Ему нравилось всё

      Карма сидел на широком диване приятного золотистого цвета и слегка массировал переносицу. Под его глазами были глубокие синяки, а сам он выглядел уставшим. А всё почему? Потому что его беременный муж решил в три часа ночи съест фрукт, о котором прочитал всего лишь в рекламе по телевизору. Он кое-как смог найти его, но омега и вовсе отказался что-либо принимать от альфы и заперевшись в своей комнате заявил, что Карма его не любит. Акабане не представлял, что же такого мог сделать, что Нагиса так подумал и ему ничего не оставалось кроме как сидеть и смотреть на огонь в камине. Часы тихо тикали показывая уже шесть часов утра, он не двигался, всё смотрел и смотрел на тлеющие угли. Длинная чёлка прикрывала янтарные глаза из-за чего было сложно понять о чём думал альфа. Карма поднимался наверх, пытаясь узнать не утихомирился ли его омега, но тот даже не пожелал открывать ему дверь и только крикнул, что бы тот проваливал куда глаза глядят.       Однако уже через минуту, позади послышалось шарканье. Тихие шаги слышались всë ближе и ближе, а вскоре рядом с ним плюхнулся на диван колобок с синими волосами. Омега всё ещё на что-то дулся, но всё же посмотрел на своего незадачливого мужа, его глаза были красными, и он парой тихо шмыгал носом, видимо совсем недавно плакал.       — Где там твой фрукт? — небрежно спросил Нагиса и отвернулся, рассматривая картину на стене.       Карма улыбнулся и взяв с подлокотника гранат передал его омеге. Тот посмотрел на красный предмет в своей руке, а затем бросил быстрый взгляд на мужа, который не сводил с него глаз.       — Чего смотришь? Я всё ещё злюсь! — воскликнул колобок и резво соскочил с дивана, однако его быстро остановили.       Акабане держал беременного за руку и даже один раз дёрнул на себя, чтобы тот сел. Но Нагиса не хотел так просто сдаваться прекрасно понимая, что может случиться потом.       — Ты только скажи, на что ты злишься, малыш, и я исправлюсь, — насмешливо спросил Карма и снова дёрнул за руку.       Бывший Шиото поджал губы, глаза налились слезами, и он тяжело опустился на диван. Взглянув на Карму, Нагиса нахмурился и еле сдерживал слёзы. Нижняя припухшая губа, которую тот наверняка по привычке сильно кусал, заметно дрожала. Альфа нежно улыбнулся, смотря на всю эту картину и притянул своего колобка к себе, ему безумно нравился беременный Нагиса, да он был вредным и иногда учинял подобные сцены, но как нежно поглаживал свой уже довольно большой живот, как тихо посмеивался, когда Карма разговаривал с малышом и, как же он мило прижимался к тёплому альфе, когда ещё не проснулся. Ему нравилось всё.       — Когда ты ушёл, звонил какой-то мужчина, сказал, что давно ждёт тебя у отеля и попросил меня срочно передать тебе трубку… — сквозь всхлипы начал говорить омега, который всё же расплакался. — Скажи, ты ходил к нему в отель? Я тебе надоел потому что я беременный? Ты меня не любишь больше?       Он посмотрел на Акабане своими большими голубыми глазами, на его ресницах остались остатки солёных слёз, которые Карма поспешил убрать. Он тихо посмеялся, погладил по голове своего омегу и начал говорить:       — Это наверняка звонил Гакушу. Мы должны были встретится окало его отеля «Кунугигаока» потому что я попросил его о паре таких вот фруктов для тебя, — Карма поглаживал синие волосы, и прекрасно заметил покрасневшие уши.

Да. Ему нравилось всё.