы перебрались из моего кабинета. Я выделю вам отдельную комнату в строящемся крыле, или можете уединяться в скоро отремонтированном кабинете Чайлда. Вы меня поняли, господин Чжун Ли? Чжун Ли взял Синьору за руку, нежно поцеловав её ладонь. — Я Вас понял, госпожа Синьора. Сейчас же пойду передам Ваши слова нашему общему другу. — Идите. Чжун Ли поспешил обратно в кабинет Синьоры. Войдя, резко открыв дверь, он случайно напугал Чайлда, всё ещё стоящего без штанов. Видимо, он собирал разбросанные бумаги, разделяя их на три стопки: помятые, испачканные и целые. Чжун Ли закрыл дверь и коротко пересказал Тарталье их разговор с Синьорой. — Она что? — Тарталья не мог поверить в услышанное. — Вот видишь, — Чжун Ли стал помогать собирать разбросанные бумаги. — Ты зря к ней плохо относишься. Смотри, какая она понимающая. Чайлд промолчал. Он подошёл к стойке, взяв с неё птицу, из-за которой всё и произошло. — Я оставлю её себе. Будет стоять на моём столе как напоминание о сегодняшнем дне, ты не против? — Тарталья впервые за сегодня искренне улыбнулся. Чжун Ли помог собрать все документы. Подойдя к Чайлду со спины, он положил свою голову ему на плечо, сильно обнимая и прижимая к своей груди. — Ладно, не подлизывайся, — усмехнувшись, пробормотал Тарталья. — Я помню о деньгах. Пойдём вниз. Парень ловко выпутался из рук мужчины, на ходу натягивая штаны. — Зачем? — Открою тебе счёт на своё имя. Но только с условием, что ты будешь ко мне приходить хотя бы через день. Чжун Ли снова подошёл к парню, наклонившись близко к его уху: — То есть мне нужно было просто трахнуть тебя, чтобы ты пришёл к такому решению? Чайлд снова покраснел. Решив уйти от ответа, он, слыша за собой уверенные и размеренные шаги мужчины, с лёгкостью на душе отправился вниз к регистрационной стойке. Столько всего произошло за эти пару часов, а впереди ещё целый долгий, но уже более приятный рабочий день.