Чудо-подсолнух

      1984 год, декабрь, вечер, 20 декабря: за окном с серьёзными намерениями гуляет вьюга и заметает всё на своём пути, не жалея ни попавших в её колкие хлопья прохожих, не жалея стоящих понуро машин, одиноко смотрящих фарами сквозь метель и верно ждущих своих хозяев. В квартире Горьких, в маленькой семье, состоявшей только из папы — Фёдора, и его сынишки Васи (которому скоро кстати 30 декабря исполнится целых 9 лет — большой уже!) уже царила новогодняя сказка: вся квартира была щедро обвешана мишурой-гармошкой — от люстры до всех углов зала, по стенам и на дверях была мишура. В зале стояла большая пушистая ёлка, которую Федя привёз прямо из леса, украсили её папа с сыном вдвоём. Папа украшал красными и золотыми шарами, бантами, а сынишка очень старался кидая на неё мишуру и дождик. Главным её украшением стала большая макушка-наконечник красного цвета с золотым расписным орнаментом.       18:11 на часах. Федя с сыном на руках смотрят передачу про выживание в разных местах. Сегодня — суровые таёжные леса, снег по колено как у них за окном, но вдруг случайно в кадр попадает часть театра, Федя в мыслях понимает что никакие это не таёжные леса, а их городской парк. Но всё равно интересно. Внезапно в дверь кто-то настойчиво постучался. Именно что постучался, звонок ведь работает… — Да кого ж там в такую погоду метелью принесло, едрёна ваза… — ворчит Федя, сажая Васю рядом на диван и спешно побежав к двери. Стук продолжался. — Кто там? — смотрит в глазок, и видит очень засыпанного снегом бородатого мужичка в очках и во всём чёрном. Федя открыл дверь. — Морячок, возьми цветок, хороший, ч у д е с н ы й, счастье принесёт! Цветок он держал в горшке, и выглядел этот цветок как подсолнух в миниатюре. Только нераспустившийся. — Да я как-то… — почесал репу Федя — я за цветами ухаживать не умею, простите… — Да подожди, подожди ты! Ему не уход нужен, ему любовь нужна, а откуда она у меня если тягостно в сердце и душа болит! Возьми цветок не пожалеешь, век меня добрым словом поминать будешь! Брат мой из НИИ его мне принёс, сказал — расти, люби! А я не могу, не могу я… — мужичок кажется сейчас расплачется. Но силком дал этот горшок с цветком и убежал прочь. Оставив стоять обомлевшего Федю на пороге квартиры с непониманием всего. — Пап, что такое, кто это был? — раздалось за спиной у Феди. — Сынок, пошли на кухню.       На кухне, поставив этот цветок на стол, стоял и смотрел на него Федя и думал что с этим чудом навалившимся делать, ведь в цветах Федя действительно ничего не понимал. Вася же пошёл дальше: трогал его листочки и пока ещё нераспустившиеся лепестки. — Папа, надо же, такой мороз, а он не замёрз! — восхищался Василёк. — Давай его оставим, если ты не хочешь ухаживать один, я буду тебе помогать, давай вместе будем, у меня книжка есть по уходу за растениями. И малыш спешно побежал в свою комнату за нужной книжкой. Прибежав обратно с большим томом по растениям и их уходом, папа с сыном половину вечера изучали что это за цветок на самом деле и с чем его едят как за ним ухаживать. — Васёк, он похож на подсолнух. — Но подсолнух не бывает таким маленьким как он. — Смотри, может это руб-де-ки-я? Похожа же? — Нет, у неё не такая широкая форма соцветия и стебель у неё тонкий… — очень умно ответил Василёк. — Так значит подсолнух! Помнишь, как мы с тобой летом их собирали? — Я помню, но он такой маленький… — Так может вырастет, Василёк. Вон и стебель толстенький тебе. Это же из НИИ дали, а там такие разработки крутят, вертят, может вывели такое… Федя с Васильком начали активно ухаживать за цветком. И на тёплый подоконник его поместили, на самую солнечную сторону их квартиры чтобы этот неведомый науке (но ведомый наверное только сотрудникам НИИ) подсолнух наливался силой и расцвёл посреди зимы. Так шёл день за днём, подсолнух подрастал, в итоге распустился спустя неделю с момента передачи его Феде. — Пап, он меня пугает… — Вася смотрел то на него, то на папу, то опять на него. И было чем пугать: ведь у обычного подсолнуха семян много и они маленькие, а тут один огромный большой семян, больше своего соцветия, который был похож ни то на огромный гипертрофированный боб, ни то на такой же огромный орех каштана. Лепестки естественно сложили свои полномочия и мирно покинули эту диковинку, оставив дозревать. — Пап, он шевелится, ты видишь?.. — Ага, вижу. У нас сквозняков нет, я проверил. Странности какие-то… Этот «боб» продолжал расти, перевесил и уже мирно погнув стебель упорно назревал и был уже размером с кошку. Вася уже боялся выходить на кухню сам, только на руках Феди ему было спокойно на это смотреть. Федя продолжал поливать этот уже не-цветок.       На день рождения Васи Федя подготовил шикарный подарок — самый настоящий микроскоп! Вот радости-то будет у малыша! Предусмотрительно накануне события замотанный в шуршащую зелёную обёртку этот подарок был заботливо положен под ёлку. Но утро было не таким радостным, Федю разбудил нырнувший в его кровать испуганный Васенька: — Папа, папочка, там на кухне… — ребёнок дрожал — ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ЗОЛОТОЙ МОЙ? — Там на кухне человечек! — Как это — человечек? Это можно было списать на бурную детскую фантазию, но испуг Васеньки был самым настоящим. — На столе человечек, посмотри… Федя заботливо вытер с его глаз слёзки, укутал в своё одеяло и чмокнул в нос — Я сейчас приду. На кухне действительно сидел человечек, не зелёный, а вполне человеческого цвета, не ребёнок, а как будто взрослого мужчину взяли и уменьшили до размеров добротного кота с сохранением всех пропорций и подробностей. Усатый лохматый человечек голый, ты смотри-ка! — Хэй… — человечек смотрел на него очень осмысленным взглядом, а его голос был вполне себе взрослым и сильным для такой «миниатюры». Федя постепенно сползал по косяку от ТАКОГО. — Хэй?.. — повторил человечек более настойчиво. Начал ползти по столу. — Стрекозу мне под козу, осторожно, упадёшь! — Федя пулей подбежал к столу и взял это чудо в руки. К слову, его следовало бы помыть от остатков своего кокона, а то липкое всё… Унеся малыша в ванную комнату Федя, всё так же держа его уже одной рукой, второй он наливал из крана воду в тазик, предусмотрительно поставив его на подставку, и помешивал воду с пеной, следя за тем, чтобы вода не была такой горячей для такого маленького человечка. — Купаться будем, как грится? — он снова взял его двумя руками и с задором смотря в глаза. — Будем… — Так ты говорить умеешь оказывается, вот так новости! Плюх! — сказал Федя и смело окунул его в воду. — Нравится? Сейчас намылим тебя, будешь чистенький, загляденье! Чудо тем временем задорно плескал по воде своими маленькими, но такими изящными ладошками, длинные пальцы лопали пузырьки пены на воде. А Федя уже намыливал его спинку. Костеляшки одни торчат, видимо надо было не водой, а куриным бульоном тот подсолнух поливать… Продолжаем мыть, далее по курсу — ручки, животик, и другие любопытные места. К приоткрытой двери ванной комнаты подошёл Вася, и с нескрываемым любопытством смотрел на это действо. Федя уже чухал намыленные волосы этому чуду, которые кстати были до плеч и весьма густые. — Васенька, солнце, раз ты тут стоишь на пороге, то подай пожалуйста полотенце свежее, там в шифоньере посмотри внизу! — Он краем глаза увидел сынишку и тот послушно потопал в зал за полотенцем. — Васенька… — повторил малютка, смотря на Федю. — А, это сынок мой, его Васенькой зовут, такой смышлённый мальчишка, шебутной! — свежая порция воды с ковша заботливо поливала ещё-более-малыша. — А я Федя, Фёдор, но… можешь называть меня и папой если ты хочешь. — А я кто?.. — протерев глазки от воды, растерянно спросил чудо. — А ты… Я даже не знаю… — Федя сделав паузу — Давай-ка мы вместе такскать, на семейном совете решим, кто ты и кем нам будешь. Федя очень усердно старался вытереть тёмные крапинки на его носу и щеках, почему-то не отмылись… Подом дошло — это веснушки… Вася пришёл с большим махровым тёплым индийским полотенцем, с зелёно-бело-розовым орнаментом. — Я не смотрю… Ловко и тщательно обтерев и так же тщательно завернув малыша в полотенце, Федя дал этот свёрток Васе и с улыбкой по-доброму сказал, что не бойся, он не кусается. Ребёнок понёс «ребёнка» в зал и уложил на диван на две подушки, уместив этот свёрток между подушками. — Ну, и как мы его назовём? — в комнату вошёл Федя, вытирая руки и уже в свежей сухой футболке. Василёк очень растерянно смотрел на эту замотанную улыбашку. — Дружок. — Ну что ты, малыш, ему человеческое имя надо. — Тогда не знаю… — Васенька обратил внимание на подарок под ёлкой, Федя это заметил. — Это ты можешь открыть прямо сейчас, — он сел около ёлки — это подарок тебе на день рождения. С днём рождения, солнышко! Давай скорее открывай. Васенька с азартом начал раскрывать сей подарок. — Ух ты, настоящий микроскоп! Папа, спасибо!.. — Вася радостно обнял папу, чмокнул и побежал с подарком в свою комнату — изучать свои сухоцветы вблизи. На всё это смотрел этот чудушко, своими голубыми глазками. И было заметно, что он загрустил и был готов расхныкаться. Взяв его на руки и уложив к себе, Федя прижал малютку к себе и начал успокаивать, ведь всё хорошо… — Федя. Папа… Я хочу себе называться. — человечек очень поник. — Но не хочу быть Дружком. — Какой ты, всё понимаешь, откуда? — Федя уже его разматывал и окончательно вытирал ему волосы. — Я… Я пока рос, в том коконе, я слышал всё, всё понимал… Я слышал… Я могу быть Васенькой? — Один Васенька у нас уже есть, как грится, — чудо ещё больше поник, а Федя основательно задумался, ведь надо наверное тоже на ту же букву назвать его. — о! Будешь Всеволодом! Севка! Нраица? — Нраица… — улыбнувшись, передразнил тот. Одели Севку в старую маечку Васи с рисунком лягушечек, которая Севе была скорее как широкое платье, но можно было легко укутать его ножки этим так называемым подолом. Встал вопрос: как кормить? Бутылочек с пустышками нет, а что тогда? Но тут же упал: Вася поделился с Севой своим бубликом, и тот старательно умял половину от поделённой части. Федя же дал ему из стакана подогретое молоко, совсем немного, с четверть стакана. Сева аккуратно, но очень жадно выпил его. — Всё, хватит, а то лопнешь как грится. Но аппетиту Севы можно было позавидовать — в вечер дня рождения Васи он слопал половину от куска праздничного торта, запив это дело соком. И мирно отключился прямо на столе. Спать Федя Севе организовал прямо на своей кровати, благо, широкая, но всё равно боялся задавить. Пока засыпал, Сева успел проснуться, сменить несколько поз, поскакать на подушку, потягать Федю за его вихры, Федя времени тоже не терял: пока Сева шилопопил, он то и дело то трогал Севу за волосы, щекотал, делал его животику прррррр, а Сева трогал его ответкой то за волосы, то за нос. Начал трогать усы. — У тебя такие же, Севка. — добродушно сказал Федя, уже основательно закрывая глаза. — Давай спатюшки. Сева тронул его губы пальчиками. — Ам! — Федя отпусти пальцы, что ты делаешь! — Спать. — Федя прибрал эту шилопопость к себе под одеяло и уложил к себе на грудь. Сева начал засыпать, лежа на его груди, слушая то, как бьётся его сердце. Это очень его успокаивало и он вскоре заснул.       После нового года Федя с Васей начали замечать, что Сева начал активно подрастать, увеличиваться в своих масштабах. Играло на руку и то, что он имел отменный аппетит. Пока Федя был на работе, Вася сидел с Севой дома и активно с ним играл. То вдвоём смотрели в микроскоп, то книжки читали, то Сева попросится на книжную полку посидеть. Вася ещё вставлял пластинки в проигрыватель. Оба танцевали, потом немного погодя Сева начал подпевать голосам доносящимся из динамика. Вася слушал только Севу, вся музыка с вокалом отходила на второй план. По вечерам Сева устраивал концерты и Феде. Он был в приятном шоке от такого мощного для такого маленького человечка голоса. Федя очень активно с Севой проводил время, отпрашивался с работы на намного раньше, играл с ним — даже аккуратно подбрасывал, гулял, старательно замотав Севу в несколько пелёнок и шерстяных платков, ведь одежда такого размера была только для кукол и вряд ли спасла бы Севу от холодов. Но, тем не менее Федя гулял с этим коконом, прижимая к себе, уложив под свою куртку как котёнка. Все прохожие улыбались им и оборачивались вслед: такая «куколка» у мужчины взрослого хорошая, как живая! А ближе к весне Сева вообще нагнал в своих масштабах так, что и маечка Васи ему стала мала. В ход пошёл и гардероб Васи. Сева бодро налегал на котлетки и супы. Он кушал даже больше Васи! Наконец-то Федя мог полноценно начать гулять с двумя ребятками, кататься с ними, не волнуясь о том что Севушка мог пропасть из виду и затеряться. Так как зимой его можно было потерять, просто положив на кровать! Летом Севушка начал перегонять Васеньку конкретно, уже даже начал догонять Федю, но Федя не отказывал ему в покупке одежды, ведь, когда Вася подрастёт, эту одежду он может смело носить. Федя решил однажды летом свозить Севу к огромному полю подсолнухов, буквально на пару часов. — Сева, смотри, это твои братья! — показывает на них пальчиком Федя, когда вышли из машины. Ветер шаловливо играл с волосами Севы, пока тот восхищённо охватывал взглядом свою многомиллионную семью, которые все как один — нагло желтили своими лепестками навстречу солнцу. Федя подошёл к Севе и прибрал его волосы в подобие хвостика, но к сожалению нечем их подвязать. Сева с ним подошёл к одному из подсолнухов, начал трогать соцветие, Федя внимательно наблюдал за этим. — Они такие интересные… Но не пахнут… Остальные цветы пахнут а эти нет… — грустно подметил Сева. Но тут же обнял его Федя. — А им и не надо пахнуть, от них пользы ВО сколько много — и масло делают, и семечки, чего только не придумают! — Значит и я полезен… — Хихикнул Сева. — А то! Ты вооон какой чудесный у меня! Уникальный! С этими словами Федя подхватил его на руки и закружил. Федя понёс его на свободную полянку и они лежали, смотря на облака.       Федя знал, что он любит этого необычного во всех смыслах человечка, но сердце его было очень одиноко, и эту пустоту заполнял именно Сева. Он полюбил его не за то, что он имел столь необычное происхождение, а… а просто за то что он просто появился в его жизни, перевернул их маленький с Васей мир с ног на голову. Он полюбил его голос, такой обволакивающий и красивый, полюбил его веснушки, длинные реснички, которые смотрелись так, как будто Сева подвёл глазки. Глазки кстати, у Севы переменились ещё весной с голубого на тёмно-карий. А веснушки с наступлением лета стали ещё ярче. А ведь Федя в первый день хотел их отмыть, думая что это что-то, оставшееся от его родительского кокона. Сева привстал на локоть, и с хохотом начал игриво тянуть Федю за чёлку. — Ай, Севушка, ты как всегда! — Да, я как всегда — и с этими словами Сева его чмокнул в губы. Федя замер. Он не ожидал такого от своего подсолнушка. Нет, конечно у него были такие мысли, что они целуются, но такие мысли возникали перед сном, когда можно помечтать… Может, мечта сбылась? Может и не соврал тот бородатый мужичок в очках в тот декабрьский вечер, что этот цветок принесёт счастье? Это, то что творится с ними — счастье?       Спустя несколько лет, уже повзрослевший, окончивший школу и поступивший в институт Вася, смотрел с папой новогоднее шоу, поедая «мимозу» и дожидаясь их Севушку домой, он должен в 10 вечера уже быть дома, и Федя за ним поедет. Объявили их подсолнуха — а ныне мужа Феди (а для Васи уже Сева считался как папа), что сейчас будет он выступать с песней. Федю с Васенькой распирало от счастья и гордости за своё чудо — он стал довольно известным певцом, песни которого звучат из каждого утюга. С телевизора доносилось незамысловатая песня «ла-ла-хэй», ранее только насвистываемая и исполняемая на кухне во время готовки завтрака для своих любимых мальчиков.

***

      Каждый год Федя благодарит судьбу (а точнее, того бородатого мужичка) за такой подарок. Этот мужичок, кстати несколько раз вживую видел Севу — ранее Федя с Севой к нему приезжали с гостинцами в благодарность, а уезжали с очередной картиной с лазурной мешаниной. А Сева благодарно называет его дядей Гвидоном.