Когда взойдет солнце

Предрассветный час тих, холоден и черен. Земля пахнет инеем, укрытая мертвым сном; ветер не колышет изморози на кончиках листьев, безжизненно повисли обтрепавшиеся флаги. Мир застыл в ожидании, напряжённый, едва дышащий, в любой миг готовясь взорваться скрежетом, воем, визгом и обжигающе-холодным пламенем. Шорох драконьей брони тих и мягок, а меж чешуек, расходящихся на вдохе, сверкают рыжие прожилки. Руки Ибтихаль опухшие от холода, грубые и скорее мужские, чем женские; тем гармоничнее они, впрочем, смотрятся на грубом зверином боку. Странно думать, что когда-то они принадлежали цветам или струнам. Замёрзшая головка клевера не больше ногтя. Соцветие тусклое и почти серое, но на фоне бесцветной земли сиреневый отблеск кажется непозволительно ярким. Ледяные кристаллы даже не тают, лишь хрустят под замерзшими пальцами - Ибтихаль слышит этот тонкий, печальный звук и замирает, прислушиваясь к тянущему чувству в груди. Цветку всё равно недолго осталось - счёт идёт на минуты. Он погибнет, сожженный драконьим огнём или чёрным всполохом Теней. Не люди, Тени или драконы забирают жизни, но война, безразличная даже к цветам. Жернова вращаются неумолимо, перемалывая в прах хребты и стебли. Ибтихаль протянет едва ли дольше, чем этот цветок. Они окружены с востока и запада, последний отряд на тысячи миль вокруг. Ещё одна страна, захваченная паразитами, скоро падёт. Она уже, в общем-то, пала - как это растение, ещё живое, но уже сломленное. Когда первые лучи солнца падут на землю, миг из мутного стекла разлетится вдребезги. Когда появится солнце, возникнет и тень. Полоса горизонта почти так же черна, как и небо вокруг, без единой звезды или лунного пятнышка. Но Ибтихаль видит, как светлеет восток, и внутри холодеет. Не страхом, но острым, леденящим душу предвкушением. Ибтихаль давно разучилась бояться. Цветок, оторванный от стебля, долго не проживет. Ибтихаль щурится, пытаясь рассмотреть его вблизи, но дрожащие пальцы не в силах удержать нечто столь тонкое. Клевер безжизненно падает на чёрный драконий коготь, почти такой же длинный, как меч ее воительницы, ставшей солдатом. Когда-то он был острым и сверкающим, но помутнел, приняв на себя слишком много туманной плоти Теней. Когда-то, много лет назад назад, драконы полировали их человеческой кровью. Ибтихаль не помнит тех времён - за годы битв бок о бок они стёрлись, истрепались и обветрились. Драконица иногда рассказывает ей о них. По-своему - вибрирующим низким рыком и синеватым отсветом когтей, которыми Бахира перебирала, словно огромная кошка. Когда-то Ибтихаль боялась. А потом появились вещи похуже, чем страх. Словно учуяв мысль боевой подруги, Бахира заворочалась, укладывая тяжелую голову ближе к человеческим ногам. Ибтихаль даже не пошевелилась, когда подобные шипам наросты вонзились в бедро - лишь положила на широкий нос ладонь, внезапно показавшуюся слишком хрупкой относительно массивной драконьей морды. Впервые за годы Ибтихаль вновь ощутила тепло бурых чешуй, обжигавшее ее в начальные годы службы. Поддавшись эгоистичному порыву, вцепиться руками в морду - лицо - и вжаться между глаз, едва прикрытых третьим веком. Можно ведь - в последний раз? Это не слабость, не страх и не знак прощанья. Просто внутри слишком туманно и темно. Грубая кожа крыла, коснувшаяся спины, похожа на наждачку, но почему-то так гораздо уютнее. И мягкое тарахтение, исторгнутое драконьим горлом, на миг согревает. Ибтихаль отстраненно замечает, как дёргаются четыре листочка смятого клевера. В детстве она мечтала найти такой, когда босые ноги путались в мягкой траве, а золотое солнце - в волосах. Когда она чувствовала себя в безопасности, выходя на свет, а все родные были живы. Это не всхлип, а просто тяжелый вздох, правда? И влага на щеках только мерещится. Солдаты ведь не плачут. Даже если Бахира невозможно большая и горячая. И жёлтый глаз размером с блюдце, увенчанный острой вертикальной прорезью, внезапно совсем не жуткий, а напоминает солнышко. И сейчас почувствовать себя защищённой - не слабость, а попытка успокоить шальные нервы. Предрассветный час всегда самый тёмный. Новое солнце тускло-бордового цвета. Оно поднимается над горизонтом, и дым скользит из-под теней.