Играй, гормон! или Почему нельзя есть чужое мясо

Чоппер с глубоким сосредоточением методично промакивал бумажной салфеткой содержимое мужских ладоней. Жидкости было прилично, поэтому требовалось около пяти минут, чтобы всё убрать из обеих рук и не запачкаться самому. В дверях между камбузом и лазаретом всё также стояла Нами и задумчиво смотрела в пустоту. У неё появилось немного времени, чтобы расслабить бедный, отёкший от нескончаемой нервотрёпки мозг. После того, как оленёнок сам всё понял и хорошенько осознал, он не стал выспрашивать у девушки какие-то подробности произошедшего или причины странного поведения ребят. Просто решил тактично ничего не спрашивать с пониманием того, что Нами о «том» будет наверняка не очень-то приятно рассказывать. Поэтому, закончив неприятное дельце, Чоппер встал с коленок, отряхнулся, забрал с пола маленький пакетик с испачканными бумажками, выкинул их в ближайшее мусорное ведро. Затем подошёл к девушке за обсуждением того, как они будут переносить двух лежачих пиратов. Чоппер отвлёкся на разговор с Нами, а в это время приоткрылось веко у одной из бессознательных тушек. Санджи начал приходить в себя. Голова лежала на боку, поэтому расфокусированный взгляд сам по себе устремлялся в нижнюю часть деревянной перегородки между кухней и обеденным местом. Он почувствовал что-то весомое, лежащее на его груди, поэтому левой рукой дотронулся до неопознанного объекта. Не изменяя положения своих глаз и тела, Санджи начал исследование. Мягкое, тёплое ощущение на кончиках пальцев. Рука пробежала вверх и обнаружила очень нежную кожу шеи и, немного выше, чуть колючие, но от того не менее привлекательные тёплые волосы. Рука всё поняла, а Санджи не понял. Рука намеренно прошла шаг за шагом вниз, нащупывая теперь что-то упругое, но спрятанное за грубой тканью шорт. Хватка усилилась и сжала это упругое «нечто» длинными пальцами в широкой ладони. Рука поняла что она творит, а Санджи не понял. Кок прищурился, сглотнул, утомлённо выдохнул, правой рукой дотронулся до своих глаз, немного их потёр, чтобы оклематься. И тут кок понял. Глаза его стали размером с блюдца. Ладонь, находящаяся перед лицом, разошлась мелкой дрожью, другая рука резко отпрянула от «чего-то упругого» и теперь он ясно понимал, «чего» именно и «чьего» именно. Санджи всё помнил. Разгорячённое тело Луффи на его коленях, шокированное лицо его прекрасной меллорин, сидящей напротив, затем какой-то щелчок в голове, твёрдый пол и немая темнота. До кока также дошло осознание того, что его половой орган всё ещё на улице. Он молниеносно поправил своё неловкое положение одной рукой, другой поддерживая спящего и покапывающего слюной на его пиджак юношу. Кок, немного успокоившись, опустил Луффи на спину рядом с собой и приподнялся на локтях от пола. Он оглядел спящего капитана снизу доверху и заметил, что «дружок» того тоже был на свободе. Собравшись с мыслями, нахмурившись и усиленно подавляя в себе желание восхищённо крикнуть «КЬЯЯЯ!!!» и, раскрасневшись, убежать, Санджи, опираясь на одну руку, указательным пальцем другой руки легонько дотронулся до члена Луффи. Умиротворённое посапывание и никакой особой реакции. Кок выдохнул, даже прикрыв глаза от облегчения. Затем продолжил аккуратными манипуляциями засовывать нежное достоинство обратно в капитанские портки, при этом как бы ненамеренно касаясь мягкой и прохладной крайней плоти пениса. На лице Санджи появилась небольшая собственническая ухмылка. Плавным движением возвратив руку из шорт, которые он с таким интересом изучал ещё некоторое время, Санджи положил ладонь на тёплый рельефный живот по-прежнему мирно спящего капитана. Кок, закончил то, что начал, но почувствовать расслабленность ему не дала странная напряжённая атмосфера в комнате. Он обернулся, всё ещё находясь в полулежачем состоянии, внимательно прошёлся взглядом по слабоосвещённой комнате. Замер с открытым ртом и капельками тяжёлого пота на лице, наткнувшись на озверевшую рыжую девушку, которая больше напоминала сейчас даже не девушку, а скорее нечто среднее между огнедышащим драконом и сошедшей с ума рыжей ведьмой, что неудивительно. Ведь Нами совсем недавно пришлось пережить такой позор перед Шичибукаем, от которого хотелось просто утопиться в беспокойных водах Нового Мира или до поганого состояния обожраться вкусняшками и помереть от переедания или, элементарно, от нервов. Санджи в своих мыслях уже убил себя тысячью способами за то, что он не почувствовал присутствие меллорин в комнате. Как такой джентльмен, как Санджи, посмел игнорировать леди, да ещё и два раза подряд, к тому же меняя её на неотёсанного мужлана?! Хотя иногда и пробегала мысль в развратных мозгах кока о том, что, возможно, Луффи и был немного похож на меллорин, но Санджи старательно эти мысли задвигал подальше старательными убеждениями: «Луффи совсем не меллорин, ни одной клеточкой своего тела, он совершенно не похож на леди!» - Санджи-кун, - Нами отвлекла его от размышлений на тему Луффи, громко и злобно заявляя о своём присутствии встрепенувшемуся коку, - Ты что, опять?! – судорожно замотав головой из стороны в сторону, кок наблюдал с пугающей скоростью приближающуюся к нему не менее пугающую меллорин. Она внезапно остановилась перед самыми ногами кока и командным тоном приказала, выставив руки в боки: - Санджи-кун, перенеси Луффи в лазарет! И чтоб никаких приставаний! Договорились, Санджи-кун?! Кок сразу оклемался. Встал на одно колено, склонил голову и прикрыл глаза, - Простите меня, Нами-сан, за мою несусветную грубость, - Санджи глубоко разочаровался в себе как в джентльмене, но, вопреки всему, теряться не спешил. Поэтому извинялся, стоя на коленях перед леди. Навигатор была зла. Не только на Санджи, но и на себя, и на дурацкую ситуацию, заставившую её краснеть перед самим Трафальгаром Ло, перед которым это делать хотелось в самую последнюю очередь. Санджи, не теряя времени зря и стараясь не злить и не распалять и без того кипящую острой злостью девушку, повернулся лицом к лежащему капитану, взял того на руки, как невесту, и понёс к кровати медкабинета, по пути встретившись взглядом с растерянным и немного грустным корабельным доктором. *** Последующий день тянулся медленно, как путь через бескрайнюю пустыню. К тому же, было просто до неприличия жарко. Солнце было в самом зените, и климат установился летний, что является хорошим знаком. Значит, остров совсем скоро. Все, стянув с себя как можно больше одежды (в рамках приличия, естественно) и заливаясь прохлаждающими напитками, сготовленными искусным коком, хоть как-то пытались спасаться от жары. Хуже всех, как и всегда, было бедняжке Чопперу. Он, задыхаясь от жара собственного густого меха, растёкся лужицей на травяной палубе корабля под тенью дерева. На качели рядом расположился Брук. - Чоппер-сан, Вы в порядке? - Ух… Нет, - оленя мучила сильная одышка, язык свисал набок. Тяжело ему приходится во время сильной жары. - Кому мороженого, мужланы? – с верхней палубы донёсся голос кока. - Мороженое! Ура! Мы спасены! – со всех сторон налетели голодные рты. Ну, скорее не голодные, а замученные жарой. - Меллорин! Для Вас я приготовил специальное мороженое, рецепт которого достался мне из самой Арабасты. Примите сей скромный дар, - кок, подлетев к навигатору, сидящей на шезлонге в тени широкого зонта, присел на колено и вытянул вперёд руку с подносом, на котором расположился шикарнейший десерт. Несколько шариков фисташкового мороженого в небольшой округлой вазочке украшены листочками свежей душистой мяты и облиты тёплым шоколадом, от которого холодная масса приобретает небольшие углубления, ложащиеся замысловатыми узорами. Шоколад маняще поблёскивает под лучами палящего солнца, чем пробуждает ещё большее желание его распробовать. Нами восхищённым взглядом осмотрела сие шикарное творение и, облизнувшись, приняла «дар» от Санджи. «Ладно уж, прощён…», - пронеслось в голове у девушки, когда она с довольным видом принялась дегустировать подарок. П.С. Простите меня, грешную. Потная муза по имени Акакий нагнала меня только недавно, поэтому с продой затянула *извиняется, стоя на коленках*. Постараюсь днём ещё часть успеть написать.