Идеальный рисунок

Мартин любил работать по вечерам, когда солнце бросает свои последние солнечные лучи и плавно скрывается за горизонтом и можно зажечь свечи и погрузить комнату в мягкий уютный свет. Андрес часто рисовал в другом конце комнаты, пока Мартин работал с чертежами за своим столом у окна. Но этим вечером Андрес хмуро смотрел на свой холст, недовольно вздыхая и бормоча гневные ругательства себе под нос. Необычно. Мартин, за все годы их знакомства, точно уяснил, что для плодотворной работы Андресу требуется тишина. Часто Мартин любил аккуратно наблюдать за другом и его процессом. В такие моменты Мартин ярко ощущал волны спокойствия и умиротворения исходящие от Андреса. Это своеобразная медитация. Отвлечь Андреса в такой момент было невозможно, да и, наверное, нежелательно. Но в этот раз было что-то не так. Небывалое раньше напряжение ощутимо повисло в воздухе. Мартин удивленно поглядывал на друга, но спросить что-либо не решался. Он совсем недоволен. В один момент в комнате стало тихо, и Мартину показалось, что Андрес решил свою проблему и вновь спокойно рисует. Он хотел было вернуться к цифрам на доске, но внезапно… - Черт! - громкий яростный возглас Андреса, а следом грохот от брошенных на пол кисточек. Мартин дернулся от неожиданности и, выронив карандаш, обернулся к другу, вопросительно подняв бровь: - Неужели настолько плохая картина? Андрес поднял глаза на Мартина за столом и разочаровано вздохнул: - Нет, дело не в картине, а в этом гребаном холсте, - Андрес пальцами сжал белый холст и злобно зашипел. - Это чертова подделка! Ужасное качество - на нём даже рисовать неприятно. Мартин понимающе улыбнулся и подошел прямо к Андресу с желая узнать, что же он пытался нарисовать там весь вечер, и, когда увидел саму картину, замер в удивлении. На него смотрели знакомые ярко-голубые глаза, широкая улыбка, взъерошенные волосы и карандаш за ухом. Это был он сам, стоящий около доски, полностью исписанной уравнениями. Андрес весь вечер рисовал его. Он наблюдал за ним и рисовал. Невероятно. Мартин так долго молча смотрел на рисунок, что не заметил, как Андрес, до этого внимательно наблюдавший за его реакцией, видимо, неправильно расценил молчание. Он, расстроенно вздохнул и накинул покрывало на картину, возвращая Мартина в реальность: - Прости, Мартин, это должно было быть красиво, но не получилось: краски не легли так, как я хотел, чертова бумага всё испортила. - Андрес, нет, это очень красиво, - он смущенно отвел глаза, чувствуя как краснеет лицо. - Я не знал, что ты меня рисуешь. Андрес впервые за вечер широко улыбнулся, накрывая плечи Мартина своими руками и крепко сжимая их: - Ты, может, этого и не замечаешь, но наблюдать за твоей работой - неописуемое удовольствие, твои глаза сияют так ярко, так горят азартом, а когда у тебя что-то не получается, ты нервно покусываешь карандаш и взъерошиваешь свои волосы. Мартин, я обязан был это нарисовать, - Андрес замолчал, задумчиво разглядывая накрытый покрывалом мольберт. - Но я не закончил... у меня больше нет холста. Новый доставят только через неделю. Пока Андрес увлеченно рассказывал о Мартине за работой, тот повернулся спиной к мужчине и разливал их любимое вино по бокалам. Андрес отодвинул мольберт в угол и обернулся к Мартину. Он внимательно рассматривал широкую спину мужчины, обтянутую хлопковой рубашкой. Четкие рельефные мышцы красиво выделялись через ткань одежды. Андрес довольно улыбнулся внезапно пришедшей в голову идее, когда Мартин передал ему бокал: - Ты чего такой довольный? - Я нашел решение, - Андрес сделал глоток прекрасного вина, удовлетворенно простонал и поставил бокал на стол, обходя Мартина со спины. - Андрес, что ты делаешь? - Мартин заметно напрягся, крепче сжимая свой бокал в руках. Но Андрес молчал. Он аккуратно положил руки на плечи Мартина, легонько сжимая их... - Ты станешь моим холстом, Мартин? Позволишь мне расписать твою спину? Мартин удивленно отстранился от рук Андреса и, широко распахнув глаза, посмотрел на него. - Что... ты шутишь? - Нет, Мартин, твоя спина такая красивая, мышцы четкие, рельефные... как я раньше этого не замечал? - задумчиво протянул Андрес, протягивая руки к пуговицам рубашки Мартина. - Ты позволишь мне? Мартин в шоке смотрел на довольное лицо мужчины, пока тот расстегивал пуговицу за пуговицей, тихо подпевая музыке из проигрывателя. Спустя целую песню, когда пластинка перестала играть, рубашка Мартина была полностью расстегнута. Андрес восторженно и с интересом разглядывал открывшийся ему крепкий пресс мужчины. Он перевел взгляд на Мартина и увидел красный, пылающий румянец на щеках и слегка смущенный взгляд нежно-голубых глаз. Андрес мягко улыбнулся, наклонился чуть ближе и прошептал Мартину на ухо: - Эй, это всего лишь я, просто расслабься, ты мне веришь? - Верю, - хрипло выдохнул Мартин, когда почувствовал легкое, почти невесомое касание пальцев Андреса к своему оголенному плечу. Мартин понял, что Андрес только что окончательно избавился от его рубашки. Теперь он стоял перед оценивающим взглядом мужчины, голый по пояс, и не знал, куда деть руки. Ему хотелось закрыться, спрятать свое тело. Мужское тело. Мартин знал, что Андрес - натурал, что ему не нравится подобное, но горящие неподдельным интересом темно-карие глаза постепенно успокаивали. - Мартин, ты такой красивый, - Андрес указательным пальцем быстро провел по его четкой линии позвоночника, ласковым движением оценил рельефные плечи, предплечье и схватил за руку, таща за собой. - Ложись на живот, - Андрес толкнул Мартина на диван и, услышав удивленный вскрик, ухмыльнулся, возвращаясь к мольберту за своей палитрой и новыми кисточками. Несколько минут он смешивал масляные краски, поглядывая на растянувшегося на диване Мартина, уткнувшегося носом в подушку.Вопроса что рисовать у Мартина даже не возникло. Когда краски были смешаны и кисти были готовы, он вернулся к дивану, ловко устроился на бедрах Мартина и, слегка поерзав, наконец, удовлетворенно вздохнул. - Ты всегда так долго готовишься, прежде чем начать рисовать? - раздалась ехидная насмешка Мартина откуда-то снизу. - Сегодня особенный случай, - Андрес обмакнул кисть в краску. - А теперь лежи ровно и не дергайся, - в ответ Андрес услышал только невнятное бормотание. Когда Андрес холодной кистью коснулся разгоряченной кожи спины, Мартин глубоко вздохнул, едва сдерживаясь, чтоб не выгнуться от внезапного удовольствия. Мартин точно знал, что Андрес очень быстро погружался в процесс рисования, и отвлечь его было невозможно. Мартин чувствовал на своей спине холодные быстрые мазки, прерывистые линии на шее и плечах. Точные и выверенные движения где-то на пояснице. Все это показывало насколько Андрес талантлив,насколько предан своей работе. Это все было так необычно, но странно приятно. Мартин на волне удовольствия закрыл глаза, полностью отдаваясь вихрю новых, неизведанных ощущений. Последние точечные мазки заставили Мартина захлебнуться от потока удовольствия, заглушая счастливые стоны. И Андрес аккуратно сполз с Мартина, вытирая измазанную в краске кисть, с улыбкой наблюдая, как мужчина осторожно встает с дивана. - Что ты нарисовал? - пытаясь разглядеть в большом зеркале картину на своей спине, но быстро поняв, что его усилия тщетны, Мартин обиженно уставился на свое отражение в зеркале. Андрес отложил кисть на стол и быстро оказался за спиной Мартина, оценивающе проводя пальцем по краям рисунка. - Это панорама Буэнос-Айреса, то самое место, где мы встретились в первый раз. - И, чтобы нарисовать это, лучше места, чем моя спина, ты не нашёл? - Мартин улыбнулся, разглядывая восторженное лицо Андреса и блуждающий по его спине взгляд. - Она именно там, где и должна быть, - Андрес легким касанием провел рукой по взъерошенным волосам мужчины на затылке и довольно улыбнулся, глядя на умиротворенное лицо Мартина. - И теперь ты доволен своей картиной? Ты получил шедевр, который хотел? - Мартин обернулся к Андресу, заглядывая ему в глаза. Андрес нежно улыбнулся в ответ, накрывая лицо Мартина испачканными в краске руками: - Ты мое произведение искусства, Мартин, мой лучший шедевр, - не дав мужчине что-либо ответить, Андрес накрыл губы Мартина своими, ловя все удивленные стоны и убивая последние остатки неуверенности. Всё именно так, как и должно быть.