***
Зал совещаний был полон до отказа. Но, несмотря на это, богов там было не так уж и много. Большую часть мест занимали служащие средних небес, которые лишь делали вид, что внимательно следят за происходящим. Им не давали высказывать свое мнение, поэтому многие просто спали. Одним словом - филонили. А вот чиновники верхних небес ни на минуту не закрывали свои рты. Удивительно, что они давали высказаться друг другу и не перебивали. - Ваше высочество, попросите Хуа Чэна взять свои слова назад. Это уже просто невыносимо, невозможно ни работать, ни спать нормально, - жаловался один из небожителей. - Мой дворец очень близок к колоколу, даже когда гора ТунЛу открывалась и то спокойнее было, - причитал второй. Се Лянь виновато улыбался, слушал и старался успокоить каждого, мол, поговорит с Хуа Чэном, что постарается все уладить. Получалось не очень убедительно, особенно если присмотреться к лицу красного бедствия. Тут неожиданно в углу раздался грохот. Все мигом обратили внимание на Генерала СюаньЧжэня и Генерала НанЯна. В целом ничего нового и удивительного они не увидели. Как обычно между ними назревала очередная драка. Те, кто были по близости, старались чуть отодвинутся или пересесть подальше, ведь никому не хочется получить по лицу от богов войны. - Не смей так говорить, - подобно коту прошипел Му Цин. - С чего бы это? Что хочу то и говорю, а уж оскорбляет тебя это или нет - мне без разницы, - Фэн Синь, видя как ещё больше разъярился его собеседник, еле сдерживал ухмылку. Генерал СюаньЧжэнь крепче сжал рукоять клинка, да так, что костяшки побелели. Его противник не стал отставать и в мгновение ока натянул тетиву своего лука. Они уставились друг на друга, готовые атаковать в любой момент. Руки Му Цина еле заметно подрагивали. Фень Синь уже собирался расслабить пальцы и позволить стреле молниеносно вонзиться в плоть соперника, как все внезапно перевернулось с ног на голову. Се Лянь не мог оставить такое без внимания. Ещё перед началом собрания он отдал ЖоЁ приказ, чтобы та вмешалась, если вдруг начнется драка между ними, но так как белая лента предпочитает связывать девушек, то приказ пришлось повторить, поэтому и не получилось разнять их сразу. Правда у послушного послушного подручного наследного принца Сянь Лэ имеются свои мнения насчет того, как надо усмирять тех, кто затеял драку. Поэтому два генерала висели вниз головой, слегка покачиваясь из стороны в сторону и плотно прижимались друг к другу. На то, что бы понять что произошло им понадобилось несколько секунд. - Ваше высочество, что ты творишь? - первым из оцепенения вышел Му Цин. Он почувствовал как его щеки обдало легким жаром, в то время как другой заключенный в объятья ленты-оборотня, неустанно рыпался и дергался в попытках выбраться. Но, чем больше Фэн Синь пытался изменить сложившуюся ситуацию, тем сильнее ЖоЁ сжимала их двоих. В один момент ей это надоело, и их мир снова перевернулся. Она их просто отпустила. Южные боги войны тут же полетели вниз на встречу с полом. Фэн Синь должен был раздавить Му Цина, так как летел последним, и, если не убить этим, то хорошенько покалечить своего "врага". Они оба это понимали. Но вместо того, чтобы спиной ударится о холодный пол, а сверху получить удар похожий на падение каменной плиты, СюаньЧжэнь сам оказался на месте той плиты и упал сверху на НаньЯна. Пока они падали, Фэн Синь перевернул их в воздухе, меняя местами. В момент, когда Му Цин удивленно поднимает свою головушку, чтобы посмотреть на своего спасителя, ЖоЁ резко бьет по макушке Му Цина, от чего тонкие и изящные губы юго-западного Бога касаются немного пухлых и не менее красивых губ второго небожителя. Боги Юга в шоке, из-за чего они не могут даже пошевелится. Оцепенение спадает не сразу и далеко не одновременно. Трезвость ума сперва приходит СюаньЧжэню, и, осознав произошедшее, он резко вскочил на ноги и сделал шаг назад. Выражение его лица было поистине не читаемым, и из всей бури эмоций даже он сам не мог выцепить и понять хотя бы одну, самую яркую. Оставив всё еще не пришедшего в себя НаньЯна лежать на полу, Му Цин резкими, семимильными шагами покинул собрание не проронив ни слова. По залу прошлась волна шепота. Не один из небесных чиновников не мог оставить такое без внимания и считал своим долгом поделится своим мнением об этой ситуации с рядом сидящим. И пока СюаньЧжэнь удалялся подальше от места событий, Фен Синь сел, и кончиками пальцев нежно коснулся своих губ, на которых всё еще оставался призрачный след от поцелуя.***
Не обращая внимания ни на богов, ни на людей, ни на что либо ещё, Му Цин пришел в свой, всеми забытый, почти разрушенный временем храм. Деревня, жители которой поклонялись и молились ему в этом храме, давным-давно обеднела и затерялась где-то в прошлом, оставив после себя одно единственное напоминание в виде этого - простого, обветшалого священного строения. Бог, статуя которого стояла на постаменте, пришел сюда успокоится и привести в порядок мысли, но получалось плохо. Душа и сердце настойчиво требовали незамедлительно вернуться обратно и, мало того начать новый поцелуй, так ещё и углубить его, выплеснуть на второго бога войны все те чувства, что копились начиная с первой встречи. Разум и здравый смысл твердили, что этого делать ни в коем случае нельзя. Хотя бы потому, что будет ещё больнее из-за отказа, а Му Цин знает, что получит отказ от НЕГО. Это будет гораздо больнее ранения или оскорбления. Метаясь из стороны в сторону, Му Цин не замечал ничего - ни царапин, которые оставили ветки деревьев, пока он пробирался через лес к храму, ни легкое жжение на правом запястье, на которое обратить внимание стоило бы. Но сейчас ему не до этого. Конфликт сердца и разума все никак не утихал и казалось компромисса не было, ибо на аргумент в сторону одного было ещё десять в пользу другого. Эта неопределенность находила выход в виде гнева и обрушивалась на вещи вокруг. И все таки. Сначала НаньЯн, как верный пёс, следовал за Се Лянем, потом он ухаживал за этой своей якобы женой, сейчас погряз в работе, и его заботят лишь его верующие. Это стало финальным аргументом разума, и душе - вновь - пришлось обратно сковывать все чувства, пытаясь спрятать, как можно дальше. Так же, как и все те несколько столетий. - Чёртов придурок! Как же я тебя ненавижу! Гад, - пиная миром забытую посудину, ругался МуЦин. Пытаясь укротить остатки гнева, он приложил усилие, что бы выровнять дыхание. Но тело предательски дрожало. Глаза начала окутывать пелена из слёз. - Этого ещё не хватало,- с долей гнева, тихо, подрагивающим голосом проговорил он в пустоту. Время и место вроде позволяют дать слабину и немного поплакать. Но он сам себе не позволял этого сделать. Не дело это, Южному богу войны сидеть и плакать, как девчонке. Душевные терзания прервал голос Се Ляня: "Му Цин, прости. ЖоЁ не хотела… просто, все так быстро произошло…" Но не успел Се Лянь закончить свои извинения, как Му Цин резко перебил его: "Ваше высочество, Вы сейчас не о том подчинённом беспокоитесь. Лучше того полудурка в чувства приведите, а то этот тугодум там до завтра пролежит". После этих слов последовала продолжительная пауза. СюаньЧжэнь уже было решил, что его действительно оставили в покое и что ушли помогать Фэн Синю. Му Цин уже хотел возвращаться в столицу, но он вновь услышал, ещё более взволнованный голос Се Ляня: "У тебя точно все в порядке? Ты никаких изменений не чувствуешь? На запястье, например..." Му Цин начала недопонял, о чем Се Лянь. Он осмотрела синяк на ноге, но это пятно у него осталось еще с прошлой драки. Он прикоснулся к царапине на лице, он настолько был погружен в свои мысли, что и вовсе забыл откуда это. И только потом взгляд Бога упал на запястье, которое некоторое время назад несильно жгло, как после крапивы. Глаза Южного Бога расширились от удивления. На запястье появились несколько красных иероглифов. - "Он такой тупой, но красивый", - прочитал Юго-западный бог, не веря своим глазам. В духовной сети ответил Се Ляню: "Ваше высочество, передайте Фэн Синю, что я чуть позже с ним свяжусь" Му Цин почувствовал себя полнейшим идиотом. Причем таким, что даже Фэн Синь не сравнился бы с ним. Ибо, как можно было не догадаться, что больше восьмиста лет можно любить только того, кто предназначен тебе судьбой. И почему до него только сейчас дошло? Му Цин аккуратно коснулся надписи, боясь, что она сотрётся, стоит немного сильнее надавить. - Ты такой придурок, Фэн Синь!