Счастье утонувшее в боли

Умереть — значит перестать умирать. Недзуми поцеловал его. Нежно и аккуратно, положив ладонь на щеку. Сион не мог понять, Недзуми сделал это потому что хотел, потому что отвечал на его чувства или это что-то вроде благосклонности? Но все это стало неважным очень скоро. — Я хочу почувствовать вкус свободы, хоть немного свободы. Не знаю, вернусь ли. Он сказал это и ушел. Просто взял и ушел, ни разу не обернувшись и не засомневавшись в своем решении, на лице его не было смуты. Эта ситуация, некое равнодушие со стороны Недзуми ранили Сиона. Он буквально почувствовал как внутри что-то разбивается, раскалывается на мелкие-мелкие осколки и впивается в грудь изнутри. Больно. Он поджимает губы, и, не веря, смотрит на удаляющуюся фигуру и сильно сжимает кулаки, наверняка оставляя отпечатки от ногтей на ладони. Сиона разрывало от чувства горечи и обиды. А на кого он обижается? Недзуми никогда не обещал быть рядом всегда. Это он – Сион – сам навыдумывал. Вот дурак. Но несмотря ни на что, он продолжал ждать. Старался не терять веру, надеялся на возвращение близкого человека. Каждый день казался серым. Сион стал мэром города, исправлял его из тюрьмы во что-то адекватное. Улыбался жителям, пытался выполнить как можно больше просьб. Правда, внутри он умирал. Тускнел с каждым прожитым днём. Потому что Недзуми никак не возвращался. Сион стал плохо спать и есть, совсем истощился. Пусть и не показывал своей боли, но Каран все равно заметила неладное и волновалась. Сион отнекивался, уходил и запирался в комнате как можно скорее. Со временем он перестал улыбаться. Очень редко и мимолетно, часто натягивая улыбку. Многие видели его состояние. Беспокоились. Ничего не смогли исправить. Сион пришел в дом, где когда то они жили с Недзуми. Вдвоем. Где он готовил для них ужин, где Недзуми вновь спас ему жизнь. Сион прошёлся вдоль полок с книжками, вспоминая, как читал их вслух для внимательного слушателя. Столько воспоминаний. Вот стул, который они однажды перевернули в порыве ссоры, диван где сидел Недзуми, когда Сион впервые его поцеловал. Он невесомо коснулся пальцами губ, пытаясь вспомнить то ощущение поцелуя. Бесполезно. Он медленно подходит к кровати, облокачивается об неё, поджимает колени к себе и утыкается в них. Сион устал плакать. Он думал, что иссушил все слезы, что больше их нет. Но вот, глаза наполняются влагой, она доходит до пределов и стекает по щеке вниз. Сион горько усмехнулся. А чего он хотел? Взаимности, ответной теплоты? Глупо. До чего же глупо. Голова начинала болеть. Сион лег на кровать, обнял подушку, стараясь уловить запах бывшего хозяина, и прикрыл глаза. Который раз ему снился момент расставания с Недзуми. Невыносимо. Он не может забыть о нем ни на секунду. Перевернувшись на спину, Сион вперил взгляд в потолок. — Недзуми, ты есть в моих мыслях, в воспоминаниях, во снах, но почему же тебя нет рядом? Ответь же. Тишина продолжала угнетающе давить. — Ну же, Недзуми! Ответь. Почему ты не отвечаешь? — казалось, он сошел с ума. Кричал в пустоту. Так отчаянно, — вернись, пожалуйста. Но Недзуми не вернулся. В душе одиночество скручивалось в тугой узел, оно ощущалось так четко. Слезы вновь хлынули с новой силой. Сион рыдал в голос. «Нытик» – подумалось ему, но всего на мгновение. Он до невозможности любил человека. Жаждал быть рядом, казалось, зависел от него. Сион не считает что быть зависимым морально от кого то нормально. Но когда ты не можешь взглянуть в любимые глаза, узреть улыбку, услышать его голос на протяжении нескольких лет, то присутствие этого человека становится жизненно необходимым. А время ничем не помогает, ни капли не лечит. С каждым днем тоска только увеличивается в своих размерах, как и желание увидеть возлюбленного. Сион так его любил. Недзуми был тем, с кем хотелось просыпаться каждое утро, тем кому было приятно готовить ужин. Его хотелось радовать, хотелось дарить ему тепло. Переплести пальцы, крепко сжать руку и никогда не отпускать. Даже просто мельком увидеть его макушку, услышать как его собственное имя срывается с губ Недзуми – согревает. Это все могло бы быть, но его не было рядом. Недзуми путешествует, наслаждается свободой где-то там далеко и, может, иногда вспоминает Сиона. Улыбается, вспоминая, или наоборот хмурится. Если вообще вызывает какие-то эмоции. В какой то момент внутри Сиона что-то переклинило. В голову пришло некое озарение. Оно заставило широко и испуганно раскрыть глаза, а сердце начать быстро-быстро биться. У Сиона, к сожалению, больше нет смысла жизни. Он желает лишь возвращения любимого, жить с ним, стать близкими. Только тогда для него все остальное может обрести смысл. Но прошло уже три года. От Недзуми за это время не было ни единой весточки, ни коротенького сообщения. Он словно и вовсе не думает о парне, с которым однажды прошёл через огонь и воду. Недзуми может не вернуться. Тогда зачем ему, Сиону, жить дальше? Это уже нельзя назвать жизнью, сейчас он – просто существует. А как давно он просто банально и искренне улыбался? Из-за этого в груди появляется некая ненависть к Недзуми и к своим чувствам. Почему он тогда залез именно к нему в дом?! Почему через четыре года вновь с ним связался и спрятал от опасности, спас жизнь, дал себя поцеловать и поцеловал сам? Зачем дал надежду? Черт. Он не вернётся. Ему этого не нужно. Это был тот самый вердикт, который заключил Сион, равнодушно поднимаясь с кровати, начиная рыться в вещах и что то писать на обрывке бумаги. Уже через некоторое время оказываясь вновь на том же месте с острым предметом в руках. «До чего же глупо и жалко, – думает Сион». Он умрет вот так вот, из-за любви и одиночества. Из-за потери ума и крови. Лезвие найденного ножа разрезает кожу. Не так, как обычно режутся те люди, которые просто хотят унять моральную боль физической, а глубоко, по венам. Сион бы не смог полоснуть себя сразу по шее. Было неприятно лицезреть и ощущать, как капля за каплей, кровь покидает твое тело. Обе руки истекали алой жидкостью. Сион потерялся во времени, он не знал сколько уже прошло, но в какой-то момент подумал, что это неправильно, что нужно встать и залечить раны. Но он не мог пошевелить и пальцем. Просто смирился с тем, что сейчас умрет. Пока жизнь покидала его тело, Сион смог поднять уголки губ в слабой улыбке. * На горизонте уже виднелась Шестая зона. Погода стояла хорошая, как и настроение Недзуми. Он открыто улыбался, радуясь предстоящей встрече. Пусть и помимо радости в перемешку с предвкушением, что стягивается в тугой болезненно-приятный узел, было ещё и волнение. Он отсутствовал три года, не связывался с Сионом от слова совсем. Сейчас Недзуми считает себя идиотом, ведь парнишка наверняка в замешательстве и обиделся на такое поведение. За три года Недзуми осознал много вещей. Вначале свобода показалась тем самым запретным плодом, который удалось вкусить. Он наслаждался ею. Но через некоторое время внутри все сжималось от чувства нехватки чего-то. Или кого-то. Недзуми старательно игнорировал его, как и хотел путешествовал, давал небольшие выступления в деревушках. Но чувство опустошения развивалось в нем. Он не понимал, почему же скучает. «Но, даже если ты будешь отнекиваться и не принимать что-либо, настанет время и случиться то, чего ты так боялся, так не хотел признавать, – подумал Недзуми». Он влюблен. Теперь он такой же дурак, что думает о ком-то перед сном, представляет лучшую жизнь вместе с тем человеком, вспоминает все моменты связанные с ним. Недзуми думал, что это все мимолетно. Пройдет время и он поймет – больше никаких чувств нет. Но прошел год, второй и третий, а чувства все никак не пропадают. Зато тоска и желание увидеть Сиона набирают обороты. И вот он стоит перед воротами Шестой Зоны, не может сдержать улыбку и волнение. Идет по улицам к знакомому дому. Правда что-то смущает. Людей на улице очень мало, а если кто и встречался, то они были словно в трауре: черная одежда, отсутствие хоть какого-то намека на улыбку, радость. Лица некоторых исказила печаль. В груди очень сильно бьет, волнение стремительно развивается. У Недзуми плохое предчувствие. Его шаг ускорился. Он подходит к дому, где раньше жил Сион. Недзуми почему то пришел именно сюда, хотя возлюбленный мог ведь и переехать. Табличка «Пекарня Каран» всё ещё висит, но на дверях надпись «Закрыто». Недзуми стучит несколько раз и нервно дожидается хоть кого-нибудь. Дверь открыла Каран. Выглядела она ужасно: видно много плакала, о чём говорят её красные, опухшие глаза. Лицо у неё посеревшее и осунувшееся, весь её женский силуэт мелко подрагивал, а держащие носовой платок руки, в особенности. Каран взглянула на него и через несколько секунд удивлённо спросила: – Ты Недзуми? – она приоткрыла дверь, впуская гостя. Недзуми зашел внутрь и остановился около стола. Каран же присела. – Да, это я. Прошло уже много времени. Где Сион? И что происходит в городе, почему все так странно себя ведут? Плечи женщины затряслись с новой силой, она едва сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Каран чувствовала невероятную боль, она хотела уснуть и больше не просыпаться. Но все же смогла найти в себе силы и ответить: – Когда ты ушел, Сион очень скоро стал мэром города. Исправил его из тюрьмы, был со всеми добр и вежлив. Но с каждым днем заметно угасал, это видели все. Он не мог жить без тебя и.. Каран не смогла продолжить. Выудила из кармана маленькую записку и отдала стоящему рядом Недзуми. Он тут же развернул и прочитал содержимое. Прочитал один раз, второй и не мог ничего понять. Что это, черт возьми, значит? «Прости, Недзуми, но я не могу тебя дождаться. Любить тебя - очень больно» Неужели он.. – Э..этого не может быть! Он же просто ушел куда-то, да? Сион не мог убить себя, ведь так? – он с надеждой посмотрел на женщину, но в ответ услышал лишь рыдания. – нет, нет. Что это такое? Внутри словно что-то сломалось. Так неприятно. Теперь он смотрел на Каран с ужасом. Он схватился за голову, ноги подкосились и Недзуми осел на пол. Это сон. Это все сон. Такое не могло произойти. Нет. Горечь ощущалась на языке, опустошенность заполнила все нутро. Недзуми чувствовал себя брошенным и безмерно одиноким. В этот раз он потерял человека, которого полюбил. – Как же так? Сион, ты не мог. Я так виноват, прости. Зачем я ушел тогда, зачем? Сион, вернись пожалуйста, не покидай меня, – он ощутил на себе объятия. Каран, женщина, которая потеряла сына, смогла найти в себе силы, чтобы утешить другого человека. Человека, из-за которого ее сын убил себя. – я так люблю тебя, Сион. Он бормотал эти слова в плече Каран, а она гладила его по голове, стараясь успокоить. Безысходность и отчаяние витали в воздухе, пропитали его полностью. – Мне так жаль, я такой идиот, ужасный, все из-за меня. Но эти слова уже ничего не изменят. Сиона не вернуть. Теперь бесконечно одиноким стал он – Недзуми. * Недзуми остался жить с Каран, занял пост мэра, чтобы продолжить дело Сиона. Он хотел искупить свою вину хоть как нибудь. Когда дела в городе наладились, Недзуми передал пост в надежные руки. Он вернулся в дом, где раньше жил с Сионом вместе, направил ствол себе в висок и застрелился. Недзуми больше не может без него. «Я люблю тебя, Сион» – последние его слова. Два человека. Они любили друг друга до потери ума и.. жизни