Семейное положение

Какая нелегкая его занесла в Америку, Гарри и сам не знал. Вот ещё вчера он сидел себе на Гриммо, примус починял и с Кричером лаялся, вот приходит Блейз с бутылкой самогона собственного изготовления, а на утро он осознает себя в самолёте и над Атлантикой. Причинно-следственная потерялась по пути, не иначе. Или загнулась под сивушными парами… Но какая разница? По прилете уже несколько пришедший в себя Гарри планировал сразу же сесть на обратный рейс — он всё ещё не переспорил Кричера, что если залить сковороду жиром то еда вкуснее не становится, только мучительней для желудка. А это было делом первой важности, воспитанный на вечных лечебных диетах и отварных котлетках тёти Петунии Гарри еле-еле пережил Хогвартс, где нормальной еды днём с огнём не сыскать было. Мучаться ещё и во взрослой жизни (и нечего тут ржать, гаррина жизнь — как хочет, так и обзывает её периоды) желания не было никакого. Планировать-то Гарри планировал. Но реальность, как и всегда, внесла свои коррективы. Не было самолётов обратно в Англию в тот день. Не было и всё, а рисковать аппарировать — Гарри, конечно, в голову стукнутый, но не настолько же. Связываться же с Американским Министерством для разрешения на межконтинентальный портключ или перемещение камином — знать бы ещё, где то Министерство расположено. Да и просто — нафиг оно надо, потом ещё должен будет, знаем-проходили. Рейс был спустя два дня, поэтому, забронировав билет — с удивлением обнаружив пачку долларов в рюкзаке, — Гарри почапал искать себе приют и развлечения на шрамированную голову и нешрамированный зад. Впрочем, случайно выйдя к пляжу, все мысли Гарри о Лондоне, приюте и приключениях вымело только так. Песок, солнце, океан — тёплый-тёплый, куда там британскому подобию моря, с вечной галькой и непрогревающейся толком водой даже летом. Гарри только под вечер и смог оторваться, кушать захотелось, да и здравый смысл (ха-ха) заставил позаботиться о ночлеге. Денег вполне хватило забронировать одноместный номер в отеле рядом с пляжем, и ещё осталось. Спустя день Гарри вернул билет и начал подумывать задержаться в Майами — а занесла его нелёгкая именно туда — основательно. На месяц, а лучше два. Пока не надоест или погода не выпнет, ураганы — удовольствие на любителя. С Магическим миром Америки связаться всё же пришлось. Гринготтс, все дела — снимать квартиру было дешевле отеля, да и колдовать можно было там без оглядки. Пришлось связаться и с Британией — пообещать жутко отомстить Забини, успокоить нервную из-за беременности Гермиону, просто хронически нервного Рона, поговорить с Андромедой и крестником. Последних пригласить к себе ещё — та обещала подумать. Жизнь кружилась каруселью, новые впечатления лились рекой… Но уже спустя второй месяц Гарри стал спокойнее. Привычнее. Вот только обратно всё ещё не тянуло. А вот разнообразить досуг чем-то полезным хотелось. Писать детские книги — дело хорошее, да и в деньгах Гарри не нуждался, но хотелось чего-то ещё, не так привязанного к вдохновению. Так и родился передвижной мини-фургончик здоровой и вкусной пищи (оксюморон, но он старался). Многое Гарри умел и так, что-то почерпнул из кулинарных курсов, записавшись туда по наитию (шрам чешется справа — идея хороша, слева — плохая; или наоборот?). А спустя полгода Гарри познакомился с местной знаменитостью — плейбой, миллиардер, филантроп… Наглая, самодовольная зараза, считающая, что стоит улыбнуться и все падут к его щегольским туфлям (или не менее щегольским мокасинам). *** — Тони, меня не было всего неделю, почему холодильник весь забит газировками, а из коробок из-под пиццы можно Башню два-ноль строить?! — Гарри?.. Ты же завтра должен был приехать?.. То есть я очень рад тебе, родной, как поездка? — Нормально! Но ответ я хотел бы всё же услышать, не переводи тему. — Это всё Джарвис. Я ему говорил всё убрать, а он не сделал. — Мистер Старк, вы сами же запретили доступ к гостиной над мастерской всем живым, кроме имен в вайт-листе, а для новой модели роботов-уборщиков коробки слишком большие. — Что? Почему ты меня не предупредил? — Я предупреждал. На что получил ответ, цитирую: «Ой, да не отвлекай меня, Джар, потом решу проблему». А затем активировали протокол «Не нуди, Джар, будь человеком». Хотя я человеком не могу быть по определению, ведь… — Всё-всё, прекращай шарманку, понял я, понял. Видишь, Гарри, даже искин, и тот с коробками не справился, куда уж мне. — Бедный-несчастный… — Ага. — … все его обижают. И Пеппер на совет директоров затащить пытается, и у Фьюри какого-то чёрта есть номер моего мобильного, и Хэппи ноет, что не нянька и не курьер тоже мне! *** Началось всё в клубе — на следующей неделе приезжала Андромеда с Тедди, поэтому Гарри решил оттянуться напоследок. Биты, дрыгающаяся в подобии танца толпа, шоты и коктейли, сизый дым. Наскакавшийся Гарри сидел у бара, лениво потягивая что-то неоново-желтое в лучах прожекторов. Подсевшего рядом мужчину он даже не сразу заметил, больше озабоченный, заказать ли себе ещё этой дряни или пойти поискать приключение на задницу. — Такой милашка и в одиночестве, не обманывают ли меня мои глаза? Лениво скосив взгляд в сторону, Гарри оценивающе осмотрел полурасстёгнутую гавайку, фигурную бородку, нарочито небрежно уложенные волосы, солнечные очки — не его типаж. — На такие подкаты кто-то ещё ведётся? — Гарри отставил уже пустой бокал и потянулся. — Ещё как, детка. Особенно стоит им узнать моё имя, — наклонился к Гарри мужчина, обдав запахом виски изо рта и чуть спустив очки, смотря теперь поверх них. — Ну-ну. Но всё ещё не интересует. Слишком… много сиропа. — Любишь горькое? — Не люблю приторное, — махнул бармену Гарри, прося расчёт. — И не пожалеешь, детка? — Пока-пока, Безымянный-из-бара, — хмыкнул Гарри и, спрыгнув со стула, легко влился в беснующую толпу, пробираясь к выходу. Главный плюс бытия волшебником — чудеснейшее изобретение зельеваров, Антипохмелин. Правда название это его неофициальное, так-то оно под зельем избавляющим от токсинов слабых ядов (ЗИоТСЯ, блин) проходит, но так его и сами зельевары не зовут. Гарри стоял себе спокойно на Атлантик-уэй, людей кормил, под тенью пальм жизнью наслаждался, когда вместо привычных мамочек с детишками, туристов (внезапно) и девушек на диетах (не внезапно) перед ним остановилась знакомая грудь. И голова. Гавайка была другой, и прическа стала лохматой по определению, а не волшебству всяких стилистов-модельеров-парикмахеров, а всё остальное без изменений. Особенно наглость. — Здоровая пища и поход по клубам, ты умеешь удивить разнообразием. — А ещё я очень прицельно бью лопаткой по лбу. Хотя ту после этого придется выкинуть, но удовольствие, удовольствие! — Гарри любовно провёл пальцами по рукоятке лопатки. — А теперь не загораживай проход, у меня клиенты, и ты мешаешь. — М-м-м… И что мне за это будет? — Не получишь по голове, — фыркнул Гарри. — Хорошо, милый, заеду за тобой вечером, на этом же месте. — Мечтай, — пробурчал Гарри себе под нос, но тут же начал улыбаться, приветствуя новых клиентов: — Вкусная и не вредная еда, самое то в этот жаркий день, организм скажет вам спасибо! Что желаете? *** — Мистер Фьюри, последний раз отвечаю, я не знаю, где сейчас находится Тони. Я не его секретарь, начальник или кто-то там ещё. Он мне не отчитывается. Более того, это уже третий номер — хватит! Иначе я буду вынужден принять меры, и они вам не понравятся — гарантирую. Кроме того, смею напомнить — вы официально мертвы, а общение с трупами есть суть заболевания. Нехорошего. — Мистер Поттер, — в трубке послышался писк, чей-то отдалённый хрип и глухой удар. Фьюри явно отвлёкся на эти звуки, и Гарри поспешил этим воспользоваться. — Всего доброго, мистер Фьюри. Гарри отнял телефон от уха и недовольно сжал его до побледневших костяшек. Хотелось что-то взорвать. Или кого-то. — Пятница, меня ни для кого нет. Если будут усердствовать — улетел в Тибет на поиски просветления. Или терпения. В общем — ты поняла, не Тони же. Найду и убью гадёныша, прошлое нашло его, видишь ли! *** Тони — а выяснил его имя Гарри только к встрече пятой и это могло бы быть забавно… Если бы ему не хотелось постоянно этого Тони прибить. И, наверное, Гарри всё так же бесился бы от навязчивых ухаживаний — в чувства не верилось, а быть трофеем ради спортивного интереса - он только-только (ну ладно, уже лет пять… или восемь) Дамблдора похоронил, ещё не отошел от доброй руки, указующей путь истинный заблудшему дитю, Герою Света… Кхм, не важно. Всё изменил Тедди. Гарри гулял с ним по набережной, когда в очередной раз перед глазами замаячил знакомый торс в незнакомой гавайке (каждый раз новая, он честно не понимал этого прикола). И взаимодействие Тони с ребенком, десятилетним мальчиком (ну десять, а не восемь, всё равно — недавно), постоянно ревнующего крёстного хоть к продавщице, хоть к собственной учительнице, заставило Гарри слегка пересмотреть собственные позиции. Тони был неуклюж, ему было неуютно и где-то он даже боялся Тедди, но… Он был искренен. Он не старался понравиться, просто был собой, насколько умел. Вечером, когда Гарри передавал крёстника Андромеде, тот назвал Тони «странным, но хорошим дядей». Хорошим. М-да. Можно ли считать слова ребёнка оправданием тому, что спустя два дня Гарри с Тони таки переспал? *** Питер, о котором Гарри много слышал, но видел впервые, был забавным. Светлым ребёнком, со всей своей детской верой в добро, справедливость — всё то, что из Гарри выбила когда-то правда. И жизнь. У этой двойки вообще кулаки пудовые, бьют как надо. Питер наворачивал фруктовый салат, уже прикончив омлет, и только сверкал любопытно глазами. Гарри он нравился, его хотелось… откомфортить? Наблюдая за общением этого ребёнка и Тони, Гарри чётко понимал, что теперь в их семье на одного члена больше. Маленького и членистоногого. Надо обязательно познакомить Тедди с «братиком». Пусть крестнику уже восемнадцать, но как был малолетним шалопаем, так и остался. Только вытянулся — уже на голову выше Гарри. Они явно подружатся — лишь бы от их дружбы не вся гаррина голова поседела. Всё остальное он переживёт, а вот как Тони красить волосы — увольте. *** Когда Тони пропал, они встречались уже два года. Всего два года. Целых два года. Гарри не было так больно с тех пор, как умер Сириус — последняя надежда на нормальную семью. Детство. Мечтать о детстве в пятнадцать — какая ирония. Больно-больно-больно. И осознание, как выстрел — даже если Тони найдут, он узнает об этом только из новостей. Даже на похоронах — нет-нет-нет — не сможет присутствовать. Будто он ему никто, простой незнакомец с улицы. Если узнает. Если сообщат. Гарри сам настаивал на непубличности. Публичность ему ещё в Британии надоела, не хотел опять в эту клоаку. Донехотелся. О нём знала только Пеппер. Об их отношениях. И Джарвис, да. Искусственный интеллект, единственный, из-за чего Гарри не напивался в их доме в Майами. Пьяным из него магия так и брызжет, а магия и тонкая электроника… Не хотелось сломать то, что с такой любовью создавал Тони. Любовь. Он, Гарри, любит? А его? *** — Осталось пискнуть «я голый» и картинно свалиться в обморок. — Я бы посмотрел на это, — игриво приподнятая бровь. — Иди, объясняйся. И хорошо ещё, что это не Питер был, он ребёнок ещё. — Вот я в его возрасте!.. — То, что не двигалось — двигал и трахал, ага. Охотно верю, а умные книжки ты читал в перерывах между моделями, левой ногой ещё платы сверля… или паяя, без понятия, что там правильно. — Я этого не слышал. Не слышал, просто не слышал… Ты разбил мне сердце! — Вон пошёл! — Гарри не выдержал и запустил в Тони подушкой. — Верни подушку и иди отсюда, я спать хочу. Разберёшься со своей шайкой, в холодильнике творожный мусс есть, а в морозилке замороженные ягоды, как ты любишь. Разбудит меня кто, — зевок частично поглотила подушка Тони, которую Гарри подгрёб к себе, вместо выброшенной своей, — прокляну. *** Когда Тони вернулся… Другой, но всё тот же. Сломанный, перелатанный, в своей новой броне — родной. Тони сразу кинулся на амбразуры, начал менять окружающий мир, перестраивать его под нового себя. Из Майами в Лос-Анджелес, на другой конец страны. Гарри просто следовал за ним. Обнимал ночью, будил и успокаивал после кошмаров. Был рядом — большего он не мог. Магия и электроника сложно уживаются вместе, а остальные его умения ничем помочь не могли. Но было ли это важно? После той конференции, что обязана была войти во все исторические анналы, Гарри всё так же просто ответил «да». И пусть он не был готов заявить об этом всему миру, но и не иметь больше возможности даже узнать, жив любимый человек или нет, он более не собирался. *** — Так, ещё раз. Ты модернизировал космический корабль. И дети про это узнали. И угнали его ко всем чертям?! — На корабле также было зафиксировано присутствие мистера Уэйда, более известного под псевдонимом «Дэдпул», — вмешалась Пятница. — Ещё лучше! Тони! Сначала убью тебя, потому что сколько раз говорить — хочешь мастерить что-то теоретически опасное для детей, делай это не дома! Потом найду и придушу этих паршивцев! Оживлю и опять придушу! А Дэдпула — кастрирую, причём так, что не отрастёт больше, обещаю!