Чудо в Рождество

***

      — Я не знаю… не знаю, с чего начать.       — Начни с самого начала.       — Хорошо. Кхе… это случилось около года назад… Мы познакомились на вечеринке. Он нашёл гитару в доме Рэя и залез на стол. Не помню, что он пел, но пел превосходно. Он танцевал, смеялся, играл на гитаре. Как-то у него получалось делать всё и сразу. Потом мы впервые заговорили. Он говорил таким опьяняющим голосом. Я ещё не знал этого чувства, но уже что-то чувствовал. Затем мы играли в неизвестной группе в нашем городе. Ты, наверно, знаешь. Ха-ха, это так глупо.       — Нет, милый. Продолжай, прошу.       — Да… Мы играли, смеялись. Пили по вечерам колу и смотрели дурацкие фильмы. Мы веселились и с каждым днём становились всё ближе. А потом я наконец понял, что влюблен в него по уши. Знаешь, он словно был тем огоньком в моей жизни. Он светил и помогал не оступаться на каждом шагу в темноте. Мне тогда было плохо. Я много употреблял ненужных вещей, хотел умереть… И он стал моим светом. Мы целовались, мы говорили друг другу нежности. А потом… потом случилось это. Авария, больница, кома. Удар пришелся прямо по голове и… Бабуль, он забыл меня. Я ночевал возле его койки и был рядом, когда он очнулся. Но он лишь спросил, не врач ли я. Бабуль… я не хочу его забывать. Никогда. Слышишь, никогда?       — Дорогой мой… тише, тише, — пожилая женщина протянула руки к внуку и крепко его обняла. — Ещё не всё потеряно, Джерард.       Уэй тихо всхлипнул. Бабушка всегда понимала его. Она не осуждала его, и он мог доверить ей себя и всю свою жизнь.       — Ты любишь его, Джерард? — ласково спросила она.       — Д-да, — вытирая слезы, кивнул Уэй. — Люблю.       — Сходи к нему. Сходи и просто расскажи все то, что рассказал сейчас мне.       Джерард смущенно улыбнулся. Фрэнк просил его больше никогда не появляться на пороге. Он не знал его, Уэя. Нет, он просто забыл.       За окном кружил снег. На улицах сияли гирлянды, по всему городу стояли ёлки. Ночью было особенно красиво. Мороз пробирался за шиворот, снег приятно хрустел под ногами. Приближение Рождества всегда означало приближение чуда. Рождественское чудо — кто ж его не ждет? Для кого-то это шанс изменить свою жизнь, для другого — отдохнуть от забот. Рождество значит свет. Маленький, словно от огоньков старой гирлянды, но такой приятный и теплый.       Джерард подлил Хелене чай. Он любил свою бабушку. Она знала, что и когда сказать, как поддержать. Она была словно рождественским чудом, которое случалось с Джерардом каждый день.       — Я люблю тебя, ба, — улыбнулся Уэй. — Я приду к тебе на Рождество? Майки тоже обещал приехать.       — Конечно, сладкий. Буду ждать вас, — Хелена улыбалась, не сводя взгляда с внука. И как же он вырос! Повзрослел, стал таким заботливым и любящим. Он действительно научился любить.       Они ещё сидели и пили чай, говорили о всяких пустяках и вспоминали целый год. Он был полон трудностей, непониманий и провалов. Но они знали: следующий год будет лучше, ведь они стали сильнее. Теперь они справятся с большими неудачами, смогут взойти на более высокие горы. Теперь они понимают, что значит счастье.       — Джерард, — Хелена окликнула внука уже в дверях, когда он выходил из её квартиры. — Поговори с ним. Скажи ему всё. Обещаешь?       «Попробуй тут не пообещать», — усмехнулся Джерард, глядя на Хелену.       — Обещаю, бабуль.       На улице дул холодный ветер, и Джерард сильнее вжимал голову в плечи, пряча лицо за шарфом. Зима — такое чудесное время года. Несмотря на непроглядную темноту, ещё было совсем не поздно: туда-сюда ходили люди, мимо проезжали машины. Через каждый магазин слышалась рождественская музыка. Все вывески кричали о скидках к празднику, на улицу выходили люди с подарками под мышками и счастливо улыбались. Джерард смотрел на них и не мог не радоваться за них. Люди вокруг счастливы. Вместе с ними счастлив и Джерард.       На часах пробило девять, когда Уэй свернул на небольшую улицу. Как он знал, здесь где-то находился магазинчик с видеокассетами и различными дисками. Там особое внимание уделялось разделу фантастики и ужасов. И Джерард знал, что Фрэнк обожал целыми днями перебирать диски, расставляя их в определенном порядке.       Прозвенел колокольчик входной двери, из прилавка выглянул Фрэнк с широченной улыбкой и красным колпаком на голове. Да, Фрэнк всегда любил праздники. Особенно Хэллоуин и Рождество.       — С наступающим, — улыбнулся Джерард, подходя ближе. Фрэнк уже узнал в посетителе Уэя и, насупившись, опустил взгляд на какие-то бумаги.       Радость Джерарда медленно стала испаряться. Вот так каждый раз, когда он пытается поговорить с Фрэнком.       Джерард оглядел магазин. Ужастики, как и полагается, занимали почетное место. Ещё какие-то популярные игры, романтика и… музыка? Раньше Джерард не видел раздела с музыкой. Он подошёл ближе к нескольким полкам и взял одну из кассет. Misfits. Любимая рок-группа Фрэнка.       — Как насчет музыки? — Уэй приподнял взятую кассету над головой и помахал ею Фрэнку. Последний все ещё сурово сдвинул брови, однако на его лице проскочил неподдельный интерес. Фрэнк подошёл к Джерарду и взял кассету из его рук.       — Интересненько, — промычал Айеро.       Брови Джерарда вопросительно выгнулись. Неужели… неужели… он не слушал эту самую музыку за эти несколько месяцев? Его не смутили знакомые обложки на кассетах? Совсем нет?       — Ты их так и не послушал? — спросил Джерард, прикусывая губу.       Фрэнк отрицательно помотал головой. Да, он действительно ни разу не включал их.       Кое-как уговорив Фрэнка, Джерард засунул кассету в проигрыватель магазина и прокрутил громкость на максимум. Фрэнк сначала жмурился от громкой музыки, а затем вдруг улыбнулся и, рассмеявшись, пропел одну из строчек.       — И откуда я её знаю?! — Сквозь музыку прокричал Фрэнк на ухо Джерарду.       — Это твоя любимая песня! — В ответ крикнул Джерард, не скрывая своей ответной улыбки. Он вновь видел перед собой веселого Фрэнка, который танцевал и не боялся отдаться музыке так, словно это был его последний день в мире людей.       Они прослушали ещё несколько кассет тех альбомов, на которые указывал Джерард со словами: «Да ты их обожаешь, Фрэнк!»       Потом они наконец выключили проигрыватель. Фрэнк все еще смеялся от небывалой эйфории и радостный плюхнулся в кресло. Джерард стоял с другой стороны прилавка и улыбался, не сводя глаз с Фрэнка.       — Ты… ты правда знаешь обо мне что-то, — с улыбкой сказал Айеро. Он явно нервничал и сильно сжимал ручки кресла. — Может… может, расскажешь мне…       Он так и не смог закончить фразу. Фрэнк сам не знал, что ему нужно услышать.       — Я расскажу про нас с тобой. Про нашу первую встречу, про выступления и про… Я расскажу всё.       Фрэнк кивнул. Весь рассказ он слушал внимательно. Да и Джерард говорил красиво, связно, расписывал нужные моменты, а ненужные упоминал вскользь. Его голос расслаблял, убаюкивал, но к концу рассказа Фрэнк все больше хмурился. А потом оборвал Джерарда на полуслове, когда речь зашла о больнице. Это он уже помнил.       — Уйди. Пожалуйста, уйди. Мне пора.       Сердце Джерарда забилось сильнее. Неужели он сделал что-то не так? Почему Фрэнк его прогоняет?       — Уйди! — Завопил Фрэнк сквозь слезы. — Просто уйди.       Джерард хотел что-то сказать, но больше не мог выговорить и слова. Снова прозвенел колокольчик, и Уэй оказался на холодном, промозглом воздухе. Теперь уже было поздно, большинство магазинов закрылись, а по улице редко проходили люди. Кутаясь сильнее в шарф, Джерард спешил домой.       Домом он называл небольшую квартиру над каким-то магазином. В квартире были разбросаны вещи, а посреди комнаты стоял мольберт с холстом. На нём красовался наполовину готовый портрет Хелены. Джерарду нужно было закончить его сегодня или завтра, ведь Рождество уже на носу.       Вздохнув, Джерард включил музыку. Он любил музыку и, честно, не представлял своей жизни без неё. И распад их группы после аварии… Джерарду было тяжело, что он больше не пишет музыку, не дышит ею. Сейчас мелодия была тихая, она помогала почувствовать спокойствие и отыскать внутреннюю гармонию. Джерард прибрал свои вещи, запустил стиральную машинку и заварил чай.       Сегодня был трудный день. Весь этот год был трудным. Джерард устал от него, ему хотелось почувствовать запах свежести. Почему-то он верил, что с Рождеством все немного становится лучше. Рождественское чудо — ведь оно бывает!       Джерард взял кисточку, выдавил немного краски на палитру и принялся рисовать. Портрет Хелены получался очень реалистичным. Уэй аккуратно вывел морщинки на лбу, драгоценную улыбку и её всегда светлые от любви глаза. Джерарду оставалось всего ничего: дорисовать лилии на заднем фоне и ещё пару деталей, чтобы завершить. Лилии он хотел нарисовать такими же чистыми и нежными, как и сама Хелена. Но последнюю каплю белого он выскреб ещё прошлой ночью. А сегодня снова забыл купить.       Без белого краска будет слишком яркой — Джерард хотел показать на своей картине совсем другое. Видимо, закончить ему так и не удастся. Отложив краски, Джерард побрел умываться. Как хорошо, что завтра у него выходной: он сможет выспаться и закончить портрет. Ему надо будет ещё встретить Майки, но тот как всегда тянул с ответом, когда именно у него рейс.       Джерард вздохнул. Скоро этот год закончится. Как же хотелось, чтобы все проблемы закончились вместе с этим годом! Эх, мечты, мечты…       Было уже около полудня, когда Джерард открыл глаза. Солнце впервые за долгое время выглянуло из облаков, и весь снег переливался и отражал солнечные лучи. За окном снова кружил снегопад. Джерард обожал зиму.       Сбегав за краской, Уэй дорисовал портрет Хелены и оставил его сохнуть. Затем он, наконец, занялся генеральной уборкой квартиры, оттирая засохшую краску от самых различных поверхностей: пола, тумбы, стульев и каким-то образом даже люстры.       Целый день Джерард практически сидел дома. Он думал о Фрэнке, но… каждая попытка поговорить с ним заканчивалась одинаково. Вчерашний разговор, пожалуй, был самым длинным. Джерарду не хотелось потерять его, он хотел быть рядом и подать Фрэнку руку в нужную минуту. Но Айеро неоднократно отгораживался от Уэя. И Джерард уже думал прекратить: какой смысл приходить к Фрэнку, если тому это не нравится. Не было смысла тревожить Айеро, пытаясь поговорить с ним.       Да, это было лучшим решением. Да, возможно, они никогда больше не поговорят нормально и не принесут друг другу чай с утра. Но… но смогут обрести счастье заново, с другими людьми.       Чтобы новый год был лучше и чище, все проблемы старого года надо решить до Рождества. И Джерард был уверен, что это один из правильных и возможных вариантов. Это было трудно принять, но точно стоило того.       Вечером Джерарду наконец позвонил Майки. Как оказалось, он сам приедет к Хелене завтра. А встречать его — излишек времени. Они договорились встретиться у Хелены в шесть. Да, скоро Рождество.       На следующий день Джерард тщательно упаковывал портрет Хелены: в несколько слоев укрыл синей бумагой и обвязал светло-голубой лентой. Остался подарок Майки. Джерард решил подарить ему коробочку с медиаторами и новенький музыкальный плеер. Майки тоже любил музыку. К тому же, они когда-то играли вместе в группе…       Джерард тихо спустился по лестнице в магазинчик, над которым он жил. Он кивнул Бобу, хозяину дома, и прислонил портрет к стене, чтобы натянуть перчатки: дорога была долгой, а на улице стоял настоящий мороз.       Но едва успел Джерард надеть перчатки, как входная дверь распахнулась, а в проёме показалась чья-то голова в красном колпаке. Это был Фрэнк. Он тяжело дышал, видимо, долго бежал. Когда его взгляд наткнулся на удивленного Джерарда, Фрэнк расплылся в улыбке.       — Успел… — только и выдохнул он.       Джерард не знал, что сказать. Собственно, он ничего и не хотел говорить.       — Прости… прости за то, в магазине. Я… — Фрэнк запинался, его взгляд бегал то с одного на другое. Он волновался. — Я… я всё вспомнил. По крайней мере, большинство. Я помню тебя, Джи. Ты подарил мне на прошлое Рождество вот это… — Фрэнк достал из кармана цепочку, на которой висел маленький ключик.       Джерард аккуратно, лишь двумя пальцами приподнял цепочку, рассматривая. Да, он и правда дарил это Фрэнку. Джерард положил цепочку на руку Айеро и улыбнулся.       — Ты вспомнил.       Фрэнк кивнул.       — Пожалуйста, возьми вот это. Считай, мой подарок тебе на Рождество. — Фрэнк протянул похожую цепочку, но на ней вместо ключа висел маленький замочек.       Джерард прижал подарок к груди. Он не знал, что ему чувствовать. Он всё ещё любил Фрэнка. Но он уже простился с ним, словно со своим лучшим сном, который никогда не станет реальностью. Уэй улыбнулся. В его глазах заблестели слезы, но слезы эти были признаком счастья. Джерард надел цепочку и посмотрел на Фрэнка.       Фрэнк сделал пару шагов, став совсем рядом с Уэем. Он приподнялся на носочках и поцеловал Джерарда в губы.       — Мне просто нужно время, Джи.       — Я готов ждать вечность.       Джерард крепко обнял Фрэнка, утыкаясь носом в его плечо. Как же он скучал по этому родному запаху!       — Пойдешь к моей бабушке на Рождество? Она испекла супер вкусный пирог! — улыбнулся Джерард, едва находя в себе силы прервать объятья. Фрэнк радостно кивнул: праздновать Рождество лучше в хорошей компании.       Майки уже был у Хелены: он приехал почти на час раньше. На столе в гостиной стоял свежевыпеченный пирог и несколько кружек теплого чая.       — Привет, бабуль, — с порога крикнул Джерард. — Это… это Фрэнк, — Уэй кивнул в сторону Айеро. Весь его взгляд говорил об одном: «Бабушка, это он. Тот самый.»       Целый вечер они сидели и говорили обо всём на свете, потом обменивались подарками (несмотря на внезапный приход Фрэнка, ему тоже кое-что нашлось) и смотрели новогодние фильмы. Рождество необычайно прекрасно, когда оно проходит в окружении любимых людей.       Никто не верил в чудо Рождества. Но оно реально, это рождественское чудо. Иначе как объяснить, что в один день Фрэнк и Джерард заново открыли для себя счастье?