Теперь свободен

      9 утра. В городе, с высоченными небоскрёбами, вонзающимися в небосвод (воздушную оболочку) и режущими его своми острыми концами, идёт дождь. Небо серое, как карандашный грифель, и не проглядное, словно дно морское. Тучи покрывалом укутали все пространство над городом. Где — то в пригороде, морщась от звука будильника, мелодией которого почему — то выбран рок, начинает свой день Рома. Под глазами синяки (ночка, а точнее утро выдалось не самым лучшим), голова болит, тело ломит. По телу пробежали мурашки. Как-то прохладно, — думает Рома, натягивая на себя футболку лилового цвета, довольно большую для его худощавого тела, лег на спину в мягкую кровать, на которой лежит много мягких подушек и ватное, почти воздушное одеяло, немного покрутился, встал и дальше, следуя своим привычным путем, даже не открыв глаз, он дошёл до ванной.       Ванная была светлая и чистая, впрочем как и все в квартире. Сама квартира находилась в здании 80-х годов, но выглядела очень новой. Не понятно по каким причинам, но Роме захотелось снять студию ещё и почему — то в этом районе, хоть он ничем особо на первый взгляд не отличался, разве тем что на первом этаже дома расположился небольшой магазинчик продуктов и всякой всячины, ну вы знаете, за кассами, которых обычно сидят какие-нибудь добрые старушки, которые не только скидку сделают жильцам, так еще и поговорить любят. А если выйти из дома и спустится вниз по улице то за минуту, или и того меньше, добраться до метро, вот это я понимаю удобства. В целом Рома любил автономию, когда все всегда рядом и под рукой, вот так и в его небольшой квартире все нужное лежало довольно близко, а тем чем пользовался реже лежало аккуратно на полке (любовью ко всему идеальну не обделили и его), таким образом все в доме лежало на своих местах, не путалось и не терялось в нужный момент. Интерьер квартиры был простой, спокойный, выполненный в серо-белых тонах, он полностью отражал характер жильца.       Тем времен Рома уже взял зубную щётку в руки и начал выдаваливать на нее пасту. Все также лениво шевеля руками, тело не хотело слушаться хозяина, он засунул щетку в рот и начал чистить зубы. Верхние, нижние, дальние, язык, после чего сплюнул и прополоскал рот дополнительно листерином. Было прохладно из-за холодного кафеля в ванной отчего вновь от спины до пят прокотилась волна мурашек. Вот он умыл лицо ледяной водой, окончательно проснувшись, и пошёл на кухню.       Поставил чайник, почти дрожащими руками, за тем чтобы скипятить воду для кофе, а сам сел за стол и посмотрел в окно. Там тучи, дождь, где-то в тумане, очень далеко растворяются тёмные зелёные леса. На кухне открыта форточка и поэтому холодный, влажный воздух плавно затекал и охватывал все. Голова по прежнему болит, а перед глазами плывут обломками части вчерашней (вернее сегодняшней) ссоры, после которой остался густой неприятный осадок. Все началось ни сегодня, ни неделю назад и даже не месяц. Все произошло год назад. Ровно год. Все триста шестьдесят пять дней пронеслись так быстро, словно их и не было. С таким чувством будто проснёшься, а на календаре телефона дата гласит: «пятнадцатое апреля две тысячи девятнадцатого года». Но нет, это не забыть так, оно не сможет раствориться в глубине сознания также бесследно, как сахар растворяется в кружке чая. В то время апрельское солнце начинало все чаще набирать силу, хотя еще и не радовало своим теплом, из-за чего приходилось надевать на себя какую-нибудь куртку. Рома в тот день ни о чем не думал, просто взбрело в голову, что нужно выйти и проветрится. Давно у него не было таких спокойных выходных после переезда. Обычно все время уходит на какие-то подработки, чтобы едва сводить концы с концами, ну, а что делать, жизнь в большом городе такова, хоть и не за той жизнью сюда ехал Рома. Он думал: —Приеду и начну жить Но что-то все откладывается это, но не важно, это уже в прошлом, сейчас он просто гуляет по парку. Минут тридцать гулял Рома по парку, после чего вышел и пошёл на площадь, а на улице хорошо, сухо, солнце светит, а воздух, который почти стоит на месте, своей прохладной мягко массирует лицо, как вдруг в нос ударил приятный аромат, свежеиспеченной, горячей выпечки. По запаху Рома дошёл до ларька, который находился буквально через дорогу. Зайдя в лавку Рому окутал приятный нежный аромат разнообразных булочек, багетов, бриошей, батонов и краюшек хлеба. В ларьке было хорошо, а от печей шло приятное тепло. Интерьерчик простенький, не замысловатый, свежий. Пол покрыт линолеумом, деревянные столики и мягкие стулья, а с потолка свисали большие плафоны с лампами. Было даже в том ларьке небольшое меню, которое состояло из кофе, чая и хлебобулочных изделий. — Довольно атмосферно, —почти в слух произнёс Роман А глаза поднялись на человека стоявшего за стойкой. Он тоже был частью той атмосферы. Улыбался так что глаза закрывались и оставались небольшое щели, которые со стороны были незаметны, и казалось что он совершенно ничего не видит, также до нельзя вежливый, каждому говорил: «здравствуйте», «спасибо за покупку», «всего Вам доброго», «буду рад видеть Вас здесь снова» и провожал покупателя своей лучезарной улыбкой. В общем просто душка. —Эй, вам чего? Будете что-нибудь брать? Может на вынос? Молодой человек? Неловкость ощутил Рома, поняв что вошёл в ларек-кафе и стоит на проходе уже минуты три, просто глазея по сторонам и…