***
Весь Юнмэн стоял на ушах, когда в него пожаловали господа из Гусу. Лань Чжань днями не отходил от Вэй Ина. Цижень отлёживался с сердечным приступом после увиденного в пещере. Один Си Чэнь был само спокойствие, радуясь за своего брата. Он понимал, что это давно должно было произойти. Вэй Ин ещё долго восстанавливал силы. Лань Чжань играл ему каждый день. И это стало для него обыденным делом. И вовсе не хотелось уезжать. Лань Чжань не сожалел по — прежнему. А разговор — да его, по сути, и не было. К чему слова, которые не изменят того, чему суждено было случиться. Только помнит ли сам Вэй Ин о том, чего пожелал, находясь в агонии. — Было вопросом для всех. Слышится вздох. Вздрагивание, шевеление в мягкой постели. Лань Чжань практически лежит рядом, приподнявшись на локте и наблюдает за…, а кто он ему теперь? Кто ему Вэй Ин? Любимый. Нет, слишком громко. Нельзя. Тогда, может, просто Вэй Ин, теперь его Вэй Ин. Навечно. Лань Чжань понимает: тот поцелуй был осознанным, желаемым, нужным. Не только Вэй Ину. Все время хочется коснуться, дотронуться, приласкать и защитить, а еще более — сдержать данное обещание. Быть рядом. Сможет ли Ван Цзи теперь покинуть Пристань Лотоса, его, своего Вэй Ина — Ещё один вопрос. Хриплый кашель вырывает из мыслей. Вэй Ин открывает глаза, меньше всего рассчитывая увидеть перед собой Второго Господина Ланя, но именно он сидит пред ним, такой аккуратный, не сводит глаз. — Лань Чжань, ты здесь… — Выдыхает Вэй Ин, не веря своим глазам. В ответ получает тихое «мгм» и улыбается, насколько позволяют силы. — Твоя рана… Лань Чжань останавливает его, заверяя, что всё хорошо. Он полностью обеспечивает покой Вэй Ина, но тот не успокаивается. Он вспоминает, осознаёт о том, что произошло в пещере. Он его звал — это точно, но как откликнулся на это Лань Чжань? — Я доставил тебе неприятностей, хлопот… — Прости, Молодой Господин Лань. — Я, наверное, наговорил всякого… Лань Чжань придерживает его за плечо, смотрит в глаза и отвечает: — Вздор. Я был рад заботиться о тебе. Рад, если смог помочь. Ты много бредил, я не виню тебя ни в чем, нечего стыдиться. Главное — ты сейчас здесь, ты в безопасности, и о тебе позаботятся лучшим образом. — Уголок губ Ван Цзи подрагивает в улыбке. » А ты? Ты будешь рядом? " — Читает он вопрос в глазах Вэй Ина. И знает: они оба помнят. И никто не сожалеет. Они гуляют по Юнмэну, вместе завтракают, ужинают, обедают, вскоре ночуют вместе. Вэй Ин выполняет свои обещания, и Лань Чжань выполняет. И никто из них не колеблется в сомнениях. Никто из них не сомневается друг в друге. И оба знают: такого в их судьбах ещё никогда не было. Вэй Ин привык за тот кроткий срок все время трогать Лань Чжаня, а теперь он обвивает его всеми конечностями. У них привычка. Нет, у них нечто большее. Вэй Ин отпускает глаза в смущении, смотря на идеальное лицо Лань Ван Цзи. Нет, смотря на его идеальные губы. Лань Чжань еле сдерживается, глядя на приоткрытые губы Вэй Ина во сне. Да, они оба помнят. Эту истину скрепляет глубокий поцелуй принятия.Часть 1
16 декабря 2020 г. в 17:39
Темно, сыро и холодно. Вокруг ни звука, только слышен стук водных капель, разбивающихся о каменные валы, что подобны непробиваемым стенам. Зябко, непривычно, и всё ещё напряжение, завладевшее этим местом, не отпускает.
Не отпускает, не смотря на одержанную победу над монстром. Ван Цзи напряжен морально куда более, нежели физически. О своей ноге он уже и думать забыл ещё, когда Вэй Ин вошёл в поле его сил и приходилось брать весь контроль на себя. Сейчас Лань Чжань, кажется, даже бежал, дабы вытащить Вэй Ина из загрязненной воды, куда его выкинуло, и он остался, словно мёртвый, неподвижно лежать.
Игнорируя чувство навязчивой тревоги, Лань Чжань преодолевает всю скованность, освобождая голову от мрачных мыслей и поднимает Вэй Ина, перекидывая одну его руку себе через плечо. Идти ему по — прежнему тяжело, но он упрямо игнорирует ноющую боль и открывшееся кровотечение. Его сейчас беспокоит только Вэй Ин. Отведя его в их обоснованное место, где было и посуше немного, Лань Чжань усаживает своего спутника, начиная похлопывать по щекам, дабы привести в чувства. Он почти оглаживает их, убирая лишнюю влагу.
— Вэй Ин… Вэй Ин! — Напористее зовёт Ван Цзи, взволнованный отсутствием ответа.
Ещё несколько секунд напряженной тишины, и прерывистый вдох. Вэй Ин задыхался, он вышел оборванным, скованным. Здесь было от влаги душно, и застой крови внутри дал о себе знать. Вэй Ин слегка шевельнул губами, они дрожали, и голос звучал хрипло и тихо.
— Она мертва? — Обессиленно спросил юноша, поддаваясь куда — то вперёд, словно хотел это проверить, но Ван Цзи, сидевший прямо напротив, придержал его корпус, не позволяя двигаться.
— Мертва. — Одним словом отозвался он.
Вэй Ин приоткрыл глаза. Взгляд туманился, все вокруг плыло. Он старался ухватиться за изящного Нефрита Гусу Лань им, но тщетно. Видел лишь размытое белое пятно, но это не мешало юноше понимать, что он не один, что всё в порядке. Они живы. Вэй Ин зашелся кашлем, и Лань Чжань коснулся его лба, его выражение стало еще более обеспокоенным.
— Вэй Ин, у тебя жар.
Только в ответ получил порыв кашля. Вэй Ин не мог самостоятельно сплюнуть застоялую кровь, и Ван Цзи раздумывал: как заставить его это сделать, но, в первую очередь, он понимал, что Вэй Ину нужны силы, потому, взяв его руку, принялся вливать ци. Вэй Ин что — то бессвязанно бормотал и дрожал.
— Хангуан-цзюню не стоит тратить силы на сына слуги… — Попытался усмехнуться Вэй Ин, но был слишком слаб для этого. Лань Чжаню от его реплики стало так больно внутри, что он едва не ударил по стене, но, понимая, что напугает Вэй Ина, сдержался.
— Вэй Ину не стоит тратить силы на чушь. — Ответил он, все также продолжая сосредоточено лить ци.
После между ними возникла пауза, которая снова жутко напрягала. Вэй Ина перестало трясти, энергия его немного успокоила, но жар держался довольно сильный. Лань Чжань совершенно не знал: что им делать. Он впервые в жизни оказался в таких обстоятельствах, где пришлось брать ответственность за едва знакомого ему человека. Но поступить иначе он не мог.
Вэй Ин провалился в забытье. Одежда их насквозь промокла. У Вэй Ина и так был жар. Ему нельзя было лежать в холоде, в мокром одеянии, поэтому Ван Цзи снял с него верхние одежды, чтобы просушить у костра и на время укрыл Вэй Ина своей, что успела просохнуть, пока он занимался им.
Едва отойдя к костру и сев перед ним, Лань Чжань услышал своё имя, произносимое дрожащим голосом. Вэй Ину становилось хуже. Ему нужна тёплая постель и лекарства. Им совсем здесь не место, а никаких звуков голосов или помощи не наблюдалось. Лань Чжань вновь подошёл к Вэй Ину, сев перед ним на колени и коснулся лба, что также продолжал пылать. Вэй Ин что — то стонал и притих лишь, когда рука Лань Чжаня, прохладная и нежная, опускалась ему на лоб.
Еды не было подавно. Хорошо, что Вэй Ин в упор сейчас не хотел, но они были слабы, и Лань Чжань надеялся, что ждать осталось не так долго. От Вэй Ина нельзя было отойти буквально ни на шаг. Он все время нуждался в присутствии и успокаивался только от тактильного контакта. Вэй Ин лежал на каких — то диких травах, растущих здесь, и Лань Чжань понимал, что это ужасно. Недопустимо.
— Лань Чжань… Где… ты?.. — Неосознанно бормотал Вэй Ин, стоило Лань Ван Цзи отойти к костру, дабы поддерживать его силу.
Он тут же возвращался, внимательно вслушиваясь в бред, лихорадку Вэй Ина. Видел, как его сотрясает и знобит, Лань Чжань проклинал себя, что сделать, по сути, ничего не может. Только быть рядом, держать крепче и повторять ему что — то своим голосом, от которого юноша успокаивался.
— Я здесь, Вэй Ин, я здесь. — Он клал свою руку ему на грудь, осторожно водя ею, чтобы снимать приступы кашля, и Вэй Ин не задыхался. Вскоре его вырвало сгустком крови, и Ван Цзи слышал, что тот задышал ровнее.
— Тут холодно так… Хочу, чтобы моя шицзе укрыла меня одеялом, слишком холодно… Лань Чжань…холодно.
Вэй Ин пытался ухватиться за него руками, прижаться к долгожданному теплу, но конечности его не слушались. Лань Чжань не мог спокойно смотреть на его мучения. Внутри всё разрывалось. Если б он сейчас мог — Вэй Ин бы лежал в самых дорогих мехах Гусу. Понимание о разнице их происхождения, недопонимания кланов полностью стерлись.
Лань Чжань бы желал сейчас его звонкого смеха, улыбки, шуток. Всего, что ранее его так раздражало, что нарушало покой. Теперь этого было недостаточно. И Лань Чжань отдал бы всё, лишь бы Вэй Ину стало лучше. Ван Цзи приподнял его, запустив руку под шею, другую — под колени и, приподняв, уложил к себе на колени, сам опираясь о большой вал сзади. Он шептал одними губами успокаивающее звуки, поглаживая тёмные волосы. Вэй Ин одной рукой ухватился за золотую брошь на одежде Лань Ванци, а вторую Лань Чжань держал сам, чтобы Вэй Ин хорошо ощущал их тактильный контакт.
— Ты же поедешь со мной, ко мне домой, да, Лань Чжань? Я покажу тебе Пристань Лотоса… Всю красоту… И мы будем их есть, ладно? И шицзе приготовит тебе суп, самую большую порцию, да…хочешь, я отдам тебе и свою?..
Лань Чжань растерялся. Если он сейчас ответит «да», Вэй Ин ведь об этом никогда не забудет, а чувства взяли всю власть над ним. Что угодно, если Вэй Ину станет лучше. Он не обещал, но и не врал. Он не хотел отвечать на это, понимая, что серьёзно и лишь поглаживал Вэй Ина по голове. Ему нужно было подумать, но чушью это вовсе не казалось.
— Да, Вэй Ин.
Лань Чжань понял, что только что изменил свою жизнь раз и навсегда. Сможет ли он после уехать — оставалось тайной. Это было, пожалуй, самое откровенное «да» в его жизни. Ради Вэй Ина. За этим «да» так много сокрыто, о чём Ван Цзи хотел бы сейчас сказать ему, но Вэй Ин просто не сможет воспринять.
— Ты…не уходи. Лань Чжань…прошу. Я знаю, что противен тебе. но, я прошу… — Он вновь сильно закашлялся и заплакал.
Боялся, что Лань Чжань уйдёт, но тот никуда не двигался с места, прижимая его крепче, позволяя себя ощутить. Сил совсем не было, и Лань Чжань отдавал последние ему, поглаживая по спине, обнимая, укрывая своими одеяниями и крепко сжимая руку на пульсе. Он качал его, не останавливаясь, дабы Вэй Ин немного успокоился.
— Я рядом. я только с тобой, Вэй Ин. Ты справишься, обязательно.
Вэй Ин только хныкал в ответ, держась за белые одежды. Он много чего ещё бормотал, и во всём Ван Цзи пытался найти смысл. Он ни на минуту не покидал его, чтобы Вэй Ин не ощущал одиночества и покинутости. Стоило его отпустить, Вэй Ин начинал дрожать, а вскоре совсем трястись, и Лань Чжань страшно пугался за его жизнь.
На следующий день легче Вэй Ину все ещё не стало. Лань Чжань привык уже вливать бесконечно ци, держать за руку, искать удобную позу, использовать одежду на двоих и обходиться без еды и воды. Его уже не пугали внезапные приступы кашля со стороны; он спокойно мог покачать Вэй Ина, чтобы прекратить эти душераздирающие стоны. Вэй Ин мало, что осознавал, но то, что Лань Чжань рядом с ним, понимал хорошо, иногда даже проговаривал осознанно.
Сейчас он снова метался в лихорадке, дергаясь на одном месте, скидывая с себя одеяние Лань Чжаня, он ворочался на его коленях. У Лань Чжаня закончились все молитвы. Ему казалось, что он исполнил всё, что мог. Как вдруг Вэй Ин осознанно произнёс:
— Я хочу послушать… расскажи мне. Я хочу услышать твой голос, только говори со мной, что угодно… Второй Господин Лань…хоть слово. — Молил Вэй Ин, и Лань Чжань внимательно вслушивался в его, едва связанные речи.
Лань Ван Цзи не был болтливым и многословным от природы, поэтому данное желание составило ему трудность. Нужно было найти иной выход, и тогда Лань Чжань решил ему… спеть. Это успокоило немного Вэй Ина, он затих, словно бы и, правда, слушал осознанно, пытаясь понять каждое слово.
— Какая она… красивая. Как называется?.. — Тихо спросил Вэй Ин, почти заснув.
Ему что — то прошептали, наклонившись к самому уху, но Вэй Ин не смог разобрать, погружаясь в более спокойный сон, нежели прежде. Однако, спокойным он был лишь поначалу. Ван Цзи резко пробудился от причитаний, лежавшего на его коленях, Вэй Ина. Он слышал что — то вроде: " Пожалуйста, Лань Чжань… я хочу узнать, каково это. Я не хочу умирать, не узнав…»
Сердце пропустило удар. Нет, Вэй Ин не умрёт, он справится, и Лань Чжань его не покинет. Юноша инстинктивно тянулся к нему выше, пытаясь прижаться к груди, хныкал, стонал. Лань Чжань ощутил, что будто бы Вэй Ину его мало. Не хватает. Он сделал для него недостаточно, не всё, что мог. А Ин снова начал метаться, словно бы что — то ища. И все повторяя: " Пожалуйста, Лань Чжань…никогда не покидай…» — Рваная фраза отозвалась горечью и болью в сердце Второго Нефрита.
Он был готов кричать о том, что не покинет его. Теперь уже не сможет, но не знал: как это выразить, донести. Вэй Ин сейчас не поймёт слов. Нужно тактильно, нужно нежно, нужно…любя. Лань Чжань медлит, словно бы в чём — то сомневаясь, но наклоняется к приоткрытым губам, и стон глохнет в поцелуе.
Понимает ли Вэй Ин — не так уж важно, но, видимо, понимает, вновь затихая и успокаиваясь. Лань Чжань молниеносно осознаёт свой поступок, но не сожалеет. Он проводит по бледной щеке, смотрит пронзительно в едва приоткрытые глаза, улыбаясь уголком губ, которые только что опалил поцелуй. Его первый поцелуй. Их первых поцелуй.
Слова излишни.
За ними прибывают, разбудив. Цзян Чэн, Си Чэнь и даже Лань Цижень здесь. Вокруг раздаются взволнованные голоса. Лань Чжань распахивает глаза, тут же крепко сжав руку Вэй Ина, боясь, что ему навредят. Лекари суетятся рядом, распоряжения Цзян Чэна для него, как в тумане. Адепты Гусу Лань хотят помочь Ван Цзи подняться, а он не отпускает от себя Вэй Ина.
— Не беспокойтесь, Второй Молодой Господин, ему окажут всю необходимую помощь. — Заверяет Цзян Чэн. — И вы отправляйтесь с нами. Он жив благодаря вам. Я бесконечно… Клан Цзян перед Вами в огромном долгу.
Но Лань Чжаня сейчас волнует лишь его имя, что шептали чужие уста, уже ставшие родными. Лань Чжань знал, что нельзя. Он должен держаться, держать лицо, но когда услышал: " Почему ты покинул меня… никогда, Лань Чжань, молю не…нет… ещё раз…повтори. скажи…»
Все в миг остановились. Вэй Ина начало трясти, и старшие взглянули в один взгляд на Ван Цзи, который весь бледный от волнения, подошёл к адептам, что несли Вэй Ина, нагнулся и… поцеловал. Рука осталась в руке. Цзян Чэн был изумлён, насколько быстро притих вновь его брат; Цижень посмотрел на племянника, словно тот его предал.
Вопросов было много, но сейчас все они казались ничтожными. Нужно двигаться в Юнмэн. — Это более подходящее место для столь важного разговора, нежели холодная пещера, не так ли?